§ 2 Государственное регулирование макроэкономики

§ 2 Государственное регулирование макроэкономики

Какой регулятор пришел на смену свободному рынку

Механизм саморегулирующегося рынка не выдержал сурового испытания на практике. Это подтвердил мировой экономический кризис 1929–1933 гг.

Xозяйственный развал, вызванный разрушительным кризисом, породил громадную угрозу экономической и социальной безопасности в самом центре капиталистического мира – в США. Чтобы оздоровить экономику и спасти господствующий общественный строй от краха, избранный в 1932 г. президент США Франклин Рузвельт принял ряд чрезвычайных мер по государственному регулированию хозяйства страны. Государство непосредственно проводило реформирование социально-экономических отношений производства, распределения и обмена.

Экономический кризис 1929–1933 гг. вызвал коренные изменения в экономической теории. Выдающийся английский экономист Джон Кейнс разработал новую модель регулирования национальной экономики.

В противовес принципу невмешательства государства в экономику Дж. Кейнс признал ведущую роль государства в регулировании национального хозяйства. Главная задача государства, по Кейнсу, состоит в том, чтобы обеспечить большой объем «эффективного спроса», ведущего к росту доходов. Предполагалось развивать два вида макроэкономического спроса: а) платежеспособную потребность населения в предметах потребления и б) спрос предпринимателей на инвестиционные товары (средства производства). В результате эффективный спрос выражается как в увеличении занятости и повышении благосостояния населения, так и в росте прибылей фирм. Превышение же совокупного спроса над предложением могло бы предотвращать кризисы перепроизводства и безработицу.

Таким образом, впервые на государство стали возлагаться экономические функции. Они были связаны с обеспечением инвестиций в национальное хозяйство и государственных расходов на эти и другие социально-экономические цели.

Как известно (см. гл. 2), в странах Запада в 1950-х гг. было проведено огосударствление значительной части национальной экономики.

«Новый курс» Ф. Рузвельта включал такие, например, меры:

по закону о восстановлении промышленности были введены «кодексы честной конкуренции», в соответствии с которыми устанавливались цены на продукцию и уровень производства, распределялись рынки сбыта и др.; по закону о регулировании сельского хозяйства были повышены цены на сельскохозяйственную продукцию и стало выдаваться денежное возмещение фермерам за сокращение посевной площади и поголовья скота (с целью избежать перепроизводства в сельском хозяйстве); был принят первый в истории США Закон о социальном страховании и помощи безработным (1935 г.);

в соответствии с Законом о справедливом найме рабочей силы (1938 г.) был установлен минимум заработной платы и максимум продолжительности рабочего дня.

Государство стало владельцем многих новейших отраслей промышленности, предприятий производственной инфраструктуры (добыча угля, производство электроэнергии, транспорт и т. п.) и учреждений социальной сферы. Правительства начали разработку рекомендательных планов и программ социально-экономического развития и, создав большой и устойчивый государственный рынок, привлекли крупный бизнес к выполнению своих заказов, приносивших высокие прибыли.

Централизованное управление и планирование макроэкономики в соответствии с рекомендациями Кейнса позволяют согласовать работу предприятий и сориентировать их на лучшее достижение общенациональных интересов. На практике различают три вида такого регулирования?

• Прогнозирование социально-экономического развития страны. Научные прогнозы составляются на один год, на среднесрочную (3–5 лет) и долгосрочную перспективу (10, 20 лет). Такие прогнозы способствуют достижению макроэкономической пропорциональности, определяемой с помощью национальных счетов и межотраслевых балансов. Как правило, разрабатываются три варианта прогнозов? а) пессимистический (с наименьшими по величине показателями); б) оптимистический (с наибольшими показателями); в) базовый (с наиболее реалистичными данными), который принимается за основу государственного регулирования.

• Индикативными (рекомендательный, ориентирующий) план. Такой план состоит из ряда программ, предусматривающих решение отдельных социально-экономических задач. К их выполнению привлекаются фирмы путем предоставления государственных заказов. Заказы обеспечиваются ресурсами и являются весьма прибыльными. Государство отбирает фирмы, проведя соответствующие конкурсы. Такая форма регулирования деятельности предприятий особенно распространена в США.

• Директивными (строго обязательный) план, который является адресным (разработан для конкретных юридических лиц).

Возникла жизненная необходимость «создания централизованного контроля в вопросах, которые ныне в основном предоставлены частной инициативе. Государство должно будет осуществить свое руководящее влияние на склонность к потреблению частью путем соответствующей системы налогов, частью фиксацией нормы процента и частью, может быть, еще и другими способами».

Кейнс Дж. Общая теория занятости, процента и денег (1936).

Принципы кейнсианской модели государственного регулирования легли в основу социально-экономической политики правительств США, Англии и других западных стран, которая проводилась с 50-х гг. до середины 70-х гг. XX в. и получила название «планируемого и регулируемого капитализма». Она дала обнадеживающие результаты: это был наибольший период бескризисного развития мировой капиталистической экономики за всю (после Второй мировой войны) историю.

Каковы пределы государственного регулирования

Основанная на кейнсианском учении экономическая политика западных государств успешно действовала только до середины 1970-х гг. В 1973–1974 гг. разразился мировой экономический кризис. Одновременно с ним мощный удар был нанесен и по кейнсианской теории. Стало очевидно, что даже активное вмешательство государства в экономику не в состоянии предотвратить кризисные спады производства и массовую безработицу.

Такой отрицательный хозяйственный результат не является случайным. Он отразил следующие серьезные недостатки в теории и практике, свойственные кейнсианскому учению.

1. Государственное вмешательство в хозяйственную жизнь, как известно, привело к образованию общей совместной собственности в национальном масштабе. Однако расширение границ государственного присвоения экономических благ должно иметь свои разумные экономические пределы^ В этих пределах, по-видимому, вполне оправданно использовать средства производства для создания общественных благ и услуг, общенациональной инфраструктуры и для осуществления других объективно необходимых социально-экономических целей.

Япония имеет более чем 30-летний опыт общегосударственного планирования в условиях рыночного хозяйства. Здесь регулярно составляются средне– и долгосрочные программы социально-экономического развития, которые являются индикативными (рекомендательными) и безадресными. На практике большинство компаний в значительной степени строят свою производственно-коммерческую деятельность, исходя из прогнозов и рекомендаций общего плана. С 1956 г. в Японии было составлено 10 планов, большинство из них было успешно выполнено (например, среднегодовые темпы прироста валового национального продукта в реальном выражении в 1956–1960 гг. намечались на уровне 5,0 %, а фактически составили 8,7 %; в 1961–1970 гг. соответственно – 7,2 % и 10,7 % и т. д.). В 1962, 1969, 1977 и 1987 гг. правительство утвердило имеющие законную силу «комплексные планы национального развития» с целью «обеспечить основу сбалансированного развития страны».

Но значительное превышение допустимых масштабов государственного обобществления экономики, скажем, огосударствление большинства отраслей национального хозяйства, может иметь неблагоприятные последствия.

В частности, практика показывает, что эффективность использования государством производственных ресурсов, как правило, ниже, чем в негосударственном секторе. Значит, национализация частной и коллективной собственности может вести к снижению прибыльности всего общественного капитала. Не случайно, что в 1980—1990-х гг. в ряде западных стран проводилась приватизация государственной собственности.

2. Централизация управления национальной экономикой не соответствовала реальным условиям. В условиях широкого развития рыночных отношений предельно допустимыми можно, по-видимому, считать только прогнозирование и индикативное планирование хозяйственного развития страны. Это не отменяет предпринимательской самостоятельности и инициативы физических и юридических лиц.

Что же касается адресного директивного планирования, то оно, скорее всего, должно ограничиваться предприятиями и учреждениями, находящимися в собственности государства. В то же время его нельзя признать приемлемыш для субъектов негосударственного сектора. Как показал опыт западных стран, применявших жесткие методы централизованного управления, командно-приказное регулирование сковывает свободу и инициативу бизнесменов, мешает лучше использовать производственные возможности предприятий.

Кейнсианская теория дала западной экономике «второе дыхание». Примечательно, что в 50-е, 60-е и в первой половине 70-х гг. XX в. были достигнуты наивысшие темпы экономического роста, наибольшая занятость (привлекалась дополнительная рабочая сила из слаборазвитых стран) и значительный подъем благосостояния населения (уровень жизни возрос в 2–4 раза).

3. Для социального регулирования было характерно систематическое увеличение государственных расходов на социальные нужды. Нормальным можно назвать такое положение, когда эти расходы соответствуют доходам, поступающим в государственную казну. Однако, согласно учению Дж. Кейнса, правительство могло допускать дефицитное финансирование (т. е. расходовать денег больше, чем поступало в бюджет государства). Но такое соотношение расходов и доходов ведет к тупику. Нехватка денег обычно покрывается внутренними и внешними займами. Возрастающую задолженность приходится погашать за счет бюджетных средств. А это ведет к увеличению государственных долгов, что усиливает угрозу национальной экономической безопасности (государство не может вовремя расплатиться по долгам).

4. На практике правительство прибегало к печатанию дополнительного количества денег, например, на краткосрочные инвестиции, которые не ведут к инфляционному росту цен. Но в кейнсианской теории содержалось следующее уязвимое положение. Признавалось допустимым прибегать к печатанию денег для увеличения государственного спроса и покрытия бюджетного дефицита, т. е. допускать умеренную инфляцию. Но стоило пустить в ход маховик инфляции, как это привело к отрицательным последствиям. Примечательно, что если в Организации экономического сотрудничества и развития (в нее входят 30 стран) прирост потребительских цен в 1961–1970 гг. составлял в среднем за год 3,3 %, то в 1971–1980 гг. он увеличился до 9 %. Почти троекратное обесценение денег, разумеется, ухудшило экономическое положение работников и предпринимателей.

5. Как известно (см. гл. 9), государство использует налоговую систему для образования вторичных доходов. Ставки налогов, устанавливаемые на оптимальном уровне (см. рис. 9.4), должны учитывать частные, коллективные и общенациональные социально-экономические интересы. Но на практике допускалось введение очень больших ставок налогов. В ряде западных стран в 1960—1970-х гг. был значительно превышен предельно допустимый уровень налогообложения. В результате снизилась материальная заинтересованность работников в увеличении заработков и предпринимателей в повышении размеров прибыли. Тем самым подрывалась сама налоговая база (рост заработной платы и прибыли).

В США в период распространения кейнсианства допускался произвол государственных чиновников по отношению к предпринимателям. До середины 70-х гг. ежегодно издавалось до 7000 тыс. распоряжений, которые подчиняли деятельность частного бизнеса определенным правилам.

Эти установки кейнсианского учения на практике привели к отрицательным результатам. На родине Кейнса возникла так называемая английская болезнь – стагфляция (сочетание кризисного застоя с инфляцией).

Как видно, предложенные кейнсианством многие жесткие способы государственного регулирования макроэкономики, нарушавшие нормальные условия хозяйствования, не стали и не могли стать пригодным «рецептом» для лечения больной экономики.

Итак, не только рыночный, но и государственный (в его кейнсианском варианте) механизмы регулирования не выдержали исторического испытания на прочность. Но это не устранило разногласия западных экономистов по поводу преимуществ разных типов управления макроэкономикой.

В чем состоят противоречия во взглядах разных научных школ современных западных экономистов по вопросу о макроэкономических регуляторах? Как можно разрешить эти противоречия? Вот вопросы которые нам предстоит сейчас рассмотреть.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.