Доконституционный период

Доконституционный период

Колониальный период

Золотые деньги в небольших объемах ходили в Америке с начала XVII в. наряду с куда более многочисленными испанскими серебряными долларами во всевозможных разновидностях и монетами дробных номиналов, некоторым количеством прочей зарубежной монеты и более редкими серебряными и медными монетами местной чеканки. Однако вплоть до обретения независимости золотые деньги не играли в Америке существенной роли.

В этот ранний период в Америке не чеканилась золотая монета и не велась добыча золота. Золотые деньги ввозились в колонии переселенцами; кроме того, золото благодаря торговле поступало из Англии, Франции, Голландии, испаноязычных стран, и в первую очередь из Вест-Индии. Вследствие того, что эти золотые монеты имели самый разный номинал и нередко были сильно испорчены путем обрезки, исцарапывания и прочих махинаций, они принимались на вес, а не по номиналу.

До нас дошла очень скудная информация об этих ранних золотых деньгах. Представление об общей картине могут дать несколько сюжетов, почерпнутых из разных источников.

В XVII в. португальцы нашли в Бразилии месторождения золота и стали вывозить его в больших количествах в Португалию, откуда оно по торговым путям поступало в другие страны мира, включая Америку[235]. Согласно Кросби[236], старые английские золотые нобли и марки иногда использовались в колониях в 1645—1690 гг. – если не сами монеты, то по крайней мере их названия. Чалмерс пишет[237], что до 1704 г. золотые монеты в американских колониях «встречались редко и рассматривались в большей степени как жетоны (counters), нежели как настоящие деньги». В течение XVIII в. золото вытеснило серебро в качестве доминирующего металлического стандарта в британской Вест-Индии, куда попадало много золота из португальских и испанских источников, а также из северо-американских колоний, вследствие того что обменный курс был более благоприятен для золота, чем для серебра[238].

В британском законе от 1750 г. упоминается ряд золотых монет, находившихся в обращении в колонии Массачусетс, включая британские гинеи, кроны и полукроны, а также португальские двойные и одиночные иоганнесы и мойдоры. С 1752 г. казначейские облигации Массачусетса стали погашаться серебром или золотом по фиксированному соотношению между ними, и в этой провинции получили распространение золотые монеты. Большое количество золота было ввезено в 1758 г. в Массачусетс из Англии для выплаты субсидий, утвержденных парламентом; четыре года спустя законодательное собрание Массачусетса констатировало, что «золото отныне составляет подавляющую часть средств торгового обмена в этой провинции»[239].

Период Войны за независимость и Конфедерации

В 1776 г. Континентальный конгресс организовал комитет для изучения «ценности некоторых видов золотой и серебряной монеты, имеющих хождение в этих колониях, и тех соотношений, в которых они должны находиться к испанским серебряным долларам».

Вскоре после этого, по рекомендации комитета, было «постановлено, чтобы некоторые золотые и серебряные монеты, находящиеся в хождении в вышеозначенных колониях, принимались государственным казначейством Континента и выплачивались в обмен на банкноты, выпущенные властью конгресса, при предъявлении оных к оплате по курсу, установленному в нижеследующей таблице»[240].

Далее там же требовалось «…всякого, кто предложит, потребует или получит оными банкнотами сумму большую, нежели золотом или серебром в монетах или на вес по вышеуказанному курсу, или получит банкнотами за какие-либо земли, строения, предметы или товары больше номинальной суммы, за которую то же самое может быть приобретено тем же самым лицом за золото или серебро, следует считать врагом свободы этих колоний и относиться к ним соответственно…»

Роберт Моррис в своем проекте по выпуску монеты, предложенном в 1782 г., писал: «…там, где монеты столь многочисленны [как сейчас в Америке], что умение разбираться в них превратилось в своего рода науку, низшие слои граждан постоянно страдают от тех, кто занимается порчей, истиранием, обрезкой, подделкой монеты и т.п… Нам уже известно из опыта, что преимущество золотых монет в этой стране значительно снизилось, ибо каждую отдельную монету необходимо взвешивать, прежде чем принимать ее в оплату»[241].

Предложения по чеканке монеты. В период между 4 июля 1776 г., когда завершился колониальный период, и учреждением национального правительства 30 апреля 1789 г. было предложено несколько проектов по выпуску монеты для новой страны.

В 1782 г. Роберт Моррис, суперинтендант финансов Конфедерации с 1781 по 1784 г., представил на одобрение конгресса новый проект по выпуску монеты. Моррис был убежден в нежелательности биметаллизма и в том, что серебро в качестве единого стандарта предпочтительнее золота. Он писал: «Золото – металл более ценный, чем серебро, и качестве такового должно пользоваться предпочтением, но в силу того же обстоятельства оно чаще становится предметом махинаций. Его преимуществом является высокая ценность, облегчающая его перевозку, но бумага обладает этим преимуществом в еще большей степени, вследствие чего такая коммерческая нация, как Англия, прибегает к бумажным деньгам с целью содействия своей торговле, хотя большинство монет, находящихся в обращении, сделаны из золота. В нашей власти всегда будет иметь в обороте бумажные деньги в потребных нам пределах. Поэтому не может быть сомнений в том, что наш денежный стандарт следует привязать к серебру».

В то же самое время, когда Роберт Моррис давал Конгрессу свои рекомендации, Томас Джефферсон также готовил по этому же вопросу меморандум, предназначавшийся для Конгресса[242]. Джефферсон высказывался в пользу биметаллизма и предлагал взять в качестве базовой денежной единицы прекрасно известный публике испанский серебряный доллар. «Вполне возможно, – писал Джефферсон, – что в качестве разумной пропорции будет выбрано соотношение 15 к 1. Впрочем, это всего лишь предположение».

13 мая 1785 г. Континентальный конгресс получил доклад своего Большого комитета по денежной единице (Grand Committee от the Monetary Unit), в котором рекомендовалась биметаллическая система с денежной единицей, по своей ценности эквивалентной существующему испанскому серебряному доллару (оценивавшемуся в 362 грана чистого серебра) при соотношении серебра к золоту 15 : 1 и выборе номиналов для монет на основе десятичной системы. Два месяца спустя Конгресс рассмотрел доклад комитета и единодушно постановил выбрать в качестве денежной единицы доллар, чеканить самую мелкую монету, составляющую ¹/₂₀₀ часть доллара, из меди и привязать номинал монет к десятичной системе.

8 апреля следующего года совет Казначейства, состоявший из двух членов, Сэмюэла Осгуда и Уолтера Ливингстона, направил в Конгресс предложение о монетной системе. В их докладах рекомендовалось принять в качестве денежной единицы серебряный эквивалент испанского серебряного доллара, делать стандартные монеты как из золота, так и из серебра, и выбирать их номинал на основе десятичной системы. Конгресс ответил на рекомендацию совета, приняв 8 августа 1786 г. постановление, в котором содержался подробный план монетной системы[243]. Этот план предусматривал выбор доллара, содержащего 375,64 грана чистого серебра, в качестве денежной единицы, десятичную систему номиналов монет, от 1 милля* до 10 долларов, чеканку монет достоинством от дайма (10 центов) и ниже из меди, а монет от дайма до доллара – из серебра и две золотые монеты. В отношении последних в постановлении указывалось, что одна монета, равная 10 долларам, должна содержать 246,268 грана чистого золота, чеканиться с изображением американского орла и называться «орлом» (eagle). Другая монета, равная 5 долларам, должна содержать 123,134 грана чистого золота, иметь аналогичную чеканку и называться «полуорлом» (half-eagle). Курс серебра к золоту рекомендовалось установить на уровне приблизительно в 15,25 к 1.

Хотя 16 октября Континентальный конгресс принял указ о создании монетного двора и чеканке золотой, серебряной и медной монеты, до учреждения нового национального правительства в этом направлении ничего не было сделано.

Учреждение национальной валюты

Металлические деньги и Конституция. После ратификации конституции национальное правительство получило полномочия «чеканить монету, регулировать ценность ее и иностранной монеты и устанавливать единицы весов». Эти полномочия предоставлялись исключительно на условиях, что «ни один из штатов… не может чеканить монету, выпускать кредитные билеты и предусматривать выплату долгов кроме как золотой или серебряной монетой». Из протоколов Конституционного конвента и дискуссий, сопровождавших принятие конституции, видно, что положения Конституции, связанные с монетной системой, практически не вызывали никаких споров, представляясь всем самоочевидными.

Наши отцы-основатели были знакомы с тем фактом, что на протяжении многих столетий европейские короли и прочие властители широко практиковали порчу монеты, извлекая из этого дополнительный доход как для государства, так и для себя лично. Адам Смит в книге «Богатство народов»[244], изданной в 1776 г. и в последующие годы получившей большую популярность в Америке, писал, приводя множество исторических примеров:

«Не было, кажется мне, еще почти ни одного примера того, чтобы национальные долги, накопившиеся до известных пределов, были потом полностью и честно выплачены. Освобождение государственных доходов от лежащих на них обязательств, если оно вообще когда-нибудь происходило, всегда производилось посредством банкротства – в некоторых случаях открыто признанного, но всегда настоящего банкротства, хотя часто в виде фиктивного платежа.

Изменение объявленной стоимости монеты в сторону повышения служило наиболее употребительным средством, при помощи которого фактическому государственному банкротству придавался вид уплаты долгов…

О репутации государства, несомненно, очень мало заботятся, когда в целях избежания позора действительного банкротства прибегают к мошеннической уловке этого рода, столь легко разгадываемой и в то же самое время столь гибельной.

Тем не менее почти все государства, как древние, так и современные, когда они оказывались перед такой необходимостью, в ряде случаев прибегали как раз к этой мошеннической уловке…

Посредством таких мероприятий, если не ошибаюсь, монета всех наций постепенно все более и более понижалась сравнительно со своей первоначальной стоимостью, и та же самая номинальная сумма постепенно стала содержать все меньшее и меньшее количество серебра».

Люди, принимавшие нашу конституцию, опасались передавать исполнительной власти чрезмерные полномочия в сфере денежного обращения, и потому разумно оставили за конгрессом право определять ценность национальных денег.

Доклад Гамильтона о чеканке монеты. 15 апреля 1790 г. палата представителей приняла указ, требовавший от министра финансов подготовить и представить палате план учреждения национального монетного двора.

В ответ на этот указ Александр Гамильтон 28 апреля 1791 г. представил свой «Доклад о чеканке монеты», в котором продемонстрировал замечательное понимание принципов денежной науки. После освещения вопроса об общих принципах денежной политики новой нации Гамильтон дает ответ на шесть вопросов, связанных с чеканкой монеты. Однако в нашей работе о золотых деньгах заслуживают рассмотрения лишь первый и второй из этих вопросов[245], а именно: 1) «Какова должна быть природа денежной единицы Соединенных Штатов?»; и 2) «Какое следует избрать соотношение для золота и серебра, если будут выпущены монеты из обоих металлов?».

В качестве денежной единицы рекомендуется доллар. Прежде чем отвечать на вопрос, что должна представлять собой денежная единица, Гамильтон пытается дать ответ на вопрос «Что такое денежная единица?», выдвигая разумную теорию о том, что практичная новая единица должна обладать ценностью, очень близкой к ценности существующей единицы, с целью избежать колебаний цен и ставок заработной платы и не запутывать должников и кредиторов в их взаимных расчетах. Гамильтон приходит к выводу о том, что хотя во всех штатах в качестве счетной денежной единицы принят фунт, в качестве базовой монеты более удобен будет доллар.

Затем Гамильтон рассматривает вопрос о содержании серебра в основных разновидностях испанского доллара, находящихся в обращении, и приходит к выводу о том, что более старые и более ценные доллары невозможно найти и что «в массе своей монета, встречающаяся в обороте, состоит из более новых и менее ценных разновидностей». По его словам, на тот момент базовая монета представляла собой нечто среднее между долларом в 368 гран чистого серебра и долларом в 374 грана.

Рассматривая эту проблему с другой точки зрения, Гамильтон определяет рыночный курс золота к серебру приблизительно как 1 к 15. Умножая эквивалент доллара в чистом золоте, т.е. 24³/₄ грана, на 15, он получает цифру в 371¹/₄ грана серебра за доллар, что почти в точности равнялось среднему содержанию чистого серебра в испанских долларах двух последних выпусков.

Гамильтон высказывается за биметаллизм. Следующий рассматриваемый Гамильтоном вопрос связан с тем, следует ли класть в основу новой монетной системы серебряный монометаллизм, золотой монометаллизм или биметаллизм. По его словам, вплоть до того момента все предложения и дискуссии были направлены на то, чтобы привязать будущую денежную единицу «исключительно к серебряному доллару». Однако, несмотря доминирование этой идеи, Гамильтон заявляет, что сам он «в целом решительно склоняется к мнению о том, чтобы при выборе денежной единицы не отдавать предпочтения ни одному из этих металлов» и что «если придется делать выбор между тем и другим, то, возможно, серебру следовало бы предпочесть золото». Как он пишет, «для некоторых целей золото порой может считаться более надежным, чем серебро, ибо в силу большей ценности первого законы различных стран позволяют меньше вольностей при обращении с ним».

Как полагал Гамильтон, ценность золота в меньшей степени зависит от коммерческого спроса, нежели ценность серебра; и если в будущем относительная ценность золота и серебра может радикальным образом измениться, то, по его мнению, это скорее произойдет из-за изменения ценности серебра, а не золота. Однако эти преимущества золота над серебром Гамильтон не считал достаточными для того, чтобы оправдать применение одного лишь золота в качестве стандартного металла, заключая, что «в целом представляется наиболее желательным… не привязывать денежную единицу исключительно к какому-то из этих металлов, поскольку этого нельзя сделать, не отнимая у одного из них роли и качества денег и не превращая его в обычный товар…»

По словам Гамильтона, использование двух металлов как стандартных денег также благотворно скажется на развитии внешней торговли страны, «поскольку в ходе торговли нередко желательно иметь в своем распоряжении не только товары, но и деньги, наиболее пригодные для иностранного рынка».

Далее Гамильтон переходит к вопросу о том, каким должен быть монетный коэффициент между золотом и серебром при предлагаемой им биметаллической системе. Он признает, что монетный коэффициент должен по возможности совпадать с рыночным курсом двух этих металлов на ведущих мировых рынках, и в случае серьезного отличия монетного коэффициента от рыночного курса переоцененный металл вытеснит недооцененный металл из обращения. После длительного обсуждения вопроса о монетном коэффициенте Гамильтон не без колебаний делает вывод о том, что с учетом всех соображений этот коэффициент должен составлять 15 к 1.

На этом основании Гамильтон полагает, что «монетная единица Соединенных Штатов должна соответствовать 24³/₄ грана чистого золота, или 371¹/₄ грана чистого серебра, составляющих доллар в качестве счетных денег». Следуя британской практике, он выступал за то, чтобы делать монету из золота и серебра пробы ¹¹/₁₂. Номинал монет Гамильтон рекомендовал устанавливать на основе десятичной системы. Для начала он предлагал шесть номиналов монет, а именно золотые монеты в 10 долларов и в 1 доллар, серебряные монеты в 1 доллар и 10 центов и медные монеты в 1 цент и в полцента.

Также Гамильтон затрагивал вопрос о том, должен ли монетный двор взимать сбор за чеканку монет из золота и серебра, полученного от частных лиц. По мнению Гамильтона, «предполагая, что небольшое различие между ценностью монеты и выраженной в монетах ценой металла представляет собой наименее нежелательную меру, препятствующую переплавке монеты или ее вывозу за границу, и полагая, что при весьма умеренном использовании этой меры она не сможет принести вреда в других отношениях, министр склонен в порядке эксперимента установить сбор в размере половины процента для каждого из этих металлов».

Что касается иностранной монеты, то Гамильтон считал, что в новой системе национальной монеты должен быть обязательно предусмотрен запрет на ее хождение. Однако он рекомендовал, чтобы «в течение года после того, как монетный двор начнет работу, иностранная монета допускалась к обращению в точности на тех же условиях, что и сейчас», а затем в течение двух лет следует постепенно вывести такую монету из обращения. В скобках можно заметить, что в реальности иностранная монета исчезла из обращения лишь спустя примерно 65 лет[246].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.