IV. О правиле цены золота

IV. О правиле цены золота

Радикально расходясь во взглядах со сторонниками подлинного золотого стандарта, стремящимися положить конец монетарной политике государства, полностью денационализировав процесс предложения денег, сторонники правила цены золота выступают за интеграцию золота в существующую систему декретных денег, с тем чтобы улучшить проведение государственной монетарной политики.

Например, экономист Алан Рейнольдс, решительный сторонник монетарной политики, основанной на правиле цены золота, утверждает: «Цель золотого стандарта – повысить эффективность и предсказуемость монетарной политики путем создания гибкой сигнальной системы и механизма по созданию баланса между предложением денег и спросом на деньги при стабильных ценах»[854]. В другом месте он пишет: «Ключевая проблема, однако, состоит в том, оценивать ли монетарную политику с помощью таких неуклюжих инструментов, как агрегат M1, т.е. по ее результатам. Когда чувствительные цены [например, цена золота. – Дж. С.] снижаются, [это означает, что] деньги слишком зажаты; когда цены растут, [это означает, что] денег слишком много»[855].

Два других видных сторонника правила цены золота, Артур Лаффер и Чарльз Кэдлек, считают, что «цель золотого стандарта – не в том, чтобы превратить каждую долларовую бумажку в расписку на получение эквивалентного количества золота, а в том, чтобы обеспечить центральный банк операционным правилом, которое облегчит поддержание стабильного уровня цен»[856].

Представитель того же лагеря Джек Кемп указывает: «Новой целью монетарной политики должен стать какой-то показатель, отражающий уровень цен… В этом отношении может принести пользу механизм учетной ставки, поскольку он способствует тому, чтобы объем предложения денег в краткосрочном периоде соответствовал спросу на деньги. Это позволит избежать крупных и ненужных колебаний процентных ставок и выпуска, вызванных количественным правилом. Однако мы тагитируем стабильный уровень цен, а не стабильные процентные ставки»[857].

Наконец, по словам Джуда Ванниски, «цель стабилизации цены золота – не инфляция или дефляция, а восстановление стабильной счетной единицы… Деньги – это идея, стандарт, единица счета, которая должна сохранять постоянное значение, вне зависимости от предлагаемого количества единиц»[858].

Самое главное в приведенных выше цитатах – явная или неявная характеризация золотого стандарта как «механизма», сознательно созданного для осуществления конкретных политических целей – таких как «стабильный уровень цен», которые поставили перед собой государственные финансисты. В конечном счете именно подобное понимание природы и роли денег, лежащее в основе такого отношения к золотому стандарту, встает непреодолимым барьером между традиционными и современными защитниками монетарного режима на основе золота. Подробнее мы рассмотрим этот момент после того, как объясним, почему правило цены золота не является подлинным золотым стандартом.

Фридмен удачно определил псевдозолотой стандарт как «систему, при которой золото, вместо того чтобы являться деньгами и определять политику страны, представляет собой товар, цена на который устанавливается государством»[859]. Хотя Фридмен имел в виду международную валютную систему в 1934—1971 гг., его характеристика пригодна и для различных проектов монетарного режима, основанного на правиле цены золота. Собственно говоря, сторонники правила цены золота сами указывают на Бреттон-Вудскую систему как на историческое воплощение сущности их предложений[860].

В принципе, при следовании правилу цены золота на Федеральный резерв возложена задача поддерживать фиксированную цену золота в долларах. Однако само золото представляет собой не деньги, а «внешний стандарт», цену которого Федеральный резерв устанавливает в пересчете на существующие декретные доллары. Нет также необходимости в том, чтобы сам Федеральный резерв непосредственно занимался покупкой и продажей долларов за золото с целью поддержания фиксированной цены на него. «Интервенционный актив», т.е. тот актив, который Федеральный резерв обменивает на рынке на золото, вполне может быть государственными ценными бумагами, иностранной валютой или любым товаром. Все, что требуется от Федерального резерва – продавать на открытом рынке какие-либо активы за доллары, когда цена золота растет, тем самым снижая объем денежной массы и возвращая цену золота к «целевому» уровню. Если цена золота начинает снижаться, Федеральному резерву следует покупать на рынке золото или иные активы, инфлируя предложение долларов, что возвращает цену золота на «целевой» уровень.

Используя цену золота как показатель, отражающий общий уровень цен, сторонники правила цены золота надеются стабилизировать покупательную способность декретного доллара. Если из этого лагеря время от времени и раздаются невнятные пожелания вернуть в обращение золотую монету[861], совершенно очевидно, что правило цены золота предлагается не затем, чтобы у нас были подлинные золотые деньги.

Фактически при таком режиме само золото может вообще не играть никакой роли. Как указывают Артур Лаффер и Марк Майлз, внешним стандартом «может служить один товар или корзина товаров (ценовой индекс)»[862]. Собственно, недавно в адрес Федерального резерва прозвучали призывы учредить ценовое правило на основе тагетирования индекса цен на товары с немедленной поставкой[863].

Ценовое правило, очищенное от терминологии золотого стандарта, может рассматриваться как ориентир для денежных властей при управлении предложением декретной валюты. В этом отношении оно похоже по своей природе, если не по техническим деталям, на количественное правило, предлагаемое монетаристами. Это совершенно очевидно следует из слов Лаффера и Майлза, признающих, что «в неизменном мире, где вся информация бесплатна и доступна, разумеется, будет действовать „количественное правило“, соответствующее данному „ценовому правилу“»[864].

В таком случае этот, так сказать, «монетаризм ценового правила» уязвим для критики по тем же самым основаниям, что и традиционный «монетаризм количественного правила». Самая серьезная претензия к обеим разновидностям монетаризма состоит в том, что они не в состоянии устранить фундаментальную причину инфляции, а именно монополию государства на предложение денег. Встроенный инфляционный уклон политического процесса практически гарантирует, что и количественное правило, и ценовое правило будут проигнорированы или подвергнуты пересмотру всякий раз, как это понадобится государственным менеджерам, управляющим предложением денег.

За свидетельствами о том, насколько успешно удавалось правилу цены золота ограничить наплыв государственных декретных денег, можно обратиться к истории. За примером далеко ходить не придется – достаточно сослаться на почившую в бозе и никем не оплакиваемую Бреттон-Вудскую систему (1946—1971 гг.). При этой системе «фиксированных обменных курсов» денежные власти США следовали правилу цены золота, покупая и продавая золото по официально установленной цене в 35 долларов за унцию. В свою очередь, зарубежные денежные власти следовали правилу цены доллара, поддерживая фиксированный курс обмена своих валют на доллар. По словам Лаффера и Майлза, «пока правила системы выполнялись, увеличение объемов любой валюты ограничивалось жесткими соотношениями обмена валют друг на друга и на золото»[865].

К сожалению, «правила системы» многократно и постоянно нарушались или игнорировались, в том числе в виде открытой корректировки ценовых правил, т.е. девальваций валютного курса, когда они становились препятствием для инфляционной политики, проводимой тем или иным национальным правительством. Стоит ли говорить, что Бреттон-Вудская система не предотвратила инфляции в мировом масштабе, которая поставила систему на колени в 1968 г. и привела к ее окончательному краху в 1971 г.?