Об Иране, Саудовской Аравии и столетнем юбилее ФРС
Об Иране, Саудовской Аравии и столетнем юбилее ФРС
В условиях глобализации военные, политические и экономические события, происходящие в разных точках мира (иногда удаленных друг от друга на многие тысячи километров) оказываются тесно взаимосвязанными. Сегодня одной из главных тем мировых СМИ стало наметившееся политическое и дипломатическое сближение США и Ирана при одновременном обострении отношении между США и Саудовской Аравией. Одновременно все чаще вспоминается такое событие, как создание в 1913 году Федеральной резервной системы США. В декабре исполняется ровно сто лет с момента учреждения ФРС США. С моей точки зрения, совпадение во времени последних событий на Ближнем и Среднем Востоке и приближающегося юбилея ФРС очень символично.
Многие аналитики и эксперты пытаются разгадать причины начавшегося потепления в отношениях между Вашингтоном и Тегераном. Не претендуя на тонкое понимание многих политических и дипломатических нюансов ближневосточной ситуации, попытаюсь объяснить финансово-денежную сторону событий, которая у многих политологов оказывается «за кадром». Американо-иранские отношения после Второй мировой войны были крайне тесными и дружескими. Но после так называемой Исламской революции и свержения в Тегеране в 1979 году проамериканского шаха Пехлеви все изменилось. Не вдаваясь в детали, отметим, на протяжении последних десятилетий эти отношения в лучшем случае были напряженными, а часто и откровенно враждебными. Вашингтон пытался до последнего времени поставить Тегеран под свой контроль, используя разные методы, в том числе экономические и финансовые санкции. В течение последнего десятилетия санкции проводились под флагом борьбы с ядерной программой Тегерана (якобы эта программа нацелена на создание ядерного оружия). Уже многие годы Иран существует в условиях американских экономических санкций. Они, конечно, затрудняют жизнь Тегерану, но он в какой-то мере сумел адаптироваться к этим условиям. Ключевым моментом санкций Вашингтона является блокирование расчетов Ирана с другими странами в долларах США, поскольку все сколь-нибудь крупные расчеты являются безналичными и проходят через банковскую систему США. Реакцией Тегерана на эту санкцию был переход в расчетах за поставки своей нефти и других товаров преимущественно в евро. Это было вполне оправданно, т. к. значительная часть этих поставок действительно шла в Европу, где и выпускалась эта денежная единица. Началось дальнейшее «закручивание гаек» со стороны Вашингтона, который стал давить на своих союзников в Европе. Во-первых, он стал требовать отказаться от закупок иранской нефти. Во-вторых, запретить банкам европейских стран обслуживать расчеты с Ираном в евро. Европейские союзники Вашингтона в значительной степени «прогнулись» на требования США. Реакций Ирана была переориентация экспорта нефти на другие страны — прежде всего Индию и Китай. Причем расчеты стали вестись не в долларах или евро. А в рупиях и юанях. Также в торговле с рядом стран (прежде всего с Турцией) стало использоваться золото. Был также задействован старый, проверенный способ торговли, позволяющий обходиться без валюты, — бартер.
Введя санкции против Ирана, Вашингтон вдруг понял, что рубит сук, на котором сидит. Санкции против Ирана спровоцировали отказ Ирана и его контрагентов по внешней торговле от расчетов в долларах США. Своими санкциями Вашингтон в первую очередь подыграл геополитическому противнику — Китаю, вернее его валюте — юаню.
Вашингтон попытался разрешить возникшую проблему силовым методом. То есть провести быструю и победоносную войну против Сирии, а затем военными методами навести порядок в Иране. Военный план Вашингтона, как мы все видели, в сентябре этого года оказался перечеркнутым (прежде всего, благодаря твердой и последовательной политике России по предотвращению агрессии США против Сирии). Надо отдать должное Вашингтону, который в этой ситуации проявил большую гибкость и оперативность. От конфронтации с Тегераном он пошел на сближение. Вашингтон уже старается даже не вспоминать о ядерной программе Тегерана, которая якобы была главной причиной санкций Вашингтона против Ирана. Понятно, что ядерная программа была в значительной мере лишь прикрытием истинных целей Вашингтона. А истинные цели заключались в том, что Вашингтон хотел установить эффективный контроль над регионом Ближнего и Среднего Востока. Иран — ключевая фигура в регионе. Не поставив под свой контроль Тегеран, нельзя контролировать весь регион. А для чего нужен контроль над регионом? Еще несколько лет назад на первом месте находились соображения, связанные с нефтью и природным газом в регионе Ближнего и Среднего Востока. Сегодня, в условиях «сланцевой революции» энергетические соображения для Вашингтона отходят на второй план. На первый план выходят соображения финансового порядка. Вашингтон стремится сохранить нефтедолларовый стандарт, который существует в мире уже почти 40 лет. Основы этого нефтедолларового стандарта были заложены именно здесь, в регионе БСВ. Саудовская Аравия, другие страны региона в 70-е годы прошлого века на основе специальных соглашений с Вашингтоном перешли на поставки углеводородов исключительно за доллары США. Сегодня далеко не все страны придерживаются этих соглашений. Но особенно вызывающе себя стал вести Тегеран, который стал продавать нефть за юани, рупии, другие национальные денежные единицы, отличные от доллара США и евро, а также поставлять нефть в обмен на золото. Стала использоваться также схема бартерных поставок, при которой вообще можно обходиться без валюты. Но на это его подтолкнул Вашингтон, который ввел санкции против Тегерана, а затем заставил присоединиться к этим санкциям Европу.
Но начав активный диалог с Тегераном, Вашингтон неожиданно столкнулся с негативной реакцией Эр-Рияда. Не буду сейчас описывать детали быстро нарастающего конфликта между Саудовской Аравией и США. Хотелось бы отметить некоторые возможные последствия конфликта. Саудовская Аравия может оказаться очень быстро в том положении, в каком в свое время оказался Иран. Следовательно, против Эр-Рияда могут быть объявлены санкции. Затем можно просчитать реакцию Эр-Рияда. Он попытается уйти от расчетов в долларах США, переключиться на другие валюты. А может быть использовать такие апробированные инструменты, как золото и бартер. Следующий ход будет за Вашингтоном. Ход силовой. Вашингтон попытается военными методами поставить под контроль Эр-Рияд. А поставив под свой контроль Эр-Рияд, заставить выполнять договоренности сорокалетней давности (расчеты исключительно в долларах США).
События на БСВ показывают, что Вашингтон сильно увяз в этом регионе, но поставить его под свой эффективный контроль ему не удается. Он попытался вытянуть из «болота» одну «лапу» (восстановление отношений с Ираном), но неожиданно обнаружилось, что начала увязать другая «лапа» (обострились отношения с Саудовской Аравией). Кстати, еще неизвестно: добьются ли американцы главной цели, ради которой они пошли на сближение с Ираном? Я имею в виду: согласится ли Тегеран вернуться к использованию американского доллара в своих международных расчетах? Думаю, что это весьма проблематично. Ведь это даже не вопрос двухсторонних договоренностей между Вашингтоном и Тегераном. Китай и Индия вряд ли будут счастливы от предложения вернуться от юаня и рупии к американскому доллару. Тегеран будет тянуть время, но в долларовую систему его уже не затащишь и на аркане.
Просчитать возможное развитие событий на БСВ я не берусь. Но, похоже, что этот «управляемый хаос» может в любой момент перерасти в неуправляемую стихию. В общем, некогда твердая ближневосточная основа нефтедолларового стандарта на наших глазах превращается в зыбкое болото. События на БСВ лишний раз показывают нам, что доллар США переживает агонию. Примечательно, что все это происходит накануне столетия с момента создания Федеральной резервной системы (решение об учреждении ФРС было принято Конгрессом США в последних числах 1913 года). Если произойдет крах доллара, то «печатный станок» ФРС превратится в ненужный хлам. От ФРС останется одна вывеска. В общем, совсем не исключено, что «юбиляр» не на много переживет свою круглую дату. А смерть его может прийти именно из региона Ближнего и Среднего Востока.
О банкротстве ФРС
В течение всего октября одной из главных тем мировых СМИ был вопрос о дефолте правительства США. Обсуждались всевозможные аспекты проблемы: что следует понимать под дефолтом правительства; какова вероятность государственного дефолта; каковы последствия возможного дефолта американского правительства для США и всего мира; надолго ли удалось снизить угрозу государственного дефолта США тем компромиссом, который достигнут между демократами и республиканцами 17 октября сего года? И т. п.
В этой связи иногда затрагивались и смежные вопросы, касающиеся других возможных (или уже реальных) дефолтов в Америке. Речь идет о дефолтах на уровне городов и муниципалитетов США, о банкротствах банков и корпораций, о неплатежеспособности целых штатов, о кризисе пенсионной системы и других сфер социального обеспечения (невыполнение государством своих социальных обязательств также можно назвать «дефолтом»).
Но вот об одном из возможных дефолтов Америки почему-то этой осенью ничего не было сказано. Речь идет о возможном дефолте Федеральной резервной системы (ФРС), которая, как известно, в Америке выполняет функции Центрального банка. Федеральный резерв всегда выносят за скобки любых обсуждений, связанных с дефолтами, кризисами, банкротствами. Считая его «бессмертным» и «непотопляемым». Напротив, о ФРС вспоминают как о «кредиторе последней инстанции», т. е. чуть ли не как об «ангеле-хранителе», который при желании может сам кого угодно спасти и «оживить». Действительно, почти за сто лет существования ФРС (вплоть до начала нынешнего десятилетия) никто даже не заикался о том, что этот институт может оказаться в таком же положении, в каком не раз оказывались обычные банки: т. е. объявить о своем банкротстве.
Скорее, такое происходило не раз с казначейством. Например, 15 августа 1971 года казначейство США, которое хранило официальный золотой запас США, прекратило размен долларов на золото для официальных иностранных держателей. «Золотое окошко» американского казначейства, открытое после Второй мировой войны (на основании договоренностей, достигнутых на международной валютно-финансовой конференции в Бреттон-Вудсе в 1944 году) навсегда захлопнулось. Объяснение Вашингтона было простым: у казначейства, мол, осталось мало золота. Золота на тот момент было достаточно (около 8,5 тыс. тонн), но у хозяев ФРС уже созрели планы перейти от золотодолларового стандарта к системе бумажного доллара. Как бы то ни было, в экономической литературе событие 15 августа 1971 года часто именуют «дефолтом» американского казначейства.
После завершения финансового кризиса в деятельности ФРС произошли серьезные изменения, которые заставляют усомниться в том, что эта организация действительно «бессмертна». Прежде всего, потому, что может резко (и даже катастрофически резко) упасть спрос на продукцию «печатного станка» ФРС. Иначе говоря, нынешняя мировая нефтедолларовая система трещит по швам, и Федеральный резерв может оказаться не у дел. Эту тему я не буду развивать, поскольку о кризисе американского доллара сегодня не пишет и не говорит только ленивый.
Речь идет о том, что даже в условиях сохранения долларовой системы Федеральный резерв может оказаться банкротом в банальном, буквальном смысле этого слова. И связано это с программами так называемых «количественных смягчений», которые были запущены ФРС в 2010 году и суть которых сводится к интенсивному накачиванию экономики продукцией «печатного станка». Официально заявляемая цель программ — преодоление последствий финансового кризиса. Особенно снижение уровня безработицы, который в отдельные месяцы, даже согласно официальным данным, достигал планки в 10 %. С сентября 2012 года действует третья программа количественных смягчений (КС), которая предусматривает выпуск в обращение 85 млрд. долларов в месяц посредством покупки на финансовом рынке ценных бумаг. Речь идет об облигациях казначейства США (сумма покупки определена в 45 млрд. долларов) и ипотечных бумаг (40 млрд. долларов). Бумаги приобретаются на вторичном рынке, т. е. покупаются у американских банков и других финансовых организаций. Если казначейские бумаги до сих пор имеют самые высокие рейтинги, то ипотечные бумаги часто называют «мусорными». Фактически ФРС своей программой «количественных смягчений» помогает отнюдь не реальному сектору экономики и американцам, ищущим работу. Она помогает все тем же банкам, которые получили гигантские «вливания» от правительства и ФРС в период финансового кризиса.
Так вот, спасая тонущие банки Уолл-стрит, Федеральный резерв сам может оказаться в положении утопающего. По той причине, что баланс ФРС оказывается сильно приукрашенным: «мусорные» ипотечные бумаги имеют завышенную оценку, которая сильно отличается от рыночной. При попытке Федерального резерва продать эти активы обман выявится в виде реально ощутимых убытков. Пожалуй, на это обратили внимание лишь информационное агентство «Блумберг» и известный американский общественный деятель Линдон Ларуш . 26 февраля 2013 года агентство «Блумберг» сообщило, что его исследовательская служба заказала у MSCI стресс-тест Федеральной резервной системы — у той самой компании, которая по заказам ФРС испытывает на прочность 19 крупнейших американских банков. Применив те же критерии, что и для банков, MSCI установила, что при «неблагоприятном» сценарии выхода из «количественного смягчения» потери активов ФРС (составлявших на начало 2013 года 3 трлн. долларов балансовой стоимости, по сравнению с 869 млрд. на август 2007 года) при рыночной переоценке активов составят 547 млрд… Даже при самом благоприятном развитии событий потери составят, по оценкам компании, 216 млрд… «Блумберг» констатировал потенциальные потери, невиданные за столетнюю историю ФРС. От себя добавлю, что ФРС из некогда солидного «кредитора последней инстанции» сегодня по структуре своих активов уподобляется коммерческому банку, причем весьма сомнительному. Федеральный резерв еще до этого просчитывал возможные убытки выхода из программы КС, но его оценки были равны лишь 120 млрд. долларов. Специалисты, которые изучали оценки исследования, подготовленного для агентства «Блумберг», полагают, что в них не учтены все возможные убытки Федерального резерва, которые у него могут возникнуть в результате реализации программ КС. Дело в том, что еще до начала третьей программы Федеральный резерв проводил такую операцию по «смягчению», которая называлась twist. В рамках этой операции проводился обмен находившихся на балансах банков долгосрочных казначейских бумаг на краткосрочные казначейские бумаги из портфеля ФРС. Это также была помощь со стороны Федерального резерва банкам, которая для «кредитора последней инстанции» может обернуться убытками. Эксперты предсказывают, что прекращение программы КС приведет к падению котировок на долгосрочные бумаги.
Как бы то ни было, но указанные скрытые убытки ФРС значительно превышают сегодняшние официально заявляемые прибыли Федерального резерва. Отметим, что прибыль ФРС за 2012 год была рекордной за последние несколько лет и составила 91 млрд. долларов (в 2011 году она была равной 79,3 млрд. долларов) [94]. Это заметно меньше, чем скрытые убытки, рассчитанные самим Федеральным резервом; в 2,4 раза меньше минимальной оценки компании MSCI; в шеть раз меньше максимальной оценки той же компании. Ну что же, — скажет защитник Федерального резерва, — ничего страшного. Ведь у ФРС такие солидные акционеры, которые сформировали уставной капитал этой организации. За счет акционерного капитала можно и покрыть «выплывшие» на поверхность убытки. Но, увы! Уставной капитал ФРС составляет около 55 млрд. долларов. Это лишь «ведро воды», а для «тушения пожара» (спасения Федерального резерва) может потребоваться «бочка воды». А за счет иных собственных средств акционеры ФРС вряд ли будут спасать свое детище. Акционеры ФРС — хозяева банков Уолл-стрит и лондонского Сити. А эти банки сами сегодня испытывают не лучшие времена. Так что лишних денег на спасение «кредитора последней инстанции» у них не будет.
Сообщение агентства «Блумберг» достаточно сильно взволновало некоторых «народных избранников» на Капитолийском холме. Ведь оказывается, что в обозримом будущем федеральный бюджет США может лишиться ежегодных, уже ставших привычными, «вливаний» прибыли Федерального резерва. В среднем за последние годы это около 70–75 млрд. долларов. Напомним, что в бюджет перечисляется вся прибыль ФРС за исключением тех сумм, которые идут на выплату премий сотрудникам этой организации, и дивидендов банкам-акционерам по фиксированной ставке 6 %. Некоторые из сенаторов и конгрессменов даже обратились за комментариями по поводу информации агентства «Блумберг» к председателю ФРС Бену Бернанке. Но, как и следовало ожидать, вразумительного ответа они не получили.
На информацию Блумберг быстро прореагировал постоянный оппонент Федерального резерва Линдон Ларуш. Учрежденный и руководимый им Комитет политических действий (КПД) в марте сего года в своем пресс-релизе заявил: «…до ФРС, уолл-стритовской тусовки и их лондонских старших партнеров наконец дошло, что ФРС “поплыла”». Учитывая сложившуюся ситуацию и полагая, что Федеральный резерв входит в фазу агонии, КПД Ларуша выдвинул лозунг создания национального Банка Соединенных Штатов Америки, который бы был подчинен государству и действовал строго в соответствии с Конституцией [95]. Она, как известно, предусматривает, что полномочия по выпуску денег принадлежат Конгрессу США.
Я бы не стал возвращаться к событиям февраля-марта 2013 года, если бы не те цифры, которые я увидел на сайте Федерального резерва на днях. За восемь месяцев валюта баланса ФРС выросла еще на 800 млрд. долларов, достигнув на начало ноября 2013 года величины 3,8 трлн. долларов. Данные об изменении активов ФРС за последний год приведены ниже.
Активы Федеральной резервной системы США (млрд. долларов) [96].
Из приведенных данных видно, что покупки ипотечных бумаг Федеральным резервом росли даже быстрее, чем это запланировано программой КС. В расчете на месяц прирост этих «мусорных» бумаг составил в среднем 45 млрд. долларов, а прирост казначейских бумаг — немного менее 40 млрд. долларов. Таким образом, Федеральный резерв «тихой сапой» внес коррективы в программу КС в пользу «мусорных бумаг». В результате их доля в активах ФРС за год выросла с 30,6 до 36,6 %. Что это означает? Дальнейшее ухудшение баланса Федерального резерва, наращивание скрытых убытков. Впору «Блумбергу» заказывать новый стресс-тест Федерального резерва. Есть предчувствие, что ФРС ненамного переживет свой столетний юбилей. Кстати, не исключено, что именно из-за опасений банкротства ФРС Совет управляющих этой организации передумал сворачивать программу КС. Федеральный резерв напоминает самолет, который уже долгое время парит в воздухе, но не находит аэродрома и не знает, как приземлиться.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.