8.2 Пик могущества: 2000–2002 гг.

8.2 Пик могущества: 2000–2002 гг.

В 2000–2002 гг. основным бизнесом ИБГ оставался нефтяной. По динамике производственных и финансовых результатов ЮКОС являлся наиболее успешной российской нефтяной компанией, а по агрессивности экспансии уступал, пожалуй, только значительно меньшей по размерам ТНК (точнее, ее акционерам).

Основные приобретения были сделаны в Восточной Сибири. Во-первых, весной 2000 г. ЮКОС получил в управление Ангарскую нефтехимическую компанию (АНХК), расположенную в Иркутской области и до 1999 г. входившую в состав нефтяной компании «Сиданко», а весной 2001 г. купил контрольный пакет ее акций. Во-вторых, осенью 2000 г. был приобретен контрольный пакет акций ВосточноСибирской нефтегазовой компании (ВСНК).

Обе покупки были перспективными и рискованными одновременно. АНХК — одно из крупнейших, но одновременно и одно из самых проблемных нефтеперерабатывающих предприятий России. Обеспечить его эффективную работу крайне трудно по объективным причинам, и ЮКОСу это, строго говоря, не удалось. ВСНК также достаточно специфическое приобретение. Ее единственный ценный актив — месторождения в Юрубчено-Тохомской нефтегазовой провинции (Эвенкийский автономный округ, позже влился в состав Красноярского края) с прогнозируемыми запасами 850 млн тонн, а подтвержденными — несколько менее 100 млн тонн. Однако на протяжении всей своей истории она не осуществляла сколько-нибудь масштабной деятельности, впервые начав добычу нефти лишь в 2000 г. и в очень небольших масштабах. Тем не менее ЮКОСу удалось подготовить месторождения ВСНК к масштабной разработке и сделать это, по мнению технических специалистов, на высоком уровне.

Восточно-сибирские приобретения ЮКОСа были непосредственно связаны с его стратегией проникновения на рынки Китая, которая заявлялась руководством компании как приоритетная. В 2000 г. он впервые за 40 лет начал экспорт российской нефти в Китай по железной дороге — около 1 млн тонн — и рассчитывал в 2003–2004 гг. увеличить его до 4 млн тонн [85].

Тогда же было объявлено о том, что ЮКОС намерен стать главным действующим лицом на порядок более масштабного российско-китайского проекта — нефтепровода «Ангарск — Дацин» [86] пропускной способностью 30 млн тонн в год и стоимостью 1,7 млрд долл. Компания заявляла, что готова предоставить гарантии как минимум на половинную его загрузку и предлагала ввести нефтепровод в строй в 2005 г. Российские власти на словах поддержали проект и начали межправительственные переговоры с Китаем. Однако переговоры шли вяло, и к концу 2001 г. удалось договориться лишь о начале разработки ТЭО. Резко против выступила «Транснефть», заявившая, что магистральный нефтепровод большой мощности, ориентированный на одного потребителя, — неприемлемый вариант, угрожающий экономической безопасности России. «Транснефть» выдвинула альтернативный маршрут — к портам Дальнего Востока (ныне реализуемый как нефтепровод ВСТО). Тем не менее М. Ходорковский продолжал жестко отстаивать свой вариант на всех уровнях, в том числе и публично, что, возможно, послужило одним из существенных поводов для ухудшения отношения к нему со стороны российского политического руководства.

В Западной Сибири можно отметить два события. Первое — весной 2002 г. завершилась приватизация ВНК: за 225,4 млн долл. было продано 37 % ее акций, остававшихся в федеральной собственности. ЮКОС смог купить госпакет практически по стартовой цене, став в результате владельцем более 90 % акций ВНК. После этого у миноритарных акционеров была выкуплена основная часть оставшихся акций.

Второе событие — создание совместного предприятия с венгерской компанией MOL для разработки Западно-Малобалыкского месторождения. Этот проект не являлся по масштабам ЮКОСа крупным, но это был первый известный нам случай серьезных (более 100 млн долл.) восточноевропейских инвестиций в нефтяную промышленность России.

В каспийском регионе ЮКОС впервые обозначил свое присутствие летом 2000 г., став совместно с «ЛУКойлом» и «Газпромом» учредителем Каспийской нефтяной компании. Вначале доли всех трех учредителей были равными, однако в 2001 г. «Газпром» практически вышел из проекта, а доли ЮКОСа и «ЛУКойла» выросли до 49,9 %.

Три существенных приобретения были сделаны в 2001–2002 гг. ЮКОСом в Европе.

Во-первых, он приобрел два инжиниринговых подразделения оказавшейся в состоянии банкротства компании Kvaerner. Во-вторых, были куплены 49 % акций словацкой государственной компании Transpetrol — оператора магистральных нефтепроводов (ей, в частности, принадлежит 500-километровый участок нефтепровода «Дружба»). При этом по договору с владельцем контрольного пакета — правительством Словакии ЮКОС получил три места из пяти в совете директоров. В-третьих, у американской Williams International и правительства Литвы был куплен контрольный пакет акций Мажекяйского НПЗ (Литва) и даны гарантии поставок на него российской нефти. Заметим, что этот НПЗ интересовал российских нефтяников с момента распада СССР, и в течение многих лет основным претендентом на него был «ЛУКойл». То, что ЮКОСу удалось обойти традиционного соперника, рассматривалось тогда многими экспертами не только как серьезный успех в конкурентной борьбе, но и как признание Европой ЮКОСа самой «правильной» среди российских нефтяных компаний.

В 2001 г. было заявлено, что ЮКОС в соответствии с доминирующими тенденциями в мировом ТЭКе намерен превратиться из нефтяной в универсальную энергетическую компанию и потому планирует занять значимые позиции в газовой промышленности и электроэнергетике.

Началом движения в этом направлении стала покупка в том же году 50 %-й доли в компании Urengoil, владеющей лицензией на разработку Яро-Яхинского газонефтяного месторождения в Ямало-Ненецком АО (впоследствии доля ЮКОСа была доведена до 100 %). Примерно через год были совершены две значительно более крупные сделки. В том же Ямало-Ненецком АО под контроль ЮКОСа перешли газодобывающие предприятия «Арктикгаз» (с доказанными запасами 200 млрд куб. м газа) и «Роспан» (работающее на Новоуренгойском и Восточноуренгойском месторождениях с запасами более 560 млн куб. м газа и 96 млн тонн газового конденсата). В последнем из указанных предприятий партнером ЮКОСа стала ТНК с пакетом акций 44 %.

Со второй половины 2001 г. ЮКОС активно скупал также акции региональных энергетических систем, входящих в РАО «ЕЭС России». В середине 2002 г. он владел блокирующими пакетами «Томск-энерго», «Кубаньэнерго», «Белгородэнерго», «Тамбовэнерго», а также 15 % — «Ставропольэнерго».

Кроме того, в рассматриваемый период произошли весьма важные события в плане корпоративного развития ЮКОСа. Во-первых, в течение 2000 г. была завершена консолидация акций дочерних предприятий (см. выше). К концу года доля ЮКОСа (вместе с ВНК) в акционерном капитале «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза» и «Томскнефти» составила более 95 %, Куйбышевского, Новокуйбышевского и Сызраньского НПЗ — приблизилась к 100 %, а Ачинского НПЗ — превысила 75 %. В сбытовых предприятиях она составляла от 75 до 98 %. В течение 2001 г. осуществлялась конвертация акций дочерних предприятий в акции с очень высоким номиналом. Ее целью было сделать необмененные акции дробными, выкупить их в принудительном порядке и таким образом полностью избавить «дочек» от внешних акционеров. Такая же процедура осенью 2001 г. была начата и на АНХК.

Во-вторых, в конце 2000 г. был выкуплен пакет акций ЮКОСа, оказавшийся в собственности иностранцев после кризиса 1998 г. и сосредоточившийся в конце концов у южноафриканского Standard Bank. После этого, по данным ЮКОСа, более 80 % акций оказались под контролем его менеджмента, в том числе 62 % принадлежали пятнадцати основным акционерам, большая часть которых являлась и высшими менеджерами. Летом 2002 г. ЮКОС раскрыл список основных акционеров. Крупнейшим пакетом владел сам М. Ходорковский, среди прочих акционеров наиболее известными являлись Л. Невзлин (в то время член Совета Федерации), П. Лебедев, В. Шахновский, М. Брудно, В. Дубов (депутат Государственной думы) и С. Муравленко.

В-третьих, ЮКОСу удалось радикально изменить отношение к себе со стороны фондового рынка. В результате конфликта с К. Дартом имидж ЮКОСа у инвесторов с середины 1999 г. на некоторое время стал наихудшим среди всех российских нефтяных компаний. ЮКОС приводился в качестве хрестоматийного примера плохого corporate governance, а с лета 1999 г. до весны 2000 г. в РТС прекратились торги его акциями. Для изменения ситуации ЮКОС реализовал программу выпуска АDR (с соответствующим раскрытием информации) и ввел в совет директоров независимых членов (в том числе иностранцев). А в структуре исполнительных органов появилась должность финансового директора, который, как и председатель правления, назначался и смещался советом директоров (эта должность также предназначалась для иностранных специалистов). Кроме того, были аннулированы осуществленные в прошлом дополнительные эмиссии акций как самой компании, так и ее «дочек», проводившиеся с целью размывания пакетов миноритариев.

В результате принятых мер в отношениях с фондовым рынком произошел перелом. Уже к началу 2001 г. акции ЮКОСа снова были российскими «голубыми фишками». Наглядным показателем этого стала покупка в феврале 1 % акций компании десятым по величине пенсионным фондом США — SWIB. В целом ценные бумаги ЮКОСа оказались самыми популярными из российских на международном фондовом рынке. В результате с февраля по апрель 2002 г. ЮКОС был даже самой крупной по капитализации российской компанией. (В свободном обращении в это время находилось около 20 % его акций, главным образом в виде ADR.)

В неэнергетических отраслях реального сектора активы ИБГ продолжали сокращаться. Зимой 2000 г. «Сибуру» был продан Курганский машиностроительный завод, а летом французские инвестиционные фонды купили принадлежащий группе 50 %-й пакет акций пищевого холдинга «Русский продукт».

Осенью 2001 г. было объявлено также о продаже судоходной компании «Волготанкер» ее менеджменту и о том, что она более не имеет никакого отношения к ИБГ. Однако эта официальная версия выглядит сомнительно. Во-первых, «Волготанкер» — прибыльный и беспроблемный актив, во-вторых, ЮКОС — его крупнейший клиент. На наш взгляд, позволив руководителям «Волготанкера» приобрести его контрольный пакет (и, по некоторым данным, предоставив для этого необходимый кредит), лидеры ИБГ просто изменили их статус и сделали из наемных управляющих младшими партнерами. Таким же образом несколько ранее, вероятно, развивалась ситуация и в компании «ФосАгро», объединившей «Апатит», череповецкий «Амофос», «Воскресенские минеральные удобрения», «Балаковские минеральные удобрения» и несколько других заводов по производству удобрений.

С конца 2001 г. началась новая волна диверсификации деятельности ИБГ. Во-первых, были сделаны первые, хотя и не слишком крупные инвестиции в сектор телекоммуникаций и информационных технологий — создан «Антел Холдинг», объединяющий несколько небольших российских и две зарубежные компании [87]. Во-вторых, были приобретены 50 % акций крупного продуктового ритейлера «Копейка» с целью разместить его новые магазины на своих АЗС.

Финансовая составляющая ИБГ в рассматриваемый период функционировала и развивалась вполне благополучно. В банке «Менатеп» зимой 2001 г. было завершено конкурсное производство. При этом долги перед нерезидентами (составлявшие около 800 млн долл.) были на приемлемых условиях реструктурированы.

Главным финансовым институтом ИБГ стал «Доверительный и Инвестиционный банк» (ДИБ), который прочно закрепился в группе лидеров. Успешно развивался и банк «Менатеп Санкт-Петербург», из числа акционеров которого вышли «дочки» и «внучки» «Газпрома». Оба банка, а также НПФ «Прогресс-Достоинство» вошли в состав холдинга МФО «Менатеп» (одна из самых старых структур в составе ИБГ, которая на протяжении почти десяти лет была «спящей»).

Таким образом, в начале 2003 г. «империя» М. Ходорковского (вернувшая себе старое доброе имя Группа «Менатеп») являлась одной из наиболее успешных и продвинутых российских ИБГ. Главным ее активом была компания ЮКОС, конкурировавшая с «ЛУКойлом» за первое место по производственным показателям, имевшая наибольшую в отрасли капитализацию и объявившая о планах выплаты миллиардных (в долларовом выражении) дивидендов. Кроме того, в мире ЮКОС воспринимался как бесспорный лидер российской нефтяной отрасли.

Прочими значимыми составляющими ИБГ были:

? блокирующие пакеты акций «Томскэнерго», «Белгородэнерго», «Кубаньэнерго» и 20 % акций «Тамбовэнерго»;

? «ФосАгро» — производитель минеральных удобрений, входящий в тройку крупнейших в стране;

? «Русский продукт» — пищевая промышленность (Детчинский комбинат в Калужской области и три небольших предприятия в Москве);

? «Волготанкер» — грузовая судоходная компания, являвшаяся одним из лидеров по объемам перевозок в Волго-Каспийском и Волго-Балтийском бассейнах;

? «Антел Холдинг» — телекоммуникации и информационные технологии (холдинг, включающий ряд небольших компаний в России, а также две за рубежом);

? 50 % акций розничной продуктовой сети «Копейка»;

? МФО «Менатеп» — финансовый холдинг;

? «Русские инвесторы» — инвестиционная компания.

В целом позиции ИБГ выглядели вполне устойчиво и казались надежно защищенными во всех смыслах, включая политические связи и административный ресурс. В то же время ИБГ, как и ее основные совладельцы, на общем фоне крупнейшего российского бизнеса ничем особенным не выделялась. По масштабам она была вполне сопоставима с ИБГ «ЛУКойла», по агрессивности заметно уступала «Базовому элементу».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.