Скандальный год

Только вспомните: в 1999 году казалось, что России грозит катастрофа, что возвращается авторитарный режим. Российская пресса, под непосредственным влиянием враждующих кланов, раздувала разнообразные скандалы. Мировые СМИ тоже не страдали сдержанностью при освещении российских реалий, остро интересуясь тем, кто же все-таки проиграл – или проигрывал – Россию.

Скандалы, выдуманные и раздутые тогда российской и международной прессой, надолго закрепили для Запада негативный образ России. Десять лет спустя они все еще дают о себе знать, хотя уже давно выяснилось, что, по крайней мере, два крупнейших скандала вообще не имели под собой никаких оснований. Но никто так и не выступил с извинениями.

Не буду подробно пересказывать суть всех звучавших «разоблачений» – их уже разобрали по косточкам и журналисты, и авторы целого ряда книг [261] . Но хочу обратить внимание на то, что все эти скандалы начинались в основном с подлога, раздутого безответственной прессой, и причинили огромный ущерб репутации и интересам России. О скандалах легко и выгодно кричать с первых полос газет и делать сенсационные репортажи на телеэкране. Опровержения же, напротив, скучны (да и кому вообще охота признавать свои ошибки), и печатают их уже не на первых полосах; а на телевидении о них и вовсе не упоминают. В результате у читателей и телезрителей, даже у тех из них, кто пытается разобраться в происходящем, оседает в памяти только первая, непроверенная информация и остается вызванное ею чувство возмущения.

Первым, вооружившись самыми невероятными обвинениями, пошел в наступление депутат-коммунист, бывший прокурор Виктор Илюхин. В феврале 1999 года он заявил, что 4,8 млрд долларов, которые МВФ в качестве очередного транша выделил России в июле 1998-го, были разворованы. В доказательство он предоставил документы с банковскими счетами и платежными поручениями. Из прозвучавших обвинений следовало, что деньги должны были осесть на счетах Черномырдина, Чубайса, Кириенко, дочери Ельцина Татьяны и других лиц.

Поначалу обнародованной информации поверили, тем более что «налицо» были документальные доказательства. В Конгрессе США начали собственное расследование. Американская пресса и противники Клинтона были в восторге и смаковали эту историю от души.

Но оказалось, что речь шла о фантастическом, изощренном подлоге. Ни платежных поручений, ни банковских счетов, ни даже некоторых из поименованных Илюхиным банков просто не существовало [262] . Чтобы не осталось никаких сомнений, ЦБ по требованию фонда поручил аудиторской фирме PricewaterhouseCoopers тщательно проанализировать использование транша, и в результате она подтвердила то, что и так было давно известно: деньги были использованы для поддержания обменного курса рубля в последние недели перед кризисом. Но репутационный ущерб к тому времени уже был причинен. Он сказывается до сих пор, отчасти потому, что и попытки выдать те обвинения за чистую монету не прекращались. Уже в 2000 – 2001 гг. честолюбивый следователь женевской прокуратуры, не имея никаких доказательств, пытался расследовать дело о «пропавшем» транше и прекратил следствие только после вмешательства своего начальства и неудачной попытки раздуть по этому поводу политический скандал.

Еще более шумным стало «дело Bank of New York». К нему отнеслись тем более серьезно, что замешанным якобы оказался крупный американский банк. В номере газеты New York Times за 19 августа 1999 года на первой странице была напечатана статья Тимоти О’Брайена, в которой автор выступил с невероятным разоблачением: до 10 млрд долларов, включая и деньги МВФ, были отмыты через BONY в результате крупной махинации, организованной русской мафией [263] . О’Брайен писал: «За прошедший год через Bank of New York были пропущены миллиарды долларов, и предполагается, что сделано это было в ходе крупной операции русской организованной преступности по отмыванию денег». После появления этой статьи пресса и политики начали проявлять небывалый интерес к операциям, которые «русская мафия» якобы проводила на территории США.

Разразившийся скандал причинил серьезный ущерб многим лицам и организациям.

И еще более невероятным, чем сами разоблачения, стал тот факт, что 17 января 2000 года New York Times опубликовала еще одну статью О’Брайена (но уже отнюдь не на первой полосе), в которой он опроверг собственные изначальные обвинения и предположил, что и его, и другие органы печати ввел в заблуждение источник, не заслуживавший доверия [264] . Еще через три месяца О’Брайена вынудили уйти из New York Times.

Однако федеральное расследование возможных противоправных действий BONY было закончено лишь в 2004 году, и на следующий год банк достиг взаимного согласия с министерством юстиции США. Банк признал, что действительно имели место случаи, когда информация о подозрительных операциях не сообщалась в установленном порядке, и выплатил в общей сложности 38 млн долларов штрафа за нарушения в работе с некоторыми подозрительными российскими счетами. BONY также согласился с обязательным в дальнейшем применением целого ряда превентивных мер, которые он, по его заверениям, и так уже использовал, и предоставил возможность независимому контролеру осуществлять в течение определенного срока надзор за его операциями. Но по гораздо более серьезным статьям, касающимся отмывания денег в определении Закона о контроле за отмыванием денег 1986 года, дело против банка в суде возбуждено не было. Некоторые служащие BONY, впрочем, были осуждены за пособничество в создании и использовании незаконной схемы движения средств [265] .

Известный журналист Джек Келли в газете USA Today писал о том, что следователи якобы подозревали присутствие денег Международного валютного фонда в расследуемой схеме «отмывания» через BONY. В 1999 году газета провела внутреннее расследование, в рамках которого, насколько известно, высокопоставленный сотрудник министерства финансов США указал одному из ответственных редакторов газеты на ненадежность информации Келли, на использование им в своих предположениях сильно завышенных сумм и на то, что газета может в результате оказаться в крайне неловком положении. Однако никаких дальнейших шагов со стороны газеты не последовало [266] .

Скандал получился «что надо»: ФБР рассылало своих агентов по всему свету, в том числе в Москву, звучали угрозы о возбуждении многочисленных дел в суде, в Конгрессе приступили к собственному расследованию.

До сих пор так и не ясно до конца, что же на самом деле произошло в этом деле с BONY. По публикациям прессы судить трудно: в погоне за сенсацией журналисты, как минимум, явно все преувеличивали, но не исключено, что и вовсе были жертвами манипуляций. С технической точки зрения, похоже, что по большей части клиенты BONY не отмывали «грязные деньги», а пользовались счетами банка для ухода от налогов, что тогда в России было повсеместной практикой. Повторюсь, никаких доказательств и серьезных обвинений против банка по поводу его участия в отмывании денег предъявлено не было.

Видимо, не в меру увлекшиеся журналисты попались в ловушку. На самом деле, кроме подозрений в незначительных злоупотреблениях, касавшихся нескольких миллионов долларов и, к тому же, происходивших в рамках совершенно других банковских операций, проводившихся другими подразделениями банка, никаких серьезных обвинений или свидетельств отмывания денег не было. Похоже, история была такова: адвокат, эмигрировавший когда-то из СССР с полученным еще в Кишиневе дипломом юриста, обратился в ФБР с недостоверными сведениями, имея целью отомстить бывшему партнеру по бизнесу из России. Говорят, что когда ФБР не смогло найти никаких улик в связи с его обращением, оно устроило утечку в прессу в надежде, что предполагаемые преступники сами проявят себя. Один из высокопоставленных сотрудников министерства финансов США говорил мне, что следователи явно не имели достаточного представления о банковской отчетности и, похоже, не были способны отличить обычные операции на корреспондентских счетах от операций, связанных с отмыванием денег [267] .

В самом банке сначала отстранили от работы, а затем вынудили уволиться вице-президента Наташу Гурфинкель, хотя никаких дел против нее в процессе следствия так и не было возбуждено. Она, впрочем, получила щедрое вознаграждение, заключив со временем мировое соглашение с банком и отказавшись от иска против него за незаконное увольнение.

Другой громкий скандал случился, когда швейцарская прокуратура возбудила дело против Павла Бородина, который до начала 1999 года возглавлял управление делами президента России. Бородина обвинили в незаконном использовании средств через фирму «Мабетекс», но позднее обвинения были сняты за отсутствием доказательств. В начале 2001 года, когда Бородин уже занимал пост госсекретаря Союза России и Белоруссии, его взяли под стражу в нью-йоркском аэропорту по подозрению в получении взятки от «Мабетекс». Три месяца спустя он был отпущен под залог, а еще через год американская Фемида закрыла дело.

Наконец, на более техническом (но гораздо более интересующем МВФ) уровне было сделано «открытие», будто в период президентских выборов 1996 года российская сторона предоставила фонду искаженные данные, и соответственно один или более траншей были выделены на основе ложной информации. Механизм, о котором шла речь, подразумевал размещение резервов Центрального банка на счетах оффшорной фирмы FIMACO Ltd. (о. Джерси). Эта фирма являлась дочерним предприятием парижского Eurobank, который, в свою очередь, на 100% принадлежал российскому ЦБ. Никакого запрета на размещение резервов в офшорах не существовало – напротив, это была стандартная общемировая практика. Однако у МВФ возникло беспокойство в отношении ликвидности резервов, размещавшихся в связанных с ЦБ банках [268] .

Хуже всего было то, что некоторые активы, отражавшиеся в качестве резервов на балансе ЦБ и размещенные в FIMACO, не могли быть использованы вовсе, так как они выступали обеспечением по обязательствам Eurobank, а в одном случае была зафиксирована явно фиктивная операция, целью которой было представление резервной позиции в более выгодном свете по сравнению с реальностью. Фирма PricewaterhouseCoopers провела тщательное расследование этих фактов, и по его результатам были приняты некоторые меры, включая взятое ЦБ обязательство вывести резервы из дочерних структур и обеспечить большую прозрачность в управлении ими [269] .

Любой из этих скандалов уже сам по себе мог испортить международную репутацию России, особенно в условиях, когда и так не было ясности, в каком все-таки направлении будут развиваться ее политическая система и внешняя политика. Все вместе, неимоверно раздутые и выданные западной прессой за чистую монету, они полностью и безоговорочно заглушили какие бы то ни было позитивные известия из России. Подозрительное отношение к стране, посеянное этими скандалами, не исчезло и по сей день. Я уверен, что ответственность за это – по крайней мере, частично – лежит на западных СМИ.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.