Джозеф Корнелл (1903–1972)

Джозеф Корнелл (1903–1972)

[78]

Первую инсталляцию Корнелл сделал в 1934 г., вскоре после того, как получил работу в большом манхэттенском ателье в отделе домашнего дизайна. Работа с 9.00 до 17.00 была скучноватой и малооплачиваемой, но Корнелл продержался в ателье шесть лет: он считал себя обязанным содержать семью, мать и брата-инвалида. Они жили все вместе в маленьком домике в Флашинге (Квинс), а в мире искусства Корнелл в ту пору не пользовался известностью.

Его положение заметно улучшилось спустя несколько лет – эти годы Корнелл работал по ночам, сортируя и собирая за кухонным столом материалы для своих «волшебных ящиков»[79]. Давалось ему это нелегко. Иногда он слишком уставал за день и уже не мог сосредоточиться на инсталляции, вместо этого он садился почитать книгу, а для тепла включал плиту. Утром сварливая матушка бранила его за оставленный на кухонном столе беспорядок – другого рабочего места у Корнелла не было, и все увеличивавшуюся коллекцию вырезок из журналов и дешевых побрякушек ему приходилось хранить в гараже. Лишь в 1940-м Корнелл собрался с духом, уволился и посвятил все свое время искусству, однако и тогда его привычки почти не претерпели изменений. Он все так же работал за кухонным столом, когда мать и брат удалялись в спальни верхнего этажа. Поздним утром он шел завтракать в город, в местный ресторанчик Bickford, угощался (он был сладкоежкой) кусочком пирога или кекса, причем любовно отмечал эти десертные радости в своем дневнике. Днем он тем или иным способом зарабатывал деньги как свободный художник или дизайнер – лишь бы хватило на оплату счетов и мать не бранила за то, что бросил постоянную работу. Работать он не любил, сидеть без дела ему тоже не нравилось, и в 1940-х он несколько раз вновь нанимался на службу, поначалу радуясь возобновлению привычной, с девяти до пяти, рутины, а через несколько месяцев уставая от нее – и тогда он вновь увольнялся. В итоге он примирился с образом жизни независимого художника, обустроил в подвале мастерскую и получил возможность работать днем. Обширная корреспонденция, а также непрерывный поток художников, кураторов музеев и коллекционеров – все теперь рвались побывать во Флашинге – помогали ему поддерживать связь с миром за пределами материнского дома.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.