Казуистика как опциональность
Казуистика как опциональность
Всегда можно найти аргумент или этический довод, позволяющий защитить мнение постфактум. Это скользкий момент, но, памятуя о недопустимости предвзятого подхода, отметим, что этическое правило следует предлагать до действия, а не после него. Нельзя трактовать обстоятельства в свою пользу. Казуистика, искусство спора о нюансах того или иного решения, долгое время делала именно это – интерпретировала обстоятельства.
Для начала я дам определение жульническому мнению: это мнение, которое маскирует корыстный интерес соображениями общественного блага. Скажем, парикмахер советует «полезную для здоровья» стрижку, а представитель оружейного лобби утверждает, что право иметь оружие «хорошо для Америки». Все эти утверждения на деле выгодны конкретным людям, но сформулированы так, чтобы нам казалось, что они выгодны коллективу. Другими словами, речь о людях из левой колонки таблицы 7. Точно так же Алан Блиндер писал, что он против новых правил страховки якобы не потому, что его компания потеряет бизнес, а из соображений общественного блага.
Чтобы отличить искреннее мнение от жульнического, достаточно задать простой вопрос. Однажды я был на Кипре на конференции и наблюдал, как за обедом киприотский профессор университета США, специалист по нефтехимическим технологиям, поносил защитника экологии лорда Николаса Стерна. Стерн участвовал в конференции, но не пришел обедать. Киприот разошелся не на шутку. Я понятия не имел, о чем он говорит, но уловил, что он путает отсутствие доказательств некоего тезиса с доказательством того, что этот тезис неверен, и обрушился на киприота, чтобы защитить Стерна. Нефтехимический технолог утверждал, что у нас нет доказательств того, что ископаемое топливо вредит планете, и жонглировал словами, чтобы получилось, будто мы доказали, что ископаемое топливо безвредно. Он совершил ошибку, сказав, что подстраховка, которую советует Стерн, бесполезна; я тут же вскочил и спросил его, застраховал ли он свою машину и свое здоровье и есть ли у него страховка на случай, если произойдет что-то такое, чего не случалось раньше? Я начал говорить о том, что мы делаем с планетой то, чего раньше с ней не делали, что доказательства должны предоставлять те, кто выводит естественные системы из равновесия, что Мать-Природа знает больше, чем все мы когда-либо узнаем, а не наоборот. С тем же успехом я мог говорить с адвокатом – киприот отвечал софизмами и не желал знать правду.
Тогда я применил простое эвристическое правило: тайком спросил сидевшего рядом члена оргкомитета, почему киприоту выгодно защищать именно эту точку зрения. Оказалось, что он по уши в нефтяных компаниях – и как советник, и как инвестор, и как научный консультант. Я ту же потерял интерес к тому, что он говорит, и перестал спорить – его слова были всего лишь пустым трепом.
Тут есть связь с собственной шкурой в игре. Если кто-то высказывает мнение, скажем, что банковская система хрупка и обязательно рухнет, пусть этот человек инвестирует в это мнение свои средства, чтобы проиграть вместе со своими слушателями – или доказать, что его мнение чего-то стоит. Но когда кто-то высказывает общие суждения о благополучии коллектива, требуется, наоборот, отсутствие инвестиций. Via negativa.
Таков механизм этической опциональности, при котором люди подгоняют убеждения под действия, а не действия под убеждения. Таблица 8 сравнивает профессии в аспекте подобной этической подгонки.
Таблица 8. Сравнение профессий и занятий
Кроме того, имеется проблема, обратная проблеме Алана Блиндера, – «доказательство не в чьих-либо интересах». Следует больше доверять мнениям и свидетельствам, когда они входят в противоречие с интересами высказывающегося. Представитель фармацевтической корпорации, восхваляющий голодание и методы лечения диабета а-ля via negativa, заслуживает большего доверия, чем тот, кто выступает за глотание лекарств.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.