6.4. Разделенный рынок и клиринговый конкурент

6.4. Разделенный рынок и клиринговый конкурент

Протоколы заседаний совета директоров Лондонской продуктовой клиринговой палаты рассказывают нам, как на заре своей деятельности палата столкнулась с угрозой юридических санкций за предполагаемое нарушение авторских прав со стороны одного из торговых учреждений – Лондонской ассоциации свекловичного сахара, которая выдвинула претензии относительно принятой палатой формы контракта. Отношения между двумя учреждениями оставались напряженными вплоть до 1893 года, когда разногласия были наконец урегулированы.

А тем временем, всего через несколько недель после того, как Лондонская палата начала операции, между Царниковым и другими членами совета возникла стычка по поводу того, кто имеет право регистрировать сахарные фьючерсные контракты в клиринговой палате.

Протоколы дают только частичное представление о том, как шли дебаты, но ясно, что они были очень бурными. Царников возражал против предложения о том, что только брокеры должны иметь право регистрировать в Лондонской палате сахарные контракты. Только брокерам разрешалось регистрировать в клиринговой палате фьючерсные контракты на кофе, и большинство в совете желало распространить эти правила и на торговлю сахаром. Царников оказался в меньшинстве, и другие директора, хоть и выразив «огромное сожаление» по поводу того, что вынуждены не соглашаться с заместителем председателя совета, тем не менее вынудили его на время покинуть кресло председателя.

Когда 27 июня 1888 года совет согласился принимать в палату сахарных брокеров на тех же условиях, что и кофейных, решение было принято большинством голосов; воздержались только Царников и еще один из директоров.

Впрочем, разногласия вскоре утихли. Полмесяца спустя совет постановил, что весь бизнес в клиринговой палате должны вести «полномочные агенты»¹⁹. Царников вновь стал председательствовать на заседаниях совета с осени 1888 года и вплоть до своей внезапной кончины в 1909-м в возрасте 72 лет.

Правда, сахарный бизнес продолжал порождать споры. В феврале 1889 года совет директоров Лондонской продуктовой клиринговой палаты встал на сторону Царникова, создав новую особую «привилегированную» группу сахарных брокеров и агентов с исключительным правом представлять контракты на регистрацию в клиринговую палату. За это привилегированные брокеры должны были проводить все лондонские операции с фьючерсными поставками через Лондонскую палату, обеспечивать осуществление своих расчетных операций, связанных с иностранными рынками, при посредстве купцов или агентов, проживающих в Великобритании, а также регистрировать сделки, заключенные между членами этой группы, в Клиринговой палате.

Новые правила, безусловно, должны были предотвратить интернационализацию торговли сахарными фьючерсами и не допустить перевода операций в иностранные центры, например в Гамбург. Однако рынок Лондона принял изменения без особого восторга. В марте 1889 года оппозиционно настроенные брокеры и члены Лондонской палаты, представлявшие небольшие компании, направили меморандум, в котором выражали протест против допуска полномочных агентов в сахарный бизнес, и сформировали брокерскую ассоциацию в целях обеспечения «слаженных действий» против Клиринговой палаты.

Но, несмотря на все это, дела Лондонской палаты шли все успешнее. После первой недели торгов в мае 1888 года совет получил сведения, что клиенты клиринговой палаты внесли депозиты и взносы в счет маржи на сумму 8435 фунтов всего за шесть дней. К концу октября того же года в палате в виде депозитов и взносов в счет маржи находились средства в виде 46 520 фунтов наличными и ценных бумаг стоимостью 38 065 фунтов. Год спустя, в конце октября 1889-го, клиенты клиринговой палаты получили кредиты в виде первичных депозитов и взносов в счет маржи в размере 94 016 фунтов наличными и ценных бумаг стоимостью 191 655 фунтов²⁰.

_{Таблица 6.1. Регистрация контрактов на трех ключевых сахарных рынках (количество мешков)}

^{Источник: специальный отчет об операциях на сахарном рынке, занесенный в протоколы заседаний совета директоров Лондонской продуктовой клиринговой палаты в апреле 1895 года. Доли в процентном соотношении, округленные до первого целого числа, рассчитаны автором книги.}

Публикуя первый годовой отчет Лондонской палаты за 12 месяцев, до 30 апреля 1889 года, директора были полны оптимизма: «Выгоды, которые предоставляет Клиринговая палата, обеспечивая место для ведения торговли, гарантируя исполнение контрактов и тем самым привлекая деловых людей в Лондон, с каждым днем становятся все более явными». Хотя первый год работы считался «в значительной степени стартовым», компания демонстрировала уверенный рост: за четыре последних месяца финансового года было зарегистрировано более половины контрактов на 2,27 млн мешков кофе и две трети контрактов на 1,28 млн мешков сахара, клиринг и гарантирование которых осуществила Лондонская палата в 1888–1889 годах. К моменту выхода отчета Лондонская палата начала клиринговые операции с чаем и вела переговоры по другим импортным позициям. Объявленная палатой чистая прибыль за 1888–1889 годы (с переносом убытков на будущие периоды) составила 5742 фунта.

Второй годовой отчет за последние восемь месяцев 1889 финансового года²¹ подтвердил оптимизм директоров. Палата за указанный период зарегистрировала контракты на 4,51 млн мешков сахара и на 2,59 млн мешков кофе. Лондонская палата занималась обеспечением и клирингом контрактов на чай, шелк, пшеницу и маис²². К концу года в ее балансовый отчет были занесены активы и обязательства стоимостью 222 761 фунт, что в ценах на конец 2007 года составляло 20,63 млн фунтов. Объявленная советом чистая прибыль за вычетом затрат составила 14 785 фунтов, а дивиденды на каждую из 50 000 частично оплаченных обычных акций составили 5 шиллингов (или 0,25 фунта). На том этапе дивиденды по другой составляющей оплаченного капитала компании – ста учредительским акциям – не выплачивались.

Однако на заседаниях совета директоров стали звучать нотки обеспокоенности по поводу сахарного бизнеса. В 1895 году совет был встревожен растущей конкуренцией в сфере сахарной торговли со стороны Германии. Тревогу директоров в некоторой степени рассеял специально подготовленный отчет, показавший, что к началу 1890-х годов Лондонская палата по клирингу контрактов на сахар опередила Магдебург (в учетных мешках). Правда, она не смогла превзойти Гамбург (см. табл. 6.1) – ведущий мировой центр сахарной торговли.

Проблемы подбирались все ближе. Казалось бы, связи, налаженные с Германией и самой палатой, и многими из ее членов, должны были помочь обезопасить ее бизнес после того, как принятый в 1896 году Закон о биржах – B?rsengesetz ужесточил регулирование немецких фьючерсных рынков. Однако в отличие от ливерпульских торговцев хлопком и Клиринговой палаты Амстердама, сумевших в 1880-е годы заключить мир на собственных рынках, Лондонской палате не удалось преодолеть разброд на сахарном рынке своего города. Английские сахароочистительные компании многие годы предпочитали вести дела напрямую с Гамбургом или Магдебургом²³. В полном соответствии с продолжающимися разногласиями в начале 1897 года совету Лондонской палаты поступило предложение относительно так называемого открытого сахарного рынка с еженедельными маржин коллами. Это предложение было отвергнуто.

_{Рисунок 6.1. Лондонская продуктовая клиринговая палата: регистрации лондонских сахарных фьючерсов с 1895 по 1915 год (контрактная единица – 500 мешков белого свекловичного сахара 88-го градуса сахаристости, условия поставки – франко-борт Гамбург). С 1897 по 1907 год Контрактная ассоциация также занималась клирингом сахарных фьючерсов в Лондоне²⁴}

В июне 1897 года было создано соперничающее клиринговое учреждение – Контрактная ассоциация – с капиталом в 50 000 фунтов, которое должно было заниматься регистрацией и клирингом контрактов «на колониальные и другие товары». Сообщив о том, что Ассоциация будет заниматься клирингом операций со свекловичным сахаром, Daily News²⁵ поведала общественности, что пять ее директоров пришли из «ведущих фирм с Минсинг-лейн». Каждый из директоров внес 5000 фунтов в состав акционерного капитала.

Подобно Лондонской палате, новое клиринговое учреждение имело в своем составе компании, происходившие из Германии. Контрактная ассоциация ввела в свой обиход еженедельные, а не ежедневные маржин-коллы, отличаясь меньшей ориентированностью на прибыль, чем Лондонская палата. Как можно видеть на рис. 6.1, количество зарегистрированных Лондонской палатой сахарных контрактов в 1897 году, когда была учреждена ассоциация, резко упало.

В ответ на это палата стала искать возможности для расширения сфер своей деятельности, но не сильно в этом преуспела. До 1898 года Лондонская палата занималась клирингом шелка. Другим недолговечным предприятием был клиринг контрактов на индиго, который палата осуществляла лишь до 1905 года. Кроме того, в ее анналах есть и клиринг зерновых контрактов. В течение пяти лет, начиная с 1889 года, палата занималась клирингом фьючерсных контрактов на пшеницу, в течение трех лет – на маис. Хотя в 1897 году лондонский рынок зерна вынудил палату возобновить клиринг фьючерсных контрактов на пшеницу и маис, всего лишь через восемь лет этот бизнес сошел на нет. Основную выгоду от закрытия немецких фьючерсных рынков зерна, последовавшего после принятия Закона о биржах, получила Ливерпульская кукурузная биржа. Клиринг зерновых фьючерсов в Лондоне тут же взяла на себя Лондонская ассоциация торговли кукурузой.

Первые годы нового столетия торговцам товарами и их клиринговым учреждениям дались нелегко. Подтвердив свою репутацию одного из наименее значимых рынков Европы, сахарный рынок Парижа серьезно пострадал, когда в результате засухи на рынке «мыльный пузырь» сначала надулся, а затем лопнул в 1905 году. Это привело к самоубийству видного местного спекулянта, некоторому сокращению количества зарегистрированных Лондонской палатой сахарных фьючерсов, а также к волне слухов о грандиозных убытках компании Царникова, которые оценивались в четверть миллиона фунтов²⁶.

В 1907–1908 годах мир находился в тисках тяжелого финансового кризиса, который во многом походил на случившееся в 2007 году²⁷. На товарных рынках страны-производители начинали подвергать сомнению доминировавшую систему, согласно которой рынки развитых стран могли устанавливать цены на свою продукцию. Вырастив рекордный урожай кофе, Бразилия в 1906–1907 годах стала приобретать фьючерсы и запасать кофе в реальном виде, чтобы поддержать цены. От такой политики интервенций больше других европейских центров выиграл Гавр.

Тем не менее дела Лондонской палаты пошли в гору, когда в 1907 году она объединила сахарный рынок Лондона и приобрела Контрактную ассоциацию в процессе дружественного поглощения, инициированного и осуществленного при посредничестве одного из самых настойчивых директоров Лондонской палаты – Германа Фортлага²⁸. Лондонская палата заплатила за приобретение своей соперницы 62 500 фунтов, обменяв 25 000 частично оплаченных обыкновенных акций на ее активы. После этого количество обыкновенных акций, принадлежавших инвесторам, возросло до 75 000. В совет Лондонской палаты вошли два директора из Контрактной ассоциации²⁹. Как показано на рис. 6.1, после 1907 года число зарегистрированных палатой сахарных фьючерсов резко возросло. Примерно в это время объем торговли сахарными фьючерсами в Лондоне превысил показатели Гамбурга.

Но, несмотря на всю свою важность для лондонской торговли сахаром и кофе, Лондонская палата вряд ли могла считаться доминирующей силой в Сити, особенно если сравнить положение дел с ее изначальными амбициями. Дела ее по-прежнему сильно зависели от торговли свекловичным сахаром. В 1913-м – последнем предвоенном – году – немногочисленными товарами, клирингом которых она занималась помимо сахара, были кофе, сахарный песок, перец и серебро.

Однако палата продолжала год за годом исправно выплачивать дивиденды. В течение многих лет она по достоинству вознаграждала труды своих директоров – каждый получал 200 фунтов в год. А те, в свою очередь, исправно присутствовали на заседаниях совета, хотя с февраля 1897 года еженедельные встречи были заменены двухнедельными.

Процедуры клиринговой палаты требовали большого объема бумажной работы и копирования документов. Временами она работала с полной загрузкой, например, в октябре 1910 года, когда вопрос о переработках клерков был вынесен на заседание совета и было принято решение, что плата работникам за сверхурочные должна составлять 1 шиллинг в час после 19:00 и 3 шиллинга после 20:30 по будням. Плата же за сверхурочные по субботам должна составлять 1 шиллинг 6 пенсов в час после 16:00 и 3 шиллинга 6 пенсов после 17:30.

Представлением о рабочей рутине Лондонской продуктовой клиринговой палаты в эпоху короля Эдуарда мы обязаны Дж. Кимминсу, который пришел в компанию 22-летним клерком по регистрациям 17 марта 1923 года. В своем интервью для издания в честь столетия основания клиринговой палаты³⁰ Кимминс вспоминал о Генри Пьюте, который работал клерком под началом Вильгельма Шульца до Первой мировой войны, а позже стал секретарем компании:

Пьют всегда называл первое время своей работы «днями строгой дисциплины». Разговоры на рабочих местах были воспрещены. В пять часов персонал готовился к уходу, кладя пальто и котелки на свои высокие конторские столы. С пятым ударом часов Шульц выходил из своего кабинета и говорил: «Доброго вечера, господа». Это был сигнал, что можно уходить.

Когда в 1914 году разразилась война, в палате, согласно протоколам заседаний совета, насчитывалось всего 24 работника – от самого мелкого клерка до управляющего Шульца, и было похоже, что они проработают тут всю свою жизнь. Когда Честный Джон Калбертсон в январе 1930 года покинул пост секретаря компании, его стаж насчитывал 40 лет. В октябре 1937 года в отставку ушел Уильям Матт, занявший пост управляющего после Первой мировой войны и всего проработавший в компании сорок девять с половиной лет.

Клиринговые методы и официальные рабочие процедуры Лондонской палаты пережили две мировые войны и просуществовали до 1950-х годов. Однако ни «германский дух» палаты, ни теснейшие связи между сахарными торговцами Британии и Германии не смогли пережить Первую мировую.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.