Рынок начинает лихорадить

Рынок начинает лихорадить

28 октября 1997 года вошло в российскую историю как «черный вторник». Вслед за спадом в Нью-Йорке и в Гонконге упал на 20% и российский фондовый рынок. И трейдеры, и ЦБ РФ подчеркивали, что причиной тому не были какие-то сугубо российские факторы. ЦБ воздержался от интервенции на валютной бирже, но закупил ГКО примерно на 1 трлн неденоминированных рублей (Алексашенко был на конференции «Московских новостей» в Берлине, но после телефонного разговора с Потемкиным вынужден был срочно вернуться в Москву). Предотвратить рост доходности, тем не менее, не удалось, и по сравнению с предыдущим днем (19%) она увеличилась в среднем на 6 процентных пунктов. А на следующий день российский рынок скорректировался, и доходность ГКО опустилась опять до 20%.

Участники рынка высказывали все больше сомнений относительно перспектив в России, и, чтобы лучше оценить критичность ситуации, был запланирован приезд Фишера в Москву. Фишер хотел сам разобраться, как лучше всего восстановить исполнение программы в полном объеме, и затем решить, как обозначить Всемирному банку перспективы в плане продолжения кредитования с его стороны [136] . Изначально предполагалось, что Фишер прилетит в Москву сразу после отъезда миссии 1 ноября, но в самый последний момент из-за кризиса в Корее он был вынужден отложить поездку (Камдессю находился в Сеуле, а кто-то из них двоих в кризисной ситуации должен был присутствовать в Вашингтоне обязательно).

В Москве тем временем от былого беспечного настроения не осталось и следа. 5 ноября позвонил обеспокоенный Алексашенко и сказал, что за прошедшую неделю ЦБ потратил из своего резерва на интервенции 1,5 млрд долларов. Он сказал, что, судя по его контактам с иностранными банками и управляющими фондов, отток капиталов нерезидентов будет продолжаться, и в первую очередь это касалось бразильских и корейских инвесторов [137] . По некоторым оценкам, чистый отток капиталов нерезидентов мог к концу декабря достигнуть 4 – 6 млрд долларов.

Мы обсудили шаги, которые можно было бы предпринять. В частности, если бы сильное давление сохранилось, следовало, видимо, обеспечить управляемое, но в то же время ускоренное удешевление рубля. Алексашенко, однако, был убежден, что быстрое удешевление даст обратный эффект, поскольку российские инвесторы воспримут его как признак слабости рубля и в результате проблема оттока капитала только усугубится. Я посоветовал ему ужесточить контроль за наличностью и поднять ставки ЦБ как минимум пропорционально рыночным.

В те дни уже было видно, насколько все-таки Чубайс поспешил, предложив в Гонконге иностранным инвесторам Россию в качестве «тихой гавани» для их капиталов.