Благоприятный контекст

Благоприятный контекст

Трудно сказать, как сложилась бы ситуация, если бы в момент передачи власти от Ельцина к Путину экономическое положение было бы менее благоприятным. Возможно, России просто очень повезло, что в тот момент экономика, невзирая на политический паралич, начала бурно расти. Причем повезло так сильно, что, если сравнивать с ситуацией в предыдущие полтора года, то невозможно даже и вообразить более благоприятное стечение экономических обстоятельств, чем в начале 2000 года.

Экономика оживала буквально на глазах. Цены на российскую нефть марки Urals к январю 2000 года выросли до 25 долларов за баррель. Одновременно быстро росли потребление и инвестиции. Как отмечалось в предыдущей главе, этому способствовал, среди прочего, изначально сильно завышенный курс национальной валюты, благодаря чему рубль теперь мог безболезненно дешеветь и тем самым резко увеличивать прибыльность отечественных товаров по сравнению с импортом [227] .

Поскольку рост зарплат был ограничен, рост прибыли в отношении к ВВП по меркам современной России был впечатляющим: прибыль равнялась 4% ВВП в 1995 году 8% в 1999-м и 12% в 2000-м. К тому же подъем наблюдался не только в Москве и других больших городах; производство оживало по всей стране. Наконец, в этот период российская экономика развивалась без участия внутренних и зарубежных финансовых рынков и потому не была подвержена воздействию неблагоприятных внешних факторов.

Прогнозы МВФ (как, впрочем, и почти всех остальных) в очередной раз оказались ошибочными. Фонд изначально прогнозировал на 1999 год спад экономики на уровне 2% ВВП, а затем в середине года пересмотрел этот показатель, повысив его до роста на уровне 3%. На практике, как известно, рост составил 6,4% ВВП. В прогнозе на 2000 год МВФ ошибся примерно так же: в начале года фонд вместе с большинством остальных экспертов прогнозировал рост ВВП на уровне примерно 3% [228] , а он составил 10%. И пусть базовые расчетные показатели по-прежнему были низкими, в том году это все равно был один из лучших показателей в мире.

Все то же самое повторилось и в 2001 году. Экспертов МВФ, как и экономического советника президента Андрея Илларионова, беспокоило тогда в первую очередь явное противоречие между мягкой денежной политикой и фактически фиксированным номинальным валютным курсом. Такое сочетание грозило резким увеличением реальной стоимости рубля, что, в свою очередь, привело бы к прекращению инвестиций и роста [229] . Так что и в 2001 году реальный рост ожидался на уровне не более 3%. А он составил 5,1% – при том, что в остальном мире было отмечено замедление темпов роста. В глобальном контексте российские показатели опять оказались одними из лучших. И об этом еще будет отдельный разговор.