Вода уходит в песок
Вода уходит в песок
Путину, безусловно, не всегда удавалось добиться осуществления его политики или адекватной работы его подчиненных. Впрочем, знающие люди ничего особенного в этом не видели: аналогичная ситуация привела к падению КПСС и наблюдалась в центральной власти России в течение всего постсоветского периода. Новая власть отличалась хотя бы тем, что попыталась привнести в работу правительства больше организованности, а также более четко обозначила права и обязанности государственных служащих. Начиная с 2000 года кадровая чехарда практически прекратилась.
Однако внятного ответа на вопрос, почему в России так трудно найти людей, способных разрабатывать и осуществлять разумную политику на благо общества, так и нет.
Не осознав этой особенности, нелегко объяснить все то, что в последние годы происходило в России, и предсказать, что произойдет в будущем. Осуществлению экономических программ и уж тем более каких-то более смелых и масштабных мер в первую очередь мешает именно нехватка управленческого потенциала. Волошин как-то очень откровенно об этом высказался. Он подчеркнул, что на всех уровнях госаппарата ощущалась нехватка компетентных профессионалов. Когда, например, весной 2001 года ходили слухи о крупных перестановках в правительстве, ему было смешно: какой смысл менять команду, если более эффективную все равно не соберешь? А положение на нижнем уровне власти, где принимаются и осуществляются повседневные решения, вызывало у него чувство полного отчаяния. Он говорил, что любые свежие идеи о возможном совершенствовании госслужбы можно только приветствовать, но ни одна из них в краткосрочном плане эффекта все равно не даст. Он привел в пример мою критику в адрес правительства, которое в сентябре 2001 года отступилось и не стало настаивать на своем по вопросу о заниженных тарифах в энергетике (их предлагалось заменить на целевые субсидии из бюджета), и сказал, что это как раз тот случай, когда объявленная политика так и осталась неосуществленной. И случилось так именно потому, что качественных кадров не хватало, а те, что имелись, тонули в рутине.
Касьянов тоже признавался, что в бытность свою премьер-министром постоянно сталкивался с кадровой проблемой. Он говорил, что из-за нехватки компетентных чиновников страдала работа с МВФ, подрывалось доверие рынков и кредиторов. Но у него не было ни времени, ни возможности заниматься назначениями на уровне ниже министра; в противном случае ему пришлось бы исполнять самому работу своих подчиненных [246] . С особой остротой эта проблема проявилась, когда в начале 2001 года случился полный провал в урегулировании платежей Парижскому клубу.
Кадровая проблема ощущалась давно. Еще во время визита в Москву в 1997 году Фишеру сообщили о дискуссии по поводу того, надо ли менять экономический блок в правительстве. Большинство его собеседников считали, что назначение Алексашенко главой ГНС скажется позитивно на сборе налогов. Черномырдин даже предлагал ему эту должность, но Алексашенко отказался, сославшись на необходимость его присутствия в ЦБ. Другим не менее жестким и перспективным кандидатом был Федоров, причем он вроде бы даже был согласен. Но Черномырдин сильно обиделся на его резкости во время выборной кампании в Думу (движение Федорова выпустило брошюру «Достижения правительства Черномырдина» с абсолютно пустыми страницами) и пригласить его не захотел, хотя говорили, что Федоров был готов принести извинения.
В Центре стратегических разработок Грефа в начале 2000 года на решение проблемы кадров и эффективности госаппарата был нацелен блок административных реформ, но реализовать их не удалось и восемь лет спустя. В предложенной Грефом программе был намечен целый ряд фундаментальных реформ, в том числе реформа межбюджетных отношений, судебная реформа, дерегулирование. Исходя из того, что в прошлом осуществление реформ шло с трудом, Греф пришел к выводу, что достижение желаемых результатов в экономической и социальных областях невозможно без одновременного глубокого реформирования государственных институтов. Впоследствии верность его оценки подтвердилась в полной мере.
Почему же тогда об этой конкретной реформе ничего не слышно, в то время как много внимания справедливо уделяется, скажем, судебной реформе и преобразованиям в других смежных областях? Самое оптимистичное из возможных объяснений примерно таково: команда реформаторов, научившись на ошибках своих предшественников, теперь продвигает реформы очень осторожно и в стратегическом, и в тактическом плане. За время пребывания Путина на посту президента немало усилий было потрачено на то, чтобы достичь внутри правительства и президентской администрации относительного согласия по поводу стратегических целей и приоритетов в реформе гражданской службы и затем выстроить современную меритократическую и не поддающуюся коррупции систему. Однако очевидно, что при этом были задеты слишком многие интересы внутри правящего класса, и потому к 2008 году из достигнутого пока достойно упоминания только состоявшееся повышение зарплат чиновников.
Перед лицом этой проблемы оказался и президент Медведев. В июле, через два с половиной месяца после своей инаугурации, он вынужден был признать, что советская система подготовки кадров для госслужбы уже не действует, а «ничего нового за 15 лет не создано». Даже с его слов положение в этой сфере удручающее: «Решения о замещении должности порой принимаются по знакомству, по принципу личной преданности или, что наиболее отвратительно, за деньги, то есть должности продаются».
Медведев сетовал, что имеющихся у власти кадровых резервов не хватает даже для замещения губернаторских должностей, не говоря уж о более низких этажах исполнительной власти, и полностью отсутствует система перетока кадров между госслужбой и негосударственным сектором. Медведев сказал, что требуется создать систему резерва управленческих кадров национального масштаба, сформировав в ее рамках «президентскую квоту». При этом он пообещал лично оценивать профессиональные достижения этих людей.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.