Предисловие автора
Предисловие автора
Каждая книга имеет свою историю. Эта книга выросла из небольшого цикла лекций, читавшихся автором для студентов Центра корпоративного предпринимательства при Высшей школе экономики. От тех первых опытов в тексте, предлагаемом читателю, уцелело немногое. Но осталась неизменной поставленная автором ещё тогда задача: наметить пути освоения духовных, а отчасти и теоретических богатств, которые хранятся традициями управления и стратегии в цивилизации Дальнего Востока.
Такая задача, конечно, требует максимально широкого взгляда на само понятие менеджмента и переоценки расхожих западных теорий в этой области. В Китае недаром существовало понятие «управление жизнью» или, лучше сказать, «разумного распоряжения жизнью», а занятие торговлей по-китайски означает буквально «заниматься смыслом жизни». Поистине, менеджмент — дело всенародное. Разве мы все не являемся, в меру своих сил и способностей, менеджерами собственной жизни? После М. Фуко стало общим местом говорить, что отличительной чертой современной эпохи как раз и стало подобное расширение и интериоризация идеи управления, превращение политики в «биополитику».
Долгое время считалось, что менеджмент имеет отношение ко всякого рода административным и, по сути, формальным процедурам: планированию, контролю, координации, оценке и проч. Сегодня такой взгляд безнадёжно устарел. Мало кто сомневается теперь в том, что отвлечённые, целиком доступные внешнему наблюдению, а следовательно, измерению, классификации, анализу и прочим количественным методикам исследования действия имеют смысл и пользу лишь благодаря невидимым, невыразимым в количественных показателях процессам или, вернее, событиям, происходящим в человеческих коллективах. Я называю это измерение человеческих организаций субстантивным в противоположность их административным или экономическим функциям, с которыми имел дело «научный менеджмент» тейлоровской формации. Теперь мы можем сделать важное уточнение относительно предмета менеджмента: последний необходимо мыслить, по сути дела, как форму и условие реального человеческого общения, взаимодействия, которые делают человеческие коллективы живыми и жизнеспособными. Соответственно, управляющий, достойный своего имени, должен быть подлинной душой организации. Он — мастер самой жизни, которая просто есть и сама себя оправдывает. Бессмысленно спрашивать об эффективности того или иного живого организма, который есть не что иное, как форма функционирования жизни. Также и организация оправдывается в конечном счёте своей корпоративной культурой и общей культурной средой. Бессмысленно спрашивать поэтому, насколько эффективен, например, японский стиль менеджмента. Он безусловно хорош и, в сущности, является единственно возможным для японского общества и просто не может существовать в иной социокультурной среде.
Обозначенный здесь подход переводит менеджмент в область культуры и сопутствующих ей форм знания, если вспомнить о трёх видах знания по М. Шелеру: знание научное и техническое, дающее контроль над миром, знание коммуникативное и образовательное, соответствующее культуре, и знание онтологической реальности или «спасительное», данное в религии. Отсюда следует, что важнейшей составляющей менеджмента является как раз корпоративная культура, то есть присущие данной организации духовная атмосфера и традиции человеческого общежития, неповторимое общественное «лицо» корпорации. А корпоративная культура питается наследием культуры национальной и вырастает из её общественного и исторического фона.
Не следует, впрочем, упрощать или переоценивать культурный фактор в менеджменте и тем более впадать в апологию какой-либо культуры в ущерб прочим. Подобная тенденциозность особенно свойственна в последнее время некоторым японским и китайским авторам, упоённым экономическими достижениями своих стран[1]. Не забудем, что в отличие от установок классического менеджмента, выраженных, при всей их возможной неадекватности, в логически стройных постулатах, культура представлена в неоднозначных наставлениях и ценностях, которые предназначены для творческого осмысления и предполагают индивидуальный выбор. Культура — не данность, а путь самореализации личности; она не столько присваивает человеку его идентичность, сколько даёт средства для поиска этой идентичности. Она воплощает уникальные и вместе с тем типические качества существования, в конечном счёте — разрыв в опыте, делающий возможным переосмысление и переоценку человеком самого себя. Вот это обстоятельство позволяет превзойти ограниченность национально-исторических форм бытования культуры и открыть универсальный принцип культурной практики, который мог бы стать основой ещё не существующей науки человеческого общения.
Пока же мы вынуждены довольствоваться описанием того, что лежит на поверхности, и отдельными прозрениями. Существует уже целая библиотека книг, посвящённых качествам идеального менеджера. Почти все подобные труды основываются просто на здравом смысле и индивидуальном опыте работы талантливых управляющих, их авторы даже не пытаются вывести какие-либо общие закономерности личного стиля руководства. Я далёк от того, чтобы судить о такого рода личных свидетельствах менеджерской практики в снисходительном тоне.
Менеджер может сказать менеджеру не меньше, чем поэт — поэту. Более того, чтобы представить себе идеального руководителя, нет необходимости зарываться в древние манускрипты и даже читать книги. Мы способны сделать это, в самом деле основываясь только на здравом смысле и жизненном опыте: этот человек должен быть общительным и держать с подчинёнными дистанцию, добрым и строгим, заботиться не о своём кармане (или хотя бы не только о своём кармане), а о благе всего коллектива и т. д. Довольно противоречивый набор, нужно признать. Мы отлично понимаем, что в здоровом коллективе должна быть атмосфера взаимного доверия и уважения, что работа спорится и благоприятствует творчеству там, где люди работают «с огоньком» и наделены хорошим чувством юмора, ибо подлинному общению свойственно скрывать себя и заявлять о себе косвенным образом — в фигурах иронии, метафорах, добродушных шутках вплоть до «ритуального самоосмеяния». Человеческой сообщительности свойственна своя экономия, которая заключается в том, чтобы высказать как можно больше, сказав как можно меньше. Вот, например, что пишет о качествах менеджера один из современных авторов, сам знающий об этой работе не понаслышке:
«Первая обязанность руководителя состоит в том, чтобы научиться управлять своим характером, скромностью, знанием, словами и поступками… Руководство основывается на товариществе — сознательном отклике на ясную, созидательную цель и обязательные этические принципы. Мудрые руководители не диктуют; они изменяют условия, которые мешают достижению согласия и успеха»[2].
К этому нетрудно добавить ещё несколько общепонятных положений: наличие чёткого стратегического плана, способность интегрировать усилия и таланты всех членов коллектива, гибкая тактика, открытость вызовам времени и умение вовремя и плавно вносить коррективы в работу компании.
Названные выше добродетели менеджера вполне соответствуют качествам мудрого правителя в китайской традиции и, я уверен, имеют много общего с представлением об идеальной личности в других культурах. Разумеется, нет недостатка в книгах, где наследие культур Востока препарируется в свете требований и правил «мудрого руководства». Правда, такие работы обычно представляют собой более или менее талантливое переложение здравого смысла управления на экзотический язык восточных учителей мудрости. В них редко можно встретить истинное проникновение в предмет и действительное открытие новых глубин смысла. Что, конечно, не делает их вовсе бесполезными. И у этого популярного жанра должны быть свои читатели.
Особенности менеджмента в китайском стиле весьма компетентно изложены в свежей книге тайваньского учёного Цзэн Шицяна. Я решил привести здесь её синопсис, чтобы сразу дать читателю целостное представление об этом практически неизвестном у нас предмете.
Первая глава, посвящённая «основным понятиям» управления, включает в себе следующие положения:
1. Коренной смысл управления по-китайски заключается в «совершенствовании себя и даровании покоя другим».
2. Смысл совершенствования себя состоит в самопознании и полном владении собой.
3. Покой в коллективе означает обеспечение покоя в равной мере для себя и для других. Жизненный идеал китайцев есть «мудрое сохранение себя»; гармония полагается высшей ценностью жизни.
4. Поддержание добрых личных отношений важнее строго соблюдения законов. Открытая конфронтация исключается, и все конфликты должны разрешаться посредством закулисных согласований.
Вторая глава посвящена «идеологии менеджмента»:
1. В основе китайского мышления лежит принцип «Великого Предела», предполагающий взаимопроникновение противоположностей.
2. Все вопросы решаются «по обстоятельствам», причём «сознание и мир составляют одно».
3. В видимом порядке сокрыт беспорядок, но в кажущейся беспорядочности, напротив, сокрыт нерушимый порядок.
4. Философская основа поведения китайцев — взаимность в отношениях.
5. Китайцам свойственно «разумное стремление к целостному видению» ситуации.
6. Китайцы предпочитают искать компромиссы и некую всеобъемлющую точку зрения, которая охватывает взаимоисключающие положения.
В третьей главе излагаются «три опоры» китайского менеджмента:
1. Первостепенное значение собственно человеческого фактора и этических отношений.
2. Поиск консенсуса в обществе.
3. Действие в соответствии с естественными переменами и «требованиями момента».
В четвёртой главе разъясняется значение дерева как главной метафоры организации в Китае, что означает:
1. Примат органического принципа и иерархии.
2. Чётное разделение обязанностей между вышестоящими и нижестоящими членами корпорации.
3. Чем выше положение начальника, тем с большей гибкостью он должен вести себя. Это свойство поведения жизненно необходимо для привлечения союзников.
4. Обязанности каждого человека должны быть определены в соответствии с его способностями.
Пятая глава посвящена принципу «следования обстоятельствам времени»:
1. Всякая практика должна служить совершенствованию себя.
2. Стратегия поведения должна вырабатываться в состоянии полного душевного покоя.
3. Во всяком деле нужно прежде всего заниматься «основой», то есть культивировать покой духа.
4. Безупречная искренность душевной жизни дарует способность предвидеть ход событий.
В шестой главе разъясняется смысл известного принципа «недеяния»:
1. Стратегическое планирование должно целиком исходить из практики, а стратег должен чётко понимать, что в его плане можно изменить, а что — нельзя.
2. Руководство должно опираться на дух «недеяния» и быть свободным от всякого произвола.
3. Трудности необходимо преодолевать общими усилиями.
4. Нужно обеспечить всесторонний и потому как бы незаметный контроль.
Седьмая глава посвящена правилам самооценки в китайском стиле менеджмента:
1. Понятие истинности не обязательно должно иметь конкретное применение и может быть чисто нормативным, подобно ритуальному жесту. Сама оценка истинности и ошибочности должна определяться целостным видением ситуации.
2. Нужно стремиться помогать другим, а не топить их.
3. Нужно поощрять всех критически оценивать собственное поведение.
4. Необходимо рассматривать «великое и малое», «значительное и незначительное» в их совместности.
Восьмая глава озаглавлена «Искусство совершенного общения» и включает в себя следующие пункты:
1. Действие сообразно обстановке важнее отвлечённой истинности.
2. Речи должны быть туманными и неопределёнными, поскольку это даёт преимущество в стратегическом противоборстве.
3. Нужно заставить партнёра раскрыть свои намерения, а самому не раскрываться.
4. Ведя переговоры, оставляй за собой поле для самостоятельного манёвра.
5. Заключив договор, не торопись исполнять его, а «действуй по обстоятельствам».
Тема девятой главы — «идеальный стиль руководства», который предполагает, что:
1. Личное руководство, создающее хороший климат в коллективе, важнее правил управления.
2. Браться нужно только за то, что можно сделать.
3. Способности служащих должны быть направлены на решение одной общей задачи.
4. Разум должен подкрепляться эмоциями, ибо именно эмоции высвобождают творческий потенциал людей.
5. Главный фактор успеха — развитие инициативы подчинённых.
6. Дурные люди должны быть удалены.
Читатель, который ценит только практическое знание и при этом обладает в достаточной степени здравым смыслом и даром воображения, может не читать дальше. Он уже получил необходимую сумму сведений о поведении китайцев в деловой жизни, и остальное может домыслить сам.
Что же касается автора, то ему было бы, наверное, удобнее и приятнее написать очередную книжку о «секретах успеха» на Востоке, представив китайскую мудрость панацеей от всех проблем и трудностей управления.
Тем не менее ему показалась более интересной попытка разобраться в мировоззренческих истоках китайского понимания управления и стратегии, определить посылки философии человеческой сообщительности как основы культуры и в своём роде первичной правды человеческого сознания. Именно тема «духовного общения» придаёт идее менеджмента особенную привлекательность и спасает её от удушающей диктатуры формалистики. Ибо, как правильно замечают известные современные специалисты по менеджменту, «совершенствование воодушевляет людей, тогда как менеджмент внушает им тоску»[3], Таким образом, наследие традиционной китайской культуры служит в данной книге материалом для выявления самой природы человеческой сообщительности, что, как надеется автор, позволит прийти к новому пониманию человеческой природы, которое будет не отрицать культурное своеобразие, а, напротив, оправдывать его в категориях универсалистски-гуманитарного знания нового типа.
Рассмотрение человеческой практики с точки зрения сообщительности предполагает особый понятийный аппарат и особую философскую позицию. Собственно вещи и идеи, то есть идеальный и материальный субстраты человеческого бытия, имеют при таком подходе второстепенное значение. Сама практика предстаёт здесь как континуум духовной «встречи» и, следовательно, как акт типизации, выделки символических типов, воплощающих определённые качества бытия. В свою очередь эти типы имеют своим истоком некие архетипы — первичные, спонтанные и недоступные рефлексии импульсы типизации. В традиции китайского даосизма эта градация бытия и уровней практики соответствует трёхступенчатой схеме человеческого совершенствования и триаде понятий, которая включает в себя физические атрибуты жизни (мин), «природу» (син) и, наконец, «основу природы» (бэнь син).
Сообщительность, таким образом, есть нечто извечно отсутствующее и в материальном, и в мыслимом, и даже в воображаемом мире, но остаётся условием и возможностью всего происходящего в мире. Она же составляет секрет действенности управления в китайской культурной традиции.
Автор попытался рассмотреть китайское понятие «сердечной сообщительности» в его систематическом единстве и указал его наиболее заметные точки соприкосновения с чертами делового поведения китайцев.
Что же касается теоретического обоснования подобного подхода к менеджменту и его общечеловеческого значения, то это тема отдельного исследования.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.