ВЫВОДЫ
ВЫВОДЫ
История СССР столь богата событиями, полна противоречиями и насыщена парадоксами, что представляется совершенно необходимым поместить в конце ее аналитического обзора обобщающую главу с кратким изложением полученных выводов.
Итак, марксизм как революционная социально-экономическая теория возник в результате применения метода диалектического материализма к исследованию процессов и проблем человеческого общества. Карл Маркс дал безупречный анализ современного ему капитализма и вскрыл механизм капиталистической эксплуатации. Вместе с Ф. Энгельсом он определил основные формообразующие признаки будущего коммунистического общества. Эта часть их научных заслуг не может быть оспорена.
Однако основоположники марксизма создавали свою теорию в условиях недостатка информации. Они досконально изучили современный им капитализм, но по понятным причинам не могли располагать доступными нам теперь сведениями о его последующем развитии и опыте построения реального социализма. Поэтому они ошиблись в определении тенденции развития капитализма, связав ее с огосударствлением, а не коллективизацией собственности на средства производства. В духе вполне естественного для молодой теории революционного романтизма Маркс и Энгельс считали, что капитализм дряхл и гибель его близка. Они полагали, что после мировой пролетарской революции устранение свойственных буржуазному способу производства противоречий, ликвидация частнокапиталистической собственности и отчуждения непосредственного производителя от средств производства обеспечат гигантский скачок в темпах роста общественных производительных сил. Беспрепятственное развитие экономики, свободное от накладываемых капитализмом ограничений, должно было, по мысли основоположников, после относительно непродолжительного переходного периода позволить осуществить на практике истинно коммунистические принципы функционирования общества: бесклассовую структуру, безденежное, бестоварное, централизованное и планомерное производство. Высочайший уровень развития производительных сил и сознательное отношение всех граждан к труду обеспечат возможность распределения производимого продукта в соответствии с потребностями членов общества. Надежды на такое развитие событий позволили основоположникам марксизма рассматривать коммунизм в качестве ближайшей цели человечества.
Столь оптимистический взгляд на будущее развитие общества не мог побудить Маркса и Энгельса уделить переходному этапу между капитализмом и коммунизмом — социализму то внимание, которое он действительно заслуживает. В результате они представили социализм как неполный коммунизм, его первую, низшую фазу и наделили социализм почти всеми атрибутами коммунизма, включая общенародную форму собственности на средства производства. Впрочем, во всем многотомье трудов Маркса и Энгельса проблеме социалистического производства и распределения посвящено всего несколько страниц, в основном в “Критике Готской программы” (1875 г.).
У большевиков во главе с В. И. Лениным не было оснований пересматривать эти теоретические положения, поскольку только непосредственное строительство реального социалистического общества могло предоставить необходимую информацию и заставить внести коррективы в господствовавшие представления о социализме. Поэтому марксистский идеал посткапиталистического общественного устройства в духе “Критики Готской программы” оказал огромное, определяющее влияние на политику Советского государства в первые годы его существования, вплоть до нэпа.
Великая Октябрьская социалистическая революция явилась закономерным итогом развития капитализма, попыткой революционного выхода из того кризиса, который переживал капиталистический способ производства в начале века. Этот кризис возник в связи с ростом производительных сил и изменением характера груда. В первые месяцы после революции, до лета 1918 г. большевики проявляли здоровый прагматизм и не стремились форсировать темпы национализации промышленности и торговли. В качестве альтернативы рыночным механизмам регулирования экономики Ленин наметил организацию всеобщего учета и контроля за производством и распределением, заложив тем самым теоретический фундамент будущей административно-командной системы. Действенной заменой капиталистической конкуренции производителей предполагали сделать социалистическое соревнование. При решении проблемы создания эффективной трудовой мотивации большевики основной упор делали на моральные стимулы, сознательность рабочих и пробуждение у них чувства хозяина предприятия.
Национализация промышленности почти исключила влияние механизмов рынка на процесс формирования стоимости рабочей силы и способствовала утверждению волюнтаристского подхода к определению величины оплаты труда. Вследствие этого обстоятельства тенденция уравнительности распределения проявила себя с самых первых шагов Советской власти. Утопичность уравнительного подхода к проблеме оплаты труда выявилась очень быстро, и объективная экономическая и социальная реальность поставила большевиков перед необходимостью внесения коррективов в свою экономическую политику.
Однако обострение продовольственной проблемы нарушило естественный ход событий и тем самым сыграло роковую роль в судьбе страны. Недооценив последствия введения жесткой хлебной монополии, большевики в известной мере спровоцировали выступление кулачества и части среднего крестьянства против Советской власти. Получив в их лице массовую социальную базу, контрреволюция развязала крупномасштабную гражданскую войну.
Гражданская война, разруха и постоянная угроза массового голода предопределили вынужденный характер мер, предпринятых Советской властью в рамках политики военного коммунизма. Но одновременно эти меры явились результатом веры большевиков в возможность осуществления быстрого перехода к коммунизму и их желания форсировать этот переход. В итоге режим военного коммунизма оказался наиболее последовательной практической реализацией положений классического марксизма, касающихся устройства посткапиталистического общества.
Военно-коммунистические методы помогли Советской России выстоять в гражданской войне. Но после ее окончания быстро проявилась их полная неадекватность жизненным реалиям. Благодаря диалектическому гению Ленина большевики нашли в себе силы коренным образом изменить политику. Была проведена частичная денационализация промышленности с переводом части предприятий в госкапиталистический сектор, произошел отход от принципа уравнительности в оплате труда, разрешена частная торговля и “реабилитированы” товарно-денежные отношения. Несмотря на эти радикальные перемены, основные положения классического марксизма о сущности и устройстве социалистического общества, наиболее полно изложенные в “Критике Готской программы”, не подвергались сомнению. Нэп рассматривался не в качестве модели социализма, а лишь как переходный этап к нему, как вынужденное чрезвычайными обстоятельствами временное отступление к капитализму. Вместе с тем кооперативный план В. И. Ленина, выдвинутый им в конце жизни, на рубеже 1922–1923 гг., был им самим охарактеризован как “коренная перемена всей нашей точки зрения на социализм”. Объективно нэп и особенно кооперативный план Ленина означали начало отхода от догм классического марксизма в части, касающейся устройства социалистического общества, и движение в направлении создания концепции нового социализма.
Однако изменение позиции Ленина по проблеме социализма не было до конца понято его современниками. В основу советской модели социализма, постепенно утверждавшейся по мере свертывания нэпа, вновь была положена классическая марксистская концепция, правда, частично модернизированная, так как военный коммунизм окончательно доказал утопичность отказа от товарно-денежных отношений и пагубность уравнительного (в чистом виде) распределения.
Отход от нэповской модели развития был инициирован не только субъективной причиной — взглядами И. В. Сталина и его единомышленников на социализм в духе классического марксизма, но и проблемой индустриализации. Индустриализацию страны необходимо было провести в кратчайшие сроки. Проблема с точки зрения существовавшего мирового опыта казалась неразрешимой. Однако неимоверными усилиями власти и народа она была решена, хотя заплатить за это пришлось высокую цену в виде миллионов “раскулаченных” и репрессированных. Индустриализация СССР была осуществлена с помощью чрезвычайных методов, в основе которых лежало усиление роли государства в экономике и других сферах общественной жизни. Переход к этим методам явился шагом, вполне оправданным чрезвычайным характером стоявших перед страной задач, однако, догматический подход к марксизму, неспособность сделать правильные выводы из опыта предшествующего периода развития привели к тому, что не удалось соблюсти меру в проведении политики чрезвычайщины и достичь оптимального сочетания различных форм собственности, рыночных и административных методов управления экономикой. Поэтому откат от нэпа вылился в огосударствление всех сфер экономики.
Сущность советской модели социализма и основные черты советского общества были предопределены обобществлением средств производства в крайней — общенародной форме. Между тем необходимость обобществления именно в такой форме логически не вытекает из анализа основного противоречия капитализма. Огосударствление собственности на средства производства в экономике капиталистических стран носит относительный по времени и сфере применения характер. Государственная собственность наиболее полно демонстрирует свои преимущества в периоды кризисов, но в нормальной экономической ситуации она в целом уступает в эффективности другим формам собственности. Тенденция развития современного капитализма состоит не в огосударствлении, а коллективизации средств производства, так как обеспечение трудящимся доступа к собственности и приобщение их к управлению предприятием представляет собой самое эффективное средство стимулирования высокопроизводительного и инициативного труда. Опыт СССР показывает, что огосударствление собственности не устраняет отчуждения производителя от средств производства и продуктов его труда и потому не оказывает на него ощутимого стимулирующего воздействия.
Обобществление средств производства в общенародной форме привело к утверждению в СССР не социалистического, а вульгарно-коммунистического способа производства. Учитывая определяющую роль экономики на все остальные сферы общественной жизни, можно констатировать, что именно факт неадекватности вульгарно-коммунистических производственных отношений достигнутому уровню развития и характеру производительных сил лежал в основе всех процессов, определивших характер и черты существовавшего в СССР общественного строя. Этот вывод является ключом, позволяющим выявить логику истории СССР.
Тотальное огосударствление собственности привело к тому, что народное хозяйство СССР представляло собой фактически одну гигантскую монополию, разросшуюся до размеров государства. Поскольку рыночная форма организации экономики и полноценная конкуренция производителей невозможны внутри единой монополии, прямыми следствиями исключительного положения общенародной собственности стали централизованный и плановый характер экономики СССР, а также административно-командная система управления народным хозяйством. Плановая централизованная экономика идеальным образом обеспечивала концентрацию ресурсов на приоритетных направлениях развития, значительно менее эффективно она решала задачу налаживания взаимосвязи между производителями и потребителями продукции, создать же систему эффективной мотивации к труду она в конечном счете так и не сумела.
В основе всех противоречий советской экономической системы, вызвавших в итоге контрреволюционную смену способа производства, лежали два главных фактора. Первый из них — ее неспособность выработать действенные экономические стимулы к высокопроизводительному труду, как следствие отсутствия способа объективного измерения количества и качества труда. Оплата труда осуществлялась на полууравнительной основе, и в результате так и не удалось воплотить на практике социалистический принцип распределения по груду. Однако отсутствие действенных экономических стимулов для работников длительное время компенсировалось солидарным характером труда в советском обществе, который находил свое высшее воплощение в таких явлениях, как массовый трудовой энтузиазм и ударничество. Только при наличии этих факторов могли проявляться достоинства плановой централизованной экономики. (Это обстоятельство должно предостеречь от попыток буквально воспроизвести принципы старой советской экономической системы в новой исторической ситуации).
Второй главный фактор, тормозивший развитие экономики СССР — отсутствие эффективного механизма разрешения противоречия между целями, преследуемыми в процессе производства отдельным предприятием и обществом в целом. В рыночной экономике разрешению этого противоречия способствует конкуренция производителей. Административно-командные методы управления оказались не в состоянии заменить конкуренцию в этом качестве. В результате расхождения интересов общества (удовлетворение потребностей граждан) и предприятия (формальное выполнение директивных плановых показателей) выпускаемая продукция оказывалась материало- и энергоемкой, она зачастую не удовлетворяла потребителей ни по качеству, ни по номенклатуре. Огромные материальные ресурсы и труд миллионов людей тратились впустую. Экономика проявляла слабую восприимчивость к внедрению достижений научно-технического прогресса.
И указанные факторы, и другие черты советского общества в конечном итоге являлись следствиями тотального огосударствления собственности. Коллективизация сельского хозяйства привела к распространению вульгарно-коммунистического способа производства на аграрный сектор народного хозяйства. Неадекватность способа производства реалиям жизни определила тоталитарный характер советской политической системы, который в сочетании с другими объективными и субъективными факторами привел к массовым политическим репрессиям 30-50-х гг.
Огромную роль в истории СССР сыграл субъективный фактор — догматический подход к марксистской теории. Руководители страны не могли понять, что фундаментальная причина всех негативных явлений в советском обществе и экономике кроется в неадекватности существовавшего “социалистического” (вульгарно-коммунистического) способа производства достигнутому уровню развития производительных сил. Поэтому все попытки реформировать советское общество, не затрагивая его основы — способа производства, были неизбежно обречены на неудачу.
Советский Союз существовал, пока коммунизм в качестве государственной и национальной идеи объединял и сплачивал всех нас в единый советский народ. С крахом коммунистической идеологии распались и СССР, и советский народ, поскольку стройное здание союзного государства лишилось главного стержня — государственной идеи.
Краху коммунистической идеологии и гибели СССР способствовали объективные факторы: утеряв со временем солидарный характер труда, советская экономическая система чем дальше, тем больше демонстрировала свою неэффективность. Ее неадекватность реалиям жизни стала очевидной даже для простых тружеников и оказала свое влияние на массовое сознание. Но были и субъективные причины. Среди них в первую очередь следует назвать недооценку руководством страны проблемы товарного дефицита. Существование этой проблемы в СССР лишь частично может быть объяснено недостаточным производством товаров и услуг вследствие преимущественного развития тяжелой промышленности и военно-промышленного комплекса. Главная же причина товарного дефицита заключалась в слишком идеологизированной социальной политике КПСС, даже в принципа не допускавшей возможности резкого снижения реальных доходов населения вследствие повышения цен.
Внутренние и внешние враги Советского государства не упустили предоставившуюся им возможность. Непосредственной причиной гибели СССР явилась политическая борьба за власть, которую вели российская и национальные пробуржуазные элиты с КПСС, В этой борьбе враги КПСС и СССР, воспользовавшись своей монополией на СМИ, то есть на информацию, в полной мере, на всю “катушку” использовали идеологическое “оружие массового поражения” — концептуальную ложь.
Вместе с тем гибель СССР не была неизбежной. Ее можно было предотвратить, сохранив социалистический вектор развития. Однако КПСС, даже перед лицом гибели своей и Советского государства, оказалась неспособной осознать и преодолеть догматизм своего подхода к марксистской теории, а потому не сумела разработать социалистическую альтернативу развития общества. Отсутствие новой, отвечающей современным реалиям концепции социализма предопределило трагический финал судьбы нашей Родины — Союза Советских Социалистических Республик.
Главные выводы на будущее, которое социалистическое движение должно извлечь из истории СССР, следующие.
1. Необходимо отказаться от взгляда на социализм как на первую фазу коммунистической общественно-экономической формации. Этот тезис может показаться чересчур отвлеченным, но только до тех пор, пока не вспомнить, к каким последствиям для страны и народа привело его игнорирование. Социализм как будущее нашей страны и
всего человечества представляет собой особую формацию, лежащую между капитализмом и коммунизмом. В силу своего промежуточного положения социализм не может сразу и полностью освободиться от многих черт капиталистического способа производства и буржуазного общества. Вместе с тем перенесение на социализм атрибутов коммунистической формации, прежде всего общенародной формы собственности, является неправомерным и в современных условиях ведет к вульгаризации идеи обобществления средств производства.
2. Необходимо любое положение теории пропускать через фильтр здравого смысла. Несмотря на очевидность этого правила, учитель — История никак не может нас заставить ему следовать. Между тем любая истина относительна и действует только в ограниченных пространственно-временных координатах. Поэтому теория должна постоянно подвергаться беспристрастному критическому анализу. Недопустимо впредь поддаваться “социализму чувства” (Ленин). На смену революционному романтизму должен придти революционный прагматизм.
Политика — это искусство определения меры. Общество, как и природа, не терпит крайностей. Слишком категоричные принципы (например: социализм несовместим с существованием частной собственности; только частная собственность создает рачительного хозяина) чаще всего оказываются ошибочными. Истинное искусство политики заключается в поиске оптимального решения, учитывающего противоречивые интересы и противоположные позиции различных групп населения, в том числе и далеких от социалистической идеологии. Следует принимать народ таким, какой он есть. Другого народа нам не дано.
Сочетание политики здравого смысла с проведением принципиальной классовой линии должно предохранить как от оппортунизма, так и от социального экстремизма.
3. Самый прогрессивный и справедливый общественный строй тот, чей способ производства адекватен уровню развития и характеру производительных сил. История не прощает пренебрежения объективными законами ее развития и за необоснованное забегание вперед наказывает не менее жестоко, чем за отставание. В современных условиях любая экономическая система главной своей целью должен считать создание действенных стимулов к высокопроизводительному и инициативному труду. Отсутствие эффективной мотивации к труду самый верный признак неадекватности способа производства.
4. Демократия выгодна. В том числе и экономически, поскольку предполагает право на инициативу. В нормальных (не экстремальных) условиях экономика демократического общества работает эффективнее экономики тоталитарного общества. Свободное столкновение идей — необходимое условие общественного прогресса и гарантия от застоя.
Большая часть социальных переворотов совершается под лозунгами свободы и демократии, и если революция не в полной мере решает эти проблемы, она сама возделывает почву для контрреволюции. Ограничение права граждан на информацию унижает людей и рано или поздно вызывает ответную реакцию подавленного чувства собственного достоинства. Главным источником убежденности людей в правильности проводимой государством политики должен быть их жизненный опыт, а не усилия официальной пропаганды. Поэтому ограничение свободы информации и оппозиционной деятельности следует рассматривать как свидетельство не силы, а слабости власти, как признак неполной адекватности политической и экономической системы. Обоснованная и конструктивная критика содержит самую ценную и полезную информацию. Особенно это касается “классовой правды классового врага” (Ленин), поскольку в основе ее лежит свободный от догматизма взгляд со стороны.
История учит, что ничто не проходит бесследно: неправедные действия могут обеспечить кратковременный успех, но через года возвращаются бумерангом с тяжелыми последствиями.
5. Необходимо вернуть диалектику в практический марксизм.
Последний по счету, но, пожалуй, самый важный вывод. Только с помощью марксистского диалектического научного метода, очищенного от догматических наслоений, можно понять наше прошлое, объяснить настоящее и предсказать будущее. И будущее — за социализмом. Как показывает история СССР, можно извратить даже великую и благородную идею, но никакие извращения не могут лишить ее величия и благородства.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.