10. Валютные операции

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

10. Валютные операции

Нажива от валютных операций — это есть десятый путь накопления частного капитала нелегальными и полулегальными приёмами. Я имею здесь в виду прежде всего:

1) спекуляцию на курсе бумажных денег в период большого колебания этого курса, 2) торговлю иностранной валютой и различные операции с ней, 3) скупку золота. Игра на курсе бумажных денег относится главным образом к периоду до 1924 г. Известное «даёшь — берёшь» заполняло в те годы так называемые «чёрные биржи» крупных городов в разных частях страны. Валютные спекулянты тщательно учитывали разницу фактических курсов советского рубля в разных частях страны и совершали переводы больших его партий из Москвы в Туркестан и т. п., используя для таких поручений, в частности, наш Госбанк. А потом выручку клали в карман. Всем этим операциям с советским рублём в последние годы нанесён сильный удар сравнительной устойчивостью червонца. За четыре года (с 1923 по 1927 г.) покупательная сила червонца изменилась всего на одну восьмую; по всесоюзному розничному индексу частной торговли, согласно конъюнктурному индексу НКФина, она в 1923/24 г. составляла 50,9 % покупательной силы равного количества золота в довоенное время (доклад проф. Кондратьева в Институте экономики 11 марта 1927 г.), а на 1 мая 1927 г. она равнялась 44,2 % (а если взять общеторговый индекс, включающий и кооперативную, и государственную розницу, то даже 49,7 % — см. очередную публикацию КИ в «Эк. Жизни»). Между тем до того она за один только год — с 1922 по 1923 г. — упала почти на треть, а ещё раньше курс советских денег менялся на такие же величины иногда почти ежемесячно.

Это чрезвычайное сокращение размера быстроты колебаний подорвало почву под спекуляцией на колебаниях курса нашего рубля на внутреннем рынке как под специальной профессией определённой группы представителей частного капитала. Центр тяжести их деятельности перешёл на другие операции — торговлю иностранной валютой и торговлю золотом.

Для торговли иностранной валютой подходящие условия созданы были оживлением за последние годы хозяйственных отношений с заграницей.

Часть валюты попадала в частные руки потребительскими переводами и присылками из-за границы (например, уехавшие при царском строе в Америку эмигранты — речь идёт о миллионах людей — присылали доллары своим живущим в СССР родственникам и т. п.); часть валюты притекала из-за границы в виде расплаты за контрабандный вывоз; часть, как увидим, попадала из государственных средств.

Кроме прямой спекуляции иностранной валютой на месте, происходят ещё различными методами спекулятивные переводы за границу.

Каков объем спекуляции с иностранной валютой на частнокапиталистическом рынке в настоящее время — точно учесть, конечно, невозможно. Для образца приведу выдержки из сделанного мне 24 марта 1927 г. сообщения весьма осведомлённого лица о спекулятивном валютном рынке Закавказья за 1925/26 хозяйственный год. Сообщение это основано на тщательном изучении вопросов и всех имеющихся материалов, потому может считаться достаточно типичным для характеристики деятельности частного капитала в этой области. Вот что, между прочим, сообщает мой осведомитель:

«Основными пунктами валютной деятельности Закавказья являются несколько наиболее крупных городов, а именно: Баку, Тифлис, Батум, Эривань, Ганджа, Ленинакан, Кутаис, Джульфа, Нахичевань, Поти. Эти города в свою очередь обслуживают менее значительные пункты в провинции.

Таким образом, для определения приблизительного объёма нелегальных валютных операций в закавказском масштабе достаточно выявить общий характер деятельности валютных рынков в указанных выше городах.

Главными объектами биржевого оборота являются: английские фунты, американские доллары, турецкие бумажные лиры и золотая десятка. В некоторых районах в валютном обороте участвуют также и персидские серебряные краны, операции с которыми приняли довольно интенсивный характер в середине 1925/26 г. на бакинском вольном валютном рынке.

По имеющимся данным можно приблизительно установить, что 30 % всех сделок с валютой проходят один оборот и оседают в твёрдых руках, 50 % имеют двукратное обращение и 20 % — преимущественно мелкие операции — оборачиваются три-четыре раза.

Суточный валютооборот по отдельным городам представляется в следующих цифрах: Баку — 40–45 тыс. руб., Тифлис — 20–25 тыс. руб., Батум — 10–13 тыс. руб., Эривань

— 3–4 тыс. руб., Ганджа — 2 тыс. руб., Ленинакан — 10–13 тыс. руб., Кутаис — 1–1 1/2 тыс. руб., Поти — 1 1/2 тыс. руб., Джульфа

— 1–2 тыс. руб., Нахичевань — 1 1/2—2 тыс. руб. и остальные мелкие пункты — 5 тыс. руб., а всего в пределах Закавказья суточный валютооборот выражался в среднем ориентировочно в 100 тыс. руб. Хотя средняя прибыль на валютных Операциях бывает весьма разнообразна, но если даже принять во внимание самый минимальный процент(2–2,5) и перевести его на годовой расчёт, то получится чудовищно крупный барыш на спекулятивный частный капитал.

Последнее обстоятельство послужило причиной тому, что свободный частный капитал в крайне незначительном размере по сравнению с имеющимися у него возможностями участвовал на закавказском рынке в сделках с государственными займами.

Значительную роль в спекулятивных валютных операциях играет нелегальный вывоз за границу валюты и золота. Способы вывоза самые разнообразные, и основными являются следующие: обмен золота на привозимые контрабандные товары, переотправка через дипкурьеров иностранных миссий, через команды иностранных судов и т. д. Вывоз же драгоценных камней за истекший год выразился в сравнительно незначительных цифрах, что объясняется отчасти сильным вздорожанием бриллиантов (в среднем на 40 %).

Наряду, со скупкой и продажей валюты особое место в спекулятивной деятельности на чёрных биржах Закавказья занимают так называемые «бараты»— нелегальные переводные операции персидских купцов, способствующие переброске в Персию в значительных размерах иностранной валюты и золота.

Баратные операции развиты главным образом в Азербайджане. Первоначальная клиентура — персидские рабочие на нефтяных и рыбных промыслах — с течением времени пополнилась персидскими купцами. Посредством баратных контор купцы переводили на родину излишки валюты, получавшиеся вследствие разницы на ввозе и вывозе товаров. Ввиду явной выгодности подобных операций большинство персидских купцов стали сокращать размеры своих коммерческих товарных операций и переходить на посредническую, комиссионную работу. Центр тяжести был ими перенесён на ярмарочную торговлю, и они своей деятельностью создавали резкие скачки во взаимоотношении курсов червонца и персидских кран посредством искусственного доведения баратов до 38 кран за червонец.

Суточный размер баратных переводов в период, следовавший за окончанием ярмарок, доходил до 100 тыс. руб. Если персидские купцы, пользуясь баратами, получали крупные выгоды, то персидские рабочие, переводившие деньги своим семьям в Персию, теряли на курсовой разнице от 25 до 30 % своего жалованья.

Помимо переводов, в баратные конторы сдавались персидскими подданными деньги на хранение. Последний факт ещё более усиливал возможности контор по проведению крупных спекуляций валютой. Успешная борьба с баратными конторами приводит к значительному уменьшению ажиотажа на валютном рынке Закавказья.

Совершенно обособленно на валютном рынке группируются внутренние операции ростовщического типа — ломбардные и дисконтные. Получаемая частным капиталом от последних прибыль колебалась в месяц от 10 до 15 % по первым и от 8 до 10 % по вторым видам этих операций. Ввиду того что общая сумма вложения в них средств не превышала по Закавказью ориентировочно 500 тыс. руб., особого влияния на валютный рынок они оказать не могли.

Такого же рода ориентировочные оценки имеются и по другим районам. Из них видно, между прочим, что у частного капитала наряду с упоминавшимися уже «транзитками»(учреждениями по нелегальной внешней торговле) имеются местами и специальные учреждения по нелегальным операциям на денежном рынке. В главе о «Частном капитале на денежном рынке» мы увидим, что при нынешних размерах кредита, оказываемого частными капиталистами частной же промышленности и частной торговле, появление подобных учреждений легко может быть объяснено.

Сводя различные ориентировочные материалы и оценки, можно думать, что в общем на частнокапиталистическом рынке иностранной валюты в СССР вращается сейчас примерно до 20 млн. рублей.

Иногда отсюда кое-что отливает на гастроли в государственные займы (например, в те моменты, когда фактическая доходность отдельных из них доходила до 10 % в месяц, и до увеличения капитала в два с половиной раза из расчёта на год). Иногда, наоборот, наступает временное оживление. Но в общем эти операции превратились в одну из постоянных отраслей деятельности частного капитала в СССР, где увязаны определённые его средства (с определённым накоплением). Они выполняют те функции по обслуживанию общего частнокапиталистического оборота с заграницей и т. п., которые ему в этом обороте необходимы, но которые отказывается удовлетворять государство в силу достаточно обоснованного своего отношения к подобному нарушению частным капиталом государственной монополии в области внешней торговли и иностранной валюты. Не будь этого, успешного в общем, противодействия государства, частнокапиталистические операции с иностранной валютой и внешней торговлей были бы во много раз больше.

Другая отрасль валютной деятельности частного капитала — это операции с золотом. Надо заметить, что, как и в операциях с иностранным капиталом, здесь речь идёт именно об области капиталистического хозяйства, а не частного хозяйства вообще. Конечно, продать сохранившуюся у него от царского времени золотую десятку или полученный из-за границы от родственника доллар может и малозажиточный человек, не являющийся капиталистическим предпринимателем на денежном рынке. Но скупать все эти золотые десятки и доллары, скупать их систематически и на крупные суммы, позволяющие затем организовывать нелегальный перевод за границу, валютный кредит для оплаты контрабанды и прочие операции, — все это дело же капиталиста. Для таких операций у маленького человека руки коротки.

Источников получения золота частным капиталом (для спекуляции) в основном три: 1) мобилизация запасов золотой монеты, оставшихся на руках у населения при начале империалистической войны 1914 г., после которой у нас прекратилось легальное обращение золотой монеты в натуре; 2) нелегальная скупка нечеканенного золота, добываемого в Сибири так называемыми «старателями»(мелкими хозяйчиками и кустарями, эксплуатируемыми частным капиталом при этой скупке); 3) приток из запасов государства, имевший место в силу ошибочной линии в этом отношении Наркомфина за последний год руководства им т. Сокольниковым, прекратившийся с изменением линии, какая неправильно взята была т. Сокольниковым.

Из этих трёх путей первый не имеет сейчас преобладающе крупного значения. Старые золотые монеты уже ряд лет постепенно вывозятся за границу в оплату контрабанды и расходов при поездках и просто для перевода эмигрантами своего состояния за границу. Да к тому же крестьянин, интеллигент или мелкий служащий, имеющий золотую десятку, не так охотно расстаётся с ней для сбыта валютчику. Роль второго метода — скупки от старателей — возможно, несколько больше, но также не может быть учтена хоть сколько-нибудь приблизительно. Более определённо можно судить о результатах так называемой «валютной интервенции предпринятой за период с октября 1925 г. по апрель 1926 г.

Принципиальное обсуждение смысла и характера «валютной интервенции» можно найти в органах Наркомфина. Под «валютной интервенцией» в данном случае мы имеем в виду продажу золота (и равной золоту иностранной валюты), производившуюся органами государства частным капиталистам. Целью ее было усиленным предложением золота и иностранной валюты на «вольном рынке» уронить там их цену и этим изменить значительно соотношение курсов в пользу нашего червонца. Оказалось, однако, как и надо было ожидать, что покупательная сила червонца определяется более глубокими причинами, чем искусственные манипуляции на частнокапиталистическом рынке с суммами, которые сами по себе велики, но не имеют значения в сравнении с объёмом основных народнохозяйственных процессов. И до этой «валютной интервенции и после неё, и во время неё покупательная сила червонца в общем оставалась на том же уровне, с незначительными колебаниями. По индексам Конъюнктурного института Наркомфина, как привёл проф. Кондратьев в докладе 11 марта 1927 г., покупательная сила червонного рубля на «вольном рынке» по отношению к покупательной силе довоенного рубля составляла: в 1924/25 хозяйственном году — 44 % и в 1925/26 хозяйственном году — 43,1 % (а на 1 мая 1927 года — 44,2 %). Таким образом, результатов никаких, а потеря государством золота и твёрдой иностранной валюты в пользу частного капитала несомненна.

Понятно, что неправильная в этом отношении линия т. Сокольникова была отменена. Она обошлась нам в продажу в частные руки за семь месяцев, с октября 1925 г. по апрель 1926 г., золота на 29 млн. руб. и твёрдой иностранной валюты (доллары и т. п.) на 21 млн. руб., а всего в 50 млн. рублей. Правда, в последующий период за восемь месяцев — с мая по декабрь 1926 г. — удалось скупить обратно на 5 млн. руб., но главная масса осталась в частнокапиталистических руках для финансирования контрабанды и нелегальных переводов за границу и как объект внутренних валютных спекуляций.

Для укрепления советского червонного рубля мы идём другой дорогой — дорогой снижения розничных цен. Энергичное снижение розничных цен, энергичное уменьшение прибылей кооперации и госторговли, борьба за ограничение вздувания цен частными продавцами — все это равносильно повышению курса рубля. Это и есть единственный действительный путь для увеличения его покупательной силы.[5]