1.5.1. Сбор потенциальных участников

1.5.1. Сбор потенциальных участников

Начнем с первого шага — с выявления единомышленников. Этим вопросом задается всякий, когда задумывает что-то, чего нельзя осуществить в одиночку. К примеру, некто мечтает передвигаться на велосипеде, но город для этого не приспособлен. Логично начать с того, что узнать, сколько еще людей хочет того же. Потому что в случае, если их, хотя бы в потенциале, много, есть шанс, объединившись, повлиять на власти. А если нет, придется подождать со своей надобностью, потому что с точки зрения общественной справедливости неразумно выделять полосы в интересах непропорционально малой группы пользователей. Или, к примеру, кому-то нужно сколотить команду для футбола во дворе или выбить у муниципалитета преференции, собрать подписи под какой-нибудь петицией, переизбрать правление ТСЖ, изгнать джанкфуд из школы, решить проблемы трафика — все всегда упирается в сбор команды.

Это первейший вопрос любого коллективного дела, и это же отправной пункт экономической теории клубов, которая лежит в основе излагаемого подхода. Ее базовая логика состоит в том, что существует некая пороговая численность участников, при наборе которой искомый результат (или процесс) достигается с приемлемыми (в расчете на одного) издержками. В этом весь смысл образования клуба — поделить издержки, не потеряв при этом в качестве. Если минимально необходимый состав не набирается, затраты, выпадающие на долю инициаторов, становятся чрезмерными, и при таком раскладе дело лучше не начинать. С другой стороны, в ряде случаев, хотя и не всегда, имеет место ограничение численности сверху — оно возникает, когда качество искомого блага снижается из-за переполнения клуба. Описанная в нескольких строках немудреная логика практически исчерпывает содержание теории клубов[3]. Ее основоположник, нобелевский лауреат по экономике Дж. Бьюкенен сформулировал и решил ключевую задачу об оптимальном размере клуба[4]. Изложение этой теории обычно носит статус короткого факультативного параграфа в толстом учебнике по экономике. Как я надеюсь убедить читателя, сегодня этот параграф заслуживает выдвижения на острие общественной мысли и подробнейшей детализации.

Это так, потому что клуб выступает несущей конструкцией для множества коммуникативных практик (взять хотя бы сообщества в интернете) и потому что клуб является универсальной формулой примирения в рамках оппозиции «индивид — общество», или, если формулировать точнее, «индивидуальная воля — общественные интересы и накладываемые ими ограничения личной свободы». Забегая вперед, заметим, что клуб — это ключевой элемент либерализма, правда, элемент, судя по всему, недостаточно осмысленный и укорененный в сознании. Ключевая проблема либеральной мысли — проблема границ свободы и суверенитета — может получить ясные критерии решения в терминах автономии клубов. Ведь именно благодаря вхождению в более или менее однородные сообщества у человека появляется собственная социальная акватория, где он и не одинок, и может оставаться самим собой и реализовывать индивидуальность в окружении единомышленников. В противном случае ему пришлось бы растворяться в общей массе и волей-неволей приноравливаться к единым ценностям, вкусам, приоритетам, ритуалам, рутинам переукрупненного комьюнити. Клуб служит своего рода оболочкой, защитной капсулой для индивида. (При этом человек может принадлежать не какому-то одному клубу, а сразу нескольким.) В этом ракурсе человеческое общество предстает как подвижный конгломерат клубов, которые рождаются и умирают, конкурируют за членов, конфликтуют и ладят между собой, в точности как государства.

Вот почему перспективы общества так тесно связаны с развитием клубной жизни, и вот почему столь важно развивать теорию клубов и прикладной инструментарий клубного строительства. От его совершенства зависит, будут ли созданы необходимые клубы и сделаны благие дела, структурируется ли общество оптимальным образом на фрагменты, с какой легкостью (вероятностью) человек будет получать доступ в свои клубы и, наконец, в какой мере он будет счастлив. Осовременение клубных технологий и практик — это ключевой вопрос мировой повестки дня.

Хрестоматийный пример клубного блага, завязанного на обычные экономические издержки, — бассейн, другой наглядный пример — автодорога. Из этого же ряда — туристическая группа, спортивная секция и, вероятно, также семья мормонов из Юты. Греческий полис как дееспособная единица прямой демократии — безусловно, клуб. И современное государство тоже — в том смысле, что нужно иметь достаточно населения, чтобы нанять штат, обеспечивающий государственные функции. (К слову, объективные экономические требования к народонаселенности смягчаются. Сегодня, чтобы управиться со всеми надлежащими государственными обязанностями, похоже, достаточно 3–5 млн человек. Из этого могут вытекать очень важные сдвиги для имперской идеологии.)

Если вдуматься, клиентура семейного доктора является своего рода клубом — без широкой практики, возможность которой они ему все вместе предоставляют, он не наработает квалификацию и не сможет лечить их качественно. То же актуально и для повара. Любая фирма на рынке формирует свой клуб покупателей, в противном случае, чтобы покрыть издержки, ей потребуется установить непроходные цены. Клиентура высоких домов моды тоже образует своего рода клуб. При том, что между покупателями нет прямого обмена информацией, происходит саморегулирование численности и состава клубов данного типа: как только обозначается угроза переполнения из-за притока подражателей из низших имущественных слоев, члены клуба переключаются на новые модели, тем самым защищая себя от смешения с нуворишами. (В противном случае велик риск столкнуться с людьми, одетыми в точно такое же платье.)

Базовой клубной логике подчиняются и случаи нерыночного немеркантильного взаимодействия, где деньги могут и не быть задействованы напрямую, но имеют место затраты и результаты символического типа. И пусть такого рода процессы трудноизмеримы, экономика символического правит ими в полной мере. В дальнейшем мы будем использовать слово «клуб» в качестве термина, объединяющего все виды групп по интересам — союзы, кружки и круги, объединения, гильдии, коллективы, лиги, общины, отряды и т. п. Все вышеперечисленное — это объединения людей, в чем-то полезных друг другу: в достижении результата и/или в создании благоприятной атмосферы при занятии чем-либо. Вступая в них, человек получает возможность реализовать себя и свои цели. Как уже отмечалось, под определение клуба можно подвести и фирмы, и поселения, и нации, и этнические группы и профессиональные гильдии — на том основании, что во всех перечисленных случаях имеют место членство, правила, интересы, и всегда экономика играет если не определяющую, то никак не последнюю роль. (А если считать затраты на межличностный обмен — то на сто процентов определяющую.) Мы ограничим предмет рассуждения клубами гражданской направленности — то есть сознательными объединениями граждан на добровольной основе.

Из того факта, что для коллективных практик самой разной природы существует некая оптимальная численность участников (на деле речь идет не о строго определенной величине, а о приемлемом диапазоне), вытекает ясный запрос к IT-инструментарию со стороны людей, которые чего-то хотят, — помочь собрать критический пул участников. Все обыкновенно начинается с прощупывания настроений и готовности потенциальных членов клуба, с поиска единомышленников. Скажем прямо, не ахти какое препятствие! Кому не доводилось справляться о наличии других интересантов? К примеру, собирая гостей на вечеринку или подписи под петицией. И ведь обходились без компьютера! Однако принципиально то, что отныне это может делаться не только по наитию, изустно-рукотворно, через цепочки знакомств. Процесс агрегации обретает дополнительную, так сказать, промышленную тягу.

Многие хорошие дела не делаются только потому, что люди не понимают, будет ли набрана критическая масса единомышленников или нет. Человек отдает себе отчет в том, что в одиночку он это дело не потянет, а найдутся ли должным числом плечи, чтобы поделить нагрузку, — большой вопрос. «Выстрелит» начинание или нет, зависит от того, как потенциальные участники оценивают вероятность добора членов до нужного количества. Это тот самый случай, когда представления о реальности ее же и предопределяют. Меняя ожидания и, в частности, вооружая пионеров знанием о числе сторонников, можно влиять на ход процессов. Социальные сети сработали как катализатор исламских революций именно потому, что благодаря им люди осознали, сколько еще сограждан на их стороне. В том же Египте безработный узнал, что есть еще миллион таких же, как он, образованных 23-летних безработных! И, самое главное, каждый из этого миллиона убедился, что все знают друг о друге, об общей численности и настрое. Все располагали общей картиной. В такой ситуации шансы на выигрыш растут и страх отступает[5]. Без этого масштабные выступления не состоялись бы. Либо, не набрав критической массы, были бы погашены в зародыше.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.