КЛАССОВАЯ БОРЬБА

КЛАССОВАЯ БОРЬБА

Классовая борьба, по мнению основоположников марксизма, является одним из проявлений основного противоречия капитализма. По мере становления капиталистического способа производства “произошел полный разрыв между средствами производства, сконцентрированными в руках капиталистов, с одной стороны, и производителями, лишенными всего, кроме своей рабочей силы, с другой стороны. Противоречие между общественным производством и капиталистическим присвоением выступает наружу как антагонизм между пролетариатом и буржуазией”[168].

Непримиримость интересов рабочего класса и буржуазии — один из доводов, выдвигаемых марксистами в обоснование неизбежности гибели капитализма. Действительно, противоречие между собственниками и наемными работниками, эксплуататорами и эксплуатируемыми неустранимо при капиталистическом способе производства, поскольку оно основано на несправедливом распределении прибавочной стоимости. Однако отнюдь не стремление людей к абстрактной справедливости явится тем тараном, который сможет разрушить капитализм. Классовая борьба может взорвать капитализм и привести его к гибели только в том случае, если противоречие между наемным трудом и капиталом станет тормозом развития производительных сил.

Наиболее емко эту мысль выразил Ф. Энгельс: “Пока тот или иной способ производства находится на восходящей линии своего развития, до тех пор ему воздают хвалу даже те, кто остается в убытке от соответствующего ему способа распределения… Лишь когда данный способ производства прошел уже немалую часть своей нисходящей линии, когда он наполовину изжил себя, когда условия его существования в значительной мере исчезли и его преемник уже стучится в дверь, — лишь тогда все более возрастающее неравенство распределения начинает представляться несправедливым, лишь тогда люди начинают апеллировать от изживших себя фактов к так называемой вечной справедливости… В нравственном негодовании, как бы оно ни было справедливо, экономическая наука может усматривать не доказательство, а только симптом”[169]. Возможно, если бы эта цитата почаще попадалась на глаза высокопоставленным руководителям Советского Союза, история СССР имела бы другой финал.

Отличие современного капитализма от капитализма XIX и начала XX века в том, что он накладывает существенные ограничения на степень эксплуатации наемного труда. В качестве контролера и регулятора этих ограничений выступает государство. Во всех странах развитого капитализма существуют законы, устанавливающие максимальную продолжительность рабочего дня и минимальный уровень заработной платы, регламентирующие труд несовершеннолетних. Государство обеспечивает гражданам широкий спектр социальных прав и гарантий, например, в случае потери трудоспособности. Через налоговую систему и бюджет государство фактически осуществляет перераспределение доходов в пользу менее обеспеченных слоев населения.

К. Маркс констатировал в “Капитале” наличие не только относительного, но и прогрессирующего абсолютного обнищания рабочего класса в XIX веке. В настоящее время абсолютного обнищании трудящихся нет: уровень жизни в развитых капиталистических странах постепенно растет. Но остановлена тенденция и относительного обнищания, о чем косвенно свидетельствует тот факт, что отношение доходов наиболее и наименее обеспеченных слоев населения остается стабильным (хотя абсолютный разрыв в доходах при этом, естественно, увеличивается).

Безусловно, капитализм не изменил и не изменит своей сути, поскольку он не может существовать без эксплуатации чужого труда. Вместе с тем эволюция капитализма в течение последних ста лет в сторону ограничения степени эксплуатации очевидна. Это означает одновременно смягчение — в определенной степени — остроты проявления основного противоречия капитализма, в том числе и в форме антагонизма между наемными работниками и буржуазией.

Непосредственной причиной, вызвавшей “гуманизацию” капитализма, явилась классовая борьба. Социальные права завоеваны трудящимися в длительной борьбе с капиталистами, сопротивлявшимися ограничению своего права на эксплуатацию. Однако классовая борьба сама является лишь следствием происходящих в обществе процессов, связанных с изменениями в производстве, распределении и социальной сфере Реально существующие в обществе к общественном производстве объективные противоречия, отражаясь в сознании людей, приводят в итоге к обострению классовых отношений. В соответствии с этой логикой глубинную причину, вызвавшую трансформацию варварского капитализма XIX века в капитализм современного типа, следует искать не в самой классовой борьбе, а в развитии общественных производительных сил и вызванном этим развитием изменении характера труда. Капитализм стал другим потому, что изменился характер труда, и капитализм сумел к этому приспособиться.

Этот вывод со всей очевидностью вытекает из сравнения характера труда в XIX веке и в настоящее время. В прошлом веке капитализм только вступил в машинную стадию производства, и уровень развития производительных сил был низким. Процесс разделения труда на фабрике на последовательность простых операций, выполняемых с помощью машин, привел к преобладанию неквалифицированного труда, не требующего образования и длительного обучения. Исполнение каждой операции не требовало большой силы, ловкости и умения рабочего обращаться со своим инструментом. Труд перестал быть искусством, каким он фактически был в эпоху ремесленного производства. Человек из умельца, творца превратился в простой придаток машины. От него требовались только самые простые, однообразные приемы, не требующие обучения. Интенсивность его работы задавалась скоростью движения исполнительных органов машины. К. Маркс в “Капитале” приводит ответ управляющего одной из фабрик на вопрос, каким образом поддерживается интенсивность труда рабочих: “Они не могут пренебречь своим делом; раз они начали, они должны продолжать; они являются частями одной и той же машины”[170].

Следствием такого характера труда было стремление капиталистов к сверхэксплуатации наемных рабочих, желание выжать из рабочей силы все возможное и невозможное. Моральные и нравственные нормы отступали перед логикой машинного производства, диктующей сверхэксплуатацию неквалифицированного труда. К. Маркс в первом томе “Капитала” рисует впечатляющую картину жизни рабочего класса в его время.

Применение машин сделало излишней мускульную силу человека и открыло дорогу преступающей всякие нравственные пределы эксплуатации дешевого детского и женского труда. Женщины и дети в значительной степени вытеснили взрослых мужчин из промышленного производства. Положение усугублялось тем, что рост производительности труда вследствие внедрения машин привел к возникновению “резервной промышленной армии” безработных. Кроме того, постоянный избыток рабочей силы создавался и притоком в город крестьян, лишавшихся земельной собственности по мере разложения феодализма. Усиленное давление, оказываемое конкуренцией безработных на занятых рабочих, принуждало последних к чрезмерному труду и подчинению диктату капитала.

В этих условиях капиталисту было выгодно увеличивать степень эксплуатации даже во вред здоровью рабочего, так как он всегда мог найти ему замену за воротами предприятия. Неквалифицированный характер труда не побуждал капиталиста ценить своего наемного работника. Маркс отмечает беспощадное отношение работодателя к здоровью рабочего, поскольку производительность труда неквалифицированного работника была для хозяина важнее, чем продолжительность его жизни.

Стремление к извлечению максимальной прибыли или, по выражению Маркса, неутолимая жажда прибавочного труда[171] заставляла капиталистов повышать интенсивность труда до немыслимого ранее предела и увеличивать продолжительность рабочего дня, которая достигала 15 часов и более. В период становления капиталистического способа производства даже существовали законы, устанавливающие принудительное удлинение рабочего дня. Результатом было прогрессирующее вырождение населения промышленных центров: уменьшение роста и веса, распространение невиданных ранее профессиональных заболеваний. Маркс отмечал, что капиталистическое производство “посредством удлинения рабочего дня ведет не только к захирению человеческой рабочей силы, у которой отнимаются нормальные моральные и физические условия развития и деятельности. Оно ведет к преждевременному истощению и уничтожению самой рабочей силы. На известный срок оно удлиняет производственное время данного рабочего, но достигает этого путем сокращения продолжительности его жизни”[172]. На протяжении всего XIX и начала XX века борьба между трудом и капиталом велась под лозунгом сокращения продолжительности рабочего дня. Для рабочего класса это была борьба не просто против “ужаса чрезмерного труда”[173], но и за физическое выживание. В нашей стране эта проблема была решена только после революции: в царской России рабочий день продолжался 12–13 часов, а на текстильных фабриках доходил до 15–16 часов. Советская власть законодательно закрепила восьмичасовой рабочий день.

Положение работника на производстве как простого придатка машины и наличие резервов рабочей силы обуславливали стремление владельца предприятия свести зарплату к минимуму, величина которого определялась лишь условиями поддержания трудоспособности наемного работника. Постоянная нужда и беспросветная нищета были уделом подавляющего большинства трудящихся. Несмотря на постоянный рост капитала, жизнь рабочих не улучшалась, а даже ухудшалась. Рост производительности машин только усугублял ситуацию, выталкивая часть рабочих за ворота предприятия и все более превращая оставшихся в бесправные “орудия производства”. Незаинтересованность работодателей в обеспечении наемным рабочим достойных условий жизни позволила основоположникам научного социализма сделать вывод о том, что по мере развития капитализма увеличивается не только относительное, но и абсолютное обнищание пролетариата.

Очевидно, что в настоящее время отношение к рабочей силе со стороны капиталистов претерпело серьезные изменения. Источник произошедшей эволюции как всегда, следует искать в изменившемся характере производительных сил общества. Современное производство качественно отличается от производства даже начала века. Уровень сложности применяемых машин и технологических процессов неизмеримо вырос. Наука стала новой составляющей производительных сил. Все большее распространение получают информационные технологии.

Качественные перемены в производительных силах естественно привели к изменению характера труда. Теперь человек не является простым придатком машины, как это было раньше. Наоборот, производительность и эффективность работы станков, машин и технологического оборудования зависят от квалификации, умения, опыта и ответственного отношения работника к своему делу. Чрезвычайно выросло значение творческого, интеллектуального труда. Постоянно повышается роль высококвалифицированного труда, требующего особенно сложного и длительного обучения — инженерного, научного, конструкторского и т. п. Вследствие усложнения процесса производства усилилось влияние на него со стороны управленцев и служащих. Таким образом, лицо современной армии наемного труда определяет образованный, даже высокообразованный, квалифицированный и опытный работник. Только такой работник способен приводить в движение современные средства производства.

Человек стал самой ценной для капиталиста составляющей производительных сил. Именно это обстоятельство принципиальным образом изменило отношение между трудом и капиталом. Капитализм прошлого с его системой сверхэксплуатации неквалифицированного труда не смог бы справиться с современными производительными силами. Увеличение доли квалифицированного труда потребовало обеспечить широким массам трудящихся доступ к образованию, что положило конец существовавшей долгие века монополии высших слоев общества на знания. Экономические соображения заставили ценить жизнь и здоровье обученного и опытного работника. Поэтому получила развитие система здравоохранения, доступ к которой в той или иной степени был предоставлен не только работающим, но и членам их семей. Продолжительность рабочего дня теперь должна учитывать специфику квалифицированного труда, отдача от которого резко снижается, если его непрерывная продолжительность превышает физиологические и психологические возможности человеческого организма.

Вся система социальных прав и гарантий современного капиталистического общества в конечном счете отражает возросший уровень развития производительных сил и изменившийся характер труда. Большое участие в создании этой системы приняло буржуазное государство, действовавшее в интересах всего класса капиталистов. Дело в том, что, хотя изменение характера труда делает расширение социальных прав трудящихся объективно необходимым и экономически выгодным классу капиталистов в целом, дня каждого отдельного капиталиста это сопряжено со снижением нормы прибыли и его доходов. Проведение социальных реформ в рамках только одного предприятия может серьезно подорвать позиции его владельца в конкурентной борьбе. В связи с этим меры, законодательно ограничивающие степень эксплуатации и расширяющие социальные права трудящихся, должны приниматься в основном в масштабе целой отрасли или всего государства. Это обстоятельство является одним из факторов, определяющих активную роль буржуазного государства в экономике и социальной сфере.

Несмотря на достигнутый социальный прогресс, капитализм не устранил (и не может устранить) противоположность интересов владельца предприятия и его наемных работников. Все социальные завоевания трудящихся появились не благодаря гуманизму и альтруизму их работодателей, а как продукт, по словам Маркса, “продолжительной, более или менее скрытой гражданской войны между классом капиталистов и рабочим классом”[174]. Вместе с тем, как уже отмечалось, классовая борьба является только внешним проявлением глубинных процессов, происходящих в общественном производстве и вызванных ростом производительных сил и изменением характера груда.

Современный капитализм действительно разительно отличается от капитализма прошлого. Правы те, кто утверждает, что сейчас капитализм уже не тот, что был при Марксе. Для первого этапа развития капиталистического способа производства были характерны неограниченная свобода конкуренции и стремление буржуазии к сверхэксплуатации наемного труда. На рубеже XIX и XX веков капитализм вступил в следующую, империалистическую фазу, главными особенностями которой были преобладание монополистического капитала в структуре производительных: сил и закончившийся территориальный передел мира между основными колониальными державами. Две мировые войны, подъем революционного движения и экономические катаклизмы 1920-х и 1930-х годов стали неоспоримыми свидетельствами острого кризиса, переживаемого старой моделью капитализма. После Второй мировой войны постепенно сформировалась современная стадия развития буржуазного общества. Для нее характерны активное вмешательство государства в экономику, обуздание тенденции к неограниченному росту монополизации производства и, главное, “гуманизация” капитализма вследствие изменившегося характера труда. В отличие от предыдущих этапов истории капитализма эти процессы не нашли адекватного отражения в работах ученых-марксистов, которые вплоть до последнего времени пытались “втиснуть” современную реальность в рамки картины мира, созданной грудами классиков научного социализма в XIX — начале XX века. Возможно, в настоящий момент общество находится на пороге новой революции в своих производительных силах. Если капиталистический способ производства сможет ее пережить, мы станем свидетелями очередного, новейшего этапа его истории.

Однако никакие перемены не могут изменить сущность капиталистического способа производства, основанного на частном присвоении результатов чужого труда. Маркс сформулировал это положение так: “… производство прибавочной стоимости, или извлечение прибавочного труда, составляет специфическое содержание и цель капиталистического производства независимо от тех изменений в самом способе производства, которые возникают из подчинения труда капиталу”[175].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.