От переливаний – к стволовым клеткам экономики
От переливаний – к стволовым клеткам экономики
1908 год, отстоящий от нас ровно на век, отмечен событиями-знаками сразу двух открытий эпохального значения. Столетия не достало тугодумному человечеству, чтобы оценить их в полной мере.
На съезде гематологического общества в Берлине русский гистолог Александр Максимов ввел в научный обиход понятие «стволовая клетка».
В ста пятидесяти километрах к юго-западу, в Лейпциге, тогда же увидела свет первая из двух книг молодого Шумпетера (вторая вышла тремя годами позже), в которых впервые статус научного получило понятие «предприниматель».
В обоих случаях речь шла об одном и том же – с точностью до метафоры.
В кровеносной системе экономики, осуществляющей обмен веществ-стоимостей, Шумпетер провел радикальное разграничение двух контуров – кровообращения и кроветворения.
Клетки экономической крови, присоединяясь к частицам переносимых питательных веществ, придают им стоимость, необходимую для обмена. Кровообращение обеспечивает транспортировку и обмен между органами и тканями питательных веществ, получаемых организмом извне, из природы, а также выведение продуктов метаболизма. В процессе кровообращения новая кровь не производится, напротив, ему присущи неустранимые инфляционные потери и трансакционные издержки.
Новая кровь-стоимость абсолютно необходима хозяйственному организму для обеспечения его роста, для интенсификации притока вещества и энергии в кризисные зоны, для борьбы с болезнями. Шумпетер показал, что важнейшая функция создания новой крови-стоимости в экономике является исключительной прерогативой ее стволовых клеток – предпринимателей.
Современная Шумпетеру экономическая наука, к которой он относился с глубоким уважением, на 100 процентов (за единственным исключением Маркса) игнорировала проблематику развития-кроветворения, концентрируясь на изучении равновесных состояний системы обращения и колебаний вокруг них. Отсутствовал даже термин для обозначения инвестиций в предпринимательские проекты (не обеспеченные залоговой стоимостью). Вместо этого приходилось использовать словосочетание «аномальный кредит».
В современном дискурсе термин «инвестиции» укоренился, но во многом потерял смысл. Мифология минфина сплошь и рядом подразумевает под ним массированные вливания донорской крови именно в систему обращения. Но такие манипуляции, принося временные облегчения оборота, не решают проблем, а лишь усугубляют их: нарастает давление-инфляция, закупорки и тромбы, чужая кровь несет инфекции. К тому же больной, едва оправившись, сам обязан стать донором в пользу своих кредиторов.
Подобные вливания бывают успешны, если косвенным их следствием становится улучшение режима работы и подпитка стволовых клеток экономики, производящих всю новую стоимость. Но до сих пор в теории такая задача даже не рассматривается, а в практике поминается чисто декларативно. Вместо адресных глубинных инъекций-инвестиций в предпринимательскую ткань костного мозга практикуются поверхностные вливания, которые профессионально выпивают чиновные вампиры, разнородные паразиты с фирмами-однодневками и мелкий кровососущий гнус.
«Аномальные кредиты», то есть собственно нормальные инвестиции, должны осуществляться только, и исключительно, в предпринимательские проекты по производству добавленной стоимости. Они-то, по Шумпетеру, и являются единственным антиинфляционным фактором в экономике.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.