Организуя антитерроризм

Конгресс и страна могли терпеть до определенной степени взрывы у посольств США в разных странах или периодические атаки на американские военные объекты. Это была цена, которую они платили за поддержание мировой империи. Однако 3000 убитых граждан на американской земле вызвал хор голосов, говорящих: «Не забудем, не позволим повториться!» Поддержание американского ядерного арсенала в боеготовности не имело шанса на ошибку, и армия США справилась с задачей без инцидентов.[161] Почему же ФБР не могло сделать то же самое?

Проводились слушания в Конгрессе. Создавались комиссии. Писались доклады. Академики и политические аналитики выступали со своими умозаключениями. Среди всего этого руководители ФБР планировали проведение реорганизации.

Данные, имеющиеся у государства, были представлены в «Докладе комиссии 9/11». Его последние главы представляли собой набор рекомендаций по реформированию национальной безопасности. Четыре из пяти подзаголовков начинались со слова «Объединение»: «Объединение усилий против внутреннего и внешнего сепаратизма», «Объединение усилий в обмене информацией» и так далее. Разрозненные разведывательные агентства и несогласованность внутри самого ФБР были виноваты в провале принятия общих методов работы и целей. Немногочисленные попытки ФБР организовать национальную безопасность привели к катастрофе. Бюро необходимо было ориентироваться на армию США с ее должностными инструкциями и протоколами, обеспечивающими коллективный отпор общему врагу.

Тем не менее из всей ученой братии громче всех «кричал» о проблеме профессор права из Чикагского университета Ричард Познер, задавшийся вопросом, может ли что-то еще более разрозненное (по сравнению с ФБР) иметь положительный эффект. Познер не особенно интересовался вопросами национальной безопасности, пока газета New York Times не попросила его взглянуть на отчет Комиссии 9/11 для их воскресного книжного обзора. То, что кого-то просили написать отзыв на государственный отчет для страниц Times, было уже само по себе необычно. Однако 9/11 явилось событием, которое привлекло так много общественного внимания, что государство заключило контракт с издателем В. В. Нортоном для массового коммерческого распространения. (Книга, изданная Нортоном, стала бестселлером и финалистом Национальной книжной премии.) Познер описал эту книгу как «увлекательный… но несколько неуместный литературный триумф». Первое издание в количестве 600 тыс. экземпляров было буквально сметено с полок, последовало второе издание – уже в миллион копий.

Journal of Legal Studies назвал Познера наиболее цитируемым ученым XX века, специализирующимся на правоведении. Он комментирует все – от абортов до антиглобализма, и это лишь первая буква алфавита. Хотя он никогда особенно не сосредотачивался на национальной безопасности, он согласился написать обзор, позже прокомментировав это следующим образом: «он может быть полезен для будущих перспектив».

Авторы отчета проконсультировались с 1200 экспертами из 10 стран мира, изучили более двух миллионов страниц документации, касающейся разведки. Однако, прочитав несколько вступительных параграфов, Познер, никак не связанный с авторами, отозвался о стиле изложения отчета как «не впечатляющий».

То, что начиналось как обзор книги, превратилось в хобби. Некоторые могут проводить свободное время, читая бульварные романы или смотря фильмы. Познер пишет быстрее, чем большинство американцев читает. Всего за несколько лет он выпустил четыре книги, посвященные анализу национальной разведки США.[162]

Познер выступает скорее за односторонний лагерь, нежели использование двух организаций одновременно. ФБР создавалось исключительно для расследования преступлений, так почему бы им не позволить этим заниматься и дальше? Это было нечто большее, чем оппортунистическая экспансия Герберта Гувера в 1930-е годы, которая нагрузила Бюро разносторонними и плохо сочетаемыми задачами. Он указывает на операции по сбору данных вне США, в странах, где в работу Бюро не вмешивается гуверское лидерство. В Канаде задачи ФБР разделены между Канадской королевской конной полицией и Канадской службой разведки и безопасности, которая была отделена от КККП в 1984 году. В Великобритании криминальными делами занимается Скотленд-Ярд, а внутренней разведкой – MI5. (Джеймс Бонд работал на их «родственника», MI6, который занимался внешней разведкой.)

Лишь у ФБР Познер отметил совсем иной подход. Комиссия 9/11 поддержала создание должности руководителя всей национальной безопасности страны – «царя», который будет сидеть на вершине пирамиды из силовых и разведывательных организаций и структур. Подобная должность существовала как минимум на бумаге со времени подписания Акта о национальной безопасности в 1947 году. Акт узаконивал должность директора Центрального разведывательного управления, который должен был управлять ЦРУ и контролировать остальные разведывательные структуры в стране. Однако организации, не хотевшие подчиняться ЦРУ, путем лоббирования добились того, что директор ЦРУ не получил никакой реальной власти вне своего агентства.

Комиссия 9/11 еще раз обратила внимание общественности на изначальный принцип формирования действительно централизованной разведки и предложила ввести должность директора национальной разведки, который не станет возглавлять никакое конкретное агентство, однако будет иметь власть над всеми имеющимися. Централизация власти поможет упорядочить информационные системы различных агентств, а также сформирует рычаги управления для обмена важной информацией и, хочется надеяться, предотвратит недоработки, которые позволили 19 смертникам попасть в США и остаться незамеченными при планировании атаки.

Познер обратил внимание на еще одну серьезную ошибку при сборе данных разведки. Перед вторжением американских войск в Ирак в 2003 году практически весь разведывательный аппарат США ошибочно верил, что Саддам Хусейн имеет биологическое, химическое или даже ядерное оружие – так называемое оружие массового уничтожения (MI6 в Великобритании, к слову, ошибалось точно так же). Если неспособность предотвратить 9/11 связана с недостаточным обменом информации и отсутствием единства среди различных направлений разведки, неверное утверждение, что Саддам владеет ОМП, было результатом чрезмерного обмена информацией.

Сложность анализа разведданных заключается в том, чтобы различить, где среди разбросанных обрывков информации те, которые приведут к правильным ответам, а где те, которые лишь отвлекут от реальной ситуации. С точки зрения полевого агента, пытающегося пробиться наверх по карьерной лестнице, правильными обрывками являются такие, которые удовлетворят начальника. Согласитесь, частица такого подчиненного есть в каждом из нас. Если, к примеру, все знают, что директор национальной разведки убежден, что в Ираке активно производится ОМП, лишь отважный, но глупый подчиненный будет утверждать обратное.

Действительно, государственная комиссия, изучавшая информацию по ОМП в Ираке, обнаружила, что руководители отделов и департаментов разведки наказывали тех, кто выражал противоположные от официальной версии взгляды, и награждала тех, кто поддерживал мнение руководства по ОМП, т. е. говорили боссу то, что, как ему казалось, он и так знал. Президент США при условии, что сам он не прислушивается к подхалимам из разведки, захочет создать действительно автономные структуры по сбору разведданных, в которых каждый сотрудник будет высказывать свои честные и независимые взгляды.

Это также является сутью унифицированной, пирамидообразной организации, где по мере продвижения наверх теряется часть информации: агенты на периферии передают своим начальникам (допустим, каждого местного офиса) все, что к ним поступает; те, в свою очередь, выбирают самое важное, анализируют и передают отчет вверх по цепочке. Фильтрация эффективной информации – часть того, чем занимаются менеджеры, однако это также означает, что некоторые идеи теряются среди фильтров и суждений высокого уровня. В конце концов, топ-менеджеры могут быть важны, однако и они не идеальны. Естественно, чем выше пирамида, тем больше времени нужно, чтобы информация попала с периферии наверх.

Значит ли это, что раздутая иерархическая структура разведки – не самая лучшая идея на свете? Все зависит от того, какие проблемы разведки вы пытаетесь решить. Познер обратил внимание, что это очень похоже на производственный цикл в компании Procter & Gamble, где предложения проходят через 40–50 утверждений перед тем, как попадают к председателю правления. Подобный стиль управления подходит для такого рода компании. Мы с вами не находимся в центре революции технологий по производству мыла и стирального порошка, когда производитель должен либо предложить что-то инновационное, либо уйти с рынка. И у компании существует множество брендов, имидж которых она не хочет портить, предложив потребителям без тестирования «новые и продвинутые» формулы, которые могут привести к образованию рака или смерти младенцев.

Холодная война была аналогом стабильной и предсказуемой деловой среды P&G в контексте национальной безопасности. Террористические угрозы сегодня гораздо ближе к Кремниевой долине, где находится постоянно меняющееся количество малопонятных организаций, связанных между собой, и где лишь единичные идеи получают воплощение и ценность. Чем больше идей будет реализовано в продукте, тем лучше для всех.

Это особенно важно с учетом того, насколько высоки ставки. Когда дело касается небольшой ошибки в новой химической формуле порошка Tide, сумма издержек на бессмысленную инновацию сравнительно невелика, особенно по сравнению с общими доходами P&G. Если аналитик службы разведки пропустит небольшую, но важную информацию в самом начале расследования, то катастрофу можно уже не предотвратить. Когда в 2010 году житель Виргинии, рожденный в Афганистане, заявил на Facebook, что он знает, как сделать бомбу, чтобы взорвать метро в Вашингтоне, это, скорее всего, было психическое отклонение или дурная шутка. И, скорее всего, это безвредно. Однако существует минимальный шанс, что он перейдет от хвастовства к делу и ценой неверной оценки риска будут жизни сотен людей в метро.

Познер увидел не только обратную сторону возможных результатов централизованного сбора и анализа разведданных. Там, где Комиссия 9/11 фокусировалась на предыдущих ошибках, которые никогда больше не повторятся при создании объединенной системы разведки, Познер видел неизбежные компромиссы и будущие промахи (еще больше подхалимов, говорящих руководителям то, что они хотят услышать, и незамеченных улик), неизбежный результат централизации власти над спецслужбами и разведкой.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.