Россия становится нормальной страной

Россия становится нормальной страной

В 2001 году появилось ощущение, что жизнь в России начинает становиться похожей на нормальную. Конечно, никуда не делись бедность, чиновничий произвол и некомпетентность бюрократов, и все еще слишком часто вспыхивали различные скандалы. Но при этом тогда не покидало чувство, что жизнь потихоньку становилась лучше. Даже в отношении злоупотреблений милиции, преступности и коррупции среди руководства страны, казалось, появилось больше прозрачности, а публичные дискуссии на эти темы уже мало чем отличались от тех, что шли в других странах. К сожалению, эта относительно оптимистическая перспектива исчезла еще во время первого путинского срока.

Стабильность администрации Путина и правительства Касьянова выгодно отличала их от предшественников. Возможность того, что государственные институты и их руководители могут в России быть и надолго, уже сама по себе вселяла надежду.

Камдессю, даже будучи пенсионером, продолжал вести активную жизнь – уже в качестве уважаемого ветерана – среди международных государственных деятелей. В апреле он посетил Москву по случаю организованной Ясиным конференции, посвященной модернизации российской экономики. Он поделился впечатлением, что его российские собеседники, включая Касьянова, сильно изменились, обрели уверенность в себе и мало чем отличаются от своих европейских коллег.

Состоялось наконец-то знакомство Путина с президентом Бушем. Они встретились 16 июня в Словении, и неожиданно между ними завязались хорошие отношения, тут же сказавшиеся и на западных представлениях о России. К тому же Путин уже имел тесные и откровенные отношения с Блэром и Шредером [255] . Вскоре он встретился с ними снова на саммите «Большой восьмерки» в Генуе (21 – 22 июля).

18 – 19 июня побывал в Москве Фишер. Это был его прощальный визит в качестве руководителя МВФ. Путин пригласил Фишера вновь посетить Россию и даже в шутку предложил ему работу в Москве [256] . Впоследствии Россия досрочно погасила часть полученных от МВФ кредитов, в результате чего оставшаяся непогашенной сумма опустилась ниже того уровня, начиная с которого МВФ вводит обязательный постпрограммный мониторинг.