1. Исключительность экономической науки

1. Исключительность экономической науки

Экономическая наука занимает специфическое и уникальное положение в сфере как чистого знания, так и практического использования знания, поскольку ее специфические теоремы недоступны для какой-либо верификации или фальсификации [84] на основе опыта. Разумеется, мероприятия, подсказываемые здравыми экономическими рассуждениями, приводят к намеченным результатам, а мероприятия, имеющие в своей основе ошибочные экономические рассуждения, не позволяют достичь поставленных целей. Но этот опыт всегда суть исторический опыт, т.е. опыт сложных явлений. Он никогда не может, как уже указывалось, ни доказать, ни опровергнуть какую-либо конкретную теорему[Cм. с. 33.]. Применение ложных экономических теорем приводит к нежелательным последствиям. Но эти результаты никогда не имеют неопровержимой убедительной силы, которую в области естественных наук имеют экспериментальные факты. Конечным критерием правильности или неправильности экономической теоремы является исключительно разум, без всякой помощи опыта.

В таком положении дел таится угроза, заключающаяся в том, что неподготовленный ум затрудняется распознать реальные вещи, с которыми имеет дело экономическая наука. Реальным человеку представляется все, что он не в силах изменить и к существованию чего он должен приспосабливать свои действия, если хочет достигнуть своих целей. Признаком реальности является печальный опыт. Он сообщает об ограничениях, установленных для удовлетворения желаний. С большим трудом к человеку приходит понимание того, что существует нечто, а именно комплекс всех причинных отношений между событиями, чего не в силах изменить выдавание желаемого за действительное. Язык чувственного опыта воспринимается легко. Бесполезно спорить о результатах эксперимента. Реальность экспериментально установленных фактов невозможно оспорить.

Но в области праксиологического знания ни успех, ни неудача не говорят на внятном языке, понятном каждому. Опыт, получаемый исключительно из сложных явлений, не исключает интерпретаций, основанных на выдавании желаемого за действительное. Склонность наивного человека приписывать всемогущество своим мыслям, какими бы они ни были путаными и противоречивыми, невозможно очевидно и однозначно опровергнуть с помощью опыта. Экономист не может доказать несостоятельность экономических причуд и мошенничества точно так же, как врач доказывает несостоятельность знахарей и шарлатанов.