4.3 Динамика цен и тарифов

4.3

Динамика цен и тарифов

Некоторые утверждают, что естественные монополии благодаря своему положению после либерализации смогли повышать цены быстрее и добились того, что сегодня их цены завышены относительно цен других отраслей, которые вынуждены переплачивать монополистам.

В таблице 11 приведены индексы-дефляторы цен для ВВП и различных отраслей в 1995, 1998 и 2000 годах к 1990 году. Они показывают, что электроэнергетика действительно была одним из лидеров среди отраслей естественных монополий по росту цен (23 080 раз за 1990–2000 годы). Впереди нее были только нефтедобыча, нефтепереработка, топливная промышленность и торговля. Если же брать период с 1990 по 1998 год, то впереди остается только торговля. Нефтяники основной рывок совершили после 1998 года в результате повышения мировых цен на нефть, в то время как энергетика отстала, оказавшись последней (индекс 1,51 за 1998–2000 годы при среднем по ВВП — 2,26). Заметим, что большая часть роста тарифов была выбрана уже к 1995 году.

Однако газовая промышленность хоть и монополист, а вела себя скромно, рост тарифов составил всего 14 210 раз, в том числе 246,6 — в 1995–1998 годах, благо «Газпром» в отличие от РАО «ЕЭС России» мог субсидировать внутренние цены за счет внешних.

В то же время в такой конкурентной отрасли, как торговля, цены росли быстрее всех, исключая нефтепереработку.

Таблица 11. ИНДЕКСЫ-ДЕФЛЯТОРЫ ПО ОТРАСЛЯМ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА И ПРОМЫШЛЕННОСТИ

* По показателю валовой добавленной стоимости.

** Все показатели по отраслям — по выпуску (объему производства) продукции в основных ценах. Источник: данные Центра экономической конъюнктуры при Правительстве РФ.

Самые пострадавшие — сельское хозяйство и легкая промышленность. Можно сделать вывод, что не только монопольное положение, но и способность противостоять конкуренции позволяла отраслям выигрывать в гонке цен в период высокой инфляции. Электроэнергия, газ, железнодорожный транспорт — это отрасли инфраструктуры, без услуг которых в отличие от оборонки и даже аграрного сектора (импорт спасет) обойтись нельзя. Особая важность этих отраслей в наиболее острый период кризиса заставляла смотреть сквозь пальцы на опережающий рост тарифов, тем более что никаких органов надзора за монополиями тогда практически не было. Кроме того, повышение цен лишь вело к сокращению субсидирования, в советское время имевшего еще большие масштабы, но не к прекращению его, о чем свидетельствуют сохранившийся разрыв внутренних и внешних цен, а также неэффективность использования топливно-энергетических ресурсов.

Относительно динамики цен в 1990–2000 годах есть и иные данные. Так, А. Н. Илларионов считает, что с декабря 1991 года по декабрь 2001-го цены в электроэнергетике выросли в 23 503 раза, в газовой промышленности — в 35 630 раз, на железнодорожном транспорте — в 17 754 раза, на трубопроводном — в 20 267 раз, тогда как цены производителей в промышленности увеличились в 10 301 раз, а потребительские цены — в 8578 раз. Это как бы подтверждает тот факт, что цены естественных монополий росли быстрее всех. Однако, как мы видим, результаты анализа ЦЭК существенно отличаются от этих данных.

Энергетики, в свою очередь, утверждают, что данные официальной статистики по динамике тарифов строятся только на утвержденных тарифах (как в советское время на прейскурантных ценах). Если же учесть все льготы и скидки, то индекс тарифов на электроэнергию будет отставать от индекса цен промышленности и других отраслей.

Мы все же будем отталкиваться от данных ЦЭК, полагая их наиболее близкими к истине, пока не доказано иное.

Качественно же картина складывалась следующим образом.

В 1995 году, когда в третий раз была поставлена задача финансовой стабилизации, и стало ясно, что только ограничительной денежной политикой ее не решить, цены и тарифы на продукцию естественных монополий заморозили. Поэтому тарифы на электроэнергию и газ в этом году отставали от роста цен в промышленности. В 1998 году, после антикризисной программы Кириенко, ситуация повторилась. Вообще в 1997–1998 годах правительство постоянно оказывало давление на естественные монополии в пользу снижения цен. Нов целом к этому времени они действительно имели крупные резервы за счет либо опережающего роста цен, либо экспортной ренты. У них также была огромная дебиторская задолженность: неплатежи за газ и энергию, расчеты натурой были повсеместным явлением.

Но после кризиса 1998 года ситуация существенно изменилась. Индексы внутренних цен 2001 года к 1998 году составили (в процентах):

• промышленность 02,9;

• топливная промышленность 458,0;

• природный газ 207,0;

• мазут 267,0;

• электроэнергия 222,3;

• тепло 191,6.

Резервы обесценились, опережение в росте цен сменилось отставанием. При этом проблемы, которые ранее откладывались, даже когда у монополистов были средства на их решение, теперь обострились и стали неотложными. Если раньше даже при опережающем росте цен естественные монополии субсидировали остальную экономику, в том числе поддерживали в 1997–2001 годах ее рост, то в дальнейшем такой возможности, видимо, больше не будет. В течение ряда лет эти отрасли проедали капитал, полагаясь на свободные мощности, образовавшиеся в связи со спадом производства. Теперь, когда начался рост, выяснилось, что эти мощности отчасти фактически износились, отчасти требуют высоких издержек. Нужны крупные инвестиции и стимулы экономии ресурсов, чтобы поправить дело. Повышение цен и тарифов необходимо даже для того, чтобы привлечь инвесторов и заемные средства. Это, собственно, и признало правительство, согласившись поднять в 2002 году цены естественных монополий.