Говорят, что…

Говорят, что…

В связи с событиями вокруг ЮКОСа сейчас бытует много разных мнений и разговоров. И хотя наплывают новые тревожные события, вроде бы оттесняя вызовы видных бизнесменов в прокуратуру на задний план, все же это столь знаковый случай, что он еще будет привлекать внимание, уже просто потому, что его последствия могут оказаться весьма долгосрочными.

Говорят, что мы имеем дело с политическим наездом. Чтобы умерить политические амбиции М. Б. Ходорковского, решили обратиться к делам девятилетней давности. Вспомнили про акции «Апатита», спор по которым с РФФИ, как говорят, был урегулирован не так давно.

А в чем амбиции? В том, что Ходорковский построил крупнейшую частную компанию и сделал ее прозрачной? Что улучшение репутации привело к росту капитализации, в результате чего он стал самым богатым человеком в России? Да, но это амбиции неполитические.

Говорят, в высших слоях неблагоприятное впечатление произвело его заявление о финансовой поддержке на выборах СПС и «Яблока» и чуть позже отказ проявить свою лояльность, выступив на форуме «Единой России». Что ему стоило? Чего он воображает? Да, это политические симпатии, но не амбиции.

Говорят, что это проявление независимости, которая властям не нравится. Но разве можно считать страну свободной, если даже самый богатый ее гражданин может быть подвергнут преследованиям за независимость взглядов?

Говорят, что это не преследования по политическим мотивам, а просто разбирательство юридических проблем, по которым остались вопросы…

Но говорят также и о том, что это как две капли воды похоже на не столь давние наезды с «масками-шоу» на бизнес Б. А. Березовского или В. О. Потанина. Тогда Потанину сказали, что, по мнению прокуратуры, он недоплатил за «Норильский никель» 170 млн. долларов. После вмешательства президента наезды прекратились и было сказано: не будем, мол, возвращаться к давним процессам приватизации. Но сейчас, видимо, президент изменил точку зрения, раз сказал, что к мошенничествам мы не можем не возвращаться.

Говорят, что такие шаблонные, лишенные тени выдумки действия правоохранительных органов, которые свидетельствуют о нежелании считаться с общественным мнением, имеют целью показать бизнесу, «кто в лесу хозяин», показать, что любой может быть раздавлен, причем якобы на законных основаниях. Что в этом смысле ничего не изменилось. И только при условии сотрудничества, включая политическое угодничество и финансовые приношения, бизнес может рассчитывать на благосклонность власти к его существованию.

Говорят, что при этом нет никаких оснований рассчитывать на удвоение ВВП за десять лет. Если прокурорским разбирательством по делам девятилетней давности стоимостью 290 млн. долларов, причем с сомнительной перспективой судебного решения, экономике наносится ущерб в 9 млрд. долларов (и это не все, потому что многие проекты еще будут остановлены ввиду того, что новые факты свидетельствуют о сохранении в России высоких некоммерческих рисков), то о надеждах на быстрый рост и успех рыночных реформ лучше забыть.

Говорят, что тем не менее это очень удачный пиар перед выборами, потому что народ не любит олигархов и приветствует действия властей против них. Да, наверняка это так. Опрос на ТВЦ, в программе С. Кучера, показал, что примерно из 13 тысяч позвонивших 10 тысяч выразили удовлетворение действиями властей. Это 77 %. И только 7,7 %, в десять раз меньше, выразили сомнение, а еще около 2 тысяч, т. е. 14,5 %, - тревогу. Всего-то меньше четверти.

Но говорят также, что такой популизм, такое использование инстинктов толпы в политических целях может в лучшем случае принести краткосрочные выгоды определенным группам интересов, но категорически противопоказаны развитию экономики и общества. От разорения богатого бедные еще никогда не становились богаче.

Говорят, что этот случай — эпизод в борьбе за президента в его окружении между представителями силовых структур и бизнеса. Что он в этот раз солидаризировался с силовиками, но в целом склонен поддерживать равновесие и не даст конфликту разгореться. Может быть…

Но говорят также и о том, что за этим, возможно, частным эпизодом прослеживается все более острое противостояние бюрократии и бизнеса, двух основных наиболее активных социальных сил современного российского общества. Бюрократия — а силовые структуры ее передовой отряд — всемерно демонстрирует свою преданность первому лицу. В этом ее специфика: убедить в том, что только она заботится о его престиже, что только он может и должен принимать все мало-мальски важные решения, какие — она укажет. Делегировать ему всю ответственность, а себе втихаря оставить полномочия. Но на деле интересы бюрократии — против прогресса, против развития страны.

Бизнес при всех своих часто упоминаемых недостатках — корысти, наглости, безнравственности — созидательная и организующая сила, одна способная поднять экономику и благосостояние. Конечно, ее для этого нужно поставить в рамки закона. Но закона, а не произвола власти. Ибо бизнес капризен, пуглив и при этом склонен к свободе и независимости. Не считаясь с этим, нельзя использовать его полезные качества.

Бизнес тоже умеет быть преданным и угодливым, но лишь до известного предела, за которым он перестает быть бизнесом и превращается в бюрократию. Такова, говорят, диалектика.

Давеча даже, говорят, обнаружили заговор олигархии. Ловкий ход. Но теперь мы видим четкое подтверждение существования заговора бюрократии. Нынешняя схватка не первая. И говорят, что тенденция не в пользу бизнеса. Когда наехали на Гусинского и Березовского, многие считали, что заслуженно: поделом, дескать, нечего мнить себя кукловодами государственной политики. Когда потом подошла очередь Потанина и президент правильно заявил о равно-удалении олигархов, последние сплотились в РСПП. Но потом шаг за шагом теряли позиции. Конец старого НТВ, потом ТВ-6, теперь ТВС; мелкие случаи с закрытием «Общей газеты» — все это, как говорят, звенья одного процесса, в результате которого СМИ оказались подконтрольны бюрократии. Теперь пришла очередь Ходорковского…

Говорят, что теперь бизнес разобщен, что никто не будет участвовать ни в каких коллективных акциях, чтобы противостоять бюрократии. Кто боится, кто надеется поживиться. Им говорят: следующим будет кто-то из вас, а затем еще и еще. Говорят, что многие соглашаются, но запуганы и готовы лишь к проявлению покорности.

Говорят, что, возможно, это последний барьер. Каждый раз бюрократия наступает с опаской: позволят ей усилить позиции или будут сопротивляться. И до сих пор каждый раз убеждалась: позволяют. Если сопротивляются, то единицы, которых легко извести, заставить замолкнуть. А после этого случая, который если не последний барьер, то близкий к нему, буде все пройдет как планировали, удержу не будет. Поймут, что можно все, даже то, что нельзя.

Говорят, что это касается не только бизнеса, но и всего общества, что оно снова может впасть в неволю. Что все демократические завоевания, ради которых принесено столько жертв, окажутся полностью перечеркнуты, останется только видимость. Что надо консолидировать силы, хотя бы той четверти населения, которая проявляет тревогу и желание жить в свободной стране. Что только жесткое сопротивление может сломать пагубную тенденцию. Но, говорят, никто не собирается. Кто боится, кто ленится, кто считает, что с него хватит и это его не касается. Не по нем, дескать, звонит колокол. Ну что ж, значит, так тому и быть, и мы сами заслуживаем той участи, которая нас ожидает.