3. Они обособились: почему или зачем?

3. Они обособились: почему или зачем?

"Особенно достойно замечания, что предрассудок, который рассматривает монету и слитки как вещи, существенно отличающиеся во всех операциях от других товаров, укоренился очень глубоко", — писал Д. Рикардо, фактически продолжая традицию английских экономистов, которая сложилась задолго до него.

Известны высказывания английского экономиста ХVII века Сэмуэля Фортри: "Наши деньги и монеты — такой же товар, как и все прочее" или одного, из предшественников классической политической экономии сэра Дадли Норса (1641–1691): "Деньги — товар, которого может быть избыток или нехватка". Ну и были бы деньги товаром, одним из многих. Так ведь нет, они не только выделяются среди товаров, но и противопоставляют

"Трудность состоит не в том, чтобы понять, что деньги — товар, а в том, чтобы выяснить, как и почему товар становится деньгами", — пишет К. Маркс в первом томе "Капитала". Следует указать на общую для домарксистских представлений ошибку в методологии. Общество уподобляется в них отдельно взятому рационально мыслящему человеку, обладающему собственными желаниями, мотивами, линией поведения. Выделение денег из мира товаров происходит в этом случае благодаря сознательному выбору наиболее экономичных и удобных | средств обмена.

Перейдем к описанию сложившихся точек зрения.

Первая, наиболее распространенная версия — техническое удобство: из товаров выделяется тот, который лучше сохраняется, компактен, делится на части. Согласно этой версии, первыми деньгами могли быть только драгоценные металлы. Хотя достаточно хорошо известно, что это не так, версия технического удобства очень распространена, поскольку она проста и наглядна. С ее помощью от обсуждения сложных социальных проблем уходят к описанию физических и химических свойств металла, что проще и выглядит убедительнее.

Адам Смит в числе причин появления денег отмечал техническое удобство использования в функции всеобщего эквивалента товара с определенными свойствами. Этот момент отмечается и в "Капитале". Однако и для А. Смита, и тем более для К. Маркса условия, определяющие технические удобства торговой сделки, были не принципиальными для теоретического объяснения внутренних механизмов экономической действительности.

Когда два товара встречаются на рынке, за каждым из них стоит экономический интерес товаровладельца, для которого собственный товар отличается от товара, который хотелось бы ему иметь. К описанию обмена всего-навсего двух товаров приходится привлекать обширный круг терминов. Такова специфика работы в общественных науках: чтобы корректно описать какую-нибудь простенькую ситуацию, нельзя ограничиться двумя-тремя категориями. Одно слово цепляется за другое, введение каждого нового термина усложняет постановку проблемы.

Возьмем ситуацию, проще которой не представить: два товара встретились на безденежном, обменном рынке. Сказав "обмен", мы включили в рассмотрение и понятие "собственность", как бы хитро не избегалось это слово. Обмен возможен лишь тогда, когда встретились два собственника. Кроме того, сказав "обмен", мы уже предположили, что каждый товаровладелец не обязан обменивать свой товар, желание отдать товар и получить взамен другой частично или полностью определяется самим товаровладельцем. Взаимная независимость собственников также подразумевается, как только произносится слово "обмен".

Чтобы свести весь комплекс социальных отношений, выявляющихся при обмене товара на товар, к ограниченному набору терминов, К. Маркс предложил различать относительную и эквивалентную формы стоимости товара,

Товар, принадлежащий товаровладельцу, находится для него в относительной форме стоимости, другой товар — в эквивалентной. Если встать на место второго собственника, то формы стоимости поменяются местами. Два термина — относительная и эквивалентная формы стоимости — не искажают картины, стоящей за термином "обмен", и позволяют продвинуться далее, к анализу денег.

Своеобразным дополнением к идее появления денег вследствие удобных физико-химических свойств некоторых товаров служит мысль о том, что деньги приобретают особое место в человеческом сознании. Чье это сознание — не определяется, и потому на ранние этапы человеческой истории переносится сознание современного ученого или предпринимателя.

Георг Зиммель, один из интереснейших, но редко вспоминаемых экономистов XIX века, высказал мысль, что деньги — наиболее яркий пример превращения средства в цель. Он не оригинален, аналогичное высказывание есть уже у Аристотеля в "Политике": "…Чтобы извлечь из мены возможно больше выгоды, распространилась привычка смотреть на монету как на единственную цель спекуляции; возникло убеждение, что исключительная задача спекулятора состоит в накоплении драгоценных металлов, так как конечный результат его операций состоит в доставлении золота и богатств".

Современному буржуазному экономисту Дж. Хиксу принадлежит афоризм-определение: "Деньги — это то, что используется как деньги". А примыкающий к другому научному направлению Дж. Гэлбрейт сказал: "Деньги — это то, что повсеместно используется для купли-продажи товаров, услуг и благ".

Аналогичной точки зрения придерживаются и в определении категории "деньги" современные монетаристы. В одной из своих книг М. Фридман и А. Шварц пишут: "Определение денег нужно выбирать не на основе какого-то принципа, а исходя из соображений пользы в организации наших знаний о хозяйственных связях. "Деньги" — это то, чему мы придаем численную величину с помощью процедуры… Это экспериментальная теоретическая конструкция, которую нужно изобрести подобно понятиям "длина", "температура" или "сила" в физике". Но понятия, приведенные здесь, отнюдь не изобретались. Каждое из них выведено в процессе экспериментальных исследований и находится в неразрывной связи с другими понятиями, использованными в тех же исследованиях. Нельзя говорить о длине трехмерного объекта, не отличая ее от ширины и высоты. Нельзя понять, как измеряется температура, не имея представлений о теплоте, и т. д.

Причину обособления денег из товаров Аристотель видел в том, что товары имели разную степень легкости (трудности) сбыта, и люди Постепенно выделили такие товары, сбыть которые очень легко. Согласно Адаму Смиту, деньги — это "товар, который… никто не откажется взять в обмен на продукты своего промысла". "Мы определяем деньги как то, что в обмен на блага всеми применяется", — повторяет вслед за ним Ирвинг Фишер.

Но как появляется такой товар, взять который никто не откажется? Вследствие того, что люди "заметили" его хорошие свойства? Но какие? Один из родоначальников теории предельной полезности Карл Менгер сводил и эту причину к субъективной трактовке поиска и находки: "Благодаря вступлению денег в их функцию орудия обмена оборот был облегчен и экономический расчет сделался точнее, но существо обмена не изменилось".

"Потребовалось — значит получилось" — общий принцип решения проблемы происхождения денег. В таком подходе преобладают общие соображения о "естественной" оптимизации, граничащие с намеками на естественный отбор, на то, что "природа не терпит пустоты", "удобно, поэтому осуществилось" и т. п.

От такого упрощенного объяснения исторических закономерностей отказался уже Адам Смит, который видел первопричину роста производительности труда в прогрессирующем разделении труда. Благодаря ему повышалась производительность труда и появлялись товары для обмена, а не для непосредственного потребления. Потому соображения о влиянии редкости отдельных товаров на постепенное выделение денег из товарного мира не следует отвергать напрочь.

Идея эта имеет очень древнюю историю. Согласно одной из записей, сделанных на глиняной табличке а Древнем Вавилоне в середине III тысячелетия до нашей эры, различаются товары "обмениваемые" и "необмениваемые". К первым относятся золото, серебро, олово, бронза, медь, мед, сезам, масло, вино, пиво, шерсть, кожи, свитки папируса, Из содержания записи следует, что все обмениваемые товары могут использоваться как средство многократного обмена.

Как интерпретировать термин "необмениваемый", не вполне ясно. Несомненно, что за ним стоит не просто невозможность сбыть соответствующий товар или отсутствие избытка его, а более разветвленная система причин, уходящая в глубь культурных традиций.

Деньги появились, поскольку благодаря им снижаются издержки обращения. Эту мысль высказал еще Аристотель. В средние века ее пропагандировал выдающийся ученый-схоласт Буридан (1300–1358). Известен он загадкой об осле и двух стогах сена. Осел находился точно посередине между стогами и умер от голода, не решив, к какому стогу идти. Интерес к транспортным задачам был у Буридана, видимо, в крови. "В графстве Артуа, — писал он, — есть зерно, но нет вина, на которое его можно обменять; жители Артуа хотят получить вино из Гаскони, но перевозка зерна из этого графства повлекла бы 8а собой затраты, превышающие его стоимость. Поэтому взамен бы получили мало вина или вообще ничего. Что следует делать? Необходим предмет небольшой, легко переносимый и большой стоимости, который можно обменять и на зерно, и на вино, им и являются деньги".

К низведению денег до уровня простого технического средства обмена в соответствии с духом времени привлекаются математические методы. Японский ученый-экономист М. Нагатани написал солидный труд — математическое исследование сферы существования денег как средства экономии издержек обращения. В ней отражена общая направленность современной буржуазной экономической науки на проработку частных проблем без обсуждения исходных теоретических положений.

В рамках современной монетарной школы появление денег объясняется в первую очередь техническими трудностями обмена товара на товар при большой номенклатуре обмениваемых товаров. По мнению монетаристов, оба участника обмена товаров замечают в конце концов высокие издержки торговой сделки при безденежном товарообмене, их интересы совпадают, и они договариваются о том, какой из товаров всегда принимать к оплате.

Не часто, но бывает, что развитие науки в одной области сопровождается регрессом, отступлением в других, более принципиальных областях. Идея начала общественной жизни с того, что "люди договорились", принадлежит позапрошлому веку.

Давно доказано, что никакого "общественного договора" в человеческой истории не было. Чтобы люди смогли договориться, им нужно было стать людьми, для чего необходимым условием было наличие человеческого общества. Точно так же и с деньгами. Они появились сами собой, а не на основании договоренности между купцами.

К. Маркс писал: "Если уже в последние десятилетия XVII столетия анализом денег было установлено, что деньги суть товар, то все-таки это было лишь началом анализа". Продолжение анализа — поиск причин, по которым один из товаров в обязательном порядке становится деньгами. Неважно, какой именно товар становится деньгами, более принципиально найти ответ на вопрос, почему такой товар обязательно появляется.