Барьеры между контурами

Барьеры между контурами

Люди, работавшие с разными типами деятельности, подспудно понимали, что и контуры их обслуживания должны быть разными. В критические моменты, когда случались катастрофа, кризис, либо, наоборот, быстрый позитивный прорыв к новому, это разделение срабатывало.

В период Великой депрессии одной из мер, сыгравшей колоссальную роль, стало решение о разделении коммерческих и инвестиционных банков на два разных типа. Коммерческим банкам, обслуживавшим торговый оборот и потребительский сектор, запретили участвовать в финансировании любых инвестиционных проектов и заниматься обслуживанием контура прав. Ведь инвестиционные банки покупают и продают бумаги, сопровождают переход прав денежным обменом. Было решено: институты, сопровождающие обмен правами, не могут одновременно обслуживать движение реальных товаров.

Этот запрет соблюдался очень долго, лишь лет 10 назад было пролоббировано разрешение снова совместить два типа деятельности. Вместо запрета стали строить барьеры, которые казались непрозрачными, казалось, что эти два контура не совместятся. И вот мы видим, что получилось, когда деньги, собранные от клиентов, на депозитах, или предназначенные для торгового оборота, были брошены в высокорисковые операции. Риски наступили, и теперь люди не могут получить даже те кредиты, которые необходимы для обслуживания конкретного материального оборота.

Барьеры рушатся людьми. Хорошо известно, как недопустимо баловаться инсайдом. В инвестиционном банке появляется внутренний конфликт интересов. У него есть собственный капитал, он понимает, как хотел бы им управлять, приняв ту или иную тактику, в том числе рискованности операций: хочу зарабатывать больше – и рискую, или хочу быть консервативным. И есть клиенты, среди которых весь спектр позиций: одни очень консервативны – мне по чуть-чуть, но очень надежно, и другие – загоняй под 100 процентов годовых, хрен с ними, с рисками…

Но торговый рынок один. Поэтому инвестиционные компании выходят торговать как один коллективный торговец. Внутри идет деление: эти дилеры торгуют голубыми фишками, эти – вторым эшелоном, эти – мусорными акциями, облигациями. При этом есть трейдеры, которые должны обслуживать заявки клиентов. Если трейдер обслуживает и себя, и клиентов, у него возникает психологический соблазн (при всей системе учетов, при том, что каждая сделка видна, ее можно обратно раскрутить) взять и поиграть на клиентские деньги.

Обратная ситуация: высокорисковый клиент хочет поиграть на деньги банка и говорит: дай мне денег взаймы. В системе левереджа (leverage), плеча кредитного рычага, собственные деньги могут составлять пятую часть. 20 процентов я вкладываю своих, 80 беру у банка и покупаю высокорисковые бумаги. Когда они рушатся, я, конечно, теряю свои 20 процентов, но и банк теряет свои 80. Банку тоже хотелось поиграть, и он сказал: сам бумаги я покупать не буду, давай я тебе дам кредит, но спрашивать буду не этими бумагами, ты мне чем-нибудь другим ответь, что у тебя есть? Отсюда и возникают сегодняшние ситуации: компании «Бета» дали кредит на 2 миллиарда, а бумаг она заложила на 8 миллиардов.

Другой вариант – передача инсайдерской информации: некоторым клиентам ее сливают, а другим – нет. Считается, что это нерыночное решение, рынок предполагает, что все имеют одинаковую информацию. Поэтому трейдер, который где-то что-то узнал для себя, ни в коем случае не имеет права разглашать тайну клиенту.

Для этого были придуманы ограничения, доведенные почти до абсурда. В компании есть этаж, а еще лучше – отдельное здание, где трейдеры торгуют на собственные позиции. Есть этаж для трейдеров, работающих с клиентами. Эти этажи разделены системой зон допуска: магнитная карточка трейдера работает только на твой этаж. Более того, если служба надзора увидит, что разные трейдеры пообщались за чашкой кофе в обеденный перерыв, это может стать причиной увольнения, так прописано в контракте. При этом следят не только внутренние аудиторы, но и внешняя надзорная служба, которая пытается фиксировать такого рода обмены. Заранее открывают почту, письмо, пошедшее из одного блока в другой, автоматически уходит к контролерам.

И банк штрафуется на 300 миллионов долларов. Почему такие штрафы? Почему в эпоху свободы слова такие тотальные контроль и цензура? Потому что люди понимают: это разные контуры, по идее и деньги в них должны быть разные – свои и клиентские.

Но поскольку деньги, на первый взгляд, одинаковые, соблазн их перетекания огромен. Деньги вообще текучая масса. Деньги – как воздух: текут и заполняют все. Индульгенция – пожалуйста, рукопись – пожалуйста, турбина – тоже пожалуйста.