5. ГЛАВНОЕ ОТЛИЧИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ РУССКОГО НАЦИОНАЛИЗМА ОТ ИУДАИЗМА
5. ГЛАВНОЕ ОТЛИЧИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ РУССКОГО НАЦИОНАЛИЗМА ОТ ИУДАИЗМА
В ХХ столетии роль евреев в США, в стране, быстро преобразующейся в капиталистическую глобальную Сверхдержаву, определилась обстоятельствами, в корне отличными от тех, что имели место в России накануне 1917 года. Англиканская и пуританская система воспитания из поколения в поколения закладывала кирпичики мондиального имперского сознания в англосаксонскую и англо-американскую духовную традицию. Поэтому иудаизму последнее столетие приходилось выдерживать всё более и более жёсткую конкуренцию этой традиции.
Однако пуританское общинное воспитание, которое зародилось на расовой традиции борьбы общественной власти североевропейских племён за своё выживание и существование, нацеливалось главным образом на организацию корпоративного труда через воспитательное внедрение этики корпоративного труда в англо-американские духовные ценности. Ибо этим только и обеспечивалась высокая производительность труда, высокие темпы и размах освоения девственной земли, какой была земля континента Северной Америки. Такое целеполагание привело к развитию государственной жизни США в особом направлении, на котором осуществлялось ускоренное развитие промышленного капиталистического производства и притом не просто промышленного производства, а крупнопромышленного, поскольку именно на таком производстве достигалась наивысшая производительность продуктивного труда.
Когда стало возможным опереться на развитую индустрию, самую передовую и самую технологичную в мире, пуританская идеологическая традиция, выступая в качестве глобальной идеологической традиции, начала организовывать экспансию товаров и влияния США в другие страны, на другие континенты. Американские интересы непрерывного развития индустриального капитализма навязывались окружающему миру, чтобы обеспечивать устойчивый сбыт высокоприбыльных индустриальных товаров. При этом в других странах и на других континентах США налаживали явное или скрытое, частично унаследованное у Великобритании имперское управление внутренней экономической и политической жизнью данных стран и континентов. Сначала такую экспансию испытали на себе все страны Латинской Америки, потом Азии, Африки и, наконец, Европы.
Еврейская же духовная традиция борьбы за существование и выживание, как традиция древняя, южная и семитская, тысячелетия направляемая иудаизмом к поискам средств достижения глобальной власти, выработала иные оценки жизненно значимых интересов и меры воспитания для достижения власти над всем остальным человечеством. Непрерывное возрастание доли мирового денежного богатства в руках евреев – вот что стало давать основной смысл их жизнедеятельности. Ибо их многотысячелетний исторический опыт показывал, что власть денег оказывалась всегда и везде сильнее и долговечнее любых бывших в истории держав и империй, в конце концов непременно побеждая и покоряя все господствующие классы.
Но какие виды деятельности позволяли накапливать деньги самым действенным образом? Ростовщичество и торговля! Причём торговля через непосредственное воздействие на товарообмен определяла самою ценность денег и, тем самым, усиливала власть золота, – она была первичной для укрепления этой власти. Пример коренных цивилизаций Латинской Америки очень наглядно доказывает значимость именно торговли для укрепления собственно власти денег. В этих нацеленных на деспотический сбор дани цивилизациях неразвитость торговли, – вообще-то связанная с неразвитостью разделения труда и слабой нацеленностью труда на изготовление товаров для обмена, – стала причиной ослабления интереса к золоту как драгоценному металлу, используемому в качестве универсального менового товара. В них власть денег оказывалась незначительной.
Поэтому, чем шире развита торговля и чем выше зависимость хозяйственных отношений цивилизации от торговли с другими цивилизациями, – и не только с цивилизациями, с варварскими племенами и народностями тоже, – тем сильнее обозначается влияние торговли и денег на цели и поведение имеющих доступ к власти прослоек населения этой цивилизации. Становление империй, войны между государствами не в последнюю очередь вызывались стремлением установить контроль над торговыми путями и упорядочить, обезопасить, расширить торговлю, а, следовательно, увеличить денежные доходы и возможности государственной власти, её господствующих кругов.
По своей метафизической сути торговый интерес космополитический и стремится к глобальной экспансии, потому что экспансия обеспечивает рост и разнообразие торговых сделок, обнаруживает новые потребительские товары, новые рынки сбыта, то есть расширяет объём товарно-денежных операций и, тем самым, укрепляет власть денег в их взаимоотношениях с государственной властью. Именно купцы чаще всего оказывались открывателями новых знаний о других землях и народах, первыми преодолевали моря, пустыни, горные преграды. Всякая государственная власть, так или иначе, но всегда считалась с их торговыми интересами, с тем, что ими движет, вольно или невольно, охотно или скрепя зубами, но признавая за ними некий особый, надгосударственный и космополитический правовой статус.
За тысячи лет своей непростой исторической судьбы относительно немногочисленные евреи собственным жизненным опытом иррационально осознали, что торгово-спекулятивный интерес только и обеспечивает им средства для воплощения духовной цели иудаизма. Почти всегда и почти везде у них не оказывалось иных возможностей продвигаться к глобальной власти, достижения которой требовал от них иудаизм, кроме как посредством власти денег. Они постепенно развивали и развили в себе навыки к торговле и ростовщичеству до виртуозности, до страсти. И они использовали эти навыки для сосредоточения в своих руках денежных средств самых разных государств, чтобы навязывать свою волю господствующим кругам каждого из них. Евреи, по-своему, служили великой идее создания глобальной империи, но только ради достижения собственной этнократической деспотической власти посредством власти денег. Данная идея за тысячи лет вышколила из них мощнейшую политическую силу современного мира, потому что привела их к организованному контролю над всемирной банковской и коммерческой системой обеспечения капиталистически прибыльной мировой торговли. Известным препятствием, единственными соперниками для них долгое время были только янки, англосаксонские националисты-пуритане Соединённых Штатов Америки.
Пока в США преобладали рационально-религиозные настроения и происходило укрепление национального самосознания, как самосознания протестантского, англо-саксонского, белого и расового, до тех пор продолжалось усложнение социально-корпоративного общественного поведения большинства населения страны. Ибо укрепление пуританами англосаксами национально-общественного самосознания американцев было самым действенным средством обеспечить углубление этики социально-корпоративного труда в промышленном производстве, что являлось непременным условием для расширения связей науки и производства, для усложнения самой структурности крупной промышленности. Иначе говоря, благодаря развитию англо-американского пуританского национального самосознания достигалась высочайшая производительность труда и высокая прибыльность капиталистического производства.
Пока США имели национальное общество, позволявшее этой стране созидать самые передовые производительные силы для налаживания капиталистически прибыльного промышленного производства, пуританская духовная традиция была ведущей в продвижении страны к положению глобальной Сверхдержавы. Однако на исходе ХХ века быстрое вытеснение религиозного сознания белых американцев научным рационализмом и сокращение численности белых европейского происхождения вызвало постепенный упадок национально-корпоративного характера общественных отношений в этой стране. Это неизбежно, неотвратимо готовит упадок прибыльности крупного и среднего промышленного производства в США в сравнении с его развитием в восточноазиатских, монорасовых и мононациональных державах.
При подобных обстоятельствах роль иудаизма, как глобальной идеологии, и евреев, как организаторов выстраивания глобального коммерческого политического интереса в задаче укрепления положения США в качестве Сверхдержавы, естественным образом непрерывно возрастает во внутриполитической жизни самих США и других стран. В том числе и в нынешней России, где евреи оказываются по своим движущим побуждениям и по своей духовной традиции агентами создания колониальной администрации Соединённых Штатов, главной опорой режима диктатуры коммерческого космополитизма, кровно заинтересованными в его укреплении любой ценой, любыми жертвами среди остального, в первую очередь русского населения страны.
Единственной идеологической силой в России, способной противостоять гибельному для государства всевластию диктата коммерческого политического интереса, возрастанию влияния асоциальных олигархов и тесно связанных с ними правительственных бюрократов, оказывается русский национализм. Но в действительности он сможет противостоять этому лишь в том случае, если создаст выверенное современным рационализмом глобальное целеполагание бытию русской нации в ХХI веке, идеологически нацеленное на организацию глобальной Сверхдержавы посредством достижения мирового лидерства в постиндустриальном научно-технологическом промышленном развитии. Иными словами, русский национализм повернёт Россию от экономического, социального и политического распада к ускоренному развитию и возвеличению только на пути революционного прорыва государства к лидерству в выстраивании постиндустриальной промышленной цивилизации, какой она будет становиться в двадцать первом столетии.
Иного выхода из объективного общегосударственного кризиса, идеологического и политического тупика, в какой заводит страну режим диктатуры коммерческого космополитизма, нет и быть не может. Россия приобретёт новое историческое дыхание, когда начнёт выполнять задачу создания средств и методов управления глобальными процессами, – то есть, после прохождения через горнило Национальной революции, как начальной ступени создания в высшей мере национально-корпоративного общества, главной опоры государственной политике быстрого наращивания промышленного капиталистического производства с глобальными интересами сбыта своей товарной продукции.
Русская националистическая идеология, чтобы быть жизнеспособной и действенной, ведущей политическую организацию её разработчиков к власти, обязана по указанным причинам впитать иудаизм в его сущности, «заразиться от него» представлениями о глобальной избранности русского национального бытия. Но при этом не для подчинения смысла бытия русской нации коммерческому политическому интересу, которым в нынешнем мире управляют крупнейшие олигархические центры организации мировой спекулятивно-коммерческой деятельности. А для политического обеспечения решительной и долгосрочной поддержки национальным государством метафизических требований промышленного интереса к политике со стороны самого современного промышленного производства в его непрерывном и ускоряющемся научно-технологическом и информационно-технологическом развитии.
Без именно такой идеологии невозможно добиться осуществления русской духовной, Культурной революции, как наиважнейшей составной части социально-политической Национальной революции. Ибо русскому национализму придётся, как прежде коммунизму, – но уже окончательно и бесповоротно искоренять традицию монотеистического, православно-имперского субконтинентального сознания русского народа и зарождать глобальное имперское сознание русской нации посредством мифологизации всей истории русской государственности с позиции непременных требований делать это ради созидания глобальной постиндустриальной Сверхдержавы. По этим же причинам коммунистическая идеология, как идеология принципиально глобальная, отрицала историю России до 1917-го года, изменяла её содержание своими мифами ради создания на основе русского народа советского народа, – не нации, а именно народа, но с новой традицией глобального имперского мировоззрения. Как раз этого не понимали и не понимают, не способны понять православные традиционалисты и прочие политические противники исторически объективного присутствия в судьбе России “болезни” большевизма. Однако коммунистическая идеология выступала с позиции отрицания субконтинентального историзма сознания русского народа ради создания глобального историзма сознания советского народа. А русский национализм будет заниматься мифологиизацией исторической судьбы русского этноса, как такового, чтобы отрицать народный имперский патриотизм ради воспитания у новых поколений самосознания великой русской нации, ради достижения жизнестойкости и морального превосходства молодой русской нации при столкновении с любыми, в том числе самыми враждебными силами и обстоятельствами. Силами и обстоятельствами, как земного, так и внеземного происхождения.