3.3. Научные революции Т. Куна

Позиции экстернализма в науке[17] усилились благодаря американскому философу и историку Т. Куну. Теория научных революций характеризуется двумя основными чертами, имеющими принципиальный характер для понимания того, какими методологическими особенностями обладает российская экономическая наука.

1. Отличие позиций Куна от неопозитивистов и К. Поппера заключается в том, что он исследовал метафизический аспект науки, который учитывает влияние, оказывающее конкретным историческим периодом, социальными и культурологическими факторами. Кун изучал «тонкую структуру научного знания». Он не придерживался абсолютистской концепции в трактовке истины и принимал релятивизм, который возникает в отношениях познающих субъектов. В свою очередь, познающие субъекты рассматриваются не как разрозненные и самостоятельные единицы, а как организованные профессиональные группы.

2. Отличие позиций Куна от неструктурированного концепта фальсификационизма К. Поппера заключается в том, что он ввел в научный оборот часто применяемую в научном сообществе методологическую единицу – «парадигму». С помощью парадигмы изучается механизм развития науки, а также структура науки.

Парадигму можно рассматривать как консенсус в научном сообществе и как научную концептуальную модель. Консенсус в научном сообществе возникает в отношении признанных в научном сообществе образцов решения научных задач. Парадигма как методологическая единица структуры экономической науки включает логические приемы, научный инструментарий.

Парадигма как научная концепция характеризуется совокупностью ценностей, концептуальными моделями, обобщениями, которые разделяет группа ученых-исследователей. Парадигма имеет социологический характер (метафизическая парадигма), поскольку благодаря общности ценностей создается единство в сообществе ученых, повышается их авторитет по отношению к другим профессиональным научным группам.

Кун считал, что благодаря метафизической составляющей парадигмы выполняется ее онтологическая функция и определяется эвристический потенциал. Благодаря парадигме Кун вывел механизм развития науки, который включает два основных состояния – «нормальная» наука и «революционная» наука. «Нормальная» наука характеризуется наличием устоявшихся парадигм, которые признаются всем профессиональным научным сообществом. Факт наличия единой парадигмы свидетельствует о зрелом состоянии науки, о том, что среди ученых есть единомыслие, единая трактовка картины мира, единообразный аналитический инструментарий.

Когда отсутствует парадигма, это говорит о допарадигмальном состоянии науки, конкуренции научных школ. Переход от старой парадигмы к новой сопровождается раздробленностью научного знания и называется периодом «революционной» науки.

Благодаря теории революционной смены парадигм Т. Куна была воссоздана историческая целостность науки и исследован сложный механизм научного познания, который включает коммуникацию внутри профессионального научного сообщества. Но не всё так гладко складывалось в отношении концепции Куна, внесшей некий переполох в научные онтологии. Эти негативные последствия были частично нивелированы более поздними представителями постпозитивизма – И. Лакатошем, М. Вартовским, Ст. Тулмином, П. Фейерабендом, В. Куайном.

Спор начался и продолжается до сих пор по вопросу требований Т. Куна к понятию зрелой науки, которое должно сопровождаться господством одной парадигмы. В истории науки видно, что конкуренция между теориями не приостанавливается и в профессиональном сообществе нет полного согласия.

Когда Т. Кун опубликовал свою работу «Структура научных революций» (1962), она спровоцировала «крестовый поход» против общественных и социальных наук. В соответствии с концепцией Куна, все социально-гуманитарные науки и экономическая теория были объявлены как допарадигмальные, как не достигшие уровня «нормальной» науки[18].

Это усилило разобщенность между учеными, которые представляли область естественных и социальных наук. Произошло обособление в методологии и научном видении, раздел на два мира, в которых приоритет был отдан естественным наукам.

В нашей стране в 60-е годы XX века в научном сообществе начался спор между «физиками» и «лириками». В этом противостоянии естественные дисциплины воспринимались как научные, а социально-гуманитарные науки ассоциировались с «лирикой» или празднословием.

В социально-гуманитарных науках есть пример применения термина парадигмы в отношении российской науки. С. Н. Малявин отмечает, что в «русской социально-философской мысли можно говорить о формировании самостоятельной парадигмы, что является проявлением высокого уровня развитости науки»[19]. Он также пишет: «Русская социальная мысль совершила этот прорыв. Она смогла проявить самостоятельность исследовательских методов, разработать оригинальные теории, не соответствующие общеевропейской социальной направленности. Русский социальный синтез представляет собой самостоятельную синтетическую парадигму»[20]. По отношению к российской экономической науке говорить о ее парадигмальном статусе слишком категорично. Нужна более точная методологическая единица, которая сможет выразить, с одной стороны, ценностное единство среди российских экономистов, а с другой стороны – отразить индивидуальную специфику каждого экономиста.