3 Последствия банковской кредитной экспансии, не обеспеченной увеличением сбережений: австрийская теория, или теория экономических циклов, основанная на фидуциарном кредите

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

3 Последствия банковской кредитной экспансии, не обеспеченной увеличением сбережений: австрийская теория, или теория экономических циклов, основанная на фидуциарном кредите

В этом разделе мы рассмотрим воздействие, оказываемое банками на производственную структуру, когда они создают кредиты, не обеспеченные предварительным увеличением добровольных сбережений. Эти обстоятельства радикально отличаются от рассмотренных в предыдущем разделе, где кредиты полностью обеспечивались соответствующим ростом добровольных сбережений. Согласуясь с процессом кредитной экспансии, запускаемым в банковской системе с частичным резервированием (этот процесс был рассмотрен в главе 4), создание кредита банком завершится бухгалтерской записью, самая простая форма которой будет выглядеть следующим образом:

Цифры этих бухгалтерских проводок, идентичные цифрам проводок (17) и (18) главы 4, упрощенно и наглядно регистрируют тот неоспоримый факт, что банк способен производить из ничего новые денежные единицы в форме депозитов, или фидуциарных средств обращения, которые предоставляются публике в виде кредитов, даже когда публика перед этим не приняла решения увеличить сбережения[358]. Сейчас мы рассмотрим, какое воздействие это важное событие оказывает на социальные процессы координации и экономического взаимодействия.

Воздействие кредитной экспансии на производственную структуру

Создание денег банковской системой в форме кредитов вызывает несколько реальных эффектов в производственной структуре экономики, причем следует проводить четкое различие между этими эффектами и теми, которые были исследованы в предыдущем разделе, в связи с кредитами, обеспеченными сбережениями. Точнее, создание кредитов из ничего (т. е. в отсутствие роста сбережений) увеличивает предложение кредита в экономике, особенно направляемого в различные стадии производственной структуры, производящие капитальные блага. С этой точки зрения увеличение предложения кредитов за счет банковской кредитной экспансии вначале оказывает воздействие, весьма сходное с тем, что производит поток новых кредитов из сбережений: формируется тенденция к удлинению и расширению стадий производственной структуры.

«Расширение» различных стадий понять несложно, поскольку кредиты в основном предоставляются для производственных процессов, из которых состоят эти стадии. Финансирование покупок потребительских благ длительного пользования за счет расширения кредита также приводит к расширению и удлинению производственной структуры, потому что (как мы видели) на протяжении периода времени, в котором они пригодны для предоставления своих услуг, потребительские блага длительного пользования экономически аналогичны капитальным благам. Поэтому даже в случае потребительских кредитов (на приобретение потребительских благ длительного пользования) большой приток кредитов будет способствовать увеличению количества и качества таких благ.

«Удлинение» производственной структуры происходит в результате того, что единственный способ, которым банки могут ввести в экономику новые деньги, созданные ими из ничего, – это на время искусственно понизить процентную ставку на кредитном рынке и упростить другие экономические и договорные требования, предъявляемые к клиентам. Снижение процентной ставки на кредитном рынке не обязательно проявляется в абсолютных цифрах. Достаточно ее относительного снижения, т. е. снижения по сравнению с процентной ставкой, которая преобладала бы на кредитном рынке в отсутствие кредитной экспансии[359]. Следовательно, такое снижение даже совместимо с номинальным увеличением ставки процента, если бы в отсутствие кредитной экспансии ставка процента выросла еще сильнее (к примеру, в том случае, когда кредитная экспансия совпадает с общим снижением покупательной способности денег). Аналогичным образом такое снижение совместимо с уменьшением ставки процента, если ставка падает ниже той, которая установилась бы в отсутствие кредитной экспансии (к примеру, когда покупательная способность денег, напротив, растет). Поэтому подобное снижение ставки процента объясняется теорией, и его необходимо истолковывать исторически, рассматривая обстоятельства каждого конкретного случая.

Вызываемое кредитной экспансией относительное снижение ставки процента приводит к резкому повышению текущей стоимости капитальных благ, так как когда дисконтирование производится по более низкой рыночной ставке процента, ценность производимого капитальными благами ожидаемого потока ренты возрастает. К тому же снижение ставки процента делает прибыльными инвестиционные проекты, которые до этого момента были неприбыльными, тем самым давая начало новым стадиям, удаленным от потребления. Процесс, в результате которого возникают эти стадии, весьма напоминает тот, что происходит при увеличении в обществе добровольных сбережений. Однако следует подчеркнуть, что, хотя первоначальные последствия, как мы видели, могут быть похожи на те, что следуют за ростом добровольных сбережений, в этом случае производственные стадии удлиняются и расширяются[360] лишь как следствие более легких условий кредита, предлагаемого банками по относительно низкой процентной ставке, но без предварительного роста добровольных сбережений. Как нам известно, устойчивое удлинение производственной структуры возможно только тогда, когда предварительно сделаны необходимые сбережения в форме уменьшения конечного спроса на потребительские блага, что позволяет различным производственным агентам с помощью непроданных потребительских товаров и услуг дожить до того момента, когда завершится внедрение новых технологических процессов и результаты их более высокой производительности начнут появляться на рынке в форме потребительских благ[361].

Короче говоря, предприниматели решают запустить новые инвестиционные проекты, расширяя и удлиняя стадии капитальных благ производственной структуры, т. е. они действуют так, как если бы добровольные сбережения общества возросли, тогда как на деле этого не произошло. В случае роста добровольных сбережений, рассмотренном в предыдущем разделе, индивидуальное поведение различных экономических агентов в тенденции становится совместимым, так что сбереженные и непотребленные реальные ресурсы позволяют сохранить и удлинить производственную структуру. В отличие от этого то, что предприниматели реагируют на кредитную экспансию таким поведением, как будто произошло увеличение сбережений, вызывает несоответствие или рассогласованность поведения различных экономических агентов. Действительно, предприниматели спешат инвестировать в реальную производственную структуру, расширять и удлинять ее, даже при том что экономические агенты не приняли решения увеличить свои сбережения до объема, необходимого для финансирования новых инвестиций. Словом, это типичный пример стимулирования массовых предпринимательских ошибок в экономическом расчете или в оценке результата различных действий, совершаемых предпринимателями. Ошибка в экономическом расчете вызвана тем фактом, что банки искусственно занижают ставку процента. Таким образом, один из основных показателей, на которые предприниматели обращают внимание перед тем, как начать действовать в процессе кредитной экспансии временно становится объектом манипулирования[362]. Говоря словами Людвига фон Мизеса, «…в данный момент снижение процентных ставок искажает расчеты предпринимателя. Хотя количество капитальных благ в его распоряжении не увеличилось, в расчетах используются цифры, которые использовались бы только в том случае, если такое увеличение имело бы место. Поэтому результат расчетов обманчив. Некоторые проекты кажутся прибыльными и осуществимыми, в то время как корректный расчет, основывающийся на процентной ставке, не искаженной кредитной экспансией, показал бы их неосуществимость. Предприниматели приступают к реализации этих проектов. Стимулируется деловая активность. Начинается бум»[363].

Вначале рассогласованность выражается в наступлении периода преувеличенного и непомерного оптимизма, вызванного тем, что экономические агенты ощущают возможность расширения производственной структуры без одновременного принесения жертв в виде сокращения своего потребления для осуществления сбережений. В предыдущем разделе было показано, что удлинение производственной структуры стало возможным именно благодаря предварительной жертве, на которую пришлось пойти, чтобы увеличить сбережения. Далее, мы видим, что эти предприниматели торопятся удлинять и расширять стадии производственной структуры в отсутствие предварительных сбережений. То, что кажется возможным начать более долгие производственные процессы безо всяких жертв или предварительного накопления капитала, делает эту рассогласованность как нельзя более очевидной, а оптимизм – как нельзя более обоснованным. Короче говоря, те предприниматели, которые выбирают производственные процессы, представляющиеся им прибыльными, но не являющиеся таковыми в действительности, совершают массовую ошибку. Эта ошибка питает всеобщий оптимизм, основанный на вере в возможность расширять и удлинять производственные процессы без того, чтобы кто-то делал сбережения. Межвременная рассогласованность растет все более и более: предприниматели инвестируют, как если бы общественные сбережения все время росли; потребители продолжают потреблять в том же или даже в растущем темпе и не заботятся об увеличении сбережений[364].

Чтобы проиллюстрировать начальное воздействие, оказываемое кредитной экспансией на реальную производственную структуру, мы воспользуемся системой, примененной в последнем разделе для представления различных рисунков и таблиц, отражающих воздействие кредитной экспансии на производственную структуру. Здесь, однако, следует сделать оговорку: таким способом практически невозможно представить сложные эффекты, вызываемые кредитной экспансией, запускающей описанные нами процессы общей рассогласованности. Поэтому важно проявлять осторожность в интерпретации нижеследующих таблиц и рисунков: они ценны лишь постольку, поскольку иллюстрируют и облегчают понимание фундаментального экономического аргумента. Рисунки позволяют отразить лишь статическую ситуацию, а потому неизменно скрывают динамические процессы, развивающиеся между ситуациями. Тем не менее таблицы и графики, с помощью которых мы попытаемся представить стадии производственной структуры, могут оказать немалую помощь в иллюстрировании важнейших теоретических аргументов и значительно облегчают их понимание[365].

На рис. 5–5 представлена упрощенная иллюстрация воздействия, оказываемого на структуру производственных стадий банковской кредитной экспансией, не подкрепленной необходимым увеличением общественных сбережений. При сравнении рис. 5–5 с рис. 5–1 видно, что конечное потребление остается неизменным и составляет 100 д.е., соответствуя нашему предположению о том, что чистые сбережения не увеличиваются. Несмотря на это посредством кредитной экспансии создаются и направляются в систему новые деньги (депозиты или фидуциарные средства обращения), для чего производится относительное снижение процентной ставки (как правило на фоне облегчения контрактных условий и требований к получателям кредитов), поскольку иначе трудно убедить экономических агентов взять вновь созданные кредиты. Соответственно норма прибыли на различных производственных стадиях, которая, как нам известно, тяготеет к совпадению с процентной ставкой, устанавливающейся на каждой из стадий посредством предоставления настоящих благ в обмен на будущие блага, теперь падает с 11 %, показанных на рис. 5–1, до чуть выше 4 % годовых[366]. Более того, новые кредиты позволяют предпринимателям каждой производственной стадии платить больше за соответствующие первичные средства производства, а также за капитальные блага, производимые на более ранних стадиях, которые эти предприниматели получают для своего собственного процесса производства.

Рис. 5–5. Схема производственной структуры

(не обеспеченной добровольными сбережениями)

Табл. 5–5 отражает спрос и предложение настоящих благ, складывающиеся под влиянием банковской кредитной экспансии, не обеспеченной сбережениями. Мы видим, что предложение настоящих благ увеличилось с 270 д.е., показанных в табл. 5–1, до чуть более 380 д.е., которые, в свою очередь, состоят из 270 д.е. из прошлого примера (происходящих из реально сбереженных ресурсов), плюс более 113 д.е., созданных банками путем кредитной экспансии без обеспечения сбережениями. Таким образом, кредитная экспансия искусственно повышает предложение настоящих благ, спрос на которые при более низкой процентной ставке предъявляют владельцы первичных средств производства и капиталисты на более ранних стадиях, более далеких от потребления. Кроме того, табл. 5–5 показывает, что валовой доход за год составил более 483 д.е., т. е. стал на 113 д.е. больше валового дохода за год, предшествующий кредитной экспансии (см. табл. 5–2).

Таблица 5–5

Предложение настоящих товаров и спрос на них (в условиях кредитной экспансии)

Рис. 5–6. Искусственное удлинение и расширение производственной структуры, вызванное кредитной экспансией (не обеспеченной добровольными сбережениями)

На рис. 5–6 в упрощенном виде изображено влияние, оказанное кредитной экспансией (т. е. расширением кредита, не обеспеченным предварительным ростом добровольных сбережений) на производственную структуру. В нашем примере это влияние выражается в удлинении производственной структуры в результате появления двух новых стадий – шестой и седьмой. До расширения кредита этих стадий – наиболее отдаленных от потребления – не существовало. Кроме того, расширились существовавшие ранее производственные стадии (со второй по пятую). Сумма, представляющая денежный спрос, воплощенный в каждом новом расширении или удлинении производственных стадий и отраженная на рисунке заштрихованной областью, равна 113,75 д.е., что в точности равно годовому росту валового денежного дохода. Это увеличение проистекает исключительно из создания новых денег посредством проведенной банками кредитной экспансии.

Табл. 5–5 не должна вводить нас в заблуждение: изображенная на ней новая структура производственных стадий покоится на всеобщем межвременном рассогласовании, что, в свою очередь, является результатом массовой предпринимательской ошибки, вызванной вводом большого объема новых кредитов, предоставленных под искусственно заниженные процентные ставки и не обеспеченных реальными предварительными сбережениями. Такое аномальное нарушение координации долго поддерживать невозможно, и в следующем разделе будет дано подробное объяснение неизбежной реакции рынка на кредитную экспансию. Иными словами, с точки зрения чистой микроэкономической теории, будут рассмотрены факторы, вызывающие обращение вспять обнаруженной нами «макроэкономической» рассогласованности.

Будут исследованы причины, по которым процесс межвременного рассогласования, изначально приводимый в действие кредитной экспансией, неизбежно разворачивается в противоположном направлении. Любое посягательство на социальный процесс – будь то государственное вмешательство, систематическое принуждение, манипуляция важнейшими индикаторами (такими как цена на настоящие блага в пересчете на будущие блага, т. е. рыночная ставка процента) или предоставление привилегий в нарушение традиционных принципов права – стихийно запускает определенные процессы социального взаимодействия, которые, будучи направляемы исключительно предпринимательством и его способностью к координации, останавливают и исправляют ошибки и рассогласование. Необходимо отдать должное Людвигу фон Мизесу, который первым в 1912 г. открыл, что кредитная экспансия вызывает бум и оптимизм, которые рано или поздно неизменно проходят. Приведем его собственные слова: «Возросшая производительная деятельность, которая возникает, когда банки прибегают к политике предоставления кредитов за меньшую, чем естественная, процентную ставку, вначале приводит к росту цен на производительные блага и в меньшей степени к росту цен на потребительские блага, а именно лишь постольку, поскольку растет заработная плата. Таким образом, тенденция к падению процентной ставки на займы, происходящая из политики банков, вначале усиливается. Но вскоре начинается движение вспять: цены на потребительские блага растут, а на производительные блага – падают. Значит, процентная ставка по займам снова возрастает и снова достигает естественного уровня»[367].

Ниже мы узнаем, что и до Мизеса некоторые представители Саламанкской школы (к примеру, Саравиа-де-ла-Каллье), а также экономисты XIX столетия, принадлежавшие к денежной школе (Генри Торнтон, Конди Раге, Гейер и т. д.), догадывались о том, что бумы, вызванные кредитной экспансией, в конечном счете стихийно разворачиваются вспять, вызывая экономические кризисы. Тем не менее Мизес первым корректно сформулировал и объяснил с точки зрения экономической теории, почему это неизбежно. Несмотря на важнейший начальный вклад Мизеса, наиболее полный анализ различных экономических эффектов, составляющих реакцию рынка на кредитную экспансию, впервые появился в трудах его самого блестящего ученика Ф. А. Хайека[368]. В следующем разделе мы подробно рассмотрим эти эффекты[369].

Стихийная реакция рынка на кредитную экспансию

Рассмотрим теперь микроэкономические факторы, обрывающие проявления неумеренного оптимизма и неустойчивой экономической экспансии, которые следуют за предоставлением банками кредитов, не обеспеченных предшествующих увеличением добровольных сбережений. Мы сможем полностью понять типично макроэкономические феномены (экономические кризисы, депрессию и безработицу), вернувшись к их микроэкономическим истокам. Сейчас мы исследуем, одну за другой, шесть микроэкономических причин обращения вспять бума, неизбежно провоцируемого кредитной экспансией.

1. Рост цены первичных средств производства.

Первый временный эффект кредитной экспансии состоит в увеличении относительной цены первичных средств производства (труда и природных ресурсов). Этот рост цен порождается двумя обособленными причинами, каждая из которых усиливает другую. С одной стороны, капиталисты различных стадий производственного процесса предъявляют повышенный спрос на первичные ресурсы, причем рост спроса стал возможен благодаря новым кредитам, предоставляемым банковской системой. С другой стороны, в том, что касается предложения, следует иметь в виду следующее: в отличие от процесса, изученного выше, который начался с реального роста добровольных сбережений, в условиях кредитной экспансии, не обеспеченной увеличением предшествующих сбережений, из стадий, близких к потреблению, не высвобождается никаких первичных средств производства. Поэтому в отсутствие соответствующего увеличения предложения рост спроса на первичные средства производства на стадиях, наиболее отдаленных от потребления, неизбежно ведет к постепенному увеличению рыночной цены на факторы производства. В конце концов ввиду конкуренции предпринимателей, действующих на различных стадиях производственного процесса, темпы этого увеличения имеют тенденцию ускоряться. Желание предпринимателей привлечь к своим проектам первичные ресурсы заставляет соглашаться на более высокие цены, которые они способны заплатить благодаря тому, что только что получили от банков новую ликвидность в форме кредитов, созданных банками из ничего. Вследствие роста относительных цен на первичные факторы производства затраты на недавно запущенные инвестиционные проекты начинают превышать выделенные на них бюджеты. Однако одного этого оказывается недостаточно, чтобы погасить волну оптимизма, и предприниматели, все еще чувствующие себя уверенно и поддерживаемые банками, обычно ни на секунду не задумываясь, продолжают развивать свои инвестиционные проекты[370].

2. Последующее повышение цен на потребительские блага.

Рано или поздно цены на потребительские блага постепенно начинают повышаться, а темп роста цен на услуги первичных факторов производства начинает замедляться. Иными словами, начинается относительное падение цен [на первичные факторы производства]. Это явление объясняется сочетанием следующих трех факторов:

A. Во-первых, ростом денежных доходов владельцев первичных факторов производства. Действительно, поскольку, как мы предполагаем, уровень временн?го предпочтения экономических субъектов остается стабильным, они продолжают сберегать ту же долю своего дохода, и в результате увеличения денежного дохода, получаемого собственниками первичных факторов производства, денежный спрос на потребительские блага будет расти. Тем не менее сам по себе этот эффект объяснял бы лишь ограниченное повышение цены потребительских благ, если бы он не выступал в сочетании с эффектами (б) и (в).

B. Во-вторых, замедлением производства новых потребительских товаров и услуг в кратко– и среднесрочной перспективе, являющимся следствием удлинения производственных процессов и увеличения спроса на первичные средства производства на стадиях, наиболее отдаленных от потребления. Скорость, с которой новые потребительские блага прибывают к конечной стадии производственного процесса, снижается из-за того, что первичные факторы производства изымаются из стадий, ближайших к потреблению, что создает их относительную нехватку на этих стадиях. Последнее отрицательно сказывается на непосредственном производстве и поставке конечных потребительских товаров и услуг. Помимо этого, как гласит теория капитала, конспективно изложенная в начале главы, всеобщее удлинение производственных процессов и включение в них большего числа стадий, далеких от потребления, неизбежно ведет к краткосрочному снижению уровня производства новых потребительских благ. Это замедление длится в течение периода времени, необходимого для того, чтобы вновь начатые инвестиционные проекты достигли завершения. Ясно, что чем длиннее производственные процессы, т. е. чем больше стадий они содержат, тем они более производительны. Однако ясно и то, что до своего завершения новые инвестиционные процессы не позволят достичь конечной стадии б?льшему количеству потребительских благ. Таким образом, тот факт, что цены на потребительские блага в конце концов начинают расти опережающими темпами, т. е. быстрее, чем увеличивается денежный доход владельцев первичных средства производства, объясняется тем, что рост дохода владельцев первичных средств производства, а следовательно, и увеличение денежного спроса на потребительские блага сочетается с краткосрочным замедлением в прибытии на рынок новых потребительских благ.

C. В-третьих, ростом денежного спроса на потребительские товары, вызванным искусственными предпринимательскими прибылями, порожденными процессом кредитной экспансии. Создание банками кредитов в конце концов влечет за собой увеличение денежной массы и рост цен на факторы производства и потребительские блага, в итоге искажая оценки предпринимателями полученных прибылей и убытков. Предприниматели обыкновенно рассчитывают свои затраты в исторических ценах и на основе покупательной способности денежных единиц, предшествующей инфляционному процессу. Однако свой доход они вычисляют на основе выручки в денежных единицах меньшей покупательной способности. Подобные расчеты показывают значительную и чисто фиктивную прибыль, появление которой создает иллюзию предпринимательского процветания и объясняет, почему предприниматели начинают тратить на потребление прибыли, которые фактически не произведены, что еще больше усиливает давление денежного спроса на конечные потребительские блага[371].

Важно подчеркнуть воздействие опережающего роста цен на потребительские блага относительно роста цен на первичные факторы производства. Ускользнув от внимания многих экономистов, это явление не получило того теоретического осмысления, которого оно заслуживает. Не уяснив полностью теорию капитала, такие теоретики в своих исследованиях не учитывают того факта, что, когда в процессы, далекие от потребления, которые начинают приносить результаты только спустя длительный период времени, направляется больше производственных ресурсов, то скорость, с которой новые потребительские блага достигают последней стадии производственного процесса, замедляется. Более того, это одна из важнейших отличительных характеристик рассматриваемого нами случая (где удлинение производственного процесса финансируется кредитами, создаваемыми банками из ничего) по сравнению с процессом, начатым ростом добровольных сбережений (что по определению ведет к увеличению запасов потребительских благ, оставшихся непроданными, которые и поддерживают владельцев первичных средств производства до завершения новых производственных процессов). При отсутствии предварительного роста сбережений потребительские товары и услуги не высвобождаются, чтобы поддержать общество на время удлинения производственных стадий и переноса первичных факторов производства со стадий, наиболее близких к потреблению, на те, что отстоят от него дальше, и потому относительные цены потребительских благ неизбежно повышаются[372].

3. Существенный относительный рост бухгалтерских прибылей компаний, действующих на стадиях, близких к конечному потреблению.

Цены на потребительские товары растут быстрее цен на первичные факторы производства, что выливается в относительный рост бухгалтерской прибыли компаний, действующих на ближайших к потреблению стадиях, по сравнению с бухгалтерской прибылью компаний, работающих на более далеких от потребления стадиях. Действительно, относительные цены на товары и услуги, проданные на близких к потреблению стадиях, увеличиваются очень быстро, а издержки хоть и растут, но не так быстро, как цены. Следовательно, на конечных стадиях повышаются бухгалтерские прибыли, т. е. разница между выручкой и затратами. Напротив, на наиболее отдаленных от потребления стадиях цены на промежуточные блага, произведенные на каждой из этих стадий, не показывают больших изменений, в то время как затраты на первичные факторы производства, используемые на каждой стадии, непрерывно растут вследствие большего денежного спроса на эти факторы, который, в свою очередь, порожден непосредственно кредитной экспансией. Поэтому компании, действующие на удаленных от потребления стадиях, начинают приносить меньше прибыли из-за того, что затраты растут быстрее, чем увеличиваются доходы. Эти два фактора совместно производят комбинированный эффект: по всей производственной структуре постепенно становится очевидным, что бухгалтерские прибыли, произведенные на близких к потреблению стадиях, относительно выше, чем бухгалтерские прибыли, заработанные на наиболее удаленных от потребления стадиях. Это побуждает предпринимателей заново обдумать свои инвестиции и даже усомниться в их целесообразности. Они вынуждены снова рассмотреть возможность дать задний ход своим начальным инвестициям, изъяв их из более капиталоемких проектов, реализация которых только-только началась, и вернуться на стадии, наиболее близкие к потреблению[373].

4. «Эффект Рикардо».

Ко всему прочему, более быстрый по сравнению с доходом первичных факторов, рост цен на потребительские блага начинает снижать реальный доход этих факторов, прежде всего ставок заработной платы. Реальное сокращение ставок заработной платы вызывает «эффект Рикардо», подробно рассмотренный выше, только теперь он воздействует в направлении, противоположном тому, что мы рассматривали в нашем последнем примере, где происходил реальный рост добровольных сбережений. В случае добровольных сбережений временное снижение спроса на потребительские блага вызывает реальный рост ставок заработной платы, который инициирует процесс замены ручного труда машинным и поэтому удлиняет производственные стадии, удаляя их от потребления и делая более капиталоемкими. Однако теперь эффект прямо противоположен: рост цен на потребительские блага, более быстрый по сравнению с доходом первичных факторов, ведет к реальному снижению этих доходов, особенно заработной платы, обеспечивая предпринимателей мощным финансовым стимулом к замене машин, или капитального оборудования, трудом в соответствии с «эффектом Рикардо». В результате происходит относительное падение спроса на капитальные блага и промежуточные продукты стадий, отдаленных от потребления, что, в свою очередь, еще более обостряет основную проблему – падение бухгалтерских прибылей (и даже возникновение убытков), которую начинают испытывать стадии, отдаленные от потребления[374].

Короче говоря, «эффект Рикардо» действует в направлении, противоположном тому, которое имело место при росте добровольных сбережений[375]. Тогда мы видели, что увеличение сбережений ведет к краткосрочному снижению спроса на потребительские блага и их цен, и, таким образом, растут реальные ставки заработной платы, что поощряет замену рабочих машинами, рост спроса на капитальные блага и удлинение производственных процессов. Теперь же мы видим, что относительный рост цен на потребительские блага вызывает снижение реальных ставок заработной платы, побуждая предпринимателей заменять машины трудом, что уменьшает спрос на капитальные блага и еще больше сокращает прибыли компаний, действующих на отдаленных от потребления стадиях[376].

5. Повышение процентных ставок по кредитам. Ставки даже превышают уровень, существовавший до начала кредитной экспансии.

Последний временный эффект заключается в повышении ставки процента на кредитном рынке. Рано или поздно это неизбежно происходит, когда темп кредитной экспансии, не обеспеченной реальными сбережениями, перестает расти. Когда это случается, ставка процента имеет тенденцию достигать уровня, превышающего существовавший до начала кредитной экспансии. Фактически, если, например, перед кредитной экспансией ставка процента составляет около 10 %, а новые кредиты, создаваемые банковской системой из ничего, размещаются в производственных секторах посредством снижения процентной ставки (скажем, до 4 %) и облегчения оставшихся «второстепенных» требований для предоставления кредита (договорные гарантии и т. п.), то ясно, что когда кредитная экспансия прекратится и если, как мы предполагаем, не произойдет увеличения добровольных сбережений, то процентные ставки поднимутся до прежнего уровня (в нашем примере они возрастут с 4 до 10 %). Они даже превысят уровень, предшествующий кредитной экспансии (т. е. вырастут выше первоначального уровня в 10 %) в результате сочетания действия двух явлений:

A. при прочих равных условиях кредитная экспансия и сопутствующее ей увеличение денежной массы вызывают повышение цен на потребительские блага, т. е. снижение покупательной способности денежной единицы. Следовательно, если кредиторы желают установить те же процентные ставки в реальном выражении, то к процентной ставке, преобладающей до начала процесса кредитной экспансии, они должны добавить премию «на инфляцию», или, иными словами, на ожидаемое падение покупательной способности денежной единицы[377];

B. есть и другая важная причина повышения процентных ставок до предыдущего уровня и даже выше него: предприниматели, пошедшие на удлинение производственного процесса несмотря на рост процентной ставки, пожелают – в той мере, в какой они уже потратили существенные ресурсы на новые инвестиционные проекты – платить очень высокие процентные ставки, если они обеспечены средствами, необходимыми для завершения новых ошибочно запущенных проектов. Это важный аспект, который оставался полностью незамеченным до тех пор, пока Хайек не исследовал его подробно в 1937 г.[378] Хайек показал, что процесс инвестиций в капитальные блага производит автономный спрос на последующие капитальные блага, а если точнее – на те, что являются комплементарными по отношению к уже произведенным. Кроме того, это явление будет длиться до тех пор, пока существует убеждение в том, что производственный процесс может быть завершен. Таким образом, прежде чем предприниматели будут вынуждены признать свой промах и, рискуя своей репутацией, полностью отказаться от инвестиционных проектов, в которые вложили весьма значительные ресурсы, они ринутся предъявлять спрос на новые кредиты вне зависимости от их цены. Таким образом, рост ставки процента, происходящий на кредитном рынке в конце бума, не является чисто денежным феноменом, как прежде полагал Хайек, а вызван в том числе и реальными факторами, оказывающими влияние на спрос на новые кредиты[379]. Короче говоря, предприниматели, настроенные на завершение начатых ими новых стадий производства капитальных благ, которые, как они начинают понимать, оказались под угрозой, обращаются к банкам и предъявляют спрос на дополнительные кредиты, предлагая все более и более высокую ставку процента. Тем самым они вступают в «смертельную схватку» за дополнительное финансирование[380].

6. Появление бухгалтерских убытков в компаниях, действующих на стадиях, относительно более отдаленных от потребления: неизбежное пришествие кризиса.

Пять перечисленных выше факторов вызывают следующий комбинированный эффект: рано или поздно компании, действующие на стадиях, относительно более отдаленных от потребления, начинают нести большие бухгалтерские убытки. При сравнении этих убытков с относительными прибылями, создаваемыми на стадиях, наиболее близких к потреблению, факт совершения предпринимательских ошибок и насущная необходимость их исправления путем остановки и ликвидации ошибочно запущенных инвестиционных проектов, а также изъятия производительных ресурсов со стадий, наиболее далеких от потребления, и передачи их на стадии, ближайшие к потреблению, становятся окончательно и бесспорно очевидными для всех.

Короче говоря, предприниматели начинают осознавать необходимость масштабной реорганизации производственной структуры. Путем «реструктуризации», когда [инвестиции] изымаются из проектов, начатых в отраслях, производящих капитальные блага, которые не могут быть успешно завершены, они переводят остаток своих ресурсов в отрасли, ближайшие к потреблению. Теперь становится очевидно, что определенные инвестиционные проекты убыточны. Предприниматели должны отказаться от них и осуществить крупномасштабный перевод соответствующих производственных ресурсов, особенно рабочей силы, на стадии, наиболее близкие к потреблению. Кризис и экономический спад происходят исключительно из-за недостатка реально сбереженных ресурсов для завершения инвестиционных проектов, которые, как становится очевидным, были чрезмерно амбициозны. Кризис вызывают чрезмерные инвестиции (или «переинвестирование») в наиболее отдаленные от потребления стадии, т. е. в отрасли капитальных благ (компьютерное аппаратное и программное обеспечение, высокотехнологичные коммуникационные устройства, доменные печи, верфи, строительство и т. д.), и в другие стадии с расширенной структурой капитальных благ. Он вырывается на поверхность еще и из-за параллельной относительной нехватки инвестиций в отрасли, наиболее близкие к потреблению. Комбинированное воздействие двух этих ошибок создает генерализованное ошибочное инвестирование производственных ресурсов, т. е. инвестиции такого рода, качества, количества, а также географического и предпринимательского размещения, которые характерны для ситуации, где осуществляется гораздо больше добровольных сбережений. Короче говоря, предприниматели инвестировали слишком много, неправильным способом и не в те области производственной структуры, потому что у них создалось ложное впечатление о размере общественных сбережений, внушенное банковской кредитной экспансией. Экономические агенты направили усилия на удлинение наиболее капиталоемких стадий в надежде, что, когда со временем процесс новых инвестиций будет завершен, конечный поток потребительских товаров и услуг значительно возрастет. Но процесс удлинения производительной структуры требует очень много времени. Пока он не завершится общество не может получить выгоду от роста производства потребительских товаров и услуг. Однако экономические агенты не желают ждать конца этого продолжительного периода. Напротив, они выражают свои предпочтения посредством деятельности, предъявляя спрос на потребительские товары и услуги сейчас, т. е. гораздо скорее, чем нужно для завершения процессов удлинения производственной структуры[381].

Сбережения общества можно инвестировать либо мудро, либо безрассудно. Кредитная экспансия, вызванная банковской системой ex nihilo, поощряет предпринимателей действовать так, как если бы общественные сбережения существенно возросли, а именно на ту сумму, которую банк создал в форме новых кредитов или фидуциарных средств. Рассмотренные выше микроэкономические процессы неизбежно и стихийным образом вытаскивают совершенную ошибку на свет божий. Эта ошибка проистекает из того факта, что экономические агенты на протяжении длительного периода времени полагают, что доступные сбережения куда значительнее, чем они есть на самом деле. Эта ситуация очень похожа на ту, в какой оказался бы Робинзон Крузо из раздела 1, который сберег бы корзину ягод, позволяющую ему потратить на производство капитального блага максимум пять дней и, полагая из-за ошибки в расчетах[382], что у него нет нужды в большем количестве ягод, решил бы, что эти сбережения позволят ему предпринять строительство хижины. После пяти дней, потраченных на рытье котлована и сбор строительных материалов, он съел бы все свои ягоды и оказался неспособен завершить свой иллюзорный инвестиционный проект. Мизес уподобляет общую ошибку ошибке строителя, неправильно оценившего объем имеющихся у него стройматериалов: израсходовав все материалы на закладку фундамента, строитель вынужден оставить здание недостроенным[383]. По Хайеку, здесь мы имеем дело с кризисом избыточного потребления, или, иными словами, недостаточности сбережений. Очевидно, что сбережения недостаточны и не позволяют завершить более капиталоемкие инвестиции, сделанные по ошибке. Ситуация напоминает ту, в которой оказались бы жители воображаемого острова, которые, предприняв строительство громадной машины, способной полностью удовлетворить их нужды, истощили все свои сбережения и капитал до окончания работ и не имеют иного выбора, кроме как оставить этот проект и направить всю свою энергию на ежедневные поиски пищи для прокормления, т. е. без помощи каких бы то ни было капитальных средств[384]. В нашем обществе такой недостаток сбережений приводит к следующему: закрывается множество заводов, особенно тех, что действуют на самой отдаленной от потребления стадии, парализуется множество начатых по ошибке инвестиционных проектов, увольняется огромное число рабочих. Помимо этого, всем обществом овладевает пессимизм, а осознание того, что необъяснимый экономический кризис разразился вскоре после того, как люди начали верить в то, что бум и оптимизм еще далеко не достигли своего пика и будут длиться бесконечно долго, деморализует даже самых сильных духом[385].

Рис. 5–7. Схема производственной структуры после кризиса и экономического спада, вызванных кредитной экспансией (не обеспеченной сбережениями)

Рис. 5–7 отражает состояние производственной структуры в момент, когда вызванные кредитной экспансией (не обеспеченной предыдущим увеличением добровольных сбережений) кризис и экономический спад становятся очевидными и должны быть сделаны необходимые корректировки. Как видно из рисунка, новая производственная структура – более плоская и содержит лишь пять стадий, так как исчезли две стадии, наиболее далекие от потребления. Как показывают рис. 5–5 и 5–6, начало кредитной экспансии позволило предпринимателям ошибочно приступить [к реализации] этих двух стадий. Кроме того, табл. 5–6 показывает, что, хотя годовой валовой доход равен тому, что отражен в табл. 5–5 (483,8 д.е.), распределение части, отведенной для спроса на промежуточные продукты и для прямого спроса на потребительские товары и услуги, изменилось в пользу последних. Фактически теперь денежный спрос на потребительские блага составляет 132 д.е., что на треть больше 100 д.е. денежного спроса в примере из рис. 5–5 и табл. 5–5. Тем временем общий денежный спрос на промежуточные блага снизился с 383 до 351 д.е. Короче говоря, мы имеем дело с «плоской» структурой, которая менее капиталоемка и потому обеспечивает производство меньшего количества потребительских товаров и услуг, хотя эти товары и услуги являются объектом большего денежного спроса, что и вызывает резкий скачок цен на потребительские товары и услуги, а также общее обеднение общества. Данный факт обнаруживает себя в падении цен на первичные факторы производства в реальном исчислении. Хотя номинально получаемый ими денежный доход существенно вырос, еще более стремительный рост цен на потребительские товары ставит владельцев первичных средств производства в значительно менее благоприятные условия в реальном выражении. Кроме того, ставка процента, или норма бухгалтерской прибыли, достигаемая на каждой из стадий, возросла до 13,5 %, т. е. до уровня, который даже превышает уровень ставки процента на кредитном рынке до начала кредитной экспансии (11 % в год). Более высокая ставка отражает премию, компенсирующую снижение покупательной способности денег, более острую конкуренцию среди предпринимателей, страстно желающих получить новые кредиты, а также увеличение компонентов риска и предпринимательской неопределенности, которые влияют на ставку процента в атмосфере глубокого пессимизма и экономических сомнений.

Таблица 5–6

Предложение и спрос на настоящие блага (после экономического кризиса, вызванного кредитной экспансией, не обеспеченной сбережениями)

Следует подчеркнуть, что показанная на рис. 5–7 производственная структура, сложившаяся после необходимой реорганизации, не может соответствовать структуре, существовавшей до кредитной экспансии. Так происходит ввиду существенно изменившихся обстоятельств. В той степени, в какой редкие ресурсы общества были направлены в инвестиции, которые теперь не поддаются реструктурированию и поэтому потеряли всякую экономическую ценность, произошли крупномасштабные и неизбежные потери специфических капитальных благ. Это вызывает общее обеднение общества – состояние, проявляющееся через снижение доли капитального оборудования на душу населения, что ведет к снижению производительности труда и, следовательно, дальнейшему сокращению реальных ставок заработной платы. Помимо этого, имели место сдвиг в распределении дохода между различными факторами производства и перестройка инвестиционных процессов, которые, будучи запущены по ошибке, все же имеют некоторую пользу и экономическое значение. Таким образом, новые обстоятельства делают производственную структуру очень непохожей на ту, что существовала до того, как банки развернули кредитную экспансию, и количественно более плоской и бедной[386].

Подведем итоги. Мы описали микроэкономическую основу стихийной реакции рынка, которая следует за кредитной экспансией. Эта реакция вызывает последовательные циклы бума и спада, регулярно мучающие западные экономики уже почти два столетия (и даже дольше, как мы видели в главе 2). Мы также показали теоретическую невозможность того, что увеличение банковских кредитов – за исключением случая, когда оно поддерживается соответствующим предварительным ростом добровольных сбережений, – способно позволить обществу снизить необходимые жертвы, требуемые всеми процессами экономического роста, а также способствовать устойчивому росту и ускорять его в отсутствие добровольного решения граждан жертвовать и делать сбережения[387]. С учетом этих крайне важных выводов в следующей главе будет исследовано их значение для банковского сектора и, в частности, тот способ, которым они объясняют, что этот сектор не может действовать независимо (т. е. без центрального банка), если основан на частичном резервировании. Тем самым мы завершим теоретическое изложение, начатое в главе 3, цель которого показать на основе экономической теории, что банковская система не может гарантировать себя от приостановок платежей и банкротств с помощью нормативов обязательного резервирования (частичного), поскольку предполагаемая гарантия (норматив обязательного резервирования (частичного)) и есть то, что запускает процессы кредитной экспансии, бума, кризиса и экономического спада, которые неизбежно подрывают платежеспособность банков.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.