Можем ли мы предсказать будущее?

Можем ли мы предсказать будущее?

Мне постоянно задают этот вопрос. И, конечно, ответ – нет. Ни у кого из нас нет хрустального шара. Но мы можем знать о будущем достаточно, чтобы планировать. Есть разница между пророчеством и дальновидностью. Пророчество – попытка точно предсказать будущее (а это невозможно). Дальновидность – понимание факторов и показателей, которые могут определить его. Она неизбежно подразумевает альтернативные варианты: действия по отношению к имеющимся тенденциям могут привести к разным последствиям. Здесь стоит вспомнить знаменитое высказывание президента Дуайта Эйзенхауэра: «План – ничто, планирование – все»{2}. Постоянные раздумья о будущем, даже если мы не можем его точно предсказать, помогают нам подготовиться к его наступлению.

«Глобальные тенденции» могут похвастаться богатым опытом в распознавании ключевых тенденций, влияющих на будущее. Прежде чем взяться за последнее издание, я запросил у двух академиков отчет, чтобы ознакомиться с полученными ранее сведениями. Мы отлично справились с выявлением ключевых тенденций и сценариев, а вот предсказать степень изменений оказалось сложнее. Изменения происходили гораздо быстрее, чем мы могли предположить.

И все же у правительства возникает куда больше проблем при планировании, чем при анализе, несмотря на все его слабые стороны. С анализом сейчас стало гораздо лучше. Белый дом восстановил должность стратегического советника, когда Стивен Хэдли стал советником по национальной безопасности во время второго президентского срока Джорджа Буша-младшего. Этот пост сохранился и при Бараке Обаме. Он все больше координирует межведомственные стратегические отчеты и разрабатывает стратегию национальной безопасности. И все же кризисный менеджмент по-прежнему вытесняет разработку долгосрочной стратегии. Пентагон прилагает все усилия для систематического планирования будущего, но стратегии США недостаточно военной составляющей. Я не единственный, кто выступает за стратегический подход. Так что американское правительство не одиноко в своих попытках взять под контроль крутые виражи. Все остальные загружены ничуть не меньше. Страна, которая наконец научится мыслить стратегически, получит огромное преимущество.

Наша главная проблема – как реформировать правительство, чтобы оно успевало за вихрем новых событий, но не увязло в них. Начиная с 1945 г. США реформировали аппарат госбезопасности по мере того, как росла их роль на мировой арене. Возможно, перемены не потребуют полного пересмотра всего, но мы еще даже не начали обсуждать эту проблему. Пока мы только осуждаем реактивный характер работы правительства.

Чем же эта книга отличается от отчета NIC? Во-первых, я могу более открыто говорить о том, что стоит делать. Исследование NIC – документ служб разведки, а следовательно, в нем я не могу указывать на пробелы в политике или критиковать ее слабые места. В книге можно более прямолинейно высказываться о рисках, связанных с ошибками руководства США. Она в большей степени, чем отчет NIC, нацелена на ключевые мировые проблемы и предоставляет наиболее актуальную информацию о них. Я американец, но надеюсь, что изложенное в этой книге носит общий характер и отражает взгляды граждан других стран. Отчеты NIC поднимают огромную волну интереса по всему миру, и реакции на них использованы в этой книге для определения путей дальнейшего развития ситуации в мире.

Я стараюсь дать исчерпывающий обзор будущего. Очень многие занимаются парой направлений, и картина оказывается неполной. Кто-то делает акцент на несущественных или пугающих аспектах (так проще). Но очень важно продемонстрировать взаимосвязь всех перемен. Ведь мы сейчас наблюдаем изменения систем. Французская революция или появление массового производства, описанные в романах Чарльза Диккенса, возвестили новую эру национального самосознания, классовых конфликтов и многообещающих демократических методов в политике, а сегодня мы сталкиваемся с масштабными структурными переменами, которые приведут нас в совершенно другой мир. Как гласит индейская пословица: «Для новой музыки нужен новый танец».

К тому же эта книга – особая. Она во многом художественная. Это повествование о будущем устами вымышленных персонажей, создающих новый мир, иногда помимо своего желания. Я не хотел писать очередной педантичный программный документ, претендующий на массовую популярность. Нам стоит задуматься о том, какого будущего мы хотим себе и своим близким. Я покажу, что поставлено на карту для рядового человека, а не только правительств, международного бизнеса или организаций – тех, для кого обычно готовят прогнозы. Важно, что личность теперь значит гораздо больше, чем раньше. Часто правительства и другие официальные институты оказываются проигравшими. И будущее их, скорее всего, печально по целому ряду причин. Но и рядовые граждане могут многое потерять, если не понимают, что происходит.

Я не верю, что будущее будет таким, каким его описывают писатели-фантасты: когда все оказывается таким незнакомым и чужим. Да, мы действительно на пороге серьезных структурных перемен. И я согласен с писателем Уильямом Гибсоном: «Будущее уже наступило, просто оно еще неравномерно распределено»{3}. Зачастую нам непросто понять важность будущего. Прошлое никуда не исчезнет, оно будет влиять на наше отношение к будущему. Нам придется решать, чего мы хотим. И мы вправе выбирать. Надеюсь, эта книга поможет нам всем принять правильные решения.

Прежде чем закончить вступление, наверное, стоит немного рассказать о себе. До того как заняться прогнозированием для американских спецслужб, я прошел долгий и извилистый путь. По образованию я историк, занимался историей США и современной Европы. Окончив Уэслианский университет, я продолжил образование за границей, в Кембридже и Париже, и в 1983 г. защитил диссертацию по истории Европы. В 1986 г. я устроился на работу в ЦРУ.

Двадцать лет назад я вряд ли придавал большое значение прогнозированию. Думаю, я был не одинок. Тогда многие считали, что могут предсказать приблизительные очертания будущего: так мало было структурных изменений. Когда в 1986 г. я пришел в ЦРУ, не произошло еще ни падения Берлинской стены, ни распада СССР. Перемены меньше заботили нас. Казалось, мир застыл. Если мы и ожидали изменений, то только плавных.

В 2003 г. я стал членом NIC. Для специалиста по анализу разведданных это была работа мечты. NIC – ведущая организация, занимающаяся анализом данных разведки, имеющая доступ ко всей информации, получаемой системой служб разведки, и снабжающая президента и его ближайшее внешнеполитическое окружение авторитетным анализом ключевых проблем, с которыми сталкивается страна. Именно на этом этапе моей карьеры перемены стали пугающими и обескураживающими. 11 сентября, а спустя семь лет финансовый кризис 2008 г. просигнализировали о начале новой эры – куда менее предсказуемой и гораздо более озадачивающей.

С середины 1990?х NIC каждые четыре года (ко времени президентских выборов) начал публиковать большой прогноз тенденций на будущее. Члены NIC признали, что на ситуацию в мире влияют новые силы, которым раньше службы разведки не уделяли должного внимания: демография, глобализация и изменения в окружающей среде. Одним из исходных мотивов для создания отчета было желание привлечь в разведсообщество внешние экспертные знания. Отчет получил название «Глобальные тенденции» и заглядывал в будущее на 15–20 лет.

Я присоединился к работе NIC в 2003 г., когда его председатель Роберт Хатчинс ввел меня в состав совета в качестве директора по анализу и производству и дал мне задание составить текст следующего выпуска «Глобальных тенденций». Как историк по образованию я с восторгом встретил возможность рассмотреть происходящие изменения в более широком контексте, сравнивая то, что переживаем мы, с историческими событиями других переходных эпох. Что стало катализатором и какие прогнозы можно сделать? На мой взгляд, нет ничего более увлекательного – и в то же время трудного, – чем анализировать все возможные тенденции, влияющие на будущее, и размышлять о том, как они могут взаимодействовать и формировать различные варианты будущего.

Осенью 2013 г. я вышел в отставку после 28 лет на государственной службе и теперь работаю в совете НАТО, вашингтонском «мозговом центре», где руковожу Программой стратегического прогнозирования. Новая работа стала расширенным продолжением моих трудов в NIC. Появились частные клиенты, которые хотят с нашей помощью подумать о своем будущем. Надеюсь, эта книга поможет нам всем поразмышлять не только о будущем, но и о том, как мы можем на него повлиять.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.