Глобальный пик

Глобальный пик

Так что же с нами происходит? Чтобы понять это, нужно иметь представление о том, что такое пик мировой добычи нефти. Это уровень, показывающий, что мы выкачали из недр Земли половину всего мирового запаса нефти — ту половину, которую было достаточно легко добыть, ту половину, которая была получена наиболее экономичным путем, ту половину, которая имела самое лучшее качество и была самой дешевой в переработке. Оставшаяся нефть залегает в труднодоступных местах, например в Арктике и глубоко в недрах Мирового океана. Качать здесь нефть настолько сложно в энергетическом плане, что это просто нерационально. Например, если на добычу одного барреля нефти тратится такой же один баррель нефти, то посудите сами, какой в этом смысл? А если для того, чтобы добыть один баррель нефти, вы тратите два барреля, то это уже полное сумасшествие. Большая часть оставшейся нефти выходит в форме высокосернистой сырой нефти, которую затем трудно переработать, либо битуминозного песка и нефтеносного сланца, представляющих собой не жидкости, а твердые вещества. Для того чтобы их разжижить для последующей очистки, необходимы дополнительные расходы нефти. Очевиден тот факт, что значительное количество оставшейся нефти никогда не будет добыто.

Больше уже никогда не будет извлекаться столько нефти, сколько мы, все вместе взятые народы, получали из недр Земли на пике добычи. Это окажет чрезвычайно сильное влияние на промышленную цивилизацию, которой предрекался постоянный и стабильный рост всего — населения, валового внутреннего продукта, продаж, доходов, строительства, да чего угодно, — но при этом полностью зависящую от нефти.

Пик мировой добычи нефти представляет собой беспрецедентный экономический кризис, который разрушит национальные экономики, лишит власти правительства, изменит национальные границы, вызовет военные конфликты и создаст, таким образом, препятствия для дальнейшего развития цивилизованной жизни. Человеческий вид породил поколение, которое не сможет выжить, потребляя меньшее количество нефти. С сокращением запасов сложные социальные и торговые системы начнут испытывать кризис.

Согласно прогнозам, мировой пик добычи нефти должен был прийтись на период между 2000 и 2008 годами[14]. Дата неточна по нескольким причинам. Во-первых, количество экономических нефтяных запасов частного сектора и национализированных нефтяных компаний регулярно преувеличивается либо с целью заработать больше денег, продавая акции по разной цене, либо с целью получить преимущества экспортной квоты на международных рынках, как в случае с членами Организации стран — экспортеров нефти (ОПЕК). Во-вторых, «пик» можно определить только через несколько лет после начала колебаний рынка, неустойчивого периода меняющихся цен на акции и последовательного снижения спроса и цены на нефть, предзнаменующего окончательный закат эпохи. Признаки продолжительных колебаний на рынке могут означать и начало пика. В период экономического застоя пик может оказаться на нескольких лет стадией покоя, когда не будет происходить никакого развития.

Во время этого периода рынки, возможно, начнут применять стратегии распределения, чтобы снабжать своих лучших (промышленно развитых) потребителей за счет оставшихся без финансовой поддержки «проигравших» стран. Эти некогда называемые «развивающимися» страны, скорее всего, превратятся в страны, которые «никогда не станут развитыми». Затем постепенно добыча мировой нефти уменьшится, мировые экономики и рынки станут более нестабильными, и мы войдем в новую эпоху невообразимых самоограничений.

Как могло случиться, что о катастрофе, которая должна в скором времени произойти, ничего не знают цивилизованные, образованные люди в независимых развитых странах, где есть свобода слова и печати? Я не думаю, что всеобщее незнание о надвигающемся закате эпохи дешевой нефти и грядущей в связи с этим катастрофой — это заговор предпринимателей, правительств или средств массовой информации. По большей части это результат культурной инертности, взращенной комфортом и спокойствием. Писатель Эрик Дэвис как-то назвал такое состояние «всеобщим трансом».

Когда мы об этом задумываемся, кажется, что большинство людей верит в нескончаемые запасы нефти. Мы верим в то, что в мире еще остались огромные нефтяные месторождения, которые ждут, когда их обнаружат, и что «новые технологии» по бурению и добыче настолько удивительны, что позволят добывать нефть везде и всегда. Нефтяные корпорации, несомненно, лучше осведомлены, но они понимают, что разговоры об истощении запасов — плохие новости для бизнеса. А поскольку замены нефти еще не существует, они решили не обострять ситуацию разговорами о пике мировой добычи. «Не так все трагично», — заявляют они. Например, компания «Бритиш Петролеум» («Британская нефть») изменила свое название на «Бейонд Петролеум» («За пределами нефти»), чтобы заработать несколько очков общественного признания, не меняя при этом направление своей деятельности.

Колин Кэмпбелл, геолог-нефтяник, работавший на многие лидирующие международные нефтяные компании, включая и «Бритиш Петролеум», объяснил ситуацию так:

«Одна тема, о которой они не любят говорить, — это истощение ресурсов. Она плохо попахивает в инвестиционном сообществе, которое всегда ждет только хороших новостей и которому необходимо сохранять свой имидж. И ему нелегко объяснять все эти довольно сложные вещи, а тем более делать то, чего они не хотят или не могут. В их задачу не входит заботиться о будущем мира. Задача их директоров — делать деньги, в первую очередь, для себя и, если получится, для своих акционеров. В связи с этим я думаю, что нефтяные компании действительно избегают этой темы, им не нравится обсуждать ее, а когда им приходится затрагивать этот вопрос, они начинают изъясняться как-то очень непонятно и сложно. Они так же четко представляют себе ситуацию, как и я, а их поступки говорят больше, чем их слова. Если они так глубоко верили в то, что объемы добычи нефти будут расти, то почему не вкладывали деньги в новые нефтеперегонные заводы? Таких заводов строится очень мало. Почему они объединяются? Да, просто потому, что на всех не хватает сырья. Или взять работу по контракту. Зачем они сокращают штат, почему переводят людей на контрактную основу? «Бритиш Петролеум» стремится 30 % штата сделать контрактниками. Все потому, что компания не хочет брать перед людьми долгосрочные обязательства. Запасы Северного моря быстро сокращаются. Они не любят говорить об этом, но я полагаю, что в 2002 году было пробурено лишь четыре разведочные скважины. Все! Это конец! Но как могут представители «Бритиш Петролеум», «Шелл» или других огромных компании встать и заявить, что, мол, простите, нефть в Северном море закончилась? Такое потрясение они не готовы пережить. Нельзя сказать, что это их великий заговор или что-то в этом роде. Это всего лишь удобная тактика поведения. Мы живем в мире имиджа и общественных отношений, и в данном случае они ведут себя, я бы сказал, очень даже правильно»[15].

Члены правительств подвержены влиянию экономистов, которые в большинстве своем выступают категори-чески против экономических моделей, не основанных на постоянном росте. Поскольку явление нефтяного пика существенно портит картину дальнейшего промышленного роста, к которой мы привыкли, то обычные экономисты сводят явление нефтяного пика к нулю. Не видя здесь никакой проблемы, они самонадеянно заявляют, что «рыночные сигналы» о сокращении запасов нефти неизбежно запустят механизм инноваций, который поспособствует появлению новых технологий и позволит нашему обществу развиваться дальше. Если же рыночные сигналы не запустят механизм, то проблема, скорее всего, просто преувеличена. Все наладится само собой. И вообще, жизнь циклична — после спада всегда наступает подъем.

Во-вторых, члены правительств становятся жертвами своей собственной пропаганды — фантазий о том, что кто-то вовремя создаст альтернативное топливо, когда высшие чины нефтяной эпохи уйдут на пенсию с чистой совестью и портфелем, полным опционов на акции[16]. Такой слепой оптимизм можно объяснить следствием технических чудес XX столетия, ставших возможными благодаря невероятному количеству добываемой нефти.

На смену хиппи, детям послевоенного поколения, пришли яппи[17], которым так нравилась их жизнь за счет дешевой нефти, и они были настолько испорчены ею, что легко впадали во всеобщий транс. Хороший нефтяной доход, который приносила Аляска и Северное море стерла из их памяти нефтяной кризис 1970-х годов. В период 1980-х и 1990-х годов розничная цена на газ была самой низкой за всю историю. Это было время яппи, тех, кто сходил с ума от внедорожников и огромных особняков, а также время ошеломляющего прорыва в области развития компьютерных технологий. Все это привело к зарождению у представителей культурной элиты ощущения собственной гениальности. Они убедили себя, что фантастические инновационные умения гарантируют человечеству плавный переход к альтернативному горючему — и это, конечно, соответствовало точке зрения обычных экономистов. Увы, они заблуждались.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.