ИКЕА, которая «только крадет чужой дизайн»

ИКЕА, которая «только крадет чужой дизайн»

Об ИКЕА ходят несколько упорных слухов, от которых компания не может отделаться. Один из них – дурная привычка паразитировать на чужом дизайне, просто-напросто копировать оригинал за исключением отдельных деталей. Возьмите оригинал, «вдохновитесь» им, и – вуаля! – на свет появился новый продукт. Вдвое дешевле, чем на шикарной улице, но такой же красивый. А что, все так и происходит?

Да, в 1970—1980-е гг. ИКЕА без всякого стеснения крала дизайн для многих товаров, которые потом становились лидерами продаж. Без преувеличения можно утверждать, что «краденый дизайн» в определенной степени создал нынешнюю ИКЕА. Например, многие секции для хранения, кресла и лампы определенно были скопированы, с легким налетом самой ИКЕА.

Тот факт, что с конца 1980-х гг. компания говорит о своих дизайнерах, фотографии которых можно увидеть повсюду – и в каталогах, и в магазинах, – лучше всего доказывает, что совесть фирмы нечиста и что она пытается спасти свою подмоченную репутацию.

Ингвар Кампрад, мастер извинений и оправданий, обычно утверждает, что совершенно новый дизайн можно встретить крайне редко и что все так или иначе вдохновляют друг друга. Ну да. Попробуйте скопировать какой-нибудь уникальный продукт самой ИКЕА. Не успеете вы и глазом моргнуть, как на вас набросится свора юристов из Inter-IKEA (Брюссель). Будьте уверены, они с вас шкуру сдерут. Только за вдохновение, вселенное другими.

Боюсь, что и в наши дни ИКЕА по-прежнему ворует дизайн, только в гораздо меньших масштабах. В процессе разработки продукции дизайнер, конечно, играет центральную роль, и не потому, что это гарантия от плагиата. В одну из первых недель моей работы в качестве руководителя бизнес-единицы, занимавшейся секциями хранения для гостиной, я невольно оказался свидетелем такого копирования. Пожилой разработчик продукции встречался с дизайнером в комнате прототипов. После встречи он показал мне то, что показывал дизайнеру. Вместо полноценного описания качеств и параметров задуманного продукта, он дал ему вырезку из каталога конкурента. Прямоугольный придиванный столик из бука со стеклянной поверхностью, а в нижней части небольшие отделения. Будучи новичком, я не знал, как мне реагировать, и зло (плагиат) воплотилось в жизнь, хотя и было неприятно. К тому же этот столик вскоре стал лидером продаж и несколько лет оставался в ассортименте. Утешает только то, что это была первая и последняя копия за время моей работы в этом подразделении. Решение положить конец плагиату было принято не потому, что я обладал более высокой моралью, чем мои коллеги, или сочувствовал дизайнерам, в той конкурирующей фирме. Вовсе нет. Просто я считал своей задачей в каждой ситуации поступать так, как, по моему мнению, будет лучше для ИКЕА. Если бы я считал плагиат хорошей идеей, то совершенно точно превратил бы ее в нашу ключевую стратегию. Но я всегда был уверен в том, что копировать чужие изделия – не тот путь, по которому следует идти, поскольку вы всегда будете на шаг отставать.

Впрочем, не думаю, что мебельные подразделения ИКЕА и сейчас продолжают заниматься копированием. Конец этому положили такие факторы, как высокая компетентность разработчиков продукции, позиция начальников ассортимента и т. д. Но вот что касается освещения, секций для хранения мелочей, тут у меня больше сомнений, и я считаю вполне вероятным, что плагиат по-прежнему может быть стратегией разработок.

Последний известный мне пример дизайнерской кражи – проект осветительных приборов 2005 г. Вся проектная группа побывала в Шэньчжэне, Китай, у ключевого поставщика. Энергичный и ушлый китайский подрядчик долго водил нас по своему предприятию, и в конце концов мы попали в большой демонстрационный зал. Там было полно моделей, причем дизайн всех ламп был явно краденым, разве что чуть-чуть изменен. А потом до меня дошло, что большая часть ассортимента ИКЕА, особенно лидеры продаж, берется как раз из этого демонстрационного зала.