В) Возрастающее производство относительного перенаселения, или промышленной резервной армии

Развитие производительной силы труда и вызываемое им изменение органического состава капитала не только идут рука об руку с прогрессом накопления, или с возрастанием общественного богатства; они идут несравненно быстрее, потому что простое накопление, или увеличение всего общественного капитала, сопровождается централизацией, т. е. стягиванием в одни руки отдельных капиталов, а технический переворот в новом капитале – таким же техническим переворотом в старом. Следовательно, с прогрессом накопления изменяется отношение постоянной части капитала к переменной, и если первоначально оно составляло 1:1, то потом оно превращается в 2: 1, 3: 1,4: 1, 5: 1, 7: 1 и т. д., так что по мере возрастания капитала в рабочую силу превращается не ¹/₂ его общей стоимости, а лишь ¹/₃, ?, ¹/₅, ¹/₆, ¹/₈ и т. д., в средства же производства – ²/₃, ?, ⁴/₅, ⁵/₆, ⁷/₈ и т. д. Так как спрос на труд определяется не размером всего капитала, а размером его переменной составной части, то он прогрессивно уменьшается по мере возрастания всего капитала, вместо того чтобы, как мы предполагали раньше, увеличиваться пропорционально этому возрастанию. Он понижается относительно, по сравнению с величиной всего капитала, и тем быстрее, чем быстрее растет эта величина.

Хотя с возрастанием всего капитала увеличивается и его переменная составная часть, или включаемая в его состав рабочая сила, но увеличивается она в постоянно убывающей пропорции. Промежутки, на протяжении которых накопление действует как простое расширение производства на данной технической основе, все сокращаются. Ускоряющееся в растущей прогрессии накопление всего капитала становится условием того, чтобы можно было поглотить определенное добавочное число рабочих, и даже того, чтобы, несмотря на постоянные метаморфозы старого капитала, уже занятые рабочие сохранили работу. Это возрастающее накопление и централизация, в свою очередь, сами превращаются в источник нового изменения состава капитала или нового ускоренного уменьшения его переменной части по сравнению с постоянной. Так как, следовательно, с ростом всего капитала его переменная составная часть относительно уменьшается, притом уменьшается быстрее, чем растет весь капитал, то это явление представляется, с другой стороны, в таком виде, как будто рабочее население растет быстрее, чем переменный капитал, или средства для занятия этого населения. Поэтому капиталистическое накопление постоянно производит избыточное, по сравнению с потребностями капитала в самовозрастании, рабочее население.

Следовательно, рабочее население, производя накопление капитала, тем самым в возрастающих размерах само производит средства, которые делают его относительно избыточным населением. Это свойственный капиталистическому способу производства закон населения, как и всякому особенному историческому способу производства, в действительности свойственны свои особенные, имеющие историческое значение законы населения. Вечный и неизменный закон населения существует только для растений и животных, пока в эту область исторически не вмешивается человек.

Но если избыточное рабочее население есть необходимый продукт накопления, или развития богатства на капиталистической основе, то это перенаселение, в свою очередь, становится рычагом капиталистического накопления и даже условием существования капиталистического способа производства. Оно образует промышленную резервную армию, которой может располагать капитал и которая так же абсолютно принадлежит ему, как если бы он вырастил ее на свой собственный счет. Она создает для его изменяющихся потребностей самовозрастания постоянно готовый, доступный для эксплуатации человеческий материал, независимый от границ действительного прироста населения.

С накоплением и сопровождающим его развитием производительной силы труда возрастает сила внезапного расширения капитала. Масса общественного богатства, возрастающая с прогрессом накопления и способная превратиться в добавочный капитал, бешено устремляется в старые отрасли производства, рынок которых внезапно расширяется, или во вновь открывающиеся, как железные дороги и т. д., потребность в которых возникает из развития старых отраслей производства. Во всех таких случаях необходимо, чтобы возможно было разом и без сокращения размеров производства в других сферах бросать в важнейшие пункты огромные массы людей. Их доставляет перенаселение. Характерный жизненный путь современной промышленности, представляющий форму прерываемого небольшими колебаниями десятилетнего цикла периодов среднего оживления производства, высокого давления, кризиса и застоя, покоится на постоянном возникновении, большем или меньшем поглощении и новом возникновении промышленной резервной армии, или перенаселения.

Этот своеобразный жизненный путь современной промышленности, какого мы не наблюдаем ни в одну из прежних эпох человечества, был невозможен и в период детства капиталистического производства. Состав капитала из с и v изменялся лишь очень медленно. Следовательно, его накоплению соответствовало в общем пропорциональное возрастание спроса на труд. Каким бы медленным ни был прогресс накопления капитала по сравнению с современной эпохой, но и он наталкивался на естественные границы доступного эксплуатации рабочего населения; устранить эти границы можно было только насильственными средствами, о которых будет упомянуто впоследствии. Внезапное и конвульсивное расширение масштаба производства является предпосылкой его внезапного сокращения; последнее, в свою очередь, вызывает первое, но первое невозможно без доступного эксплуатации человеческого материала, без увеличения численности рабочих, независимо от абсолютного возрастания населения. Это увеличение создается простым процессом, который постоянно «освобождает» часть рабочих, посредством методов, которые уменьшают число занятых рабочих по отношению к возрастающему производству. Следовательно, вся характерная для современной промышленности форма движения возникает из постоянного превращения некоторой части рабочего населения в незанятые или полузанятые руки.

Для капиталистического производства отнюдь не достаточно того количества свободной рабочей силы, которое доставляет естественный прирост населения. Для своего свободного развития оно нуждается в промышленной резервной армии, независимой от этой естественной границы.

До сих пор мы предполагали, что увеличение или уменьшение переменного капитала точно соответствует увеличению или уменьшению числа занятых рабочих.

Однако и при неизменяющемся или даже сокращающемся числе рабочих переменный капитал, господствующий над ними, возрастает, если только отдельный рабочий начинает доставлять больше труда, и его заработная плата поэтому возрастает, хотя цена труда остается без изменения или даже падает, но падает медленнее, чем увеличивается масса труда. Абсолютный интерес каждого капиталиста заключается в том, чтобы выжать определенное количество труда из меньшего, а не из большего числа рабочих, хотя бы последнее стоило также дешево или даже дешевле. В последнем случае затрата постоянного капитала возрастает пропорционально массе приводимого в движение труда, в первом случае – много медленнее. Чем крупнее масштаб производства, тем более решающее значение приобретает этот мотив. Его важность возрастает с накоплением капитала.

Мы видели, что развитие капиталистического способа производства и производительной силы труда – одновременно и причина и следствие накопления – дает капиталисту возможность, увеличивая эксплуатацию отдельных рабочих сил, при прежней затрате переменного капитала приводить в движение большее количество труда. Мы видели, далее, что на ту же самую капитальную стоимость он покупает большее количество рабочих сил, все более и более вытесняя искусных рабочих менее искусными, зрелых – незрелыми, мужчин – женщинами, взрослых – подростками или детьми.

Итак, с прогрессом накопления больший переменный капитал, с одной стороны, приводит в движение большее количество труда, не увеличивая количества рабочих, с другой стороны, переменный капитал прежней величины приводит в движение большее количество труда при прежней массе рабочей силы и, наконец, вытесняя рабочие силы высшего качества, приводит в движение большее количество рабочих сил низшего качества.

Производство относительного перенаселения или освобождение рабочих идет поэтому еще быстрее, чем совершается технический переворот производственного процесса, и без того ускоряемый прогрессом накопления, – еще быстрее, чем происходит соответствующее этому перевороту относительное уменьшение переменной части капитала по сравнению с постоянной. По мере возрастания производительной силы труда капитал скорее создает увеличенное предложение труда, чем повышает свой спрос на рабочих. Чрезмерный труд занятой части рабочего класса увеличивает его резервные ряды, а усиленное давление, оказываемое конкуренцией последних на занятых рабочих, наоборот, принуждает их к чрезмерному труду и подчинению велениям капитала. Обречение одной части рабочего класса к вынужденной праздности чрезмерным трудом другой его части и наоборот становится средством обогащения отдельных капиталистов и в то же время ускоряет производство промышленной резервной армии в масштабе, соответствующем прогрессу общественного накопления. Насколько важен этот момент в образовании относительного перенаселения, доказывает, например, Англия. Ее технические средства «сбережения» труда колоссальны. Однако если бы завтра (в 1867 г.) труд повсюду был ограничен до рациональных размеров и для различных слоев рабочего класса были бы введены градации сообразно возрасту и полу, то наличного рабочего населения оказалось бы абсолютно недостаточно, для того чтобы продолжать национальное производство в его теперешнем масштабе. Огромному большинству «непроизводительных» в настоящее время рабочих пришлось бы превратиться в «производительных».

В общем и целом широкие колебания заработной платы регулируются исключительно расширением и сокращением промышленной резервной армии, соответствующими смене периодов промышленного цикла. Следовательно, они определяются не движением абсолютного числа рабочего населения, а тем изменяющимся отношением, в котором рабочий класс распадается на активную армию и резервную армию, увеличением и уменьшением относительных размеров перенаселения, степенью, в которой оно то поглощается, то снова освобождается. В самом деле, хорош был бы закон, который ставил бы движение капитала в зависимость от абсолютного движения численности населения, вместо того чтобы регулировать спрос и предложение труда расширением и сокращением капитала, следовательно, в соответствии с его изменяющимися потребностями самовозрастания, – регулировать таким образом, что рабочий рынок вследствие сокращения капитала представляется относительно переполненным, а вследствие расширения капитала – недостаточно полным, – хорош был бы этот закон для современной промышленности с ее десятилетним циклом и ее периодическими фазами (среднее оживление, высокая конъюнктура, кризис, застой), которые притом прерываются неправильными колебаниям, с прогрессом накопления все чаще и чаще следующими одно за другим. Однако именно так смотрит на вещи буржуазная наука. Она выдвинула тот догмат, согласно которому вследствие накопления капитала заработная плата повышается. Повышенная заработная плата служит стимулом для более быстрого размножения рабочего населения, и это продолжается до тех пор, пока рабочий рынок не переполнится. Тогда заработная плата падает, и перед нами оборотная сторона медали. Вследствие понижения заработной платы рабочее население мало-помалу разрежается, так что спрос со стороны капитала опять начинает перевешивать, или же, как это истолковывают другие, понижение заработной платы и соответствующее этому повышение прибыли на капитал опять ускоряет накопление, тогда как в то же время низкий уровень заработной платы задерживает возрастание рабочего класса. Таким образом, снова складываются условия, при которых предложение труда ниже спроса на труд, заработная плата повышается и т. д. Что за прекрасный метод движения для развитого капиталистического производства! Прежде чем вследствие повышения заработной платы могло бы наступить какое-нибудь положительное увеличение действительно работоспособного населения, при этих условиях несколько раз успел бы миновать тот срок, в течение которого необходимо провести промышленную кампанию и дать решительную битву.

Между 1849 и 1859 г., одновременно с понижением хлебных цен, произошло фактически чисто номинальное повышение заработной платы в английских земледельческих округах; например, в Уилтшире недельная плата повысилась с 7 до 8 шилл., в Дорсетшире с 7 или 8 до 9 шилл. и т. д. Это было следствием необычного отлива избыточного земледельческого населения, который был вызван потребностями войны, громадным расширением железнодорожных сооружений, фабрик, горного дела и т. д. Чем ниже заработная плата, тем выше те процентные числа, в которых выражается всякое ее повышение, как бы незначительно оно ни было. Например, если заработная плата составляла 20 шилл. в неделю и повысилась до 22, то повышение составляет 10 %; если, напротив, она была всего 7 шилл. и повышается до 9, то это составляет 28⁴/₇%, что звучит очень значительно. Во всяком случае, фермеры подняли вопль, и даже «London Economist» по поводу этих голодных заработков совершенно серьезно стал болтать об общем и существенном повышении заработной платы. Что же предприняли фермеры? Или они стали дожидаться, пока вследствие такой блестящей платы сельские рабочие не размножатся до такой степени, что их плата снова понизится? Нет, они ввели побольше машин, и рабочие быстро снова оказались «излишними» в такой мере, которая удовлетворила даже фермеров. Теперь в земледелие было вложено «больше капитала», чем прежде, и вложено в более производительной форме. Вместе с тем спрос на труд понизился не только относительно, но и абсолютно.

Законы, регулирующие общее движение заработной платы, указанная экономическая гипотеза смешивает с законами, регулирующими распределение рабочего населения между различными отраслями производства. Если, например, вследствие благоприятной конъюнктуры (положения дел) накопление в известной сфере производства в особенности оживленно, прибыль выше средней прибыли и добавочный капитал устремляется туда, то, разумеется, увеличиваются спрос на труд и заработная плата. Повышенная заработная плата увеличивает приток рабочего населения в сферу, находящуюся в благоприятных условиях, пока она не будет насыщена рабочей силой; тогда заработная плата на продолжительное время опять падает до своего прежнего среднего уровня или даже ниже его, если приток был слишком велик. Тогда приток рабочих к данной отрасли производства не только прекращается, но даже сменяется отливом. В таких случаях буржуазная наука воображает, будто удается наблюдать, «где и каким образом» при увеличении заработной платы происходит абсолютное увеличение числа рабочих, а при абсолютном увеличении числа рабочих – понижение заработной платы; но в действительности она наблюдает лишь местное колебание рабочего рынка одной отдельной сферы производства, она наблюдает лишь явления распределения рабочего населения между различными сферами приложения капитала, в зависимости от изменяющихся потребностей последнего.

Промышленная резервная армия в периоды застоя и среднего оживления оказывает давление на активную рабочую армию и обуздывает ее притязания в период перепроизводства и пароксизмов (лихорадочной деятельности). Следовательно, относительное перенаселение есть тот фон, на котором движется закон спроса и предложения труда. Оно втискивает размах этого закона в границы, абсолютно согласные с жаждой эксплуатации и стремлением к господству, свойственными капиталу. Следовательно, механизм капиталистического производства заботится о том, чтобы абсолютное увеличение капитала не сопровождалось соответствующим увеличением общего спроса на труд.

Поэтому, когда рабочие раскрывают тайну того, каким образом могло случиться, что чем больше они работают, чем больше производят чужого богатства и чем больше возрастает производительная сила их труда, тем более ненадежной становится для них даже их заработок; когда они открывают, что степень интенсивности конкуренции между ними самими всецело зависит от давления относительного перенаселения; когда они ввиду этого стараются посредством профессиональных союзов и т. п. организовать планомерное взаимодействие между занятыми и незанятыми, чтобы уничтожить или смягчить разрушительные для их класса следствия этого естественного закона капиталистического производства, – тогда капитал и экономист, его адвокат, поднимают вопль о нарушении «вечного» и, так сказать, «священного» закона спроса и предложения. Ведь всякая связь между занятыми и незанятыми нарушает «чистое» проявление этого закона. А с другой стороны, если в колониях, например, неблагоприятные обстоятельства препятствуют созданию промышленной резервной армии, а вместе с нею и абсолютной зависимости рабочего класса от класса капиталистов, то капитал и его ученый защитник возмущаются против «священного» закона спроса и предложения и стараются справиться с ним посредством принудительных мер.