ОБРЯДНОСТЬ НАЦИОНАЛИЗМА

ОБРЯДНОСТЬ НАЦИОНАЛИЗМА

1.

Русский революционный национализм выходит на столбовую дорогу становления своей политической партии, партии передовой, призванной объединить и направить все ресурсы страны на спасение государства и государствообразующего этноса через задание новой исторической цели его общественному развитию. Только русская революционная национал-демократия ясно осознала главную причину общегосударственного кризиса России и разрабатывает политические технологии выхода из него, основываясь на стратегическом направлении идей Национальной Реформации. Последнее время русским национализмом осуществляется гигантская по своей политической значимости задача теоретического восстановления исторической логики государственного развития страны и гордости за каждую ступень, каждую эпоху прошлого. Лишь русский национализм, зарождаясь в стороне от всех раздираемых противоречиями и взаимными обвинениями, похожих на пауков в банке, официозных политических сил, – лишь он оказался способным восстановить "связь времён". Только он стремится оттолкнуться от достижений Великой Русской истории и мирового опыта социального цивилизационного развития для созидания Нового Философского Мировоззрения не только России, не только зарождающейся русской нации, но и всего цивилизованного человечества.

Теперь русский национализм всё определённее подталкивается к осмыслению проблем и задач практической политики, к разработке стратегии и тактики практического осуществления преобразования русского общественного бытия из отстало народного, каким оно является до сих пор, в качественно новое, в передовое для него на данный исторический момент, а именно в национальное. В этом деле наиважнейшей оказывается задача поощрения националистического политического мифотворчества, разработки националистической обрядности, как едва ли ни главных средств пробуждения относительно небольшим политическим товариществом революционеров националистов социальной активности растерянных многомиллионных масс для подъёма их на политическую борьбу за творческое созидание деятельной и великодержавной по духу русской нации. Без воплощающей прогрессивную этику, мораль, культуру обрядности национализму не подняться до уровня ответственной государственной политики, до осуществления перестройки всей системы общественно-производственных и государственных отношений в соответствии с самыми высокими требованиями к ним постиндустриального цивилизационного бытия в ХХI веке.

2.

Главная причина нынешней политической слабости русских, отсутствие у них единой воли оказывать влияние на новые отношения собственности и на выработку целеполагания развитию страны, потеря ими способности противостоять давлению спекулятивно-коммерческих разрушительных и хищнических сил, как внутренних, так и внешних, лежит на поверхности. После буржуазно-демократической революции русские оказались невероятно слабы потому, что проявилась их чрезвычайная идеологическая и политическая разобщенность, неспособность осознавать и выражать свои коренные материальные интересы, навязывать их через открытую борьбу политическими средствами. А иной вид борьбы невозможен при объективном вовлечении России в мировую экономику, в мировой рынок товаров, но потому и в мировой рынок политических идей и этно-корпоративных интересов. Неспособность ясно и определённо осознавать и выражать свои собственные этно-корпоративные интересы указывает на то, что русские больше не являются обществом как таковым. Прозрение этого, очевидного для нас, национал-демократов, факта широкими слоями населения страны происходит постепенно, через море крови, неслыханные унижения, нищету, вырождение и инициатическую смерть государствообразующего народа. Только так русские горожане и начинают вспоминать и осознавать, что они государствообразующий этнос и кроме них никто не в силах навести в стране порядок и спасти государство. Только так они со всей остротой начинают осознавать всю глубину кризиса своего мировоззрения, своего общественного бытия в новых исторических обстоятельствах завершившегося раскрестьянивания этики, морали, культуры.

Общественно-политическая разобщенность русского населения обусловлена всеохватным кризисом всех мировоззренческих систем, которые созидали в прошлом Русское государство и русское общество, осуществляя выстраивание социальной общественной иерархии и производственных отношений на разных ступенях исторического развития страны. Огромные достижения в индустриальном и научно-технологическом развитии Советского Союза, осуществлённые именно русскими, а так же практически завершившаяся урбанизация русского населения, которая происходила последние полвека, не получали никакого отражения в научно-философском мировоззрении, которое оставалось коммунистическим в том смысле, в каком была произведена его догматизация в тридцатые годы. Отсутствие же отвечающего совершенно новым, городским условиям материального существования большинства русского населения научно-философского политического мировоззрения завело страну в тупик, привело к гипертрофированному усилению власти партийной бюрократии и чиновничества, то есть номенклатуры, которая оказалась не в состоянии ориентироваться в современном мире. Партийно-номенклатурная власть в СССР потеряла способность ставить новые цели для перестройки социальной культуры, общественных мифов, символов власти и обрядности в государственных отношениях, изменять их в соответствии с новыми обстоятельствами непрерывного вытеснения пролетариата из современного промышленного производства средними слоями образованных горожан, которые теряют веку в коммунистический общинный идеал человеческих отношений. Она не смогла давать ответы на вопрос вопросов – как добиваться усложнения общественно-производственных отношений, социального общественного сознания государствообразующего этноса для того, чтобы он смог участвовать в научно-технологической и информационно-технологической революциях в производительных силах современного мира и, главное, мира грядущего, мира ХХI века?

Сейчас уже видно, что возможности совершенствования мировоззренческих систем, которые выступали в нашей истории в качестве государственного идеологического насилия, полностью исчерпаны. Ни на государственническом православии, ни на коммунизме, ни на господствующем в нынешней России либерализме невозможно построить современные общественно-производственные отношения. Необходимо совершенно новое социальное, городское цивилизационное мировоззрение для восстановления общественного сознания у подавляющего большинства русской молодёжи, как сознания государственнического, политически деятельного и перспективного, исторически прогрессивного, имеющего новую цель своего развития в ХХI веке.

Каким же может быть новое русское мировоззрение?

Мировой опыт свидетельствует однозначно – оно может быть только правонационалистическим! После завершения раскрестьянивания русского населения лишь на националистическом мировоззрении можно объединять русскую городскую молодёжь и обеспечить революционное преобразование народного бытия в национально-корпоративное и самое развитое общественное бытиё, отвечающее тем требованиям к социальным отношениям между членами общества, которые предъявляются происходящей в наше время информационно-технологической революцией.

Трагизм нынешнего положения дел в том, что историческое сознание великорусского народа за последние три века приобрело чрезвычайно устойчивые традиции подлаживания под задачи имперской политики феодально-бюрократической власти. Эта власть европейски образованной бюрократии мучительно искала рациональные средства феодально-земледельческого развития огромных регионов Евразии, самых отсталых, самых варварских на всём континенте. И осуществляла она соответствующую государственную политику за счёт эксплуатации русского государственнического самосознания. Собственно культура русских народно-общественных отношений развивалась лишь в ХVII веке, до Преобразований Петра Великого. Главным образом потому, что государственническое православие только в том веке было в состоянии в полной мере являться идеологическим насилием при организации народной общественной жизни великорусского земледельческого населения Московской Руси.

Однако уже в конце того века низкий рационализм православия стал мешать попыткам царской государственной власти осуществить наращивание промышленного производства и усилить военные силы в эпоху ускоренного становления в протестантских государствах Западной и Центральной Европы мануфактур и промышленных предприятий и обслуживающих их естественной науки и культуры рационального экспансионизма. Иррациональное мировоззренческое православие очутилось ко времени Преобразований Петра Великого в положении врага прогрессивного развития России, оно стало исторически реакционной силой. Оно не отвечало задаче ускоренного становления соответствующих потребностям государственной власти городских общественно-производственных отношений, и было беспощадно подмято царской властью, которая стала развивать городские производительные силы и производственные отношения бюрократически, без опоры на общественное сознание и даже через подавление русского народно-земледельческого общественного самосознания, видя в нём источник сопротивления промышленному цивилизационному развитию.

Российской империи потребовалось множество новых деятелей, которые бы понимали необходимость радикального переустройства страны на передовой европейский лад. Таких деятелей, просто грамотных управленцев, начали приглашать из европейских стран с иной, более приспособленной к промышленному прогрессу религиозной традицией. Приглашали десятками тысяч, заполняя ими учреждения военно-чиновничьей власти снизу доверху. Вследствие чего государственные учреждения теряли связь с общественным сознанием государствообразующего этноса, отчуждались от него, становились в значительной мере враждебными ему. Это привело к постепенному оттеснению роли православия, как идеологического насилия, на периферию власти, к замене идеологического насилия в системе власти непомерным укреплением произвола государственной бюрократии и рационального цинизма правящего класса земельной аристократии и дворянства.

Бюрократия осуществляла промышленное освоение страны экстенсивными мерами, навязывая европейские производственные отношения без развития, без социологизации соответствующих общественных отношений государствообразующего этноса, то есть навязывая европейскую культуру производства насильственно, без развития буржуазной морали цехового корпоративизма и буржуазной этики общественно-корпоративного труда. Общественное развитие русских отставало и отставало от непрерывного развития производства. И роль русских именно как государствообразующего этноса постепенно размывалась в новых традициях организации производительных сил страны, в которых именно бюрократия стала главной выразительницей идеи развития городского промышленного производства, необходимого для возрастания добычи ресурсов жизнеобеспечения, а потому главной выразительницей идеи имперской государственности.

Развитие Российской империи и производительных сил в ней шло не за счёт роста общественного и социального сознания государствообразующего этноса, а за счёт европеизации правящего класса, то есть бюрократической аристократии, а со времени Екатерины Великой и вовлекаемого в правящий класс европейски образованного служилого дворянства. Но такой путь хозяйственного развития неизбежно оказывался экстенсивным, неэффективным, осуществлялся при низкой производительности труда основной массы податного населения, которое замыкалось в своей духовно-культурной отсталости.

3.

После потрясений государств Центральной Европы буржуазно-демократическими революциями 1848 года, с трудом победившая там контрреволюция вынужденно произвела коренное переустройство феодального абсолютизма Прусской и Австро-венгерской империй, а затем и объединённой Савойской династией Италии, превращая его в феодально-бюрократический монархический конституционализм. Отмена крепостного права дала возможность государственной бюрократии превратиться в основную силу этих империй и начать политику ускоренной капиталистической индустриализации народного хозяйствования через направляемое бюрократией конституционно-парламентское развитие имперского общественного сознания государствообразующих этносов и местное народное общественное сознание этнических меньшинств. Вскоре ставшие очевидными успехи таких преобразований, быстрое отставание России от ускоряющегося индустриального развития других государств Европы показали, что феодально-бюрократическое самодержавие с навязываемой сверху европеизацией больше не работает на требуемом уровне новых исторических задач. Подхваченный Николаем Первым лозунг: Православие, Самодержавие, Народность, – лишь отразил трезвую оценку некоторыми правящими кругами России складывающихся обстоятельств, их желания круто изменить стратегию дальнейшего развития страны, основой основ которой должно было стать возрождение общественного самосознания государствообразующего этноса, как главной опоры необходимому раскрепощению промышленно-капиталистических производительных сил.

Неумолимо подступило время либеральных реформ; отмена в 1861 году крепостного права сорвала вериги и кандалы становлению рыночных городских капиталистических отношений и ослабила возможности земельной аристократии и дворянства определять жизнь страны. Однако косность русского народно-общественного сознания, которое практически не развивалось с ХVII века, которое оставалось страшно отсталым, едва ли не на уровне допетровской эпохи, не позволила довести реформирование государственных отношений до потребностей духа времени, до преобразования феодально-бюрократического самодержавия в феодально-бюрократический конституционализм. Возникла угроза ослабления государственной власти, которая заставляла царское правительство идти на уступки возрождению народно-феодального общественного сознания государствообразующего этноса, а с ним и значения православия. Растущая критика имперских Преобразований Петра Великого, которые прервали развитие великорусского народного общественного сознания через представительное соборное самоуправление, заставляла правящие круги обращаться за поддержкой к православной церкви, через неё искать примирения с государствообразующим этносом.

Православие же оказалось настолько несоответствующим духу промышленного капитализма, настолько не буржуазным и чуждым познавательному видению окружающего мира, что было не в состоянии влиять на массы связанного с производством городского населения и выживать без поддержки государственной бюрократии, которая сама остро нуждалась в подпорках со стороны церкви. Россия второй половины XIX и начала ХХ веков так и не смогла использовать православие в качестве идеологического насилия для развития народно-патриотического общественного сознания, так и не смогла посредством православия развивать культуру буржуазно-общественных отношений, цивилизационно социологизировать буржуазно-производственные отношения. То есть, в отличие от протестантизма ряда стран Запада, православие не смогло вписаться в процесс воспитания политической и социальной культуры городского бытия русских.

Русское народно-патриотическое самосознание возрождалось в России последней трети девятнадцатого и начала двадцатого веков без опоры на православие, а именно по мере развития капиталистических свобод предпринимательства и рынка наёмного труда, а потому и с возрастанием свобод слова, самовыражения и выбора каждым своего обусловленного рыночными отношениями социального положения. Средневековый архаизм православного мироощущения, носителем которого оставалось деревенское крестьянство, оказывался прямо враждебным буржуазному образу жизни и привёл к обострению отношений между городом и деревней, между пролетариатом, как главным носителем в городской среде народно-православного сознания, и рационально циничными, европейски образованными буржуазными работодателями. В русском народном обществе к началу двадцатого столетия вызрел глубокий духовный и политический кризис, который в конце концов потребовал преодоления его через Реформацию идеологического насилия государствообразующего этноса, через революционно-радикальную модернизацию православной мировоззренческой традиции под задачи индустриального развития производительных сил великодержавного государства. Этот кризис вызвал бурный подъём идейной и идеологической борьбы в стране, дал толчок изумительному духовному и творческому подъёму русских горожан в самых разных направлениях философских исканий нового смысла дальнейшего русского существования. Он-то и привёл к появлению большевизма – единственного политического течения русской мысли, которое проявило способность творить принципиально новое и отвечающее потребностям промышленной индустриализации страны идеологическое насилие на основаниях православной христианской этики и морали.

Большевизм стал не просто идеологическим движением, а движением, опирающимся на наступательное идеологическое насилие, потому что его духовными вождями была создана собственная политическая философия, собственно философское индустриальное мировоззрение. Он осуществил революционно-радикальную Реформацию православного сознания государствообразующего этноса в задаче разрешить главные противоречия, породившие духовный и политический кризис русского народа. То есть, он разрубил гордиев узел противоборства между господством народно-феодальной, средневековой деревенской культуры, которая страшно тормозила развитие общественно-производственных капиталистических отношений, с одной стороны, и необходимостью ради выживания государства насильно ускорить посредством государственной власти индустриализацию и урбанизацию страны для быстрого становления индустриальных производительных сил, то есть совершить ускоренное раскрестьянивание русского мировосприятия, – с другой.

Идеологическое насилие большевизма обосновало новый вид централизованной государственной власти, диктатуру пролетариата, диктатуру новой социал-феодальной партийной бюрократии, которая принялась за преодоление духовного и политического кризиса русского народа и ускоренную индустриализацию страны с изумительной энергией и выполняла её в самых тяжёлых внешнеполитических и внутреннеполитических обстоятельствах. Эта диктатура смогла развивать индустриальные производительные силы страны и индустриальные производственные отношения государствообразующего этноса за счёт использования крестьянской православной этики коллективно-общинного труда. Возможной же такая диктатура стала именно потому, что гигантские сырьевые и людские ресурсы страны позволяли осуществлять индустриализацию неэффективно, экстенсивными коллективистскими мерами, во-первых; а во-вторых, потому, что после преобразований Петра Великого в России сложилась и глубоко укоренилась традиция подчинения идеологического насилия русского народа бюрократическому пониманию того, как наилучшим образом использовать имеющиеся в наличии средства и ресурсы для укрепления имперской государственной власти как таковой, и большевизм воспользовался этой традицией в полной мере.

В конце пятидесятых и в начале шестидесятых годов, когда по мнению номенклатурного руководства советской компартии якобы вызрели условия для возникновения советского надэтнического общества, этим руководством была предпринята попытка демократизировать режим коммунистической диктатуры. Однако коммунистическая идеология больше не выдерживала роли идеологического насилия как такового, она явно не соответствовала предметной действительности, которая складывалась в послевоенной России и в послевоенном окружающем мире, не в состоянии была объяснить эту действительность. А потому хрущёвские политические реформы по демократизации отношений режима с растущим и отрывающимся от деревенских традиций городским населением не смогли опереться на коммунистическое мировоззрение и потерпели крах. Выяснилось, что коммунистическое идеологическое насилие, чтобы оставаться обоснованием системы советской государственной власти, требует напряжённой тоталитарной поддержки со стороны средств насилия, бдительных цензуры, контроля за средствами массовой информации и культуры, и таким образом становится обоснованием вечного господства бесконтрольной бюрократии. То есть оно тормозило развитие городского демократического общественного сознания самых образованных и самых квалифицированных горожан, не позволяло им выражать свои собственные экономические, духовные и политические интересы, делая городские общественно-производственные отношения консервативными, повсеместно сохраняющими мало квалифицированный труд, несоответствующими задаче быстрого внедрения достижений научной революции в массовое промышленное производство.

По причине трёхвекового отсутствия в имперской России передового мировоззренческого идеологического насилия государственной власти, наиважнейшая задача которого способствовать становлению общественного сознания государствообразующего этноса, как основы основ высокопроизводительного общественного производства, связанные с промышленным производством русские горожане после начала в 1989 году буржуазно-демократической революции предстали удивительно беспомощными в идейной и политической борьбе. Они не смогли использовать обстоятельства свободы слова, собраний, открытой политической борьбы для отстаивания своих собственных интересов. Русская интеллигенция от растерянности и отчаяния, как тонущий за соломинку, схватилась за средневековые идеи соборного самодержавно-православного народного представительства, идеи чудовищно архаичные, не работавшие уже во времена Петра Великого. И потерпела полное политическое поражение, так как не нашла понимание среди участников промышленного производства, чуждых соборному самоуправлению; её жалкие попытки остановить наступление либеральной спекулятивно-коммерческой демократии были смяты пропагандистами либералов. С этого времени начался объективный поворот к подъёму русского политического национализма.

Сейчас главное препятствие превращению русского национализма в серьёзную и прогрессивную политическую силу состоит в том, что основанные на интересах буржуазной семейной собственности городские общественные отношения отторгаются всей духовной традицией русского народа. А без понимания их необходимости для развития рыночного производства невозможен выход из общегосударственного кризиса, ибо без такого понимания невозможно объяснить необходимость Национальной революции и становления национально-корпоративного общественного бытия.

4.

Создавать общественное сознание русской нации в текущих обстоятельствах нельзя без предварительного появления общественного националистического мировоззрения и соответствующего идеологического насилия национальной государственной власти. Ибо без такого мировоззрения и без такого идеологического насилия нельзя вырвать идейно растерянных и разобщённых русских горожан из состояния хаотического мировосприятия и из хищных лап либеральной бюрократии, которая обслуживает установившийся в стране режим диктатуры коммерческого интереса. Говоря иначе, политическая сверхзадача создания русской нации требует предварительного появления принципиально новой мировоззренческой философии, как философии правонационалистической, научно объясняющей окружающий мир и признающей необходимость превращения науки в главный движитель развития производительных сил в ХХI веке. Только такая философия сможет бросить вызов либеральной пропаганде и дать целеполагание развитию государствообразующего этноса и страны в условиях вовлечения экономики в мировые рыночные отношения. Подобная философия создаётся отдельными личностями, и вначале подхватывается небольшими ячейками политически маргинальных, неудовлетворённых положением дел в стране товарищей, которые начинают на её основных выводах разрабатывать партийную политическую идеологию. Как и всякая опирающаяся на новую философию идеология, русская националистическая идеология должна будет изначально предполагать духовную и культурную Реформацию общественного сознания государствообразующего этноса, которую в текущих обстоятельствах нельзя осуществить без совершенно новых мифов существования русских в мире ХХI века и революционного становления обрядности русских национальных общественных отношений.

Массы русских горожан станут способными воспринимать принципиально новое мировоззрение, принципиально новые мифы, когда их сознание трагическими потрясениями и переживаниями освободится от всех видов старых мировоззрений, старых систем идеологического насилия, которые больше не поддаются усовершенствованию для цели дальнейшего развития общественно-производственных отношений. Что и происходит на наших глазах. Для лучшего понимания данного утверждения полезно воспользоваться аналогией в строительстве. Старое жилое здание можно подновлять, вкладывая огромные средства в создание новых коммуникаций, новых удобств и так далее. Но в какой-то момент достигаются пределы его подновления, и оказывается проще и дешевле сломать его и построить на этом месте другое здание, здание с самыми последними достижениями в архитектурном зодчестве и научно-инженерном обеспечении. То же происходит и с развитием общественного сознания на основе социальных мировоззрений. Сейчас для выхода из глубочайшего мировоззренческого и общегосударственного кризиса русский этнос должен пройти через чистилище освобождения от старых, отживших видов народных общественных отношений и их традиционной обрядности. Только так он сможет стать готовым к восприятию совершенно новых традиций общественного бытия, как бытия национально-общественного и социально-корпоративного, пригодного к развитию государства и производительных сил страны в следующем столетии.

Из этого вытекает текущая практическая политическая Сверхзадача революционного русского национализма, состоящая из двух отдельных сложнейших задач.

Во-первых. Сначала необходимо создать новое философское мировоззрение, новую мировоззренческую идеологию государственной власти, без чего нельзя рассчитывать на появление дееспособной националистической политической партии борьбы за власть в стране.

Во-вторых. Подготавливать соответствующую новому, национальному мировоззрению партийную обрядность, которая сначала внутри националистической партии будет выметать на свалку истории все прошлые, отжившие мировоззренческие традиции русского бытия. То есть сначала внутри политической партии осуществить наложение на раскрепощаемое русское архетипическое бессознательное умозрение совершенно новую обрядность русского общественного бытия, отражающую национально-общественное философское мировоззрение.

5.

Разрушение всех прошлых видов обрядности общественных отношений русского народа совершается сейчас одним единственным способом. А именно. Пробуждением древнерусского этнического родоплеменного общественного умозрения, каким оно было в эпоху до Крещения Руси. При ожесточающейся индивидуальной борьбе за личное существование среди идеологически и политически разобщённых русских горожан раскрепощаются инстинкты бессознательного поведения с природным, языческим мироощущением, воинственным и героическим. Националистической партии нужно учиться управлять этим раскрепощением, и делать это мистериальными средствами воздействия на подсознание масс, доводя их до состояния, когда кроме личной борьбы за существование пробуждались бы более глубокие и более сильные инстинкты этнической родоплеменной борьбы за существование. И уже эти инстинкты родоплеменного общественного поведения подчинять посредством новой идеологии, новых мифов и новых обрядов национальной общественной борьбе за цивилизованное существование, которое основывается на ускоренном научно-технологическом промышленном развитии. А новая обрядность партийных и общественных отношений должна отвечать целеполаганию превращения России в самое передовое в промышленном развитии государство, то есть государство с самыми передовыми национально-корпоративными и социально-производственными отношениями.

Если обратиться к историческим примерам, то сейчас для русских вообще, а русских националистов в особенности наиболее полезным оказывается опыт осуществления попытки поворота немцев к совершенно новому для того времени, индустриальному национально-общественному мировоззрению, который осуществлялся национал-социалистами в Германии. Национал-социалисты Германии смогли гениально осуществить задачу централизованного раскрепощения государственной властью архетипической бессознательной энергии этнической родоплеменной борьбы за существование. Однако им так и не удалось создать современной правонационалистической политической философии и идеологии, которая только и в силах была бы стать идеологическим насилием, надеть узду на эту энергию и направить её в созидательное, творческое русло долгосрочного выстраивания самых передовых общественно-производственных отношений новой мировой цивилизации. А без мировоззренческой узды раскрепощаемое коллективное бессознательное умозрение древнегерманского Архетипа стало подобным разбуженному смерчу, который неудержимо обрушился на окружающий мир тотальными войнами, целью которых было завоевание мира через военно-силовое разрушение старого миропорядка. Сама государственная власть нацистской Германии уже не в состоянии была остановить эту энергию, и разрушительная война даже в обожаемой нацистами Европе показывала, что станет с другими континентами, когда Европа будет покорена ими и порабощена. Для укрощения этой энергии потребовалось объединение усилий всех других мировых держав того времени.

Русский революционный национализм должен сделать из этого опыта самые серьёзные выводы. Роль научно-объективного теоретико-философского мировоззрения при разработке партийной политической идеологии, при подготовке борьбы националистической партии за власть, а так же при её последующем правлении страной должна стать главной, определяющей, в том числе и при разработке партийной и национальной обрядности.

6.

Новая, национальная обрядность русского этноса должна создаваться только при ясном рациональном понимании стратегических целей государственного развития и на основаниях нового философского мировоззрения. Она должна использовать самые последние достижения научно-технологических средств воздействия на коллективное бессознательное поведение, как то, голограммы, лазерные, звуковые эффекты, компьютерное управление, тем самым готовить национально-корпоративное бессознательное умозрение к самоорганизации в завтрашнем мире с его собственными, постиндустриальными самодовлеющими требованиями к социальным и общественно-производственным отношениям.

Современные средства массовой информации и кинематографа позволяют создавать мифы виртуальной реальности грядущего, готовить массы людей, обряды их отношений к вполне определённым стереотипам поведения в тех или иных обстоятельствах. Проблема в том, что самые яркие образы виртуальной реальности следующего, 21-го столетия создаются в наше время в США, в стране, которая переживает распад национального общества и разложение общественно-производственных отношений, теряя историческую перспективу быть передовой промышленной державой, и господствующие олигархические круги этой страны навязывают миру и России необщественные цели грядущего бытия. Цели эти однозначно связаны с обслуживанием глобальной диктатуры коммерческого космополитизма и крутятся вокруг прославления либерального индивидуализма.

Поэтому новая обрядность русской Национальной Реформации должна будет создаваться одарёнными творческими способностями националистами, выразительно показывающими противоположное американскому видение виртуального бытия в следующем веке, как русской нации, так и человечества в целом. Таковым это видение станет при обслуживании целеполагания становления на базе нового философского мировоззрения глобального лидерства русской научно-промышленной Сверхдержавы, ведущей борьбу за вытеснение влияния выразителей мирового коммерческого интереса и либерализма на мировое развитие. Оно должно будет способствовать выстраиванию глобальной системы научно обоснованного производства через порождение нового устройства глобальных общественно-производственных отношений. То есть, эта обрядность с самого начала должна будет исключить гуманитарный либерализм, как базовое мировоззрение коммерческого космополитизма, из оснований духовности русской нации. В этом её принципиальное отличие от той духовности, которую предлагает для глобального развития в ХХI веке правящая олигархия США.

Важно понимать всю ответственность за будущее человечества, которая ложится на плечи русских революционных националистов. К началу 80-х годов перед правящими кругами США встала проблема превращения этой страны в глобальный центр управления мировой экономикой через установление мировой диктатуры коммерческого космополитизма. И новое устройство политических отношений в США стало выстраиваться не вследствие раскрепощения общественного бессознательного умозрения среднего класса англосаксов, не вследствие усложнения социальных отношений англосаксов, бывших ядром американской нации вплоть до шестидесятых годов ХХ века. Оно стало выстраиваться через усиление влияния бессознательного умозрения негров, через ту архетипическую энергию, которая накапливалась в неграх в период их расовой революции и роста расового самосознания. Новая американская обрядность стала создаваться при вовлечении варварской духовности негритянского расового Архетипа в основание новой духовности этой страны. Но афро-негритянскому Архетипу чужда идея государства, как наиважнейшего инструмента организации общественно-производственных отношений и производительных сил, и это доказывается всем прошлым негроидной расы. Государственная власть ей навязана белой расой, но негры ещё нигде не смогли использовать такую власть для цивилизованного развития, подстраиваясь к нему по необходимости, в силу внешних причин. Поэтому в Соединённых Штатах неизбежно будет ускоряться разложение социально-корпоративной этики труда, а потребительские, паразитические асоциальные ценности станут укореняться и превращаться в составной элемент американского образа жизни. Поскольку рост господства мирового коммерческого космополитизма и либерализма ведёт к распространению мифа американского образа жизни в качестве идеального, то и весь мир начнёт постепенно разъедаться разложением идеи государства и производства. Под влиянием США во всём мире станут нарастать борьба за эксплуатацию чужого труда, а так же паразитизм на уже созданных природой средствах жизнеобеспечения, который характерен для южной, а в особенности для афро-негритянской ментальности.

Мировое лидерство США неизбежно ведёт поэтому мир к тоталитарным полицейским способам обслуживания мировой олигархии и повсеместному политическому подавлению среднего класса как такового, устранению его от влияния на политику в тех странах Запада, которые считались символами политической власти среднего класса и демократии.

Только русский революционный национализм способен в предстоящую эпоху русской Национальной Реформации возродить, как идею общественной государственной власти во всей её исключительной значимости для спасения человечества от гибели в поощряемой либерализмом "борьбе всех против всех", так и идею политической власти среднего класса. Новая обрядность обязана отражать эту мессианскую роль русской Национальной Реформации в судьбе человечества и цивилизации в полной мере.

31 янв. 1998г.