«Предметная среда» человека

«Предметная среда» человека

Где-то в XVII-XVIII вв. сложилось такое представление — оно было развито философами-натуралистами, — что человек есть некий субъект: отдельный человек, который взаимодействует с миром природы, объектами. И, взаимодействуя с объектами — с помощью восприятия, чувств и т.д., — он познает эти объекты: воспринимает, представляет, образует о них понятия.

Вы твердо убеждены, как и миллионы людей, наверное, — я сейчас объясню, почему я говорю «миллионы» и почему я говорю «наверное», — что мы имеем дело с миром объектов и как-то с ними взаимодействуем. Таково наследие этой философской, как говорили, сенсуалистической традиции.

Что утверждаю я? Отдельные люди никогда не имеют дела с миром объектов. С момента своего рождения они попадают в мир вот таких предметных структур, или предметов, в мир культуры и мир значений.

Интересно описывает Миклухо-Маклай восприятие необозванных, или неназванных, объектов. Когда он, будучи у папуасов, в первый раз вытащил зеркало, они все столпились вокруг него и закричали: «Вода, вода». Почему вода? Потому что они видят себя. Потом кто-то ткнул в зеркало пальцем и закричал: «Твердая вода». Поэтому, говорю я, неназванных вещей нет и быть не может. Если вы столкнулись с чем-то, что не было обозвано, для чего вы слова не знаете, то вы сначала называете это привычным словом («вода» — сказали папуасы, указывая на зеркало). И этим именем мы приписываем этому «нечто» способ употребления в нашей культуре.

Мир людей состоит из их деятельности, т. е. из того, что в деятельность включено, деятельностью порождено и соответственно словами обозначено. И в этих словах, которые мы привязываем к объекту, снимается опыт человеческого действования.