Глава 2 Проекты на блокчейне: биткоин и всё остальное

2.1. Биткоин: откуда он взялся и куда девается

2.2. Монеро, дэш, зкэш, рипл и другие финансы

2.3. Платформы: эфир, вейвс, кутум

2.4. Айдентити и авторские права

2.5. Децентрализация использования ресурсов

Авторы книги не ставят себе задачу сделать обзор абсолютно всех проектов на блокчейне или структурировать их тем или иным образом; в первую очередь, потому, что варианты реального применения развиваются слишком стремительно. Кроме того, таких обзоров хватает. Главное, чего мы хотим, — чтобы вы увидели несколько ярких примеров того, как работает блокчейн. Учитывая уровень нынешних “конференций” и “крипто–митапов”, после прочтения этой главы вы сможете выступать на них в качестве эксперта.

2.1. Биткоин: откуда он взялся и куда девается

Биткоин — первая цифровая валюта на основе блокчейна. Изначально она хранилась в кошельках, которые как раз и содержали в себе весь блокчейн, но потом появились лёгкие кошельки, которые хранят только часть блокчейна и ваши приватные данные, а также онлайн–кошельки, которые хранят и ваши приватные данные в том числе, вы им как–бы полностью доверяете[15][16]. Самое главное отличие биткоина от, скажем, Яндекс–Денег или Вебмани — никто не контролирует их эмиссию, а информация о переводах не хранится в каком–либо конкретном учреждении.

Для осуществления перевода вам не нужен центробанк и вообще кто бы то ни было — вы просто отправляете криптовалюту на адрес получателя, без посредников типа Visa, Webmoney или PayPal. В любой момент любой человек может проверить каждую сделку, потому что все они записаны в блокчейн, соответственно, подделать информацию нельзя.

Рубли и доллары выпускает государство. Биткоин выпускают майнеры — точнее, они получают его как вознаграждение за свои вычисления по криптографической защите операций. Биткоин делится на копеечки, называемые “сатоши”. Один сатоши — это 0.00000001 (одна стомиллионная) биткоина, или, как пишут на биржах, BTC. На февраль 2018?го один евроцент — это около 70 сатоши.

Первая в мире транзакция по переводу биткоина состоялась 12 января 2009 года. Его создатель по кличке “Сатоши Накамото” (до сих пор неизвестно, кто это и сколько их) отправил на биткоин–адрес некоего Хэла Финни 10 биточков[17]. Интересно, что он не просто взял все напечатанные деньги себе. Ведь проще всего было раздать все биткоины основателям проекта, — но так они бы они сразу ограничили круг его применения.

Чтобы зохавать как можно больше юных сектантов, Сатоши придумал майнинг: те, кто первым нашёл красивый хэш, получают награду в виде 50 биткоинов (потом выдавать стали только по 25, сейчас уже по 12.5). Забегая вперёд, скажем, что не все криптовалюты можно майнить, например, Ripple уже весь есть.

Количество биткоинов постоянно растёт, но все медленнее и медленнее. Всего в сети может быть 21 млн биткоинов, а сейчас найдено около 17 млн, из которых довольно много (до четверти) потеряно навсегда — люди просто забыли пароли к своим кошелькам.

Идея добычи денег на собственном компьютере оказалась настолько крутой, что практически все новые криптовалюты решили её задействовать. Просто кто–то менял алгоритмы и пытался сделать систему “ещё более справедливой”, чтобы майнить было легче (или труднее) простому человеку.

Поначалу расчёт хэшей биткоина был довольно прост и его можно было делать на обычном компьютере. По мере роста популярности росла и сложность вычислительной задачи. Постепенно выяснилось, что графические карты для добычи подходят лучше. Потом китайцы придумали так называемые “асики”. ASIC — это Application–Specific Integrated Circuit, микросхема для решения конкретной задачи. Это оборудование, которое умеет только майнить биткоины и больше ничего. Зато майнит оно очень хорошо. Настолько хорошо, что все остальные способы добычи теряют смысл от лоховства и бессилия — юзеры тупо на электроэнергию больше потратят, чем намайнят. Но об этом мы подробнее расскажем в 3?й главе.

Дело шло, народ майнил, менялся битками всё больше и больше. А потом уже и провайдеры услуг, и магазины, и простой люд понял, что биткоины можно быстро обменять на самые настоящие доллары. И многие начали их принимать в качестве оплаты за товары и услуги. Тем более они растут в цене.

Есть мнение, что биткоины — лишь очередная игрушка для топ 2% мирового населения. Швейцарский банк Credit Swiss недавно распространил[18] среди клиентов анализ существующих биткоин–кошельков, и там написано что “концентрация богатства в руках небольшой группы адресов — людей или бирж — означает, что несколько ключевых игроков могут мощно манипулировать рынком.”

Эти “ходлеры”, как их называют в криптомире (от мема HODL — искажённого hold, то есть “держать”), не собираются отдавать свою крипту ни за какие коврижки. Банк пишет, что 97% всех биткоинов сосредоточены на 4% всех кошельков. При этом стоит отметить, что 50% всего мирового богатства находится в руках 1% самых богатых людей. То есть в мире крипты всё, похоже, также перекошено. И это, наверное, хорошо. Или плохо.

Что это доказывает? Ну, идея Credit Swiss в том, чтобы показать, что биток стал чем–то похож на золото и алмазы, то есть на актив, который долго и беспроблемно сохраняет свою ценность. Но до капитализации мировых запасов золота (8 трлн долларов) битку (300 млрд) ещё расти и расти. И дешевеет он также быстро, как и дорожает. Золото, оно пока как–то постабильней себя ведёт.

2.2. Монеро, дэш, зкэш и другие валюты

Второй известной криптовалютой после биткоина стал лайткоин (LiteCoin, LTC). Его создали (а точнее, построили на базе биткоина) в 2011 году с идей исправить известные уже тогда недостатки битка. Он был быстрее, майнить его было проще (при этом создать ASIC наоборот, сложнее), переводы дешевле, и нарождается он раз в 2.5 минуты, а не раз в 10 минут, как биток. В 2017 году его капитализация выросла до 20 млрд долларов, а курс LTC доходил до 350 долларов за штуку, в феврале 18?го он по $220.

В 2016 году появился зкэш (Zcash, ZEC). Он позиционируется как защищённый биткоин[19]. Главная идея — приватность, а прозрачность сделок — частичная. Все операции точно так же записываются в блокчейн, но отправитель, получатель и сумма скрыты. Интересно, что на момент появления зкеша альтернативных валют было уже больше 700, но он быстро набрал популярность. Основатели сразу застолбили себе 10% монет. Размещались они по 15 баксов, а сейчас ZEC котируется примерно по $450.

Дэш (Dash), который сначала назывался Darkcoin — тоже более приватный вариант битка. Запустили его в 2014 году и он быстро набрал фанатов. Главное отличие от других криптовалют — он работает на двухуровневой сети. Есть мастерноды — это надстройка второго уровня, главные узлы сети. Чтобы стать нодой, нужно заморозить на кошельке тысячу дэшей, сейчас это около 7 миллионов долларов! Есть сервисы, которые позволяют стать “акционером” ноды, вложив в ноду какую–то долю, типа 25 монет.

Дэш тоже очень сильно вырос за 2017 год, в том числе и благодаря усилиям разработчиков, которые не скупились на пиар–акции. Вместе с тем, нельзя сказать, что dash как–то очень популярен среди простых пользователей — количество транзакций с ним сильно отстаёт от биткоина и эфира. При этом 90% дэша находится в руках у 3% его держателей. Вкупе с возможностью включать и выключать мастерноды, высвобождая или замораживая валюту, — это отличный повод для манипуляций с ценой.

Dash предлагает криптомиру анонимность владельцев и приватные переводы. Мастерноды предоставляют допуслугу по микшированию ваших средств с другими, так чтобы нельзя было отследить, откуда взялись деньги. Плюс можно приплатить ноде за ускоренный перевод. В целом довольно интересно. Стоит дэш на февраль 2018 около $680.

Монеро (Monero, XMR) — криптовалюта, изначально предназначенная для тёмных делишек с повышенной анонимностью операций. Запустили её в апреле 2014?го, разработка ведётся энтузиастами полностью на донейтах, а программный код открыт для всех. Наиболее хитроумно там устроены “кольцевые” подписи — когда блок подписан несколькими валидными подписями, но при этом только одна из них принадлежит реальному участнику. Таким образом, плательщика нельзя вычислить, а все транзакции анонимны. Поэтому Монеро любят покупатели наркотиков и других полезных вещей. Цена XMR на начало года — около 300 баксов.

Отдельный абзац следует посвятить так казываем хардфоркам. Это когда появляется новая версия технологии того же самого блокчейна, несовместимая с предыдущей. И всем майнерам и узлам нужно обновить программное обеспечение или совершить какие–то другие действия. Действия предполагают под собой осознанный выбор, и по сути, хардфорк — это единственный способ что–то изменить в “неизменном” блокчейне. Путем голосования большинства. Сбылись мечты народные!

В результате, можно условно поделить хардфорки на два типа: технические, когда команда проекта сделала какой–то апгрейд и надо его выкатить всем участникам сети, все согласны и все накатывают. И идеологически коммерческие, когда появляется какой–то апдейт “со стороны”, с которым согласны не все, а лишь инициативная группа лиц. Или когда с новым апдейтом оригинальной команды некоторая часть сообщества не согласна. В этом случае происходит раскол. Пример первого хардфорка — появление Bitcoin Cash, а второго - Ethereum Classic (о нем позже).

Занятно, что раскол происходит в буквальном смысле слова — появляется две цепочки одного и того же блокчейна, которые наследуют общее прошлое, но идут в разных направлениях.

Самую большую капитализацию из всех форков имеет отпочковавшийся от битка Bitcoin Cash. Одна его монета стоит около порядка полутора тысяч долларов. Появился он 1 августа 2017 года путём хардфорка биткоина. Вся суть проекта состоит в некоторых технических разногласиях между несколькими крупными биткоин–олигархами и оригинальной командой разработчиков. Путем красивых медиа– и биржевых манипуляций был создан “новый биткоин”, который не умер через неделю, в отличие от всех предыдущих “новых биткоинов”, а продолжает развиваться. Он куда более централизован и вся власть над большей частью монет принадлежит одной группе лиц, но группа лиц весьма талантливая и своего не упустит[20]. Ко всему прочему, они владеют доменом, где расположен парсер транзакций стандартного биткоина.

Что с этого нам, простым смертным? У кого на кошельке был биток (обычный) до 1?го августа 2017 года, те стали ещё и владельцами новых монет, в ровно таком же количестве, только Bitcoin Cash. Тикер - BCH. Торгуется он на многих биржах, технологические отличия от биткоина минимальны. Его разработчики постоянно нападают на оригинальный биток, заявляя, что он устарел и никуда не годится, а старички не стесняются и клеймят отпочкунов жуликами и ворами. Стоит биткоин–кэш около 1500 баксов, и складывается впечатление, что он либо стабилизируется, либо умрёт совсем — волатильность у него очень сильная.

2.3. Платформы: эфир, вейвс, кутум, рипл

Какие–то 15 лет назад все считали, что интернет — это емейл плюс бесконечный набор страниц с контентом. Со временем стало ясно, что херова туча различных услуг (прежде всего, финансовых) через интернет работает даже лучше, чем обычно. Так вот, появление эфира — это такое же поступательное развитие у криптовалют.

Появился эфир в 2014 году как ответ на ограничения биткоина. Во время запуска Виталик Бутерин (канадец российского происхождения) сказал, что “биткоин хорош для пересылки денег, но поверх этого ничего построить нельзя. У эфира нет фич как таковых, это как язык программирования”. Ethereum — это платформа, которая позволяет и выпускать валюту, и создавать автономные организации без единого центра, и программировать самоисполняющиеся смарт–контракты, и учитывать собственность на что угодно.

Объясняя еще проще, в чем величие смарт–контрактов и, в частности, эфира? Можно записать любую сделку, любой сложный контракт или любой хитрый процесс в блокчейн. И никто не сможет никого по этому контракту наебать: например, не выполнить свою часть сделки, где–то схитрить или кому–то дать взятку. Все зависит исключительно от ваших технических навыков и продуманности вашего кода. Эфир, как и биткоин, был запланирован как относительно редкий ресурс, но изначально не планировался быть исключительно валютой. Вместо этого выдвигалась такая идея, что эфир — это “системное топливо”, которое позволяет создателям скриптов использовать платформу. Образно говоря, биткоин можно назвать “цифровым золотом”, а эфир — “цифровой нефтью”.

Как и биткоин, эфир можно майнить[21]. Количество биткоинов ограничено 21 миллионом, а у эфира конечного значения нет. Каждый год можно намайнить 18 млн эфиров. Это означает, что с каждым годом инфляция будет бесконечно уменьшаться.

Контрактам на эфире для исполнения требуется так называемый “газ” — это внутренняя валюта (не спрашивайте!) эфира. Курс его плавает в зависимости от загруженности майнеров и резко взлетает в момент ICO, так как все хотят быстро закупиться токенами. Чем сложнее и больше контракт, тем больше газа ему потребуется для исполнения. Для простого перевода монет обычно хватает 21000 газа, а стоит он в среднем 0.00000002 эфира (20 так называемых gwei), то есть цена транзакции выйдет в 0.00042 ETH.

Во время своего создания за 2000 эфиров просили 1 биткоин, он тогда стоил около 600 долларов (то есть за 1 эфир давали порядка 30 центов). С тех пор он и рос, и падал, но больше рос. Объём торгов крепчал вместе с его популярностью, как и количество кошельков и сделок между эфировладельцами. Цена 1 эфира в мае 2018 — около 750 долларов.

Эфириум — это система, на основе которой можно сделать настоящее честное голосование (правда кому оно нужно в наше непростое время?). Или запрограммировать устав организации, в котором вместо юридических закорючек генерального директора будут увольнять голосующие учетные записи Эфира. У кого больше монет, или еще по каким–то хитрым правилам. А главбуха вообще не будет, за него всё будет робот считать.

И голосование, и устав организации можно описать как программу. Так иногда делают, но есть проблемка: сервер, на котором эта программа будет работать. Вы должны ему доверять. Это как доверять ЦИКу: вы вот тут голосуйте, вот сюда, пожалуйста, бюллетени, а мы потом честно все посчитаем. Или типа как доверять, что организаторы тотализатора сделали честные 50% выигрыша. Как вы проверите, что у них на серверах? Ммм, никак. А вот если программа размещена в эфире, то сервера нет. Она на всех компьютерах, которые используют эфир и, что важно, — подменить ее нельзя.

Программа, размещенная в блокчейне Эфириума, работает на всех компьютерах, где есть эфир. Каждый компьютер лично запускает вашу прогу, и даже если вы обманом, лестью и подкупом подмените её на одном, да хоть и на десяти компьютерах, то оставшиеся все равно вам не поверят. И в этом фишка, в этом ценность. Эфир дал возможность делать то, что ранее было нельзя: честные выборы и другие чудеса.

Однако, как несложно догадаться, это торжество демократии жутко неэффективно с точки зрения избыточности. Если каждый компьютер запускает вашу программу, значит то же самое он делает и для программы вашего соседа, и ваших знакомых, и вообще всех людей. А компьютер–то не резиновый.

Поэтому эфир — это очень хорошо (без иронии), но очень дорого и очень медленно. На нем можно запустить устав или лотерею, или ещё какие нибудь небольшие программы. Чтобы ими пользоваться, придется каждый раз платить деньги (ETH), средний чек выйдет по нынешнему курсу от 50 центов до 10 баксов. За одно обращение. Дороговато, не правда ли? С учетом того, что за 10 баксов можно арендовать компьютер на месяц и там провернуть миллиарды аналогичных операций! Правда, тогда вам никто не поверит. Если считаете для себя — то этой окей, а если хотите все сделать честно и открыто, придется прибегнуть к эфиру.

И вот на этой точке люди задумались, что смарт контракты — тема хорошая, тему надо развивать. И пошли дальнейшие изыскания: как вытворять фокусы как на эфире, но чтобы дёшево и сердито. Сейчас есть проекты (платформы для смарт контрактов), которые провозгласили себя убийцами эфира, но они что–то пока никого не убили.

В 2012 году появилась криптовалюта Рипл (Ripple, XRP), которая сразу позиционировала себя именно как платформу для международных переводов и замену переводам межбанковским. Быстро, надёжно и дёшево. Что характерно, основными инвесторами Ripple Labs[22] стали классические венчурные околобанковские фонды. Инвесторы же по сути эту платформу контролируют, так как в отличие от действительно публичных блокчейнов, валидирующие ноды рипла утверждаются вручную авторами проекта. То есть ни о каком распределенном контроле речи идти не может. Ну а чего вы хотели от американских банков?

Рипл нельзя майнить (их сразу было выпущено конечное количество — 100 млрд штук), и он очень быстрый: несколько секунд на перевод. Для использования кошелька необходимо внести на него 20 XRP, которые заморозятся для нужд сети. Стоимость транзакции чрезвычайно низка — это доли цента. При этом популярность его растёт, за 2017 год рипл вырос гораздо больше других криптовалют: в 340 раз. Количество сделок тоже растёт, а это добрый знак. Сейчас 1 рипл стоит около 1 доллара.

Вейвс (Waves). Ещё одна платформа со смарт–контрактами, и тоже (как и Эфир) с отечественными основателями, правда не из Канады, а из Москвы. На своём ICO ребята собрали 30000 битков (порядка 16 млн долларов на тот момент; надеемся, что не всё успели потратить до взлёта курса). Основное применение платформы — удобный криптовалютный краудфандинг. На вейвс легко и удобно создавать собственные токены — то есть проводить ICO. Причём несколько неплохих проектов уже запущены и работают, а также несколько плохих и пара на грани мошенничества. Плюс там есть децентрализованная биржа, смарт–контракты, быстрота и хитроумный майнинг, когда можно сдавать свои токены в аренду нодам. Токен Waves сейчас стоит порядка 8 долларов, а общая капитализация — около 800 миллионов долларов (всего токенов 100 млн штук, 85% из которых были проданы во время ICO). Платформа постоянно развивается, и наш патриотический настрой подсказывает, что она может стать неплохой альтернативой эфиру через пару лет.

Квантум или кутум (QTUM). Это новейшая сингапурская помесь биткоина и эфира, которая попыталась вобрать в себя лучшее от двух топовых криптовалют — и она реально совместима с обеими. Идея — создание платформы для финансовых смарт–контрактов, девиз — блокчейн ready for business, то есть “поможите кто чем может”. В 2016 году им помогли довольно видные инвесторы, и всего они собрали порядка 15.5 млн долларов (11 тыщ битков и 75 тыщ эфиров). Но уже через полтора года их капа выросла аж до 3 млрд долларов, а токен с 30 центов вырос до 40 баксов — жир! Сейчас он стоит порядка $30. Авторы не купили на ICO, и теперь кусают локти.

2.4. Айдентити и авторские права

За последние 20 лет куча бизнесов переехала в онлайн. Люди сейчас на связи несравнимо чаще, чем даже 10 лет назад — смартфоны победили разум (хотя и ноуты с десктопами не отстают). Мы целыми днями в сети: заказываем еду, смотрим вещи, логинимся куда попало и оставляем о себе в интернете кучу информации, включая перемещения. Вы даже представить себе не можете, сколько всего интересного есть про вас в интернете, и доступ к этому имеет кто попало. Но начнем с простого.

Вы уже догадались, что одна из самых неприятных проблем с безопасностью — кража ваших аккаунтов и связанных с ними личных данных. Причём кража необязательно у вас: спиздить или тупо купить информацию можно и у третьих лиц, скрупулезно её собирающих. Блокчейн предлагает интересные варианты решения этой проблемы. По крайней мере, даже если ключ к вашим данным будет скомпрометирован, злоумышленнику будет трудно что–то испортить или сломать.

Переход идентификации (модно говорить “айдентити”) на блокчейн позволит заиметь нечто вроде цифрового паспорта. Его можно будет предъявлять на всевозможных ресурсах от покупок и налогов вплоть до поликлиник — с любыми релевантными данными. Не понадобится тысяча разных паролей: хватит и одного, но надёжного.

По такому цифровому паспорту можно будет даже голосовать, не говоря уже о переписи населения и прочих окологосударственных необходимостях. Уровень доступа к своей личной инфе будет контролировать сам гражданин — и таких уровней могут быть десятки. Что–то может увидеть только ваш врач, что–то — налоговая, что–то — учитель вашего ребёнка, а что–то (например, хуй) — Элла Памфилова из ЦИКа.

Монетизирование этих данных тоже будет исключительно на вашей совести. Никакая контора не сможет обладать ими, если только вы сами их не откроете.

Понятно, что технология только зарождается, но по крайней мере стало ясно, что это абсолютно решаемая и осуществимая задача. Какие–то 10 лет назад об этом можно было только мечтать. А какие перспективы открываются с всемирным признанием единого стандарта? Никаких документов на границе, кроме чипа с открытым ключом — вот это красота!

Вариантов использования блокчейна масса. Вот только то, что сразу приходит в голову.

Цифровая идентификация для покупателей недвиги — вместе со встроенным кредитным рейтингом. Там может быть личный и семейный доход, история платежей, социальный профиль и всё такое. Самое крутое в том, что личность можно не раскрывать, а запрос с открытыми финансовыми данными отправить на банковский аукцион. Те, кто даст самую низкую ставку по ипотеке, получают клиента. Остальные даже не узнают, кто это.

Для маркетинговых целей можно в блокчейне держать что–то вроде списка покупок и скидок каждого (безымянного, конечно) клиента. Всё больше покупок делается в онлайне. Добавляется репутация и всякие отношения с клиентами, хотя задача, конечно, глобальная — да и кто захочет продавать свои данные? Но в обмен на мощные скидки — вполне возможно, что и найдётся клиентик. Авторам вот скрывать нечего — покупаем по новой тачке каждый месяц, скидки от автосалона Феррари–Мазерати нам не помешают.

Отслеживание производства продуктов. Цепочка поставщиков, на манер нашего (очень хуёвого, но тем не менее работающего) ЕГАИСА[23], которая хранится в блокчейне и которую может отследить каждый покупатель кефирчика. Навёл телефон на QR-код — сразу увидел, откуда коровка, когда подоили, на каком складе лежало и давно ли стоит на полке.

Авторские права. Есть даже готовая монетка Musicoin, сделана на базе эфира. Наверняка есть и другие, чуть более или чуть менее раскрученные. Идея в том, что музыкант получает деньги напрямую от слушателя, минуя айтюнз, Михалкова и Планету. ру. Вопрос только в том, как перетащить на эту систему всех слушателей. Музыканты–то сами набигут, как только в системе появится хоть немного денег. Да, необязательно права эти могут быть на музыку — есть же ещё кино, видео, телесериалы, книги и аудиокниги, фотографии, иллюстрации, патенты и прочее, прочее, прочее. Всем будет веселее на блокчейне и мы думаем, что рано или поздно все там и будут.

2.5. Децентрализация использования ресурсов

Децентрализованное использование ресурсов — это развитие темы децентрализации вообще. Ещё разок вспомним историю, только не засыпайте. Вот как это происходило. Всё началось с биткоина. Это был первый проект, который предложил нечто ценное, при этом никому конкретному не принадлежащее. Денежки, которыми никто не может управлять. Ради биткоина придумали блокчейн и прикрутили всякую криптографическую магию. Это был первый урок децентрализации.

Потом было много–много клонов биткоина без чего–либо реально нового. Потом возник Namecoin, который предложил новую функцию помимо денег: это была регистрация доменных имен, типа DNS, но на блокчейне. И люди вдруг осознали, что блокчейн может децентрализовать что–то более другое. Так появился Виталик и его эфир, который иногда называют блокчейном второго поколения, — так как там основная функция не деньги, а выполнение распределенных приложений.

Отдельная тема — это облачные вычисления. Лет 20 назад была популярна такая тема как SETI@Home[24] — это омериканский распределённый поиск внеземных цивилизаций. Это было время романтиков и альтруизма. Программулина выкачивает с серверов звездочетов всякий космический шум и пытается найти там сигналы инопланетян[25]. Денег за это не платили из соображений “все равно компьютер стоит, пусть хотя бы поможет ученым и человечеству”.

Эти славные времена остались позади ровно в тот момент, когда появился майнинг криптовалют. А за майнинг платят! Поэтому как только стало возможно монетизировать практически любой вычислительный ресурс, времена “отдать компьютер ученым бесплатно” канули в колодец.

Сейчас колоссальные вычислительные ресурсы отданы майнингу (а некоторые вообще простаивают), и глупо этим не воспользоваться. Круто было бы распределять трудоёмкие расчёты (например, рендер видео в 4к) на других людей за копеечку. Заплатил 100 рублей — и вместо 12 часов сделал всё за 10 минут. Круто же? Чего уж говорить об обучении нейросетей — этим вообще нужны суперкомпьютеры и всё такое. Было бы круто это распределить!

Копнём поглубже. Итак, у нас есть колоссальное количество персональных компьютеров типа “майнинг–рига”, владельцы которых теряют доходы день ото дня, а кредиты ещё не погашены. Эти обездоленные граждане ищут, как бы ещё подзаработать на своих ригах. Кто–то начинает пробовать рендерить видео, кто–то майнить шиткоины под их рост (рискованная стратегия), есть и другие начинания.

Есть инициативные товарищи, которые пытаются запилить смарт–контракты более эффективно (дешево и сердито), нежели это удалось сделать в эфире. Новые решения обещают дать возможность выполнять более сложные и производительные вычисления дешевле и быстрее — и все в рамках доверенной среды смарт контрактов.

Есть и традиционная IT-индустрия, о которой в криптотусовке все почему–то забывают. В этой индустрии существует огромная потребность решать разные задачки и речь не только о поиске внеземных цивилизаций. IT-компании и их заказчики (обычный бизнес, торговля, промышленность и так далее) ищут способ снизить свои расходы, так как сейчас они платят за оборудование очень много.

Рассмотрим примеры использования блокчейна чуть подробнее.

Рендеринг. Рендерить спецэффекты для новой рекламы Доместоса можно на процессоре или видеокарте. Процесс требует значительного количества времени и мощности, может длиться неделями. Хорошо распараллеливается, ведь видео делается по кадрам, а каждый кадр можно посчитать на отдельной машине.

Машинное обучение. Все слышали про нейронные сети. Их тренируют. Процесс долгий, методом проб и ошибок. Наиболее быстро всё считается на видеокартах, потому что в видеокарте 2-3 тысячи нужных нам ядер, а в обычном процессоре всего от 2 до 30. То есть в видеокартах ядер больше, но они мелкие — для машинного обучения в самый раз.

Хостинг сайтов и сети доставки данных. Когда вы заходите на Ютуб и смотрите видео в 99% случаев видео для вас качается не из далёкой Америки, а с сервера в вашем городе или у вашего провайдера. Ютуб и подобные площадки держат копии данных (роликов, фильмов) поближе к зрителям, потому что на каждого качать через всю планету никаких каналов не хватит. Это называется Content Delivery Network (CDN). Оборудование на местах (у людей и майнеров) отлично подходит для этих целей.

Научные вычисления. Научные вычисления традиционно считались на распределенных системах — кто–то до этого додумался раньше блокчейна. Если ещё раз вспомнить о компьютерах простых людей, то раньше это делалось бесплатно (как SETI@home), а теперь всё за деньги, ибо просвещенный век майнинга настал.

При этом централизованных ресурсов мало и они дорогие, а тут мы берём то, что еще не задействовано. Централизованные ресурсы, как это ни удивительно — централизованы, они есть не в каждой стране или интересующем вас городе, а компьютеры майнеров есть практически везде. Централизованные ресурсы подвержены цензуре и регулированию, в то время как майнеров можно объединить в децентрализованную систему, которая была бы ничьей, без цензуры и регуляторов. Децентрализованные ресурсы дешевле, так как это потребительское оборудование у людей дома (серверное оборудование дороже, прирост производительности не сопоставим с разницей в цене). Видеокарты особенно нужны для разных специализированных вычислений, но их раскупили майнеры — значит надо их арендовать у майнеров!

Уже есть пара проектов, которые пытаются воплотить эти смелые идеи в жизнь, с одним из которых с момента основания и ICO работает Алексей Антонов — один из авторов этой книги.

Golem. GRID[26] платформа, то есть система, которая объединяет множество компьютеров в сеть (от английского grid — решётка, сеть) на старинной незащищённой парадигме. Оплата мощности — за каждое вычисление. Отрендерил одну картинку — заплатил одну монету. То есть, стоимость не зависит от скорости вычислений — хоть час считай, хоть минуту, главное: сделал одну единицу работы — получил одну монету. Хочешь зарабатывать больше — бери железо помощнее. Из плюсов: относительно простая архитектура распараллеливания задач (для пользователей). Тут легко проверять добросовестность поставщиков оборудования: если узел утверждает, что решил задачу, то ее можно отдать другому узлу и сравнить результаты. Однако, все приложения необходимо переписывать под архитектуру GRID. Просто взять свою игру или сервер и запустить не получится! И вообще не все приложения можно оформить как GRID. Например, обычный сайт — это сервер, а не GRID, и на данной платформе его не поставить.

SONM. Сонм — это IaaS (Infrastructure as a Service) — инфраструктура как услуга, платформа для облачных вычислений. Принцип тут иной: эксклюзивная аренда оборудования. Хочешь рендерить? Берешь мощную машину в аренду и можешь там рендерить, можешь сайт запускать, что угодно. Платишь раз в час или раз в день фиксированную цену за арендованную конфигурацию. Система пригодна для запуска любых приложений без модификации, включая GRID системы, сайты и сервера. Но пользователям необходимо самостоятельно распараллеливать вычисления. Проверка поставщиков сложнее, так как нельзя просто повторить вычисление на другом узле и сравнить.

Таким образом, у кого–то есть потребности, у кого–то — возможности, а у кого–то найдётся мотивация. Значит, что–то произойдет. Традиционный бизнес пробует, каким образом привлечь майнинг–оборудование для полезных задач. Майнеры ищут новых заказчиков. Смарт контракты расширяются и будут задействовать больше вычислительных ресурсов.

Подытожим вторую главу: 1) надёжные и 2) проверяемые операции будут играть всё большую роль в бизнесе, обществе и вообще везде, а блокчейн изменит свойства этих операций уже очень скоро, прямо сейчас вот меняет пока вы тут сидите. Жизнь станет намного более лучше!

За это и боремся.