Величайшее ограбление руками банков Уолл-Стрит
Величайшее ограбление руками банков Уолл-Стрит
Отсутствие реальных перемен при Обаме стало ещё очевиднее при выборе глав его финансовой и экономической команды. Сюда он назначил тех же самых лис, которые в своё время открыли банкам Уолл-Стрит широкую дорогу в финансовые курятники.
Через несколько дней после приведения к присяге в качестве президента Барак Обама сделал драматический разворот на 180 градусов от своих экономических предвыборных обещаний и приступил к назначению на каждый ключевой финансовый и экономический пост либо своих личных протеже, либо протеже вице-председателя «Ситигруп» Роберта Рубина, либо протеже «Голдман Сакс», чтобы проводить свою экономическую политику. Несмотря на свою явную победу с мандатом на проведение радикального реформирования обанкротившегося дерегулированнного финансового здания, Обама начал с наиболее вызывающего в американской истории чрезвычайного спасения Уолл-Стрит.
Избранный президент 5 ноября 2008 назвал своего близкого друга и старого сокурсника по юридическому факультету Гарвардского университета Майкла Фромана, на тот момент высокопоставленного топ-менеджера «Ситигруп» в качестве главы своей переходной экономической группы – группы, которая будет выбрать кандидатуры на все ключевые посты кабинета, имеющие отношение с банковскому делу и экономике. Фроман познакомил кандидата Обаму с заместителем председателя «Ситигруп» Рубином, в своё время бывшим министром финансов в администрации Клинтона и бывшим председателем Голдман Сакс». Рубин же стал наставником Фромана в каждом ключевом выборе для администрации Обамы. {985} Назначение Тима Гейтнера в качестве министра финансов и Ларри Саммерса в качестве директора Национального экономического совета Белого дома, своего рода экономического «царя», говорило о том, под чью дудку будет плясать президент Обама, и кто будет заказывать музыку. Уолл-Стрит уверенно вошла в президентскую команду, как это было на протяжении прошлого века, да и в позапрошлом тоже.
В 1999 и 2000 году Саммерс, который сменил своего бывшего босса Роберта Рубина на посту министра финансов президента Клинтона, и Тим Гейтнер как его заместитель подготовили и протолкнули через Конгресс два роковых законопроекта которые развязали спекулятивную лихорадку финансовых титанов с Уолл-Стрит. Это были отмена Закона Гласса-Стигала от 1933 года и Закон о модернизации товарных фьючерсов 2000 года, что позволило абсолютно без надзора правительственных регуляторов торговать финансовыми производными, такими, как кредитные дефолтные свопы, в частном порядке или, как это обозначали, на внебиржевом рынке ценных бумаг.
Гейтнер перешёл в Белый дом, оставив свой пост президента могущественного Нью-йоркского Федерального резервного банка, пребывая на котором, он в компании с Бернанке и министром финансов Генри Полсоном сыграл решающую роль в чрезвычайном спасении «АИГ» и банкротстве «Леман Бразерс». Гейтнер был человеком Уолл-Стрит с головы до ног.
Как обрисовано в общих чертах в этой книге, причины американской финансовой катастрофы, которая началась летом 2007 года, имели много очень глубоко встроенных компонентов. Непосредственный толчок был дан смертельной комбинацией дерегулированных финансовых структур, сговором основных агентств кредитных рейтингов по поводу использования некорректных моделей риска и слабого надзора над банками, кредитовавшими ипотеку.
Присматривали за этой политикой последовательно четыре американских президента – Рональд Рейган, Джордж Буш-старший, Билл Клинтон и Джордж Буш-младший. Все они намеренно позволяли разгул спекулятивного разрушения американской экономики, поощряя отмену финансового регулирования. Результатом стало резкое перераспределение благосостояния и власти в США, усугубленное выборочным снижением налогов для самых богатых и ростом налогов (и прямых и косвенных) для безнадёжно погрязшего в долгах американского потребителя, что фактически только глубже топило американское население.
Инвестиционные банки Уолл-Стрит, такие, как «Морган Стенли», «Голдман Сакс», «Меррил Линх» и «Леман Бразерс», вводили секьюри-тизацию, процесс, поддерживаемый той, кто должна была его ограничивать, – Федеральной резервной системой. Этот процесс привёл к созданию новых инструментов для мошенничества и обмана – ценные бумаги, обеспеченные активами. Банки выдавали «кредиты лжеца» и другие лёгкие кредиты своим клиентам, часто вводя их в заблуждение относительно окончательного риска. Банки вели себя, словно были убеждены, что существует новая система, которая больше не считает исключительно важным консервативный контроль за рисками.
После Азиатского кризиса 1997–1998 годов, который, чтобы привлечь азиатские капиталы в Соединённые Штаты, и тайно и открыто разжигался теми же самыми банками Уолл-Стрит, поток денег из Азии, и прежде всего, из Китая, в американские полугосударственные гиганты недвижимости «Фанни Мае» и «Фредди Мак» придал секьюритизации реактивное ускорение. Секьюритизация обычной и даже высоко рискованной американской ипотеки в новые ценные бумаги или обеспеченные недвижимостью ценные бумаги, которым тогда главными рейтинговыми агентствами обманчиво присваивались рейтинги высшего качества AAA, настолько соблазнила инвесторов из Европы и Азии, что они ринулись в новые американские ценные бумаги без какой-либо перепроверки-реальности этого кредитного рейтинга AAA.
Структура секьюритизации была создана и разработана, чтобы сделать только то, что она и сделала, с азиатской ликвидностью или без неё. Она разрабатывалась, чтобы мошеннически обогатить те финансовые учреждения, которые стояли в основе американского колосса – Уолл-Стрит и её ближайших союзников.
Начиная с первого «спасения» финансовых рынков ещё Аланом Грин-спеном в октябре 1987 года, основные участники рынка были уверены, что, какой бы кризис не разразился в результате их рискованного кредитования или финансовых деловых отношений, власти в тот же день придут им на помощь. Эта идея нашла своё выражение в доктрине «Слишком большой, чтобы упасть».