3. Заключительные замечания

Как и все модели в экономике, представленная здесь модель является стилизованной, абстрагированной от несущественных деталей, чтобы выделить отдельные моменты. Она позволяет нам выдвинуть исторически обоснованную гипотезу о важности частных межтранзакционных связей и о том, как они обеспечивали иностранным торговцам права собственности. Центральная транзакция между правителем и торговцем, в рамках которой правитель предоставлял защиту в обмен на уплату налогов, была связана с другими транзакциями – в частности, с обменом информацией и с принудительными транзакциями среди самих торговцев и транзакциями между правителем и всеми торговцами. Эта связь, проявлявшаяся в купеческих гильдиях и создававшаяся ими, изменила набор самоподдерживающихся убеждений в центральной транзакции таким образом, чтобы сделать убедительным обязательство правителя соблюдать права торговцев по мере расширения торговли.

Несколько взаимосвязанных социальных факторов – правила, убеждения и организации – образовывали институт купеческой гильдии. Вместе эти институциональные элементы включали, направляли и мотивировали особую регулярность поведения: уплату налогов и соблюдение прав собственности. Правила обеспечивали координацию, предоставляли информацию и знания, которые создавали новые возможности поведения и направляли его в определенных транзакциях. Эти правила позволяли торговцам и правителям принимать информированные решения, обеспечивая микроосновы поведения. Правила, например, структурировали ситуации, устанавливали, кто входил в гильдию, кто был законным сборщиком налогов, какие действия считались нарушением прав и как подавать жалобы на эти нарушения. Правила также определяли, кто обладал полномочиями объявлять эмбарго, как предположительно должны вести себя торговцы во время него и каковы последствия нарушения правил поведения в этот период.

Убеждения мотивировали индивидов следовать поведенческим инструкциям, определяемым этими правилами. Было общеизвестно, что в соответствии с преобладающими интернализированными и поведенческими убеждениями торговцы будут платить налоги, а правители – соблюдать их права собственности. Купеческая гильдия устанавливала и распространяла эти правила, поддерживала соответствующие убеждения и увеличивала количество ситуаций, в которых эти убеждения были самоподдерживающимися. Эти организации увеличивали набор самоподдерживающихся убеждений путем проверки действий, распространения информации, осуществляя координацию действий и выступая с достоверными угрозами наказания нарушителей эмбарго.

В отличие от теорий купеческих гильдий как инструмента монополии местного правителя, представленная здесь теория предсказывает, что правители будут поощрять создание иностранными торговцами купеческих гильдий с определенными правами и эффективной организацией. Такое поощрение не ожидалось бы, если бы единственной целью гильдии была передача части фиксированных торговых прибылей от правителей к торговцам, за исключением случая, когда само это поощрение отражало способность торговцев принуждать правителей делиться с ними доходами.

Исторические свидетельства показывают, что даже когда торговцы не оказывают давления на правителей, угрожая введением эмбарго, и когда привилегии, предоставляемые торговцам, не влекут за собой никакого перераспределения доходов, правители все равно предоставляют торговцам различные права (включая право создавать организации, устраивать суды и ассамблеи, выбирать своих собственных консулов и входить в состав суда, когда рассматриваются дела торговцев)[100].

В отличие от теории гильдий как картелей, утверждающей, что гильдии формируются для повышения цен путем сокращения торговли товарами, этот анализ предсказывает, что установление прав таких гильдий должно способствовать расширению торговли. По крайней мере применительно к эпохе зрелого Средневековья исторические свидетельства согласуются с этим прогнозом. Вполне вероятно, что купеческие гильдии стремились защищать интересы торговцев многими способами, включая переговоры о праве контролировать цены, однако эта деятельность по получению дохода не объясняет выявленные здесь закономерности.

С течением времени и по мере того как торговля стала давать импульс для политической интеграции, возникли более крупные политические единицы, взявшие на себя функции, выполнявшиеся купеческой гильдией. Политические, коммерческие и военные отношения между правителями дали возможность всем им взять на себя обязательства по обеспечению безопасности иностранных торговцев, посещающих их страны. В частности, показательны акты, принятые английскими королями, которые заключали соглашения и реализовывали эмбарго, чтобы обеспечить безопасность английских «купцов складочного места» и «купцов-авантюристов» в их делах с Ганзой. По мере развития государств потребность в институте купеческой гильдии для защиты прав торговцев постепенно отпала[101].

Однако купеческие гильдии не исчезли. Некоторые из них стали фискальными инструментами, препятствовавшими расширению торговли. Другие консолидировали свою политическую власть и, обеспечив права своих членов, занялись ограничением прав конкурентов. Так, образование немецкой Ганзы способствовало процветанию торговли стран Северной Европы, однако с самого момента основания ее целью была не эффективность, а прибыль. Своими постоянными усилиями сохранить торговые права и превосходство Ганза давила на группы других торговцев без учета их сравнительной эффективности [Greif, 1992]. Таким образом, купеческая гильдия, облегчавшая торговлю в период зрелого Средневековья, трансформировалась в монополистическую организацию, препятствовавшую торговой экспансии в досовременный период.

Хотя эта глава посвящена исключительно роли института купеческой гильдии в определенное время и в определенном месте, применяемые здесь принципы могут помочь объяснить возникновение других организаций и институтов в другие эпохи и в других местах. Анализ объясняет, почему сильной стороне выгодно помочь более слабым сторонам создавать объединения, наделенные уравновешивающей властью, чтобы ей было легче связать себя обязательствами по некоторым взаимовыгодным соглашениям. Это объяснение представляется релевантным и обоснованным и в отношении других вопросов.

Например, французские короли разработали изощренную систему, помогавшую обеспечить их заимствования и тем самым укрепить их способность брать взаймы[102]. Особенности этой системы, которая использовала офицерский корпус для сбора займов и помощи заемщикам с координацией и опиралась на парламент, заверяющий законность королевских эдиктов, подсказывают: короли пытались создать организации, способные к коллективному действию, принуждающему соблюдать фискальные обязательства.

Этот анализ также подчеркивает необходимость изучения защиты прав собственности как частных благ. По крайней мере со времен Гоббса ученые рассматривали обеспечение прав собственности в качестве общественного блага, предоставляемого всем или никому. Но защита может являться и зачастую является частным благом, как в случае купеческой гильдии [Greif et al., 1994]. В современных экономиках, где отсутствует верховенство права, обладающие политической властью часто даруют защиту лишь тем, кто может отплатить им благодаря своей экономической деятельности или посредством политической поддержки, но отказывают в ней другим [Haber, Razo, Maurer, 2003].

Если обобщить, данная глава утверждает: чтобы понять, чьи права собственности значимы для экономического процветания, необходимо знание особенностей экономики. Понимание того, будут ли права собственности защищены, а если будут, то как и почему, требует выхода за рамки преобладающего в политической экономии подхода, в котором средствами обеспечения прав считаются разделение властей и конституционные гарантии. Данная глава показывает, что необходимо изучать, в какой степени и какими способами институты, основанные на экономической, политической, социальной и военной силе, защищают права собственности от агрессивного насилия [Greif, 2004b].