У банкиров праздник

Президент банка побарабанил пухлыми пальцами по полированной столешнице. Окинул нас смягчившимся взглядом. Мы догадывались, что самый приятный вопрос он оставил на десерт. Всем хотелось, чтобы заседание правления завершилось на мажорной ноте.

– А теперь о досужих заботах, – благодушно произнёс президент.

Члены правления расслабились, зашуршали, застенчиво заулыбались.

– На носу десятилетие нашего банка, – пояснил президент, хотя и так было понятно. – Его надо отметить достойно. Хочу выслушать ваши предложения по концепции этого мероприятия…

Правление напряжённо задумалось. Осмыслить предстоящий праздник в концептуальных категориях мы ещё не успели.

– Что скажет центр по связям с общественностью? – осведомился президент, прищуренным взглядом нацелившись на нашего главного пиарщика.

Тот сориентировался быстро.

– Юбилей – это важнейшее имиджевое мероприятие, – провозгласил он.

– Так, – удовлетворённо прокомментировал президент. – И?

– Его надо провести на уровне, – осторожно продолжил директор ЦСО.

– Вот-вот, – поощрительно проговорил президент.

– Нужно пригласить избранных клиентов и партнёров, – предложил директор ЦСО, приободрившись.

– Разумеется, – согласился президент.

Мне вспомнилось, как некоторые из наших топ-менеджеров играли в теннис с нашим дорогим руководителем. Спарринг-партнёры старательно выдавали мячик под удар. Поначалу босс стеснялся и был столь же деликатен в ответных подачах. А потом ничего – разошёлся и принялся «мочить» и «гасить». Погонял соперников по площадке от души и остался этим очень доволен. Те, должно быть, тоже были довольны, но их счастливым улыбкам мешали высунутые от усталости языки… Жаль, я толком играть в теннис так и не научился, а то приобщился бы ко всеобщему спортивному экстазу…

Сейчас начнёт «мочить» и «гасить», с тревогой подумал я. И не будет никакой мажорной ноты. Пилюля вместо десерта.

– Клиенты и партнёры – это, конечно, хорошо, – встрял я. – Но будут ли у нас звёзды эстрады?

– Ну-ка, ну-ка, – оживился президент. – Андрей Викторович прав, хорошо бы достойный концерт организовать! Не все же только водку пить…

Все немедленно согласились с тем, что программа мероприятия должна быть в высшей степени культурной.

– Опять же – я очень рад за клиентов и партнёров, – не унимался я, – но не будем забывать о наших сотрудниках. Хорошо отдохнём – хорошо будем работать!

– Укрепим корпоративную культуру! – воззвал Сан Саныч, наш главный менеджер по персоналу.

– Угу, – как-то неопределённо ответил президент.

Комментариев со стороны чуткого правления не последовало.

– Кого из звёзд эстрады вы предлагаете пригласить? – спросил президент у меня.

Я замялся.

– Александра Розенбаума? – предположил я.

Президент предупреждающе выставил перед собой ладонь.

– Вы знаете, что мне нравится Розенбаум, – возразил он. – Но он нравится мне лично. А меня интересует, какие исполнители по-настоящему порадуют наш трудовой коллектив…

Я снова замялся.

– Смелее, Андрей Викторович! – нетерпеливо сказал президент. – Только честно!

– «ВИА Гра», – твёрдо произнёс я. – На худой конец – «Блестящие»…

Пауза.

– Только через мой труп, – отчётливо произнесла Эмма Леонидовна, главный бухгалтер банка.

– Договорились, – хладнокровно отозвался я. – «ВИА Гра» или «Блестящие»… Этого хочет трудовой коллектив. Во всяком случае, его сильная половина…

– Мы будем слушать или смотреть? – задумчиво спросил Сан Саныч.

– Мы будем укреплять корпоративную культуру, – съязвил я. – Через восприятие прекрасного всеми органами чувств.

– Тогда Филю, – глубоко вздохнув, выдала Эмма Леонидовна.

Президент перевёл на неё затуманившийся взор и проговорил:

– Что?

– Филиппа Киркорова, – храбро уточнила Эмма Леонидовна.

– Этого тоже хочет… трудовой коллектив?

– Его лучшая половина, – сверкнув в мою сторону очами, ответила Эмма Леонидовна.

– Так, – глубокомысленно пробормотал президент.

И записал три наименования на листке бумаги с логотипом банка и заголовком «ПРЕЗИДЕНТ».

– Готов выслушать все предложения, – сказал он, не поднимая глаз.

Правление воспользовалось шансом и перечислило весь цвет отечественной эстрады и некоторых представителей эстрады зарубежной. Плюс пару мастеров разговорного жанра. Плюс полдюжины популярных актёров и актрис. Одну художественную гимнастку. Двух теннисисток. И всех – именем трудового коллектива.

Президент исписал весь листок. Даже поверх логотипа и слова «ПРЕЗИДЕНТ».

– Я подумаю, – подвёл он итог.

Не получилось всё-таки мажорной ноты напоследок.

* * *

В день юбилея я освободил вечер от всех дел.

– Приглашение не забудь, – напомнила мне Татьяна Феликсовна.

– Ладно, – рассеянно ответил я.

Вернувшись к столу, я взял приглашение и вышел из кабинета. В приемной уже ждали одетые с иголочки начальники отделов и прочие менеджеры.

– Приглашения не забыли? – сварливо осведомился я.

Не забыли.

Длинной вереницей мы зашагали мимо рабочих мест к лифтам.

– Жаль, что приглашений всем не хватило, – пробубнил мне в спину Валентин, начальник аналитического отдела.

– Приоритет – клиентам, – отрезал Серго, начальник отдела продаж.

– И начальникам, – тихонько буркнул Святослав, начальник валютного отдела.

– А ну – все заткнулись, – устало скомандовал я. – Приоритет – делу. Нам поручено достойно представлять наш родной банк на этом важнейшем мероприятии…

– Это же наш собственный юбилей! – воскликнул Валентин.

– Это важное имиджевое мероприятие, – возразил я. – Допущены только проверенные люди.

Костя, начальник торгового отдела по ценным бумагам, вызвал лифт и спросил меня:

– Там хоть кем-нибудь достойным развлекут?

– А как же! Розенбаум, Киркоров…

– И всё?

– Не помню. Может быть, Надежда Бабкина…

– А «ВИА Гра»?

– Отстой! – грустно прокомментировал Костя.

В ожидании лифта мы молча наблюдали, как Юра Сахаров, ранее демонстративно отказавшийся от приглашения, обустраивает импровизированный праздничный стол прямо перед торговыми терминалами.

Подъехал лифт и раскрыл двери.

– В конце концов, – раздумчиво проговорил я, – там наверняка всё начнётся с опозданием…

– Надо же с коллегами разок «чокнуться», – резонно добавил Святослав.

Лифт закрыл двери и уехал. Без нас.

Я приказал департаменту свернуть деятельность и собраться у стола. Дважды уговаривать моих подчинённых не пришлось.

В течение десяти минут мы успели поднять пластиковые стаканчики под пять тостов.

Ещё через десять минут у меня в голове засверкали блестящие идеи. Я отобрал у всех начальников и менеджеров приглашения и раздал всем присутствовавшим женщинам. Хватило как раз на всех. Я произнёс магические слова «Филипп Киркоров», и дамы (даже Татьяна Феликсовна) покинули нас в течение пятнадцати минут.

Как только закрыл двери последний лифт, уносивший оживлённых и сияющих сотрудниц, я позвонил моему другу, у которого был один знакомый, которому был обязан кое-кто, который был в состоянии удовлетворить мою просьбу. «Ты готов за это заплатить?» – спросили у меня. «Готов», – ответил я. «Наличными?» – спросили у меня. Я проверил, не забрала ли с собой Татьяна Феликсовна ключ от сейфа, и подтвердил: «Наличными». – «Будет сделано», – заверили меня.

Спустя час Юра сказал мне:

– Хорошо сидим, шеф!

– Душевно, – согласился я.

Валентин и Серго, обняв друг друга за плечи, пели дуэтом «Сулико» на разных языках. В смысле – Серго на грузинском, а Валентин в переводе на русский. Одновременно. Звучало трогательно. Рома, мой телохранитель, внимательно слушал лекцию Святослава о том, как принимать клиентские поручения в состоянии сильного алкогольного опьянения. В педагогическом порыве Святослав нацепил Роме на ухо телефонную гарнитуру и принялся учить скороговорке валютных котировок. Роме немедленно свело скулы. Костя играл с остальными трейдерами в компьютерный бильярд. Ставки были серьёзными, я бы сказал – смертельными: проигравший должен был завтра пригласить на обед Татьяну Феликсовну.

В 23.40 открылись двери лифта, и к нам вышли несколько роскошно одетых персон с узнаваемой внешностью. Все посмотрели в их сторону. Гул праздничного улья в одно мгновение стих. Все молча пялились и не могли поверить своим глазам. «Наконец-то я упился до белой горячки», – отчётливо пробормотал Юра.

– Кто здесь Гардези? – спросил единственный мужчина в группе гостей. В руке у него был кожаный портфель. Про себя я назвал его Агентом.

– Это я, – небрежно ответил я, пробираясь к ним между столами. – Я ждал вас пораньше.

– Мы задержались, – сообщил Агент. – Пели на какой-то презентации. Трижды на «бис».

– Добрый вечер, девушки! – приветливо сказал я. – Очень рады вас видеть!

– Где ж тут петь? – растерянно спросила одна из них, озираясь.

– Петь не обязательно! – весело и решительно ответил я. – Может быть, потом… Для души. Проходите!

Девушки неуверенно шагнули вперёд. Наконец мои коллеги ожили, протрезвели и принялись соревноваться в галантности. Всё пришло в шумное движение, зычные и робкие мужские голоса перемешались с женским смехом.

– Сразу рассчитаемся? – предложил Агент, оторопело наблюдая, как все пересаживаются и рассаживаются.

Мы прошли в кабинет. Покопавшись в сейфе, я вручил Агенту толстую пачку купюр. Тот проворно спрятал её в портфель.

Выйдя, мы увидели, что всё в порядке. Мужчины порхали и распускали хвосты вокруг сексапильных гостий. Святослав показывал дамам, как с терминала торгуют валютой (надеюсь, понарошку). Юра переводил на человеческий язык только что рассказанный Костей анекдот про еврейские векселя. Валентин краснел, а Серго интересовался, знают ли вновь прибывшие певицы слова песни про Сулико…

– Первый раз такое, – признался мне Агент. – Если честно, непросто было уговорить девчонок! Правда, за вас поручились и посулили такие деньги… – Агент невольно погладил портфель. – Только учтите, мы сюда на полчаса, не больше! У нас потом казино…

– Всё будет хорошо, – заверил я его. – У меня здесь интеллигентные, весёлые и очень уставшие по жизни ребята. У них праздник.

– А что за праздник?

Я пожал плечами.

– Да так… Неважно.

Просто праздник, подумал я. В гробу мы видели эти ваши важные имиджевые мероприятия. Слишком много чужих денег проходит через руки простых банковских служащих. Хорошо бы хоть на один вечер дать им поверить, что власть этих денег может порадовать и их.

А о том, как отчитаться за потраченные представительские, я подумаю завтра.

«…Сердцу без любви нелегко… Где ты? Отзовись, Сулико….», – хором затянули нестройные мужские и хорошо поставленные женские голоса.