Предотвратить повышение смертности – следствие кризиса и депрессии, добиться ее радикального сокращения за счет перехода к программно-целевому управлению в здравоохранении

Предотвратить повышение смертности – следствие кризиса и депрессии, добиться ее радикального сокращения за счет перехода к программно-целевому управлению в здравоохранении

Самое худшее в социально-экономической системе нашей страны – состояние здоровья населения, высочайшая смертность и инвалидность, состояние здравоохранения. Если по уровню экономического развития (ВВП на душу населения) и реальных доходов населения среди всех стран мира (более 200 стран) Россия занимает 55-е место, по образованию – даже 30-е, то по продолжительности жизни и уровню смертности – 105-е, в том числе мужчин – 140-е, по здравоохранению – 130-е. Если по экономическим показателям и уровню реальных доходов наша страна вплотную подошла к границе развитых стран, а по образованию – не уступает отдельным развитым странам, то по показателям здоровья и состоянию здравоохранения мы уступаем большинству развивающихся стран, отстающих от нас по уровню развития, и находимся среди группы слаборазвитых, бедных стран. Даже в Индии, чей уровень экономического развития в 5 раз ниже, чем в России, средняя продолжительность жизни мужчин выше показателей нашей страны, а смертность ниже.

Из всех стран мира и абсолютно и относительно в России идет самый высокий процесс депопуляции населения, то есть его вымирания, когда смертность превышает рождаемость на 363,5 тыс. человек, или 2,6 на 1000 человек (2008 г.).

Если взять повозрастные показатели смертности в развитых странах Европы и приложить их к структуре населения России, то в 2008 г. у нас умерло бы не 2081 тыс. человек, а менее 1200 тыс. человек, то есть почти на 900 тыс. меньше. Соответственно в трудоспособном возрасте смертность бы уменьшилась с 700 тыс. чел. (треть умерших) до 120 тыс. человек (10% умерших), то есть на 580 тыс. человек. При этом почти вдвое (при одинаковой методике расчетов) сократилась бы детская смертность – до 1 года и до 5 лет. Соответственно, инвалидность (в год ее получает 1,1 млн человек, а всего их 13 млн человек) снизилась бы в 3,5 раза (до 350 тыс. человек), в том числе в трудоспособном возрасте с 400 до менее 100 тыс. человек, то есть на 300 тыс. человек.

Средняя продолжительность жизни в развитых странах составляет 78–82 года, а в России 67,5 лет, в том числе мужчин 74–78 лет и 62 года. Только в России из всех стран мира мужчины живут на 12 лет меньше женщин, а в трудоспособных возрастах в расчете на 1 тыс. населения их умирает в 4 раза больше, чем женщин.

При таком же сравнении с развивающимися странами со сходным уровнем экономического развития и реальных доходов населения смертность в России могла бы сократиться на 400 тыс. человек, прежде всего, за счет трудоспособных возрастов.

В расчете на 100 тыс. населения в России, по сравнению с Францией, чье здравоохранение признано ВОЗ лучшим, умирает от инфаркта в 6,5 раза больше, от инсульта – в 5,9 раза больше, от травм и внешних причин – в 5 раз больше (сравнение с Германией), от рака умирают на 20–30 лет раньше (умирают более молодые).

Положение со здоровьем в России – катастрофическое. Три года назад оно было еще хуже, но с 2005 г. смертность на 1000 чел. населения снизилась с 16,1 до 14,7, а детская смертность (до 1 года на 1000 родившихся) с 11,0 до 8,5. Чтобы коренным образом изменить ситуацию, предлагается перейти на программно-целевое управление сокращением смертности и инвалидности, что позволит за 3–5 лет сократить смертность от инфарктов и инсультов минимум вдвое, от травм и внешних причин – в 1,5 раза, от рака – на четверть, обеспечив здесь продление жизни больных на 10 лет. При этом по трудоспособным нужно добиться намного большего снижения смертности, например по инфарктам и инсультам – втрое. С этой целью необходимо:

1. Узкими коллективами специалистов, используя методические наработки Академии народного хозяйства, разработать 3–5-летние программы борьбы с причинами смертности по ее видам: антиинфарктную, антиинсультную, антираковую, против травм, против автоаварий, по сокращению детской и материнской смертности, антиалкогольной, антиникотиновой и, возможно, некоторые другие. Это охватывает более 90% случаев смертности. Программы – это перечень приоритетных мероприятий, осуществление которых в наибольшей мере скажется на снижении смертности, с задачами, показателями, которые надо достичь, конкретными шагами, объемами необходимых ресурсов, в том числе финансовых. Такие мероприятия в разработках АНХ и, конечно, в Минсоцздравоохранения и в ряде институтов и медицинских центрах имеются, но они требуют доработки, экспертизы специалистов. 2. Назначить головные научно-клинические медицинские центры руководителями (по их профилю) соответствующих программ с передачей им всех необходимых функций по реализации программ, подкрепленных выделяемыми финансовыми ресурсами. При этом определяется руководитель программы (как в свое время были назначены на атомный проект – И. В. Курчатов, на космический проект – С. П. Королев) с персональной ответственностью за результат поэтапного снижения смертности и инвалидности по своему направлению и коллегия из ведущих специалистов. В правительстве на высоком уровне назначается куратор этой программы, обеспечивающий необходимую административную поддержку и тоже несущий высокую персональную ответственность за конечный результат.

3. Финансовые ресурсы, направляемые по всем линиям на здравоохранение (более 1,5 трлн рублей), в необходимой мере перераспределяются по целевым программам и привлекаются дополнительные частные средства. Федеральные средства на здравоохранение, прежде всего из нацпроекта, выделяются в распоряжение руководителей программ по направлениям. К ним присоединяются при проведении целевых мероприятий по регионам – средства из бюджетов субъектов федераций, муниципалитетов, средства медстрахования и выручка отдельных медучреждений, которые при активном участии в программах получают дополнительные средства. Часть средств могли бы под гарантии государства привлекаться из Мирового и Европейского банков.

Мировой опыт программно-целевого подхода, начатого Р. Макнамарой в Министерстве обороны США, показал, что такой подход требует существенно меньших ассигнований для достижения цели в сравнение с размазыванием средств по организациям, не привязанным жестко к конечным целям.