Работаем на налоги

Работаем на налоги

Представьте на минутку, что вас зовут Боб Стерн, вы научный сотрудник Налоговой инспекции США. Ваш начальник, Джон Янг, вызывает вас и дает задание. Вам нужно разобраться в связях между размером доходов и состоянием.

Мистер Янг: Боб, в каждом докладе у меня на столе говорится о росте числа миллионеров.

Мистер Стерн: Да, у меня на столе целая куча вырезок из газет, об этом пишут везде.

Я: Налицо проблема: богатых людей становится все больше, а сумма налогов растет куда медленнее.

С: Я где-то читал, что 3,5% самых богатых семей владеют более чем половиной суммы всех личных состояний, а доходы их составляют меньше 30% всех доходов.

Я: Конгрессу пора проснуться. Нашей стране абсолютно необходим налог на богатство. Еще во времена Библии богачи платили годовой налог в 10% от состояния. Вот это настоящая налоговая реформа.

С: Я тебя понимаю. Ничего, они от нас не уйдут — где смерть, там и налоги.

Я: Видно, что ты не специалист по законам о наследовании, Боб. Как ты наивен — неужели ты думаешь, что мы, налоговая служба, возьмем свое, когда миллионер умрет, потому что есть налог на наследство?

С: Костлявая на нашей стороне.

Я: Эх, Боб, все не так просто. Не забывай, сколько в Америке миллионеров. Большинство — владельцы бизнеса, и очень многие — держатели акций. На что эти ребята пускают деньги? Берегут, вкладывают в дело или в акции. А акции все растут в цене.

С: Но от смерти-то не уйдешь?

Я: Дело обстоит так. Все наши данные по наследству размером в миллион и более показывают, что

в год примерно 25 000 таких случаев при 3,5 миллиона живых и здоровых миллионеров. Так что же, безносая забирает всего 0,7%? Средний показатель должен быть вдвое выше! Ты знаешь, что делает эта публика? Перед смертью они затевают превращение, как по волшебству.

С: Как это? Нельзя ведь просто исчезнуть. Наверное, они переводят капиталы в оффшорные зоны?

Я: Оффшорные зоны — фактор незначительный. Зато я не удивлюсь, если статистика покажет, что половина миллионеров превращается в немиллионеров ПЖ.

С: Что такое ПЖ?

Я: Это наш профессиональный термин. “ПЖ” - “при жизни”, “ПС” — “после смерти”. Возьмем конкретный случай. Люси Л. имела 7 миллионов долларов в год, предшествовавший ее смерти. Она жила на пенсию и в жизни не продала ни единой акции из своего инвестиционного портфеля. Ее состояние удвоилось только за шесть лет после ее семидесятилетнего юбилея. Ну и что из этого нам досталось? Из налогов — практически ничего. Ее инвестиции практически не давали реализованного дохода. Ненавижу нереализованный доход.

С: И правильно, это страшный и хитрый враг налога. Но смерть свое взяла, верно? От смерти и налогов не уйдешь.

Я: Как бы не так, Боб. Она умерла в прошлом году. И знаешь, каков был ее капитал, когда костлявая, наконец, изволила явиться? Меньше 200 000 долларов. Не подлежит налогу на наследство. Еще один бывший миллионер ушел в лучший мир, не оставив бренному миру наследства, облагаемого налогом. Иногда мне кажется, что я ошибся в выборе-профессии. Мы проигрываем.

С: Но куда девались деньги?

Я: Она отдала их своей церкви, двум колледжам, десятку-другому благотворительных организаций. И еще по десять тысяч каждому из своих детей, внуков, племянников и племянниц. Она женщина простая, целая куча родни, как у дикарей.

С: И что нам в итоге досталось?

Я: Боб, ты что, не слышишь? Мы, государство, не получили ничего! Можешь представить! Ее родное государство! Нет больше справедливости в Америке. Нам нужен налог на богатство.

С: Похоже, она была неплохим человеком — отдать столько денег на церковь, образование, благотворительность.

Я: Позор, Боб! Такие люди, как она, — наши первые враги. Государству нужны их деньги, чтобы оно могло существовать. На что мы будем выплачивать федеральную задолженность? На что финансировать социальную сферу?

С: Может, она думала, что деньги нужны и ее приходу, и колледжу, и благотворительным организациям.

Я: Боб, как ты наивен. Эта женщина — дилетант. Откуда ей знать, как правильно распорядиться собственным богатством? Мы — ее правительство. Мы, специалисты, умеем перераспределять деньги. Кто, как не мы, должен решать, куда направить средства? Мы — профессионалы. Нужно обложить налогом богатство, прежде чем все миллионеры превратятся в немиллионеров.

С: А вся эта знаменитая публика, о которой пишут газеты? Которые получают миллионы?

Я: Дай Бог им здоровья, Боб. Это наши лучшие клиенты. Обожаю людей, которые много получают. Реализуемый доход — это спасение налоговой службы. Вот я и хочу, чтобы ты провел исследование этой публики. И разберись с этим народом, который живет, не тратя деньги. Они, наверное, живут как монахи. Что они, ненормальные? Почему не продать акций на пяток миллионов да и купить дворец?

С: Поэтому у тебя вся квартира оклеена портретами самых богатых знаменитостей?

Я: Конечно. Я обожаю эту публику. Тяжелый случай мотовства у всех поголовно. Чтобы столько тратить, нужен реализованный доход. Для нас это выглядит так. Если спортсмен покупает яхту за 2 миллиона долларов, мы становимся его партнерами. Чтобы уплатить два миллиона за свою яхту, он должен реализовать четыре. Мы — его партнеры.

С: Такие спортсмены — хороший пример?

Я: Еще бы. Они тратят деньги по крупному, показывая пример молодежи. Реальный доход — вот чему нужно учить молодежь. Ребята, много тратящие, — настоящие патриоты. Я повесил определение слова “патриот” из толкового словаря Webster на стену своего офиса. Вот оно — можешь прочитать?

С: “Патриот — тот, кто предан родине и всецело поддерживает ее интересы”.

Я: Вот именно — всецело поддерживает интересы родины. Так что, Боб, настоящие патриоты — те, кто много получает, сто тысяч, двести тысяч, миллион и больше долларов в год и тратит все полностью. Конгресс должен бы отлить новую медаль за такой патриотизм — “За высокое потребление и уплату налогов”. До тех пор пока такие патриоты воспитывают детей своим примером, нам не о чем беспокоиться. Пожалуй, Боб, Налоговой службе стоит рассылать открытки к каждому празднику всем этим фирмам, торгующим шикарными автомобилями, яхтами, домами за миллион долларов, дорогой одеждой и аксессуарами! Ведь эти люди действительно особый род патриотов. Они развивают потребление. Ну ладно, Боб, пора за дела. Задание я тебе дал: хочу знать больше о наших медалистах и тех, кто не желает тратить деньги.

Где доказательства того, что государству известна формула финансового успеха в Америке? Достаточно прочесть одну-две статьи государственных чиновников из опубликованных в последнее время. Множество прекрасных экономистов и других исследователей, работающих в государственных структурах, регулярно проводят анализ богатых людей (или, по их терминологии, “наиболее обеспеченных слоев”). Особенно любопытны для нас публикации в ежеквартальном журнале Налоговой службы “Статистика доходов” (Statistics of Income). Публикуемые данные — рай для исследователя, горы статистических сведений. При этом государство не ограничивается анализом доходов, а изучает также жизнь наиболее обеспеченных слоев. Мы, испытывая чувство зависти, тоже проводим опросы богатых. Это основной источник наших знаний о формуле богатства.

Юджин Стирли — заместитель заведующего отделом налоговых исследований Министерства финансов США, талантливый ученый и исследователь. Он задается тем же вопросом, что и мы: какова связь между величиной дохода и богатством (Statistics of Income, Vol. 2, No. 4, Spring, 1985)? Что он обнаружил? Что крупные состояния накапливаются благодаря сведению к минимуму реализуемого (и, соответственно, подлежащего налогообложению) дохода и доведению до максимума нереализованного (и, соответственно, не облагаемого налогом) дохода.

В проведенном мистером Стирли исследовании сопоставляются налоговые поступления от наиболее обеспеченных слоев населения при жизни и налоги, уплаченные с оставленных ими в наследство состояний. Он проанализировал представительную выборку налогов на наследство по стране в целом и сравнил каждый налог с прижизненными налогами за ряд лет. Что дали все эти сопоставления? Мистера Стирли интересовало, как соотносится доход, с которого берутся налоги, и полный капитал каждого респондента, в особенности соотношение между реальным доходом от инвестиций и их текущей рыночной стоимостью.

Зачем ученому из министерства финансов понадобилось тратить столько времени на подобное исследование? В налоговой службе работают умные люди. Они изучают свой рынок, им нужно это богатство. Налоговая служба хочет знать, почему налогооблагаемые доходы многих богачей настолько низки. Поскольку именно единоличные владельцы частных компаний особенно отличаются этой тенденцией, объектом исследований мистер Стирли выбрал наследства, в которых доля стоимости, приходящаяся на активы компаний, превышала 65%.

Вот некоторые результаты его исследований:

• От оценочной стоимости активов компании реализуется лишь 1,15%. Даже этот низкий показатель, скорее всего, завышен, поскольку наследникам и исполнителям завещания это выгодно с налоговой точки зрения.

• Полная сумма реализованного дохода (инвестиционный доход и доход в виде заработной платы) составляет лишь 3,66% суммарной стоимости активов.

• О чем это говорит? Владелец бизнеса стоимостью, например, в 2 миллиона долларов в среднем имеет годовой доход всего в 73 000 долларов (3,66% от 2 миллионов). Можно ли в наше время жить на 73 200 долларов, инвестируя не менее 15% в год? Да, это не просто. Но не иметь финансовой самостоятельности тоже нелегко.