8.1. Отвоеванные преимущества

8.1. Отвоеванные преимущества

Рост политического и экономического влияния Российской Федерации в первом десятилетии XXI века в мировой прессе объясняют тремя обстоятельствами: стабильной конъюнктурой высоких цен на природные ресурсы, продажа которых на мировом рынке приносит российскому бюджету значительный доход; внешнеполитическими и экономическими проблемами США и их ближайших союзников — как в связи с очевидным для всего мира провалом «демократизации» Востока, так и в связи с нестабильностью на мировых финансовых рынках; наконец, незаурядными личными способностями Президента Российской Федерации, которому удалось — вопреки усилиям недоброжелателей и скепсису наблюдателей — обеспечить в стране политическую стабильность и экономическую управляемость и утвердиться на мировой арене в качестве одного из самых авторитетных и влиятельных лидеров.

Действительно, высокие цены на нефть и газ позволили Российской Федерации досрочно рассчитаться с внешним долгом и накопить беспрецедентный запас золотовалютных резервов. Действительно, внешнеполитические провалы администрации США приводят не только к падению внутреннего и международного авторитета администрации Буша, но и к недееспособности ведущих мировых политических альянсов, в частности НАТО. Действительно, в период правления президента В.В. Путина Россия преодолела такие проблемы 1990-х годов, как зависимость от международных финансовых институтов, как диктат крупных собственников государству, как саботаж федеральной политики в российских регионах.

Однако перемены в российской политике, экономике и общественной жизни не выводятся из вышеназванного благоприятного сочетания случайных внешних и внутренних обстоятельств. Начинающийся и все более осязаемый процесс возрождения России исторически закономерен. Он является итогом внутренней мобилизации миллионов россиян, не упавших духом в наиболее сложный для нации период. Он отражает переоценку ценностей после мимолетного очарования внешней стороной чужого опыта, блеском «витрины» западного сообщества. Он знаменует восстановление веры граждан России в собственные возможности и восстановление авторитета традиционной системы ценностей.

В той же степени изменения в мировой политике являются не только результатом ошибок нынешнего государственного руководства США, но и итогом политической и экономической практики многих десятилетий, в результате которой США из крупнейшего производителя превратились в крупнейшего должника. Политические неудачи администрации Буша неразрывно связаны с кризисом «американской мечты». В результате вывода производительных мощностей за пределы государства США утратили широкий общественный базис национального самоутверждения. Последние иллюзии развеиваются и на фоне скандальных банкротств некогда авторитетных американских корпораций, менеджеры которых уличаются в практике, ранее считавшейся типичным свойством советской бюрократии, — в банальных приписках, по масштабу многократно превосходящих все мыслимые прецеденты советского очковтирательства. Итогом провозглашенной «победы в холодной войне» стало то, что американское государство утратило стимулы к соревнованию в области социального развития. Та же пресловутая «победа» на фоне нарастания социального расслоения между «индустриальными государствами» и «третьим миром» спровоцировала цивилизационный бунт радикального ислама, утратившего прежнюю значимость в качестве инструмента влияния США, и породила феномен неконтролируемой агрессии, в значительной мере обеспеченный ресурсом «самоопределившейся» террористической агентуры, со всеми вытекающими последствиями этого на Ближнем Востоке.

Если небывало низкий авторитет администрации США по принципу «замкнутого круга» порождает новые проблемы в западном сообществе, отражаясь в том числе и на международных рынках, то политические и экономические успехи России открывают перед ней захватывающие горизонты дальнейшего утверждения в мире своих интересов, своей духовной идентичности, своей цивилизационной роли.

Ветер глобальных изменений сегодня сопутствует России, позволяя извлекать всемерную пользу из благоприятной конъюнктуры. Следует признать, что российская внешняя политика в 2006–2007 годах сумела воспользоваться вновь возникшими преимуществами как за счет дипломатии на высшем международном уровне, так и посредством экспансии своих международных корпораций.

В 2006–2007 годах благодаря активным действиям на международной арене Россия смогла отыграть серьезные преимущества на европейском направлении, добившись не только консенсуса в энергетическом партнерстве с Европейским Союзом на уровне ведущих корпораций, но и стратегического взаимопонимания с государствами «старой Европы» в военно-стратегической области. Дипломатические достижения, подкрепленные взаимной и непротиворечивой экономической заинтересованностью ведущих европейских государств, по существу обезоружили евроатлантический замысел создания черноморско-балтийской «буферной зоны» из восточноевропейских государств под предлогом обеспечения «энергетической независимости» всей Европы. Инициатива США по развертыванию структур противоракетной обороны в странах, бывших в прошлом членами Организации Варшавского договора, лишний раз продемонстрировала европейской общественности, что неустанная забота англо-американской коалиции об экономической самостоятельности Европейского Союза является не более чем ширмой для втягивания Европы в «холодную войну» не только с Россией, но и с крепнущими державами Востока.

Предложенное Россией мирное партнерство на прочной экономической базе совместного управления новыми экспортными трубопроводами, а также взаимовыгодного доступа европейских и российских энергетических корпораций на рынки друг друга представило убедительную альтернативу стратегии конфронтации Запада и Востока, Севера и Юга, навязываемой англо-американской коалицией в альянсе с отдельными восточноевропейскими странами. Зримые преимущества этой альтернативы нивелировали многолетние целенаправленные усилия стратегов-евроатлантистов по противопоставлению Европы и России. Новые правительства ведущих государств Европы, сформированные после выборов в Германии, Италии и Франции, вопреки англо-американским расчетам унаследовали от своих предшественников как неприятие конфронтационных замыслов США, так и заинтересованность в партнерстве с Россией. В свою очередь, политика инспирации так называемых «цветных революций» на европейской территории дискредитировала себя как в политической практике самих «стран-мишеней», так и на сцене общеевропейской политики.

Необходимым условием стратегических достижений России в Европе стало достижение взаимопонимания между Москвой и бывшими советскими республиками Средней Азии, чему в значительной мере способствовал укрепляющийся формат Шанхайской организации сотрудничества. Согласие среднеазиатских республик на присоединение к российской альтернативе мирного и взаимовыгодного партнерства в транспортировке энергоносителей в Европу в значительной мере было предопределено сопротивлением Средней Азии той же политике «цветных революций», которые в этом регионе угрожали не только политической нестабильностью, но и кровавыми конфликтами на всем пространстве от Каспия до Тибета.

Прогресс многостороннего партнерства в рамках ШОС, привлекающий другие страны Азии своими широкими экономическими перспективами, неопровержимо демонстрирует мировому сообществу объективную реальность формирования многополярного мира. Несмотря на преимущественно мирное содержание своих инициатив и действий, Шанхайское содружество рассматривается в СМИ стран Запада как прямой вызов североатлантическому партнерству. Это раздражение в первую очередь адресовано России и ее руководству, открыто констатировавшему качественный сдвиг в системе международных отношений в выступлении на Мюнхенской конференции по безопасности 2007 года. Мюнхенская речь Владимира Путина приобрела знаковый характер в мировой политике прежде всего по той причине, что его выводы полностью подтвердились последующей политической практикой.

Важнейшим показателем укрепления международного авторитета России стало взаимопонимание, достигнутое Россией с ведущими государствами Персидского залива непосредственно после Мюнхенской конференции. Последующие дипломатические инициативы США в этом регионе оказались неубедительными по той же причине, по которой американской стороне не удалось внести разлад между Россией и Европейским Союзом. На Ближнем Востоке, как и в Европе, англо-американская коалиция сделала ставку на конфронтацию между ведущими державами региона, притом построенную на религиозных различиях в сообществе исламских государств. Это следование конфронтационному стереотипу не только не помогает США добиться поставленной цели изоляции Ирана, но также обрекает на новые провалы все прежние многолетние усилия Вашингтона по урегулированию палестино-израильского и внутрииракского конфликтов.

Вполне естественно, что в сложившейся ситуации внимание стран Ближнего Востока привлекается к России — как более объективному арбитру в региональных конфликтах, а также перспективному экономическому партнеру. В свою очередь, достигнутое сближение между Россией и арабским Востоком возбуждает политическую ревность Запада не в меньшей степени, чем прогресс партнерства в рамках ШОС. Не желая извлекать уроки из собственных ошибок, идеологи конфронтации пугают мир «газовой ОПЕК», посредством которого Россия якобы стремится подвергнуть все европейское пространство энергетическому шантажу.