9.3. Экономическое развитие мира в 1970–1990-е гг. Системный кризис 1970-х – начала 1980-х гг

В последней трети ХХ в. в мировой экономике происходили глубокие трансформации. Их суть заключалась в переходе хозяйства ведущих индустриальных стран к постиндустриальному этапу развития. Этот переход не мог не отразиться и на национальных экономиках развивающихся государств и стран с переходной экономикой.

Авторы разделяют мнение ряда отечественных исследователей о том, что термин «постиндустриальное общество» недостаточно точно отражает формирующуюся обновленную структуру экономики ведущих стран. Скорее термин «информационно-индустриальное общество» полнее отражает сущность происходящей трансформации индустриальной модели. Однако в силу распространенности первого термина он употребляется и в настоящем учебнике.

Послевоенное 25-летие было ознаменовано высокими темпами экономического роста индустриальных стран. Последнее 30-летие ХХ в., напротив, отмечено глобальной тенденцией к падению этого показателя. Утвердившиеся в экономической науке взгляды на природу волнообразного развития хозяйства (например, теория больших циклов Н.Д. Кондратьева) дают в известной мере объяснение этому феномену, хотя бы в силу прогнозов временной протяженности «понижательной волны» (начало 1970-х – середина 1990-х гг.). Начавшееся оживление конца 1990-х гг. в развитых странах происходило на фоне крупнейшего кризиса экономик так называемых азиатских драконов, латиноамериканских индустриальных лидеров, т. е. стран с догоняющей моделью развития, не говоря уже о странах с переходной формой экономики и o подавляющем большинстве развивающихся стран мира. В силу только этого обстоятельства следует искать несколько иное объяснение кризисному состоянию экономики последней трети ХХ в., рассматривать его как более длительный в силу глобального масштаба процесс трансформации мирового хозяйства в качественно новое состояние, определяемое термином «постиндустриальное или информационно-индустриальное общество».

Первые признаки вхождения в полосу кризиса обнаружились в конце 1960-х гг. и вылились в форму студенческих бунтов, прокатившихся в ряде стран мира. Кризис же 1973–1975 гг. приобрел впервые за послевоенный период синхронный мировой характер. Начавшись в США, Англии и ФРГ, он быстро охватил все развитые индустриальные страны. Главной причиной кризиса явился ценовой дисбаланс, возникший на мировых рынках энергоресурсов и ряда промышленных сырьевых товаров, поэтому за ним утвердилось название «сырьевого кризиса», а также «нефтяных шоков».

Его глубинная основа состояла в ускоренном индустриальном росте экономик развитых стран в предыдущие десятилетия, который, несмотря на широкое внедрение достижений НТР, был связан с растущим вовлечением в производство невозобновляемых природных ресурсов, что и вело к соответствующему росту цен на них. Так, во второй половине 1960-х гг. наблюдался плавный рост цен на нефть (на 15 %), уголь (на 20 %), серебро (на 40 %), никель (на 60 %), медь (на 70 %) и т. д. Рост цен на базовые сырьевые товары и энергоносители сказывался на росте затрат, что толкало цены на конечные товары вверх, обостряло ценовую конкуренцию на внутренних и внешних рынках, подталкивало к развитию инфляционные процессы.

Правительства развитых стран пытались обуздать рост цен на сырьевых внутренних рынках, бороться с инфляцией. Однако меры по ограничению роста цен приводили к обратному результату, как это было, например, в США после введения администрацией Р. Никсона[150] системы регулирования цен на нефть в марте 1973 г. Цены на нефть сразу подскочили на 12 %, полгода спустя еще на 66 %.

Дальнейшее развитие кризиса было связано с действиями стран – экспортеров нефти и сырья, которые воспользовались благоприятной мировой конъюнктурой и искусственно взвинчивали цены. Эта политика со стороны стран – поставщиков энергоресурсов и сырья в отношении индустриально развитых стран была обусловлена в том числе и неприятием сложившегося миропорядка, в котором подавляющее большинство развивающихся государств обрекалось на положение «периферии» стран «золотого миллиарда», сталкиваясь не только с дискриминацией на мировом рынке, но и с неразрешенными внутренними проблемами: нищетой, голодом и т. п.

В условиях резкого повышения цен индустриальные страны были вынуждены пересматривать свою энергетическую политику. Они постепенно ограничивали рост импорта нефти за счет введения энергосберегающих мероприятий, пытались наращивать разработку собственных энергоресурсов (например, Англия стала добывать нефть со дна Северного моря), проводить замену нефти углем, ядерным топливом. В годы кризиса увеличились расходы на НИОКР, активизировались научные исследования в области энерго-, материало– и ресурсосберегающей техники и технологий, продолжались работы по поиску альтернативных источников энергии и сырьевых материалов.

Период 1973–1975 гг. был временем глубокой рецессии, охватившей экономики всех индустриально развитых стран. Недолгая стабилизация второй половины 1970-х гг. и новый кризис 1980–1982 гг. ярко свидетельствовали о структурных, системных неполадках в хозяйстве индустриального мира, о несовершенстве сложившейся системы государственного регулирования. Отметим, что повсеместно применявшиеся инфляционные методы борьбы с кризисом показали свою неэффективность, инфляционные процессы сопровождались экономическим спадом, что свидетельствовало о несостоятельности неокейнсианской политики роста. Этот феномен стали называть стагфляцией. Дезорганизовав финансово-кредитную систему развитых стран, она привела к сокращению инвестиций, росту безработицы, дефициту государственных бюджетов, сокращению социальных расходов и т. д.

В 1970-е годы индустриальные страны вошли в полосу структурного кризиса, порожденного диспропорциями в развитии отдельных сфер и отраслей хозяйства. Кризис вызвал отлив капиталов из отраслей с растущими издержками, заставил искать пути их модернизации. Особенно тяжелое положение было в энерго– и материалоемких производствах, например в металлургии.

Кризис 1980–1982 гг. охватил не только индустриальные, но и некоторые развивающиеся страны, выбравшие модель догоняющего, т. е. ускоренного индустриального развития, прежде всего Аргентину и Бразилию. При общем затяжном характере кризис в США и Канаде проходил как бы двумя волнами. Индекс промышленного производства в 1982 г. по отношению к 1979 г. составил в развитых странах 95,5 %, в развивающихся – 87,5 %. Падение производства в США в 1982 г. составило 8,2 %, странах ЕЭС – 1,2 %.

Первоначально кризис охватил Великобританию и Францию, а затем США и другие развитые страны. На первом этапе рецессия наблюдалась в отраслях, производящих потребительские товары, впоследствии она захватила тяжелую промышленность. Одновременно проявился рецидив энергетического кризиса.

Синхронность охватившей индустриальные страны и новые индустриальные экономики рецессии подтверждала ее системный характер. Это же подтверждали синхронность в череде кардинальных реформ 1980-х гг., проведенных первоначально правительствами ведущих индустриальных стран, и последовавшая затем «новая либеральная волна», приобретшая глобальный характер на рубеже 1980–1990-х гг.

Экономическая мысль. Под новой либеральной волной принято понимать и смену парадигмы в экономической науке, т. е. практически повсеместный переход от неокейнсианства к господству экономических школ либерального направления. С критикой кейнсианства с позиций монетарной концепции, экономической теории предложения, концепции рациональных ожиданий и др. выступили представители Чикагской, Лондонской, неоавстрийской и других теоретических школ.

Всех их объединяло неприятие основ кейнсианской экономической теории и главным образом концепций государственного воздействия на экономику через совокупный спрос. Помимо этого, общим для названных доктрин являлся тезис о необходимости либерализации хозяйственных отношений, возвращения к принципам laissez-faire[151]. Наряду с явной либеральной их направленностью отличительной чертой этих концепций стали требования возврата к ряду других, нежели только laissez-faire (хотя и тесно связанных с ней), традиционных ценностей западного общества: моногамной семье, ортодоксальной религии, патриотизму и пр. Последнее обстоятельство дало основание объединить данные концепции под более широким, хотя и далеко не экономическим, а скорее политико-социально-экономическим понятием – неоконсерватизм.

Заметим, что и в период практически безраздельного господства кейнсианства (1940–1960) как в области академической экономической науки, так и в сфере экономической политики рыночных стран сохранялась оппозиция господствовавшей доктрины. В условиях роста кризисных явлений в экономике большинства развитых государств, общего ухудшения хозяйственной конъюнктуры в 1970-х – начале 1980-х гг. оппозиция кейнсианству вышла за рамки академических споров и сумела завоевать ведущие позиции не только в академической и университетской среде, но, что наиболее важно, в сфере разработки экономической политики большинства стран.