Масштаб

Масштаб

Пакет стимулов объемом почти в 800 млрд долл. на первый взгляд выглядел очень крупным. Планировалось, что он будет израсходован в течение более чем двух лет. Для экономики, размер которой составляет 14 трлн долл., объем помощи составлял менее 3 % годового ВВП. Примерно четвертая часть этих денег выделялась на первый год, но 200 млрд долл. едва хватило для финансирования потребностей на уровне регионов (штатов) и местных органов управления. Словом, если учесть сократившиеся поступления в бюджеты штатов, то в 2009 году от возросшего федерального пакета «стимулов» почти ничего не осталось.

Эту неадекватность подчеркивают и цифры, приводимые самой администрацией. Президент и его советники заявляли, что реализация пакета стимулирующих мер приведет к созданию 3,6 млн новых рабочих мест или поможет не допустить сокращения такого же числа имевшихся рабочих мест5. (Им было известно, что за планируемый двухлетний период действия стимулирующих мер, вполне вероятно, никакого чистого прироста числа рабочих мест не произойдет.) Но заявленные 3,6 млн следует рассматривать в правильной перспективе. В любой нормальный год общая численность работоспособных граждан возрастает на 1,5 млн человек, которым экономика предоставляет рабочие места. За период с начала рецессии, с декабря 2007–го, по октябрь 2009 года экономика потеряла 8 млн рабочих мест6. Если приплюсовать сюда количество появившихся за это время новых работников, мы получим, что к осени 2009 года дефицит рабочих мест, то есть количество рабочих мест, которые необходимо создать для восстановления экономики до уровня полной занятости, выросло до более чем 12 млн.

В экономике, чтобы оставаться на месте, нужно бежать. Конечно, следует понимать, насколько трудной является задача достижения полной занятости. Если численность рабочей силы растет нормальными темпами и производительность повышается с обычной скоростью, то есть на 2–3 % в год, для того чтобы уровень безработицы не рос, ВВП должен увеличиваться на 3–4 % в год. Для сокращения безработицы с уровня, на который она вышла в 2009 году, экономике надо расти еще быстрее. Однако «консенсус — прогнозы», то есть согласованные прогнозы, отражающие не самые оптимистичные и не самые пессимистичные мнения экономистов, показали, что совокупный рост в 2009 и 2010 годах с учетом применения стимулирующих мер составит менее 1,5 %8, а это говорит о том, что отставание от необходимых для восстановления показателей будет значительным.

Однако более глубокий анализ приводит к выявлению еще более мрачной картины. Цифры, которыми оперируют правительство и средства массовой информации, являются скорректированными «с учетом сезонных колебаний». То есть в них принят во внимание тот факт, что обычно новички на рынке труда появляются в июне и июле, когда школьники заканчивают свое обучение, а также то, что на Рождество объемы продаж возрастают. Однако в периоды экономических спадов такие «сезонные» корректировки могут искажать реальную ситуацию. Они работают в «нормальных» экономических условиях, но рецессия является аномальным событием. Поэтому, когда правительство сообщило, что за период с июня по август общее число рабочих мест сократилось примерно на 492 тыс., раздался коллективный вздох облегчения: многие решили, что темпы сокращения числа рабочих мест замедлились. Но реальность была совсем иной: в действительности число сократившихся рабочих мест было в три раза больше — 1,622 млн. Именно таким было бы число вновь созданных рабочих мест, если бы экономика вернулась к «нормальному» состоянию. За два месяца экономика лишилась около половины тех рабочих мест, которые по программе Обамы предполагалось создать более чем за два года. Программа по стимулированию экономики, даже если бы она действительно была такой успешной, как об этом заявляла администрация Обамы, до конца 2011 года не смогла бы даже приблизиться к состоянию полной занятости.

Конечно, те, кто пытается управлять ожиданиями людей и сохранять в обществе оптимистический настрой, говорят о наличии временного «лага» между увеличением числа рабочих мест и экономическим ростом. Число рабочих мест, признают они, будет восстанавливаться медленно. Приведенные расчеты показывают, насколько трудно создать достаточное количество рабочих мест даже без указанного лага. А если он существует, а почти наверняка так оно и есть, поскольку работодатели не будут торопиться нанимать большее число работников, пока не убедятся в том, что восстановление экономики является реальностью, ситуация может еще более ухудшиться.

Фактически даже «разрекламированный» уровень безработицы (в октябре 2009 года он составил всего лишь 10,2 %) скрывает истинное положение дел на рынке труда. Я уже отмечал выше, что официальный уровень безработицы не учитывает миллионы людей, которые вышли из числа ищущих работу, поскольку оказались слишком удручены и разочарованы, чтобы продолжать поиски (а если работник не ищет работу, он не считается безработным, хотя совершенно очевидно, что его нельзя отнести к категории занятых), и миллионы людей, которые были вынуждены согласиться на неполный рабочий день, потому что не смогли получить работу, обеспечивающую им полную занятость. Более широкий показатель безработицы, включающий «добровольно — принудительно» согласившихся на неполный рабочий день и тех, кто отчаялся найти работу, показывает рост с 10,8 % до кризиса (август 2008 года) до 17,5 % в октябре 2009 года, что является для этого показателя историческим максимумом. Доля населения в трудоспособном возрасте, имевшего в тот период постоянную работу, составляла 58,5 %, то есть была самой низкой с 1947 года.

Конечно, это «средние» цифры. В некоторых штатах показатели были не столь плохими, но в других они были гораздо хуже. К октябрю 2009 года официальный уровень безработицы в Мичигане достиг 15,1 %, но более широкий показатель равнялся 20,9 %, то есть более одного из каждых пяти жителей этого штата не могли найти постоянную работу. В Калифорнии более широкий показатель составляет почти 20 %. Уровень безработицы10 среди подростков вырос до рекордных 27,6 %, а среди афроамериканцев — до 15,7 %.

Была и еще одна причина, объясняющая, почему уровень безработицы является заниженным и не показывает, насколько плохо реальное положение дел. Многие из безработных решили перейти в категорию инвалидов, гак в этом случае выплаты являются более высокими и предоставляются в течение более продолжительного времени. За первые восемь месяцев 2009 года число заявок от людей, которые хотели пройти первичное освидетельствование, увеличилось на 23 %, хотя никакой волны заболеваний Америку в этот период не охватывало. В 2008 году выплаты по инвалидности достигли рекордных 106 млрд долл., что составило 4 % от общей суммы расходов бюджета. В Управлении социального обеспечения считают, что к концу 2011 года число заявок на признание инвалидности из-за рецессии возрастет еще на миллион с лишним, из которых примерно 500 тыс. будут удовлетворены. Причем большая часть этих людей останется в категории инвалидов на протяжении всей оставшейся жизни".

После того как продолжительность спада превысила полтора года, число длительно безработных (тех, кто не имеет работы на протяжении более чем 6 месяцев) достигло уровня, невиданного со времен Великой депрессии. Средний период безработицы составлял около полугода (24,9 недели)12.

Впрочем, некоторые специалисты, анализировавшие уровень безработицы, отметили, что положение дел не было пока таким же плохим, как при рецессии в период президентства Рейгана, в 1981–1982 годах, когда доля безработных достигла 10,8 % и была гораздо ниже, чем во времена Великой депрессии. Но такие сравнения следует воспринимать скептически. Структура экономики за прошедшее время сильно изменилась, поскольку в ней все меньшую долю занимает производство (если в 1980 году на него приходилось 20 % экономики, то в настоящее время оно составляет 11,5 %) и все большую — услуги. В тот взятый для сравнения период гораздо меньше людей были заняты неполный рабочий день. Кроме того, в значительной степени изменилась и структура рабочей силы. Доля безработных, как правило, выше среди молодых людей, и в 1980–х годах многие представители именно этой возрастной группы оказались без работы. Поправка на эти демографические особенности добавляет к нынешнему уровню безработицы 1 % или даже больше.

Отсутствие рабочих мест привело к возрастанию тревоги в обществе: даже те, кто имел работу, были обеспокоены тем, что могут получить уведомление об увольнении. Они знали, что, если это произойдет, получить другую работу им будет практически невозможно. К середине 2009 года на каждое вакантное рабочее место приходилось по шесть безработных — рекордное значение, в два раза превысившее аналогичный показатель, достигнутый на пике предыдущего спада14. Сократилась рабочая неделя — до тридцати трех часов, — самая короткая продолжительность с начала наблюдений (с 1964 года)15. К тому же вялый рынок труда оказывал давление на величину заработной платы, что приводило к ее снижению.

Повышению тревоги способствовал и коллапс на рынке жилья, наложившийся на вялость рынка труда. Рынок труда США — один из самых динамичных в мире. Он является одной из мощных опор экономики страны и гарантирует, что работники используются наиболее эффективным образом. Однако проявлению этого динамизма в настоящее время мешают несколько серьезных препятствий. Во — первых, традиционно, люди, которые теряют свои рабочие места, готовы переезжать за тысячи километров на новое место, если могут найти там работу. Для большинства американцев самым важным активом является их дом, но даже для тех, чей дом сейчас еще чего-то стоит (то есть его цена все еще выше залоговой стоимости), величина потерь от падения цен на недвижимость оказалась настолько значительной, что многие из них после продажи дома не могут получить деньги, достаточные для уплаты первого взноса, равного 20 % стоимости нового дома примерно такого же размера. Из-за этого их возможности по переезду на новое место жительства существенно сократились. Люди, у которых есть работа, не хотят переезжать даже ради получения лучшей работы. Те, кто остался без работы, вполне вероятно, будут оставаться в таком положении дольше, чем обычно: переезд в нынешних условиях является еще менее привлекательным вариантом.

Кроме того, многие пожилые американцы сталкиваются с другой проблемой, также влияющей на уровень безработицы. Большинство пенсионных программ в прошлом относилось к категории так называемых пенсионных планов с фиксированными выплатами. В соответствии с условиями этих накопительных пенсионных программ люди заранее знали, сколько они будут получать после выхода на пенсию. Однако в последние 20 лет все чаще стали применяться «системы фиксированных взносов в пенсионный фонд», которые предусматривали, что работодатель вносит на счета своих работников определенные суммы. Эти деньги затем инвестируются на рынке, причем значительная их часть вкладывалась в фондовые активы16. Коллапс фондового рынка, дополненный крахом на рынке жилья, привел к тому, что многим американцам пришлось пересмотреть свои планы, связанные с пенсией, и продолжать работать17. Но чем больше людей продолжало работать в пенсионном возрасте, тем меньше будет появляться новых вакансий, и так будет происходить до тех пор, пока не начнут организовываться новые рабочие места.

Словом, в течение нескольких месяцев после рассмотрения законопроекта о стимулах стало очевидно, что предложенных мер недостаточно, хотя это должно было быть ясно уже на стадии разработки администрацией этого пакета18.

Сокращение потребления из-за увеличения уровня сбережений с прежнего почти нулевого уровня в сочетании с сократившимися расходами штатов и местных властей означало, что 800 млрд долл., распределенные на два года, просто не сработают и не позволят добиться заявляемых целей.