4.1. Обоснование вектора гармонизации законодательства

29 мая 2014 г. президенты Беларуси, Казахстана и Российской Федерации подписали Договор о Евразийском экономическом союзе (далее – Договор о ЕАЭС), который начнет функционировать с 1 января 2015 г. Целью Союза названо стремление к формированию единого рынка товаров, услуг, капитала и трудовых ресурсов[107]. В том числе поставлена задача создания в рамках Союза общего финансового рынка ^[108] и обеспечения недискриминационного доступа на финансовые рынки государств-членов[109].

Для достижения данной цели предполагается гармонизация законодательства стран-членов Евразийского экономического союза в сфере финансового рынка (к 2025 году) и создание после ее завершения (также в 2025 г.) наднационального органа по регулированию финансового рынка[110].

Вместе с тем, Протокол о финансовых услугах (Приложение 17 к Договору о Евразийском экономическом союзе) не содержит конкретного плана действий по построению единого финансового рынка (в том числе в области рынка ценных бумаг и производных инструментов), ограничиваясь постулированием:

• национального режима и режима наибольшего благоприятствования при оказании трансграничных финансовых услуг и режима наибольшего благоприятствования в отношении учреждения и деятельности на территории какого-либо государства-члена Союза поставщиков финансовых услуг – резидентов другого государства-члена Союза[111];

• обязательства (без указания конкретных мер и сроков) гармонизировать требования по регулированию и надзору за рынком ценных бумаг с опорой на наилучшую международную практику и принципы IOSCO и ОЭСР [112];

• возможности признания государством-членом Союза пруденциальных мер другого государства-члена Союза при определении применения им мер, относящихся к поставке финансовых услуг[113].

Более того, индивидуальным национальным перечнем для каждого из государств-членов Союза введен ряд ограничений в отношении учреждения и деятельности поставщиков финансовых услуг из союзных стран (с обязательством их поэтапного сокращения (без указания конкретных обязательств), а также устранения по достижении выполнения условий гармонизации законодательства и взаимного признания лицензий)[114].

Таким образом, Договор о Евразийском экономическом союзе не содержит дорожной карты по продвижению к построению единого рынка ценных бумаг и производных инструментов в рамках ЕАЭС. В данном разделе предлагаются конкретные меры по гармонизации законодательства стран Евразийского экономического союза в данной области, при разработке которых учтена последовательность, в которой реализовывались меры по построению единого финансового рынка в рамках Евразийского экономического союза и Европейского союза.

Исходя из рассмотрения опыта Европейского союза по интеграции их фондовых рынков и рынков производных финансовых инструментов представляется целесообразным обоснование возможности осуществления интеграции рынков стран Евразийского экономического союза последовательным образом, начиная с «минимальной гармонизации» (на начальных уровнях) с последующим переходом на «максимальную гармонизацию».

В качестве обоснования данного предложения можно привести следующие аргументы.

В связи с невысоким уровнем интеграции финансовых рынков государств-членов Евразийского экономического союза (в том числе значимыми различиями в регулятивной базе) и существенными отличиями в степени развитости и в размерах их финансовых рынков в целом и отдельных сегментов данных рынков в частности (а также в отсутствии единой валюты) может быть обоснована целесообразность отказа от принципа «максимальной гармонизации» в рамках Союза (по меньшей мере до 2025 г.).

Дополнительным аргументом против данного подхода является неудавшаяся попытка стран ЕЭС в 1970-х гг. внедрения неподготовленного финансовыми реалиями «национального режима» для участников финансовых рынков (в связи с этим положения п.4 и п.7 Приложения 17 к Договору о Евразийском экономическом союзе в части постулирования национального режима в отношении поставщиков финансовых услуг целесообразно воспринимать в качестве исключительно целевого ориентира).

Принцип «субсидиарности», при котором существуют различные национальные стандарты деятельности на финансовом рынке, способен привести к трудностям интерпретации и применения правил, действующих в одной из стран-участников интеграционного объединения, в государствах с иными правовыми системами и культурными особенностями. Именно данные трудности привели к проблеме следования данному принципу в ЕЭС, после чего был осуществлен успешный переход к принципу «минимальной гармонизации». Кроме этого, руководство принципом «субсидиарности» способно привести к значительной отсрочке поставленной Договором о Евразийском экономическом союзе задаче построения в рамках ЕАЭС общего финансового рынка.

В связи с вышеперечисленными обстоятельствами возможным является обоснование учета опыта Европейского союза в части поэтапной гармонизации финансовых рынков и руководство принципом гармонизации, обеспечивающей свободное движение капитала между рынками государств-участниц Евразийского экономического союза через институт взаимного признания финансовых институтов и инструментов и финансовых регуляторов в рамках Евразийского экономического союза (признания регулирования; регулирующих органов; лицензий, аттестатов и иных разрешений, выданных для ведения деятельности на финансовом рынке («двойной паспорт») и т. п.).

Дополнительным свидетельством в пользу жизнеспособности подхода, основанного на минимальной гармонизации, свидетельствует и опыт иных интеграционных группировок, в частности, MILA (Интегрированного рынка Латинской Америки (Mercado Integrado Latinoamericano)).