1.2. История экономики российских городов. Краткий очерк

В Х – XI вв. на Руси возникают многочисленные города – укрепленные городки, сотнями расположенные на важнейших водных путях. Поэтому Русь и получила от скандинавов наименование Гардарики – Страна городов. В домонгольское время на Руси насчитывалось около 400 городов. По определению академика Б.А. Рыбакова, древнерусский город был как бы коллективным замком крупнейших земельных магнатов данной округи во главе с самим князем[30]. Города укреплялись деревянными стенами или тыном, земляными валами, естественными или искусственными водоемами. Б.А. Рыбаков считал, что типичным следует считать сочетание в городе следующих элементов: крепости, дворов феодалов, ремесленного посада, торговли, административного управления, церквей. В число городов входили как крупные центры – Киев, Новгород, Смоленск, имевшие площадь до 200 га, так и небольшие города-крепости, а также феодальные замки. Расстояние между близлежащими городами в наиболее населенных земледельческих районах Древней Руси равнялось обычно 40–50 км.

Жилые дома и хозяйственные постройки строились в основном из дерева. Каменное зодчество пробивалось с трудом в силу экономических причин. Оно было дороже деревянного, нужно было найти и освоить каменные карьеры, научить рабочих ломке камня и его обработке, наладить кирпичное производство, освоить производство извести и вяжущего раствора. Необходимо было построить специальные печи для обжига и выделки извести. За помощью, как это было принято в те времена повсеместно, обратились к зарубежным (византийским) мастерам, которые, разумеется, за хорошую плату раскрывали свои секреты техники каменной кладки, накопленные столетиями.

В исследовании, посвященном архитектуре Древнего Киева, доктор архитектуры Ю.С. Асеев отмечает, что уровень развития ремесленного производства и в первую очередь тех его отраслей, которые обеспечивали потребности строительства, повлиял на особенности древнерусского каменного строительства[31].

Для выполнения большой программы работ было недостаточно местных мастеров. В связи с постройкой Софийского собора в Киеве летопись сообщает о мастерах «от Грек», а для постройки крупнейшего здания времен князя Владимира – Успенского собора – «бог привел мастеров из всех земель». В их составе и иноземные пришельцы с романского Запада, присланные князю Андрею якобы императором Фридрихом Барбароссой. Среди греческих мастеров, приглашенных из самого Царьграда, были каменщики и живописцы, мастера мозаики, резчики по камню и штукатуры.

Позднее этот обычный для европейского Средневековья способ сбора мастеров на крупнейшие строительства несколько изменился.

Повествуя о строительстве во Владимире Успенского собора, летописец отметил, что для него уже «не искали мастеров у немцев», так как в числе княжеских и епископских людей было достаточно своих зодчих, выросших на стройках времени князя Андрея.

Судя по быстрорастущим городам, например Новгороду и его пригородам, размах строительных работ был огромен. Строительные работы в таком масштабе были бы невозможны, если бы Новгород не располагал в эту пору значительными кадрами местных зодчих. Полагают, что начиная с XII в. в Новгороде, несомненно, работало несколько местных строительных артелей.

Известен такой исторический факт, раскрывающий экономические подробности взаимоотношений между князем и строителями. В середине XI в. в Киеве была построена церковь Георгия, о которой в древнерусском источнике – Прологе XIV в. есть следующая запись: «И повеле куны возити на телегах в комары златных врат, и возвестиша на торгу людям, да возмут каждо по ногате в день. И бысть множество делающих. И тако вскоре конча церковь…»

Доктор архитектуры Н.Н. Воронин считает, что из этого сообщения вытекают важные следствия: во-первых, труд строителей-ремесленников был в то время платным, т. е. свободным; во-вторых, постройка церкви шла за счет казны, которой князь распоряжался единолично; в-третьих, этот факт остановки работ можно считать своего рода забастовкой рабочих-строителей, вероятно, направленной против злоупотребления нанимателей[32]. Такая задержка могла произойти по вине подрядчика.

Комментируя эту же запись, доктор архитектуры Ю.С. Асеев считает, что строительство было начато во время нехватки рабочей силы (очевидно, шло строительство многих других объектов) и велось наемными местными рабочими, получавшими по ногате в день, что считалось хорошей платой.

Следует подчеркнуть также, что рабочие для строительства были наняты на «торгу» и что их согласие было обусловлено приличной платой. Это был не единственный случай – приглашенные для строительства Успенского собора Печерского монастыря константинопольские мастера торговались с игуменом Никоном о стоимости работ.

Финансирование городского строительства производилось за счет княжеской казны. Первое, что делали вновь прибывшие князья, – брали на себя крупные расходы по городу. В течение времени эти расходы все увеличивались. Не только строительство, но и основная доля расходов по содержанию храмов ложилась на князей. Князь давал средства на постройку, выбирал зодчего, обсуждал проект, руководил строительством, и таким образом, как отмечает летописец, создавал сооружение, нередко считаясь автором построенного храма.

Например, по сообщениям тверской летописи, в рассказе о постройке Георгиевского собора в Юрьеве-Польском отмечено, что его строитель – князь Святослав – «сам бы мастер». На плинфах, из которых сооружались храмы, ставились княжеские клейма. Есть такие клейма и на церкви Параскевы Пятницы – в виде княжеских знаков, всего около 30 различных вариантов меток-клейм.

Новая политическая сила – духовенство, появившееся на Руси с принятием христианства, располагало большими экономическими возможностями: в пользу церкви отчислялась десятая часть княжеских доходов (так называемая «десятина»), и, кроме того, значительными были непосредственные сборы духовенства с верующих. Большие доходы духовенства позволили в короткие сроки построить много деревянных и каменных храмов в Киеве, Чернигове, Харькове и других городах. В письме некоего старца к печерскому игумену Василию, строившему в конце XII в. каменные стены вокруг Печерского монастыря, сообщается о том, что для строительства сначала собирали средства.

Содержание храмов брали на себя и князья. Так, на содержание большой киевской церкви Богородицы с 25 куполами князь Владимир отдал «десятину» (десятую часть своих доходов). Церковь получила название «Десятинная».

Стоимость каменных сооружений была очень велика. Пожертвования на строительство Успенского собора в Киеве князем Святославом Ярославичем в тысячу гривен были лишь частью стоимости работ, а пристройка к этому собору в конце XI в. или начале XII в. небольшой Ивановской крещальни обошлась в две тысячи гривен. Это огромные средства, если учесть, что сумма годового налога со Смоленской земли составляла в XII в. три тысячи гривен.

Постоянных дополнительных расходов от горожан требовало содержание мощеных улиц. Мостовые сооружались весьма прочно.

Примечательны договоры между горожанами и князьями, например, в Новгороде. Хотя Новгород и являлся боярской республикой, но вместе с тем имел князя, в обязанности которого входило осуществление судебно-административных функций и защита новгородских владений от врага. Отношения с князем определялись специальным договором. Так, в договорной грамоте 1266 г. с тверским великим князем Ярославом Ярославичем говорится: «А в Бежицах, княже, тебе ни твоея княгыни, ни твоим боярам, ни твоим дворяном сел не держати, ни купити, ни даром приимати, и по всей волости новгородской»[33]. В более поздней договорной грамоте с тверским великим князем Михаилом Александровичем от 1371 г. речь идет не только о том, чтобы князь, его бояре и слуги впредь не приобретали сел в Новгородской земле, но и чтобы земли, ранее приобретенные ими, были возвращены в Новгород[34].

Начиная с середины XIII в. большинство русских земель почти два с половиной столетия находилось под татаро-монгольским игом.

Когда в 1462 г. на престол вступил Иван III, Великое княжество Московское было сравнительно небольшим государством. Его территория ограничивалась примерно 430 тыс. км[34]. К 30-м годам XVI в. она выросла более чем в 6 раз, и Русь стала одним из крупнейших европейских городов. Основное население страны жило в селах и деревнях; деревни, как правило, были в один-три двора.

Развивались ремесла и торговля, подъем которых, в свою очередь, сопровождался ростом городов. Центр насчитывал примерно 57 городов, было 12 новгородских и 14 псковских городов, а также не менее девяти поморских городов, четыре рязанских и поволжских города и, возможно, еще несколько, о которых нет определенных сведений, – итого примерно сто городов. В результате войн с Великим княжеством Литовским к ним добавилось восемь городов Украины, 18 городов заоцкой и литовской Украины, 11 северных – еще 37 городов. Всего в начале XVI в. было примерно 140 городов. По некоторым данным, к началу XVI в. в Русском государстве было 96 городов, к середине века – 160, к концу – 230.

Во многих разрушенных городах постепенно возрождалось каменное строительство. Прежде всего восстанавливались города в районах сельского хозяйства и промыслов, но создавались и укрепленные центры обороны. Были восстановлены старые ремесленные центры, появились новые и среди них такие крупные, как Москва, Тверь, Нижний Новгород, Кострома.

Территория Москвы – столицы единого Русского государства к началу XVI в. охватывала площадь в границах современного Бульварного кольца. Москва была одним из крупнейших европейских городов. По свидетельству австрийского дипломата Герберштейна, побывавшего на Руси в 1516–1517 и 1525–1526 гг., число московских дворов достигало 41,5 тыс.[35], а польский епископ М. Меховский писал в 20-е гг. XVI в., что Москва вдвое больше тосканской Флоренции и вдвое больше, чем Прага и Богемия[36].

Другие русские города тоже становились оживленными торговыми центрами с многочисленными торговыми лавками, амбарами, гостиными дворами. Так, в 80-х годах XVI в. в Новгороде Великом было два гостиных двора и 42 торговых ряда с 1500 лавками, в Пскове – 40 торговых рядов с 1478 лавками, в Серпухове (в 50-х гг.) – 250 лавок и амбаров.

Возросла финансовая мощь Руси. Великокняжеской властью была проведена унификация денежной системы. Основными денежными единицами стали «московка» великокняжеского двора (рубль состоял из 200 московок) и «новгородка» (рубль состоял из 100 новгородок).

Крупное строительство велось на средства царской казны, князей, бояр, дворян, духовенства.

Экономический рост городов, развитие торговли и ремесла открыли широкие возможности для строительства во многих городах России, вплоть до Сибири. Возникла потребность в увеличении числа мастеров.

Всем каменным и кирпичным строительством, а также подготовкой самих строителей-каменщиков руководило государство.

Строительством Москвы и других городов ведали начиная с XVI в. три Приказа[37]: разрядный, стрелецкий и каменных дел. Разрядный приказ занимался планировкой города и его перепланировкой после пожара 1626 г., Стрелецкий приказ ведал строительством укреплений, специальный Приказ каменных дел занимался организацией казенного строительного дела. Почти сто лет контролировал строительство приказ каменных дел, пока в 1681 г. не был включен в Приказ Большого дворца, но уже в следующем году снова получил права самостоятельности и в таком виде просуществовал до 1700 г., когда был «учинен» в Приказе Большого дворца в качестве «стола». При этом резко менялся состав Приказа каменных дел. Если в 1681 г. в него входило 120 записанных каменщиков, то после реорганизации в 1682 г. их количество сократилось до 50.

В течение чрезвычайно богатого событиями XVII в. территория России значительно возросла. В ее состав вошли Украина и Сибирь. К концу XVII в. образовался единый всероссийский рынок. Россия стала одним из величайших государств мира. Однако, несмотря на усиление торговых и культурных связей внутри страны и рост экономического потенциала центральной власти, Россия в экономическом отношении все еще отставала от передовых европейских стран.

К концу XVIII в. в стране имелось более 2 тыс. промышленных предприятий, из них около тысячи крупных. Например, в казенной парусной мануфактуре в Москве числилось 1162 рабочих, на суконной мануфактуре Щеголина – 730, на казенной суконной фабрике Микляева – 742. Однако при таком значительном объединении крепостного труда техническая концентрация производства в петровских мануфактурах была невелика. Судя по отдельным описаниям, «мануфактуры» часто представляли собой не единое централизованное предприятие, расположенное в одном здании, а скорее объединенную систему светелок, или даже частную работу на дому отдельных кустарей. Известно, что крупная парусная мануфактура Меншикова в Почепе состояла из 23 светелок для «работных людей», восьми амбаров для работ и ряда других деревянных построек. Другая парусная мануфактура – Строгановых – в 1732 г. состояла из 13 светелок в 7–8 окон каждая. Таким образом, «мануфактуры» представляли собой поселки. Создание такого важного производства, как Тульский оружейный завод, потребовало специального царского указа. В 1712 г. Петр I в целях «лучшего усмотрения и поспешания» в оружейном деле приказывает построить в Тульском заводе «Оружейный двор, дабы то ружье делать всеми мастеровыми на том Оружейном дворе безостановочно, а по домам, где кто живет, ружья впредь отнюдь не делать».

Организация водопроводного хозяйства в Москве началась в 1779 г., когда указом Екатерины II на эти цели было отпущено 1100 тыс. руб. Строительство финансировалось из государственного бюджета.

Если в начале XVIII в. строительство промышленных предприятий велось за казенный счет, то во втором десятилетии, продолжая финансировать их строительство, Петр I взял решительный курс на широкое привлечение частного капитала. Во всей крупной промышленности, созданной при Петре I, 43 % предприятий возникло на казенные средства и 57 % – на частные.

Система финансирования массового жилищного строительства в 30—40-е гг. XVIII в. была разделена на «частное» и «казенное» финансирование. Жилая застройка велась частными лицами на собственные средства. В отличие от жилищного казенное строительство финансировалось государством. Каменные приходские церкви в посадах строились на «сборные» деньги. Несмотря на необходимость строительства административных зданий в конце XVIII в., оно почти не велось по причине, главным образом, финансовых затруднений. Государство, как отмечает С.С. Ожегов, оказалось не в состоянии развернуть одновременно в ряде городов строительство многочисленных административных зданий[38].

В 1701 г. Петр ликвидировал Приказ каменных дел, который ведал строительством в течение 115 лет.

Реформы, проводимые Петром, получили законодательное выражение и оформление в указах, регламентах. За четверть столетия новой эпохи было обнародовано около сотни указов, связанных со строительством. Во многих из них намечались меры по упорядочению застройки.

Интенсивное строительство началось в России вместе с XVIII в. День 16 мая 1703 г. (27 мая по новому стилю), когда лопаты солдат и «работных людей» вонзились в сырую землю Заячьего острова, принято считать днем основания Петербурга, который в 1712 г. стал столицей. Долгое время грандиозное строительство поглощало огромные материальные, финансовые и трудовые ресурсы страны.

В 1703 г. десятки тысяч плотников, каменщиков, печников, штукатуров вместе с семьями начали перебираться из Москвы и других городов на отдаленную стройку «Петерх-Бурха».

Историк В.О. Ключевский писал, что в 1698 г. вслед за Петром в Россию «наехала огромная толпа всевозможных мастеров, нанятых им во время посещения Амстердама». Известный французский инженер (архитектор) И.Н. Леблон – «прямо диковинка», как звал его Петр, приглашен был в Россию с обещанием 5000 руб. ежегодного жалованья, казенной квартиры на три года и права через пять лет службы выехать за границу со всем имуществом, не платя за него пошлины.

В 1714 г. Петр ввел своего рода каменный налог на барочников, лодочников, извозчиков. Все суда и подводы, направлявшиеся от Ладожского озера в новую столицу, обязаны были бесплатно доставлять в казну от 10 до 30 булыжников не менее 10 фунтов каждый. За сведения о месторождении строительного камня предусматривались поощрения. Известную роль в отечественной камнедобывающей промышленности сыграл указ о том, чтобы мрамор и другие декоративные камни не выписывали из европейских стран, а находили в своей земле. Указ от 9 декабря 1714 г. запрещал повсеместно в стране каменное строительство. Но еще за несколько лет до этого указа Петр предпринял ряд энергичных мер, сведших каменное строительство в других районах к минимуму, пока «удовольствуют строением в Петербурге». Кирпичные сараи на Неве, Тосне и Черной, на Ладоге и в Новгороде производили 15 млн штук кирпичей в год.

С 1714 по 1718 г. каменное строительство в Москве, как и по всей России, было запрещено. Учитывая, что только недавно (в 1701 г.) был издан указ, запрещающий возводить в Москве в пределах Белого города деревянные строения, политика Петра в отношении строительства кажется непоследовательной и даже противоречивой. А.С. Пушкин писал, что был «издан тиранский указ о запрещении во всем государстве каменного строения под страхом конфискации и ссылки».

В то же время деревянное строительство дорожало. Так, на внутреннем рынке с 1740 по 1790 г. стоимость лесоматериалов увеличилась в 10 и более раз при одновременном росте цен, например, на хлеб всего в 2 раза.

Небывалое по масштабам строительство требовало огромного количества мастеровых людей. В 1710 г. было указано прислать из разных губерний 4720 мастеровых людей с семьями; в 1712 г. было велено переселиться в Петербург 1212 боярам, дворянам и офицерам; в 1714 г. потребовали прислать 300 семей купцов и столько же семей мастеровых людей, причем все они должны были быть из зажиточных. Даже далекая Сибирская губерния обязана была послать 299 человек, а всего с начала строительства к 1712 г. из Сибирской губернии было затребовано 2799 человек разных специальностей. Для Сибирской губернии при ее маломощности и отдаленности высылка мастеровых была чрезвычайно тяжела. Число недосланных и бежавших постоянно росло. Поэтому царским указом было предписано на петербургское строительство взамен каждого рекрута-мастерового вносить в казну по 10 руб. С посада Соликамска, где в 1678 г. насчитывалось всего 465 дворов, за 5 лет – с 1703 по 1707 г. – в рекруты на строительные работы было взято не менее 200 человек.

Денежные налоги при Петре I резко возросли, в том числе и на нужды строительства. Так, в 1712 г. был издан указ о ежегодном сборе денег с губерний в размере 20 тыс. руб. на заготовление и обжигание в Петербурге извести, в 1714 г. – о денежном сборе «на строение домов на Котлине острове», в 1721 г. – о сборе денег на построение Ладожского канала и т. д.

Только в 1721 г., после окончания русско-шведской войны, ограничения стали постепенно сниматься. Уже 11 мая 1721 г. был издан приказ Петра I о разрешении «в городах каменные церкви старые починивать… где нужда будет требовать и вновь строить позволить».

Примером организации труда на стройке Петербурга может служить возведение Петропавловской крепости. Здесь, как и на других стройках, преобладал ручной труд, но на более сложных работах, например гидротехнических, применяли копры, водоливные машины с конной тягой и многое другое. Только на земляных работах, объем которых составил 250 000 м³, трудилось 20 тыс. подкопщиков, о чем сообщала газета «Ведомости» осенью 1703 г. Строительные материалы в большом количестве подвозили на специальных судах. В 1709 г. в распоряжении коменданта крепости Брюса было 205 таких судов и 7623 грузчика.

Первые строители крепости и города работали в тяжелых условиях. Так, 10 апреля 1704 г. Меншиков приказал коменданту крепости Р.Б. Брюсу:

«1. Велеть ходить на работу как после полуночи 4 часа ударит или как пушки выстрелят, а работать им до восьмого часа, а со восьми, ударив барабан, велеть им отдыхать полчаса, не ходя в свои таборы.

2. После этого работать им до 11 часов, а как ударит, чтоб с работы шли и отдыхали два часа.

3. Как час после полудня ударит, тогда идти им на работу, взяв с собою хлеба, и работать велеть до 4 часов после полуден, а в 4 часа ударит, велеть им отдыхать полчаса с барабанным о том боем.

4. После того идти им на работу, и быть на той работе покамест из пушки выстрелено будет».

Указом Петра I, изданным в 1713 г., впервые предписывалось строить в столицах дома не иначе как по планам, составленным архитектором.

Об экономических вопросах того периода можно судить на примере некоторых сооружений, созданных под руководством Варфоломея Варфоломеевича Растрелли. Рассмотрим лишь организацию проектирования, строительства, финансирования, управления и тому подобных вопросов.

В 1717 г. в соответствии с договором Растрелли был отдан бесплатно на три года пустовавший дом царицы Марфы Матвеевны (жены брата Петра I – Федора). Небольшой кирпичный дом был совершенно непригоден для работы как самого архитектора над чертежами, так и его отца – довольно известного скульптора – над рисунками. Вставленная в окна слюда плохо пропускала свет. Только после просьбы Растрелли-отца в Канцелярию от строений окна сделали больших размеров и остеклили.

Обращает на себя внимание то, что все проектные и строительные работы Растрелли отличаются, как правило, быстротой исполнения. Так, дворец, состоящий из более чем ста тридцати апартаментов, включая большой зал, получивший название Зимний Анненгоф, был завершен в течение 58 дней. Деревянный дворец с двадцатью восемью комнатами, большим залом и спуском к Неве также был запроектирован и построен в течение двух месяцев.

Не только продолжительность строительства, но и его стоимость имели существенное значение для возведения построек. Достаточно наглядно это иллюстрируется строительством крупных дорогостоящих сооружений, например Зимнего дворца в Петербурге. В 1753 г. Растрелли было поручено разработать два варианта проекта со сметами на каждый вариант. Первый проект – строительство нового дворца с использованием стен существующего здания, второй – постройка совершенно нового здания на новом месте. Вскоре «обер-архитектором графом Растрелли учинены были две сметы». первая смета определила расходы в сумме 859 555 руб., вторая – 1 232 227 руб. И хотя Растрелли пытался убедить императрицу строить новое здание, утверждена была первая смета, но вскоре доводы Растрелли возымели свое действие и был одобрен второй вариант сметы, однако с непременным условием: сохранить частично стены существующего дворца. С учетом последних требований была разработана третья смета на сумму 1 300 000 руб. В нее входили затраты на разборку старого здания.

В марте 1753 г. Растрелли представил в Канцелярию от строений утвержденный проект нового Зимнего дворца, ровно два года спустя было принято исчерпывающее решение: «Понеже в Санкт-Петербурге наш Зимний дворец не токмо для приему иностранных министров и отправления при дворе… праздничных обрядов по великости нашего императорского достоинства, но и для помещения нам с потребными служителями и вещами доволен быть не может, для чего мы вознамерились оной Зимний дворец с большим… пространством в длине, ширине и вышине перестроить. На которую перестройку по смете потребовано 859 555 руб.».

В указе императрицы было дано распоряжение об отпуске денег на строительство «из прибыльных кабацких доходов».

Оплата строителей происходила следующим образом. В 1712 г. были введены специальные налоги на строительство Кронштадта – «на строительство домов на Котлине», а также налоги на содержание определенных на строительство мастеровых. Известно также, что отдельно выплачивались деньги на содержание работных и мастеровых, занятых на строительстве Адмиралтейства. Говоря о налогах на содержание мастеровых, исследователи подчеркивают, что в Санкт-Петербург, как раньше в Азов и Воронеж, в принудительном порядке ссылались «на вечное житье» мастеровые с семьями, на нужды которых собирали с оставшихся налог «на мастеровых вечного житья» – 16 коп. со двора.

Об оплате труда архитектора можно судить по вознаграждениям, которые получал на протяжении своей карьеры гениальный зодчий Растрелли. Его архитектурные достижения сопровождались увеличением годового оклада:

Однако даже в звании обер-архитектора императорского дворца Растрелли получал жалованье не в срок, а порой и вовсе не получал и вынужден был напоминать челобитными, что, разъезжая по делам строительства, тратит немалые суммы на кареты. В 1734 г. одновременно с увеличением жалованья ему предоставили карету для разъездов и унтер-офицера «для посылок». Увеличили в штат чертежников – теперь их стало 11.

Для экономики эксплуатации домов большое значение имело то, что еще Петр I забраковал проект жилых домов, которыми застраивался Петербург, и потребовал от архитекторов резкого уменьшения площади отопления домов, «понеже климат у нас не французский».

Примером строительной сметы, приложенной к чертежам проекта большого здания, может служить следующая смета (табл. 1.2) составленная в первой половине XVIII в. архитектором Мичуриным.

Таблица 1.2

Смета суконному двору, что при Москве-реке у каменного мосту

Кроме того, в смете перечислены еще шесть пунктов. Вся смета составила 65 417 руб. 57 коп. Однако этой суммы едва ли хватило бы для сооружения всего огромного здания.

Активная экономическая деятельность Петра, обусловленная объективными условиями жизни страны, оказала большое влияние на современников, среди которых было немало инициативных людей. Были и люди, заинтересованные в экономическом развитии страны: Ф.С. Салтыков, И.Т. Посошков и др. В своих записках авторы касались самых актуальных экономических вопросов – и в XVIII в., и в послепетровские времена ученых продолжали волновать вопросы экономики градостроительства.

Иногда авторы экономических предложений предпочитали скрывать свое имя. Вот один из примеров. В 1700 г. князю А.Д. Меншикову было подброшено письмо для передачи царю. Автор этого подметного письма предлагал развернуть работы по замощению московских улиц камнем вместо бревен и толстых досок, применявшихся обычно. При этом, предлагает автор письма, все приезжающие в Москву крестьяне должны привозить «по камешку на возу». Последовавший через пять лет указ «О делании в Москве по большим улицам мостовых из дикого камня» так и предписывал крестьянам собирать дикий камень разных размеров с определенной раскладкой по дворам: с первого по порядку десятка дворов требовался камень в аршин, со второго – камень размером не менее четверти, с третьего – два полуаршинных камня, с четвертого – мелкий (но не менее яйца размером) камень в таком количестве, какой уместится в аршинной площади. Каждый крестьянин, подъезжая к городу, должен был сдать три камня размером не менее гусиного яйца. Затем последовали другие указы Петра I о мощении улиц Москвы.

Еще в 1696 г. были составлены для вручения Петру «Тетради» старца Авраамия, монаха, игумена Андреевского монастыря под Москвой. «Тетради» касались разных экономических вопросов. Противопоставляя вещам, на которые затрачено много труда, вещи, которые требуют меньшего количества труда, Авраамий пишет: «А иные вещи строятся средне, и тем вещам и цена средняя, а иные вещи строятся легкими трудами и скоро, и для того цена им мала»[39]. В этих словах отчетливо выражена мысль, что цена товара определяется трудом, а величина цены зависит от количества труда, затраченного на товар. Современные экономисты отмечают, что это было, по существу, зародышем трудовой теории стоимости, начальным шагом по пути экономической науки.

В записках государственного деятеля Федора Степановича Салтыкова, направленных Петру I, содержатся проекты разносторонних реформ, в том числе и в экономике.

В 1711 г. Салтыков был отправлен Петром I за границу с поручением закупать суда. С марта 1712 г. и до самой смерти (1715) Салтыков жил в Англии. Находясь за границей, Салтыков внимательно присматривался к жизни других народов, составлял проект мероприятий, которые, по его мнению, следовало бы осуществить в России.

В своем проекте строения каменных зданий в России, разработанном особенно подробно, Салтыков предложил осуществить грандиозное по своим масштабам государственное мероприятие: по всей стране – и в городе, и в деревне – переделать деревянные жилые дома со всеми хозяйственными постройками в каменные.

Для осуществления обширной программы Салтыков считал необходимым создать во всех губерниях Каменные приказы. Намечая источники финансирования такого мероприятия, Салтыков пишет, что необходимые на строительство каменных зданий деньги следует собирать в виде ежегодного подворного обложения в соответствии с чином и «пожитками» людей: «с господ и гостей по два рубля, с дворян и гостиной сотни по рублю, с помещиков и посадских людей по полтине, с мастеровых людей и крестьян по осьми копеек с двора в год».

По предложению Салтыкова, специальным указом царя должны быть собраны архитекторы, каменщики и другие мастера для изготовления строительного материала и строительства зданий.

Ряд предложений Салтыкова прямо или косвенно затрагивает вопросы, связанные с экономикой строительства. Так, например, архитекторы должны разработать чертежи проектов зданий разных образцов – дворянских, помещичьих, купеческих домов, а также домов мастеровых людей и крестьян «со всякими потребностями». Производство материалов Салтыков предлагал осуществлять не в индивидуальном порядке, а организованно, на средства и силами Каменного приказа. Мотивируя свое предложение, Салтыков пишет, что при индивидуальных закупках материалов и строительстве зданий господа и богатые будут поднимать плату работным людям до уровня, недоступного бедным людям. При организации строительного дела Каменным приказам «работные люди станут питаться от того наймом, и во всем будут исправно и постепенно, и не так убыточно и со всякою легкостью построится в малые годы по сему образу».

Салтыков предлагал организовать в городах государственные кирпичные, черепичные и другие заводы, на которых за определенное жалованье под наблюдением надзирателей Каменного приказа работали бы мастеровые люди и работники. В деревне же сами крестьяне в свободные от сельскохозяйственных работ зимние месяцы должны были делать кирпич и черепицу. Рекомендовалось также в тех местах, где нет глины, строить дома из дикого камня. Улицы городов должны быть замощены камнем, а возле домов сделать тротуары. И в городах, и в деревнях мостов деревянных не ставить, а делать только каменные, что обеспечит удобства для проезжих и красоту.

В письме Петру I от 22 июня 1713 г. Ф. Салтыков определял примерный срок осуществления своего плана – 15 лет. Каменное строение, писал он, «может управиться меньше пятнадцати лет, без всяких убытков, и с великою легкостью применяясь, как правилось оное дело в Англии, как ныне правится».

Грандиозный план Салтыкова был утопическим. В стране господствовал феодально-крепостнический строй, силы народа, направленные на ведение долгой и тяжелой войны за выход к Балтийскому морю, были крайне напряжены. В этих условиях предложенный Салтыковым план домостроительства не мог быть осуществлен, так как требовал огромной дополнительной затраты труда и средств народа. Петр I оставил без внимания фантастический проект Салтыкова.

В работе экономиста Ивана Тихоновича Посошкова – «Книге о скудости и богатстве», сочиненной в 1724 г. и изданной после смерти автора в 1742 г., имеются прямые рекомендации о строительстве с учетом экономичности построек, главным образом крестьянских. Летом 1725 г., после смерти Петра, Посошков был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. Как предполагают историки, арест был связан именно с книгой Посошкова.

Рекомендации о совершенствовании постройки крестьянских домов принадлежат также выдающемуся ученому Василию Никитичу Татищеву. В 1719 г. Татищев по поручению Петра I начал работу по географическому описанию России и почти одновременно – по русской истории. Одно время Татищев был губернатором Астраханской губернии, составлял проекты заселения астраханской степи и строительства городов, содействовал росту внутренней и внешней торговли.

Пытаясь увековечить в памяти потомков результаты петровских реформ, тридцатидвухлетний обер-секретарь Сената И.К. Кирилов закончил в 1727 г. свой труд «Цветущее состояние Всероссийского государства», в котором впервые в литературе того времени дал наиболее полное историко-географическое и экономическое описание страны. Из этого труда известно, например, о штатах Канцелярии от строений Санкт-Петербурга в период, когда его возглавлял генерал-майор Ульян Сенявин. Всего «приказных налицо» 51 человек, из них секретарей – 2, переводчиков – 1, комиссаров – 9, канцеляристов – 8, подканцеляристов – 9, копиистов – 20, сторожей – 2[40].

Одно из значительных произведений XVIII в., отражающее проблемы экономики, принадлежит Михаилу Дмитриевичу Чулкову, известному издателю сатирических журналов, собирателю сказок и песен. Главный экономический труд Чулкова – «Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах от древних времен до ныне настоящего, и всех преимущественных узаконий по оной государя императора Петра Великого и ныне благополучно царствующей государыни императрицы Екатерины Великия». Этот капитальный труд, состоящий из семи томов (21 книги), содержит в себе подлинные документы, рассуждения, описания, изложения указов, сведения о заводах, фабриках, мануфактурах, водных и «земляных» путях, внешней и внутренней торговле, о монетах и т. п.

М.Д. Чулков работал в Коммерц-коллегии. Он поставил себе задачу восполнить пробел в русской экономической литературе и написать произведение, вооружающее купечество специальными знаниями в области промышленности и торговли. Чулков высказывает оригинальные суждения о размещении промышленности. По его мнению, фабрики нужно строить там, где можно получить «наибольшие прибытки» при наименьших затратах, т. е. в местах, близких к источникам сырья и дешевой рабочей силы. Важнейшим условием быстрого развития промышленности Чулков считал удешевление строительства и быстрый ввод в действие новых предприятий.

Интересно, что уже в мануфактурный период развития капитализма Чулков проводил мысль об экономии не только на заработной плате, но и на средствах производства. Он советовал предпринимателям не увлекаться строительством «великолепных» фабричных зданий. «Необходимо требуется, – писал он, – чтобы на строение сколько возможно употреблять меньше денег». Однако в этом явно прослеживаются интересы предпринимателей, оправдывается строительство тесных, темных и душных производственных помещений.

Чулков считал целесообразным строить преимущественно небольшие частные фабрики на средства одного предпринимателя, а большие заводы строить компаниями из небольшого числа участников. Казенные предприятия, по мнению Чулкова, нужны только для начального примера. В дальнейшем же все предприятия, за исключением военных, следует передавать частным собственникам. В этом вопросе Чулков придерживался политики Петра I.

К теоретическим работам того времени следует отнести составленный Комиссией строений трактат-кодекс под названием «Должность архитектурной экспедиции», который явился самой ранней попыткой в истории мировой архитектуры научно поставить и организовать в общегосударственных масштабах все проектное и строительное дело[41].

В 1738 г. в конце царствования Анны Иоанновны состоялась перепись населения, из которой видно, что обширную Российскую империю населяло тогда 10 893 188 человек. В «первую десятку» городов по числу жителей входили:

Среди крупных городов Москва занимает четвертое место, а Петербург насчитывал всего 68 тыс. жителей, уступая Клину (77 тыс.), Переяславлю-Залесскому (65 тыс), Шацку (82 тыс.). Большим и оживленным был Тобольск: со своим 58-тысячным населением он в 5–7 раз превосходил Томск и Иркутск.

В первые три-четыре десятилетия XIX в. в российских городах строились такие громадные монументальные здания, как Адмиралтейство и Главный штаб в Петербурге, протяженность которых была самая большая в мире, Исаакиевский собор – грандиозное культовое сооружение, Большой театр в Москве – одно из самых значительных театральных зданий столетия, такие крупнейшие по своей протяженности и объему здания, как Манеж, Торговые ряды на Красной площади, Провиантские склады на Крымской площади в Москве, Казанский собор и Павловские казармы в Петербурге.

Вместе с тем к этому периоду относятся и самые значительные достижения в области «образцового» (типового) строительства жилых, административных, военных, торговых, хозяйственных и других зданий.

Экономический подъем 20—30-х гг. XIX в. обусловил возможность больших капиталовложений в строительство как со стороны государства, так и со стороны частных застройщиков, особенно из числа купечества и буржуазии. Тем не менее финансирование оставалось серьезной проблемой в строительстве. Даже во время эпидемии холеры в Москве у правительства не нашлось средств для больниц.

В 1827 г. двадцатичетырехлетний ученый В.П. Андросов опубликовал работу «Хозяйственная статистика России», а в 1829 г. – «Статистическую записку в Москве», где, в частности, привел перечень промышленных сооружений города. В городе насчитывалось 20 кирпичных заводов (400 рабочих), 29 кожевенных (470 рабочих), 7 шляпных фабрик (384 рабочих), 19 заведений делали серебряные вещи, 5 – пуговицы, 13 – экипажи, 11 – «официальные вещи» (эполеты, шарфы и пр.), 3 – сургуч, 5 – помаду, 4 – обои, 1 – клей, 1 – серу. Работал 1 сахарный завод (32 рабочих), но 6 водочных (74 рабочих), 8 уксусных (84 рабочих), 14 табачных (219 рабочих), 10 салотопильных, 8 свечных (205 рабочих), 6 свечно-восковых (68 рабочих).

Жилое строительство по образцовым проектам велось преимущественно частными лицами на личные средства, но иногда и за государственный счет, а затем уже построенные дома продавались частным лицам. Так называемые казенные дома строились за счет местного бюджета городов, а провиантские магазины, казармы, дороги, придорожные здания – за счет государственного бюджета.

В конце XIX в. для того, чтобы строить городские предприятия, школы, больницы, московские власти вынуждены были прибегать к займам, в том числе иностранным. Первый заем Московская городская дума заключила в 1883 г., а до 1914 г., т. е. почти за 30 лет, было заключено 48 займов на общую сумму свыше 154,3 млн руб. Для быстрой реализации этих займов городские власти выплачивали держателям облигаций довольно высокий процент. Средства от займов шли на покрытие задолженностей города, на строительство водопровода, канализации, боен, трамвайных путей, школьных зданий, больниц, мостов, набережных и т. п. Наиболее крупные расходы заемных средств пошли на выкуп трамвайных линий и их расширение – 50,6 млн руб., на сооружение водопровода – 35,7 млн руб., канализации – 31 млн руб., боен – 7 млн руб., газового завода – 4 млн руб., казарм для войск – 1,6 млн руб.

Финансирование строительства водопровода и канализационной сети в Москве иллюстрируется, например, следующими цифрами. В 1826–1835 гг. работы по переоборудованию водопровода стоили 725 тыс. руб. Затем до 1858 г. из государственной казны на строительство водопровода было израсходовано 1980 тыс. руб. ассигнациями и из городского бюджета, доля которого была значительно больше доли казны, 1990 тыс. руб. серебром. После 18-летних обсуждений, которые начались в 1874 г. и периодически проводились многочисленными комиссиями, был представлен на утверждение Министерству путей сообщения проект сооружения городской канализационной сети. Неопределенность источника финансирования строительства сильно осложняла его проведение. Московская дума отклонила предложение о строительстве канализации на частные средства, т. е. вариант системы канализации как частного предприятия. Но правительство, в свою очередь, отказало Думе в предоставлении средств на строительство. Единственным источником финансирования сооружения канализации оставались облигационные займы. Первый из них, в размере 7 млн руб., был реализован в 1892–1897 гг., после чего был заключен новый заем на 1,6 млн руб. Число московских домовладельцев, желающих подключить к своим домам канализационную сеть, в 1889 г. было 1318, но управой было утверждено только 1006, а высокая цена снизила число желающих до 949.

В 1913 г. на строительство новых зданий и капитальное переустройство старых было израсходовано 1,9 млн руб. Финансирование этих работ шло по четырем каналам: за счет обыкновенного бюджета, пожертвованных капиталов, займов и штрафов. Расходы московского городского бюджета на улучшение жилищных условий были мизерными. Так, в 1912 г. они составили всего 312 тыс. руб. – 0,6 % всех городских расходов.

Быстро росли российские города: городское население с начала 1860-х гг. до конца 1890-х увеличилось вдвое. Поэтому, если все население увеличилось с 1863 г. по 1914 г. на 260 %, городское население – на 350 %. Население городов – крупных индустриальных и торговых центров росло быстрее, чем других городов. Число городов с населением 50 и более тысяч жителей более чем утроилось с 1863 по 1897 г. (13 и 44). В 1863 г. из всего числа горожан лишь около 27 % (1,7 млн из 6,1) было сосредоточено в крупных центрах, а в 1897 г. уже более половины, около 53 % (6,4 млн из 12 млн).

Крупные города отличались наибольшей концентрацией предприятий и рабочих. Население Петербурга достигало в 1897 г. 1,2 млн человек, численность проживающих в Москве превысила 1 млн. Значительно увеличилось население Одессы, Киева, Риги, Варшавы, Лодзи, Баку и других городов. В новые индустриальные центры превратились многие промышленные поселки.

С постройкой Сибирской железной дороги, проложенной в 1897 г. до Иркутска, приток переселенцев в Сибирь увеличился. Развивались новые города – Новониколаевск, Омск, Томск.

В Новониколаевске (Новосибирске), возникшем на земле, бывшей собственностью царской семьи, за аренду участков на строительство жилых домов и хозяйственных построек вносили плату, которая с ростом населения быстро повышалась. Так, в год основания поселка в 1893 г. за аренду усадебного участка платили по 1 руб. в год, в 1800 г. участок размером 10 на 25 сажен сдавался за 100–200 руб., а в 1903 г. – уже за 1500–2000 руб. Земля в Новониколаевске сдавалась в аренду сроком на 24 года и более, и через каждые шесть лет плата могла увеличиваться на 10 %.

По переписи 1881 г. в Петербурге было 22 234 жилых дома; по переписи 1882 г. в Москве их было 32 214 (табл. 1.3).

Таблица 1.3

Многоэтажные жилые дома в Москве и Петербурге в 1881–1882 гг.

В то время как в Москве преобладала одно-двухэтажная застройка, составляя 95 % всего жилого фонда, Петербург был застроен более современными домами в три и более этажей, количество которых приближалось к 40 %.

Для сравнения скажем, что в Вене, по данным 1890 г., число домов, имеющих 3 этажа (по западноевропейскому счету – 2), составляло 18,08 %, 4 этажа – 20,03 %, 5 этажей – 8,3 %, 6 этажей – 2,75 %, 7 и более этажей – 0,25 %.

Строительство многоэтажных домов вызвало дискуссии о них в специальной литературе. В 1876 г. в журнале «Зодчий» появилась статья Л. Даля, в которой говорилось: «Глядя на эту строительную горячку, невольно задаешься вопросами – насколько наша Москва была приготовлена к подобному строительному перевороту, имела ли она достаточный запас хороших архитекторов, ясно ли понимают эти владельцы пятиэтажных громад всю важность возводимых построек? К сожалению, едва ли можно дать на это утвердительные ответы».

В 1897 г. журнал «Строитель» писал: «Современные постройки достигают преувеличенных размеров в вертикальном направлении, что придает им в архитектурном смысле довольно страшный вид».

Одним из аргументов в дискуссиях об этажности домов была стоимость построек и, главным образом, стоимость земли. В 1895 г. в статье «Квартирный вопрос на Западе и у нас» было сказано: «Именно необычайно высокая, ни с чем не сообразная стоимость земли и породила современную систему казарменных жилых построек». Продолжая эту тему, журнал «Строитель» в 1902 г. писал: «Многоэтажные, многоквартирные дома – единственный выгодный для больших городов тип постройки, ибо небольшие особняки при высокой стоимости земли в городах могут быть возводимы только на окраинах города…»

В конце 1784 г. Московское губернское правление разослало в городовые магистраты и городничим приказ, в котором было «предписано, чтоб учиняя ведомости: сколько в здешнем городе состоит заводов, фабрик и чьих они, и в каких местах, и много ль к ним приписных людей и в действии станов, и вырабатываемые на них товары здесь ли продаются или куда отпускаются и почему какой материи штука или аршин, також и заводов, кожи и тому подобное, по какой цене продается… и коликое число каменных и деревянных дворов, лавок, рядов и чем в них торгуют; и сколько по 3 и 4 ревизиям написано купцов, мещан, цеховых мастеров и приписных к дворам людей; а из них купцы какие и где торги имеют и откуда товары получают, и прислать. во оное правление»[42].

Ответы, присланные во исполнение этого приказа, показали, в частности, что по производственной мощности городские предприятия значительно превосходили сельские мануфактуры (табл. 1.4) [43].

Таблица 1.4

Размещение предприятий в городах Подмосковья по данным 1785 г.

В городах Подмосковья получили распространение разные отрасли промышленности. Здесь насчитывалось примерно 173 предприятия. Особое распространение имели кирпичные заводы.

К началу XIX в. в Московской губернии насчитывалось 13 городов и два посада. Распределение промышленных предприятий по уездам и отраслям на 1804 г., по сведениям «Отчета московского гражданского губернатора за 1804 г.», было следующим (табл. 1.5)[44].

Таблица 1.5

Распределение промышленных предприятий западноподмосковных уездов по отраслям в 1804 г.

Города западной части Московской губернии имели в своем развитии много общего. По хозяйственным функциям, соотношению различных отраслей городской экономики их относят к одному типу – аграрно-торговым городам. Характерной чертой экономической жизни рассмотренных городов оставалась узость их градообразующей базы. Отсутствие в городах и вблизи них крупных промышленных предприятий, слабое развитие городских кустарных промыслов, большая роль в занятиях горожан сельскохозяйственного производства, отхожих промыслов, мелкий характер торговли и купечества, узкие торгово-экономические связи (по преимуществу со своей округой и в пределах Московской губернии) – вот основные черты хозяйственной жизни рассмотренных городов в первой половине XIX в.

В 1904 г. в России (без Финляндии) насчитывалось свыше 900 городских поселений: на Европейскую Россию приходилось 680, Привислинский край – 114, Кавказ – 54, Среднеазиатские области – 49, Сибирь – 53. Негородских поселений, имеющих более 10 тыс. жителей, зарегистрировано было 171.

На рубеже XIX и XX столетий Москва торговая преобладала над Москвой промышленной[45]. Торговля опиралась на местный обширный рынок и промышленность. Москва превратилась в главный пункт всей внутренней торговли России, конкурируя даже с такими традиционно крупными ярмарками, как Нижегородская[46]. Крупная торговля Москвы имела огромные обороты, почти исключительно через Москву шла и посредническая торговля с иностранными городами.

В то же время, как отмечают специалисты, ускоренный рост к концу XIX столетия крупной машинной индустрии усиливает процесс подчинения торговли промышленности. Размеры производства, величина прибыли крупных промышленных предприятий были значительно больше торговых оборотов и прибылей. Так, промысловое налогообложение, по данным за 1898 г., предполагало для крупнейших торговых предприятий I разряда возможную прибыль свыше 20 тыс. руб. и II разряда в «местностях 1-го класса» (т. е. в Москве и Петербурге) от 6 тыс. до 20 тыс. руб.; одновременно для промышленных предприятий I разряда предполагалась прибыль свыше 60 тыс. руб. и II разряда – от 40 тыс. до 60 тыс. руб. По акционерно-паевым предприятиям средняя прибыль одного торгового предприятия за 1887–1891 гг. составляла 71 520 руб., а промышленного – 132 406 руб., т. е. на 85 % больше[47]. Высокие прибыли были в крупной текстильной промышленности, составляющей ядро московской промышленности.

В середине 1920-х гг. наметился бурный рост городского населения. В 1923–1926 гг. оно увеличивалось в среднем более чем на 5 % ежегодно, особенно быстрый рост городского населения начался с 1929 г.[48]

К категории городских поселений относили населенные пункты с числом самодеятельного населения не менее 1000 человек при условии, если сельское хозяйство является основным занятием не более чем для 25 % населения. Таким образом, ликвидировались несоответствие между юридическим и экономическим положением многих населенных пунктов, а также терминологический разнобой в определении населенных пунктов (табл. 1.6).

Таблица 1.6

Численность населения до 17 сентября 1939 г.

Источник: Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 г. СССР. Сводный том. М., 1962. С. 14.

Тенденция ускоренного развития Москвы и прилегающего к ней района потребовала введения мер по его регулированию. В 1930 г. было принято решение об ограничении роста Москвы, запрещалось новое промышленное строительство в городе, вводился паспортный режим и ограничивалась прописка иногородних[49].

Ускорение урбанизационных процессов в регионе проявилось и в дальнейшем наращивании темпов роста Московской агломерации. Развитие транспортной сети привело к дальнейшему расширению территориальных параметров этой системы расселения, которая по отдельным радиусам превысила 60 км. Расширение границ сопровождалось стремительным ростом населения и городских поселений[50].

В соответствии с Директивами первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР за годы пятилетки Московская область должна была превратиться из области с преимущественно развитой легкой промышленностью в один из крупнейших районов тяжелой промышленности. Согласно контрольным цифрам плана, из всех капиталовложений в пятилетии не менее 50 % предполагалось вложить в новое строительство и, в свою очередь, из всех вложений в новое строительство не менее 70 % затратить на развитие тяжелой индустрии, производства средств производства[51]. Первоначально пятилетний план предусматривал строительство в Московской области 140 новых предприятий. Но уже в 1930 г. закладывались и строились 77 предприятий и свыше 300 реконструировались, а на следующий год только в Московской области строились и реконструировались 667 предприятий[52]. В Московской области воздвигались объекты индустриализации: Бобриковский и Воскресенский химические комбинаты, Ступинский электровозостроительный завод недалеко от Каширы, завод «Электросталь» и др. Таким образом, закладывалась основа для возникновения ряда новых городов и рабочих поселков, основным градообразующим фактором которых были крупные промышленные предприятия. За 2,5 года в городах и поселках Московской области было построено 140 тыс. м² жилья.

Экономика города Москвы была ориентирована на большое промышленное строительство и реконструкцию действующих предприятий, таких как «Шарикоподшипник», «Калибр», «Станколит», «Красный пролетарий» и др. Огромное промышленное и жилищное строительство вызывало необходимость ускорения производства строительных материалов, сырье для которых имелось в пределах области.

Развитие Москвы как крупнейшего промышленного, научного, культурного и художественного центра определило необходимость качественной перестройки всего народно-хозяйственного комплекса столицы. Рост московской промышленности происходил на основе коренной реконструкции и технического перевооружения предприятий, внедрения новых технологий[53]. За 1961–1979 гг. на промышленных предприятиях было установлено около 95 тыс. единиц нового оборудования, из них половина – на предприятиях машиностроения и металлообработки. Только за 1974–1978 гг. было построено 14 предприятий, в основном легкой и пищевой промышленности, внедрено в действие 307 важнейших производственных объектов. Комплексно механизировано и автоматизировано свыше 600 заводов и фабрик, цехов, участков и производств, внедрено около 1600 механизированных и автоматизированных линий, установлено 35 тыс. единиц высокопроизводительного оборудования. Модернизация предприятий позволила значительно повысить производительность труда.

В развитии градообслуживающего комплекса первостепенное значение уделялось массовому жилищному строительству. Во внешнем кольце Москвы были построены крупные жилые массивы, состоявшие из 12-, 14-, 16-, 22-этажных жилых домов:

– на юге – Зюзино, Матвеевское, Беляево-Богородское, Чертаново, Лунино, Бирюлево, Орехово-Борисово, Тропарево, Ясенево;

– на севере – Бибирево, Медведково, Бабушкино, Бескудниково, Коптево, Дегунино;

– на востоке – Новые Кузьминки, Гольяново, Вешняки-Влады-кино, Текстильщики, Перово, Нагатино;

– на западе – Мневники, Химки-Ховрино, Фили, Кунцево, Хорошево-Мневники и др.

Численность населения каждого жилого массива составляла 100–200 тыс. человек и более.

За 1961–1978 гг. в Москве построены жилые дома общей полезной площадью 90,1 млн м², в том числе за 1971–1978 гг. – 39, млн м². В начале 1979 г. жилищный фонд Москвы включал 2479 тыс. квартир общей полезной площадью 130,7 млн м². Обеспеченность москвичей жилой площадью за этот период выросла более чем в полтора раза[54].

Совершенствовалось инженерное обслуживание города. С начала 1960-х по конец 1970-х гг. водопотребление на одного жителя в сутки увеличилось с 500 до 700 л, в том числе на хозяйственно-бытовые нужды с 250 до 460 л. Доля газа в топливном балансе города повысилась с 46 до 70 %.

В середине 1970-х гг. были определены задачи: осуществить мероприятия по экономическому и социальному развитию крупных центров страны – Москвы и Ленинграда, совершенствованию и повышению эффективности созданного здесь производственного и научного потенциала. При этом предполагалось ограничение роста больших городов.

В начале 1980 г. численность населения Москвы составляла 8,1 млн человек. Численность населения Москвы увеличивалась в среднем на 1,5 % в год.

Определенную сложность в развитии московского научно-производственного комплекса представлял дефицит трудовых ресурсов, равный 130–150 тыс. человек в год без учета маятниковой миграции[55].

При этом 120 тыс. москвичей ежедневно уезжало на работу в Московскую область, а в Москве работало 650 тыс. жителей Московской области.