VII.

VII.

Какое вліяніе на гражданскую свободу оказываетъ знакомство съ главной причиною б?дности.

Изъ всего, сказаннаго выше вытекаетъ, что самъ народъ является главн?йшимъ виновникомъ своихъ страданій. Быть можетъ, на первый вглядъ такое утвержденіе покажется неблагопріятнымъ для свободы. Мн? могутъ зам?тить, что это утвержденіе даетъ правительству основаніе для угнетенія подданныхъ и въ тоже время отнимаетъ у посл?днихъ право жаловаться на угнетенія, а правительству даетъ возможность сваливать пагубныя посл?дствія прит?сненія на естественные законы природы или неблагоразуміе б?дныхъ. Однако, не сл?дуетъ судить по первому впечатл?нію. Я ув?ренъ, что при ближайшемъ знакомств? съ предметомъ не трудно уб?диться, что лишь полное и всеобщее пониманіе главной причины б?дности является самымъ в?рнымъ средствомъ для утвержденія на прочныхъ основаніяхъ д?йствительной и разумной свободы, и что, наоборотъ, главное препятствіе къ ея утвержденію заключается въ нев?д?ніи этой причины и въ естественныхъ пoсл?дствіяxъ, проистекающихъ отъ такого нев?д?нія.

Б?дствія низшихъ классовъ населенія и привычка винить въ этихъ б?дствіяхъ правительство представляются мн? истинною опорою деспотизма. Эти б?дствія и эта привычка создаютъ основаніе для злоупотребленія властью, практикуемаго якобы съ ц?лью сдерживать недовольныхъ. Вотъ почему свободному правительству нер?дко грозитъ погибель отъ терпимости т?хъ, кто обязанъ его поддерживать; вотъ истинная причина безплодности самыхъ великодушныхъ усилій и гибели во время революцій возникавшей свободы. Пока всякій недовольный, обладающій талантами челов?къ будетъ им?ть возможность волновать народъ, внушая ему, что нужно винить правительство въ своихъ б?дствіяхъ, до т?хъ поръ всегда будутъ отыскиваться новые способы и поводы для возбужденія неудовольствія. Свергнувъ правительство, народъ, оставаясь подъ гнетомъ прежней нищеты, обращаетъ свою ненависть на т?хъ, кто занялъ м?сто прежнихъ правителей. Не усп?етъ онъ погубить эти новыя жертвы, какъ уже требуетъ другихъ и нельзя предвид?ть конца мятежамъ, вызываемымъ все тою-же д?ятельною причиною. Не удивительно, поэтому, что большая часть благонам?ренныхъ людей обращается къ неограниченной власти. Они уб?дились, что правительство, придерживающееся благоразумныхъ границъ, неспособно обуздать революціонныя страсти; ихъ утомили безконечныя перем?ны; они утратили в?ру въ собственныя силы и ищутъ покровителя, способнаго оградить ихъ отъ неистовствъ анархіи.

Мятежная толпа есть сл?дствіе излишка населенія. Она возбуждается испытываемыми страданіями, не зная того, что сама является виновницею этихъ страданій. Эта безумная мятежная толпа есть зл?йшій врагъ свободы; она продолжаетъ поддерживаетъ тиранію. Иногда она яростно сокрушаетъ тиранию, — но для того лишь, чтобы тот часъ-же возстановить ее въ иной форм?. Англія, быть можетъ, не замедлитъ представить прим?ръ вліянія мятежа на возникновеніе тираніи. Какъ сторонникъ свободы и противникъ многочисленныхъ постоянныхъ армій, я долженъ съ глубокимъ прискорбіемъ сознаться, что лишь благодаря этой сил? во время посл?днихъ неурожаевъ (1800 и 1801 г.) народъ, поощряемый нев?жествомъ и безразсудствомъ высшихъ классовъ, не покусился на самыя пагубныя насилія, которыя могли повергнуть страну во вс? ужасы голода. Если такія б?дствія повторятся (а настоящее положеніе страны даетъ возможность это предвид?ть), то намъ предстоитъ мрачная будущность. Англійская конституція пойдетъ быстрыми шагами къ той медленной смерти, которую предсказалъ ей Юмъ, если только какое нибудь народное возмущеніе не остановить ее; но это будетъ печальное средство, способное лишь усилить нашъ ужасъ. Когда политическія неудовольствія присоединяются къ воплямъ, вызываемымъ голодомъ, когда революціи производятся народомъ изъ-за нужды и недостатка пропитанія, то сл?дуетъ ожидать постоянныхъ кровопролитій и всевозможныхъ насилій, которыя могутъ быть остановлены лишь безусловнымъ деспотизмомъ.

Трудно допустить, что-бы естественные защитники англійской свободы подчинились обнаружившимся въ посл?днее время постепеннымъ захватамъ власти, если-бы они не над?ялись изб?жать этимъ путемъ еще большихъ б?дствій. Какъ-бы сильно ни было вліяне подкуповъ, изъ уваженія къ народнымъ представителямъ въ парламент?, я не могу допустить, что-бы они отказались отъ правъ, обусловливающихъ ихъ свободу, если-бы не находились подъ вліяніемъ непритворнаго страха, что со стороны народа угрожаетъ большая опасность, ч?мъ со стороны властей. Они перешли на сторону правительства, в?роятно, подъ условіемъ, что-бы оно охраняло ихъ отъ черни; если-бы опасности не существовало въ д?йствительности, или въ ихъ воображеніи, они никогда-бы не р?шились-бы на такую печальную сд?лку. Нельзя отрицать того, что подобныя опасенія искуственно преувеличивались и превысили пред?лы возможнаго; т?мъ не мен?е я считаю несомн?ннымъ, что постоянные походы противъ несправедливыхъ общественныхъ учрежденій и лживые доводы въ защиту равенства, распространяемые среди низшихъ классовъ народа, вызывали справедливыя опасенія и заставляли предполагать, что если-бы народу въ этомъ вопрос? былъ предоставленъ свободный голосъ, то это былъ-бы голосъ заблужденія и даже безумія.

Если-бы британская конституція окончательно выродилась въ деспотизмъ, какъ это ей пророчили, отв?тственность за это, по моему мн?нію, пала-бы на народныхъ представителей въ гораздо большей степени, ч?мъ на министровъ. Т?мъ не мен?е, желая быть справедливымъ къ этимъ представителямъ, я готовъ признать, что оставленіе н?которыми изъ нихъ поста защитниковъ британской свободы, было сл?дствіемъ скор?е страха, ч?мъ подкупа и что основаніемъ для этого страха служило нев?жество народа, могущество, которое ему приписывали, и ожиданіе ужасающихъ смутъ въ томъ случа?, если-бы, при подобномъ состояніи умовъ, народъ захватилъ власть посредствомъ возстанія.

Полагаютъ, что лекціи Пейна о правахъ челов?ка причинили много вреда среди низшихъ и среднихъ классовъ общества. Это весьма в?роятно и не потому, чтобы челов?къ не им?лъ правъ или чтобы онъ не долженъ былъ знать о нихъ, а потому, что Пейнъ впалъ въ важныя заблужденія относительно основаній правительственной власти и оказался несв?дущимъ относительно сущности общественнаго устройства. Онъ заблуждается, между прочимъ, также относительно т?хъ нравственныхъ вліяній, которыя оказываютъ различныя физическія yслoвія Англіи и Америки. Тотъ особый видъ черни, который всюду встр?чается въ Европ?, не им?етъ ничего себ? подобнаго въ Америк?. Физическія условія Соединенныхъ Штатовъ не допускаютъ существованія большого числа людей, неим?ющихъ собственности, поэтому въ этой стран? н?тъ надобности въ столь сильномъ, какъ въ Европ?, гражданскомъ управленіи, которое всегда им?етъ ц?лью охраненіе собственности. Пейнъ совершенно справедливо утверждаетъ, что какова-бы ни была кажущаяся причина народныхъ возмущеній, — д?йствительная ихъ причина всегда кроется въ б?дствіяхъ народа. Но когда онъ прибавляетъ, что это служитъ признакомъ какого либо несовершенства правительства, когда онъ приходитъ къ заключенію, что посл?днее причиняетъ вредъ общественному благосостоянію, вм?сто того, что-бы охранять его, — онъ впадаете въ весьма распространенное заблужденіе, возлагающее на правительство отв?тственность за вс? народныя б?дствія. Нетрудно зам?тить, что б?дствія могутъ существовать и вызывать возмущенія при отсутствіи знакомства народа съ причиною б?дствій и безъ всякой вины со стороны правительства. Избытокъ населенія въ старыхъ государствахъ представляетъ такую причину, совершенно нев?домую въ Америкъ. Если-бы для устраненія б?дствій былъ установленъ, согласно предложенію Пейиа, налогъ въ пользу неимущихъ, то этимъ значительно усилилось-бы зло, и общество вскор? было-бы поставлено въ невозможность собрать необходимыя для такого назначенія: суммы.

Ничто не могло-бы въ такой степени ослабить вредныя посл?дствія пров?дуемыхъ Пейномъ «челов?ческихъ правъ», какъ всеобщее распространеніе знакомства съ д?йствительными правами челов?ка. Я не считаю себя призваннымъ перечислять ихъ, но среди этихъ правъ есть одно, которое обыкновенно присваиваютъ челов?ку, но которое, по моему глубокому уб?жденію, не принадлежитъ и никогда въ посл?дствіи не будетъ ему принадлежать. Я разум?ю воображаемое право челов?ка на пропитаніе въ томъ случа?, когда его собственный трудъ не доставляетъ ему для этого средствъ. Англійское законодательство, д?йствительно, какъ будто признаетъ это право и принуждаетъ общество доставлять занятія и пропитаніе т?мъ людямъ, которые не могутъ пріoбр?сти ихъ собственнымъ трудомъ при обыкновенныхъ условіяхъ купли-продажи; но такимъ признаніемъ законодательство возстаетъ противъ естественныхъ законовъ. Необходимо ожидать, поэтому, что предписываемыя имъ м?ры не только не ув?нчаются усп?хомъ, но даже усилять б?дствія неимущихъ, вм?сто того, что-бы ослабить ихъ, и такимъ образомъ послужатъ лишь къ обольщенію неимущихъ несбыточными надеждами.

Аббатъ Рейналь говорить по этому поводу сл?дующее: «до возникновенія какихъ-бы то ни было общественныхъ законовъ, челов?къ им?лъ право на существованіе». Онъ им?лъ такое-же точно основаніе сказать, что до возникновенія общественныхъ законовъ челов?къ им?лъ право жить до ста л?тъ. Не подлежить никакому сомн?нію, что челов?къ всегда пользовался и пользуется въ настоящее время этимъ правомъ; онъ им?етъ право жить даже тысячу л?тъ, если можетъ и если пользованіе этимъ правомъ не причиняетъ вреда ближнимъ; но въ обоихъ случаяхъ вопросъ заключается не столько въ прав?, сколько въ возможности. Общественные законы усиливаюсь эту возможность; они доставляютъ возможность для существованія большему числу лицъ, ч?мъ то, которое могло-бы существовать безъ нихъ. Въ этомъ смысл? законы значительно расширяютъ право на существованіе. Но ни до установленія общественныхъ законовъ, ни посл? этого установленія не могло пользоваться жизнью безграничное число людей; челов?къ, не им?вшій возможности жить, всегда былъ лишенъ права на жизнь. Если-бъ эти великія истины получили всеобщее распространеніе; если-бы низшіе классы народа сознавали, что собственность необходима для усиленія производства предметовъ потребленія и что, признавая собственность, челов?къ, не им?ющій возможности купить или заработать себ? пропитаніе, не можетъ требовать его по праву, если-бы, наконецъ, народъ сознавалъ, что эти истины установлены самою природою и совершенно не зависятъ отъ челов?ческихъ учрежденій, — то вс? опасныя и зловредныя ученія о несправедливости общественныхъ законовъ потеряли-бы свое значеніе и не заслуживали-бы ничьего вниманія. Нельзя допустить, чтобы вс? неимущіе были мечтателями. Ихъ б?дствія всегда д?йствительны, хотя они ошибаются относительно причины, которая порождаетъ эти б?дствія. Если-бы, поэтому, неимущимъ объяснили обстоятельство, составляющее предметъ ихъ заблужденія, если-бы имъ указали, какъ ничтожна отв?тственность правительства за ихъ б?дствія и, наоборотъ, какъ велико въ этомъ отношеніе вліянія причинъ, не им?ющихъ никакого отношенія къ правительству, — то недовольство и возбужденіе среди низшихъ классовъ обнаруживалось-бы несравненно р?же, и проявлялось-бы не въ столь жестокихъ формахъ, какъ въ настоящее время, а усилія недовольныхъ и безпокойныхъ умовъ изъ среды среднихъ классовъ общества, направленныя къ возбужденію народа, потерп?ли-бы неудачу. Какъ только ніеимущіе узнали-бы, что ихъ собственная выгода заключается въ томъ, чтобы не поддаваться опаснымъ обольщеніямъ; какъ только они поняли-бы, что, поддерживая проекты всеобщей ломки общественнаго строя, они оказываютъ услугу лишь честолюбивымъ замысламъ н?сколькихъ вожаковъ, безъ всякой выгоды и преимуществъ для самихъ себя, — такъ тотчасъ-же можно было-бы см?ло пренебречь всякими попытками безпокойныхъ людей къ возбужденію народа. Въ тоже время народные представители и земельные собственники Англіи могли-бы съ полною безопасностью вновь приняться за спасительное сопротивленіе незаконнымъ захватамъ власти; вм?сто того, чтобы признавать себя вынужденными ежедневно приносить свободу гражданъ въ жертву общественной безопасности, они могли-бы, безъ всякихъ разумныхъ поводовъ къ опасеніямъ, не только сл?довать по своему прежнему пути, но и настаивать на постепенныхъ улучшеніяхъ общественнаго строя, сообразно требованіямъ времени и во изб?жаніе политическихъ бурь, угрожавшихъ разрушеніемъ британскому государственному строю.

Всякія улучшенія государственнаго управленія должны исходить отъ людей, получившихъ тщательное воспитаніе, а такихъ людей естественн?е всего искать среди класса собственниковъ. Какого-бы мы ни были мн?нія о н?которыхъ лицахъ изъ этого класса, нельзя допустить, чтобы большинство ихъ находило свою выгоду въ злоупотребленіяхъ. Они совершаютъ злоупотребленія лишь изъ опасенія, чтобы преобразованія не вызвали еще большаго зла. Если-бы это опасеніе справедливо разс?ялось, улучшенія и преобразованія совершались-бы съ такою-же легкостью, съ какою удаляются нечистоты или осв?щаются улицы. Въ жизни не р?дко представляется необходимость мириться со зломъ для изб?жанія бол?е крупнаго б?дствія, и обязанности всякаго благоразумнаго челов?ка заключаются въ томъ, чтобы подчиняться этой необходимости добровольно. Но тоже благоразуміе предписываетъ не подчиняться злу, котораго можно изб?гнуть безъ всякой опасности. Какъ только исчезнуть опасенія насилія и заблужденій со стороны народа — незач?мъ будетъ страшиться правительственнаго деспотизма, ибо посл?дній не будетъ им?ть ни ц?ли, ни основанія, ни оправданія. Я льщу себя надеждою, что въ этой книг? достаточно ясно доказана та истина, что при наибол?е совершенномъ управленіи, порученномъ наибол?е выдающимся и безкорыстнымъ людямъ, страданія и крайняя нищета могутъ распространиться и даже сд?латься всеобщими среди народа, который не установилъ обыкновенія противод?йствовать благоразумными м?рами чрезм?рному размноженію населенія. Но такъ какъ до сихъ поръ сущность и д?йствіе закона народонаселенія не были поняты, и старанія общества были направлены скор?е къ усиленію, ч?мъ къ ослабленію посл?дствій этого закона, то мы им?емъ разумное основаніе сд?лать заключеніе, что при всякомъ данномъ порядк? управленія, вліянію именно этой причины необходимо приписать большую часть б?дствій, постигающихъ низшіе классы народа.

Такимъ образомъ, возлагаемая Пейномъ и егo, единомышленниками на правительство отв?тственность за народныя б?дствія, — очевидно ошибочна. Хотя свободныя государственныя учрежденія и хорошее правительство сод?йствуютъ до н?которой степени уменьшенію б?дности, т?мъ не мен?е ихъ вліяніе въ этомъ отношеніи оказывается лишь косвеннымъ и крайне медленнымъ. По своимъ посл?дствіямъ вліяніе это нисколько не соотв?тствуетъ тому непосредственному и быстрому облегченію, которое народъ разсчитываетъ достигнуть при посредств? .революцій. Эти преувеличенныя надежды и возбужденіе, вызываемое неисполненіемъ ихъ, даютъ ложное направленіе усиліямъ народа добиться свободы и препятствуютъ введенію возможныхъ преобразованій, хотя медленныхъ и постепенныхъ, но въ тоже время в?рныхъ и несомн?нно ведущихъ къ улучшенію участи народа.

Поэтому въ высшей степени важно упроченіе правильнаго мн?нія о томъ, что можетъ сд?лать правительство и что находится вн? его власти. Если-бы былъ заданъ вопросъ: въ чемъ заключается д?йиствительная причина, замедлившая развітіе свободы? я отв?тилъ-бы: въ нев?д?ніи причины народныхъ б?дствій и его неудовольствій въ связи съ возможностью злоупотреблять этимъ нев?д?ніемъ для усиленія власти. Поэтому я считаю въ высшей степени полезнымъ распространеніе мн?нія, что возникновеніе народныхъ б?дствій лишь косвенно зависитъ отъ правительства, которое не можетъ бороться съ ними непосредственно и что главная причина этихъ б?дствій кроется въ образ? д?йствій самого народа. Распространеніе подобной истины не только не сод?йствовало-бы укр?пленію злоупотребленій, но, наоборотъ, предупреждало-бы ихъ путемъ устраненія т?хъ опасностей, которыя являются предлогомъ для поддержанія злоупотребленій. Такимъ образомъ эта истина послужила-бы прочной опорой для разумной свободы.