Немного теории. Делократия и марксизм.

Немного теории. Делократия и марксизм.

Разумеется, Ю.Мухин не применяет марксистскую терминологию для описания системы своих предложений по реорганизации экономики предприятий и государства в целом, а использует термины своей “науки управления людьми” – власть Дела, делократический и бюрократический способы управления. Объясняется это тем, что разработку своих идей Ю.Мухин вел не с позиций марксизма, а с позиций учета принципов управления, принципов функционирования систем управления на производстве и в обществе, пользуясь своим богатым практическим опытом управленца в должности замдиректора одного из крупнейших металлургических предприятий СССР.

Что же предлагает Ю.Мухин в рамках своей системы “делократии”, если проанализировать ее с позиций марксистской науки? Как уже было сказано выше, Ю.Мухин опытным путем открыл основные черты того принципиально нового способа повышения продуктивности общественного производства, который должен придти на смену машинному.

То, какая система отношений господствует в обществе, определяется не  желанием или традициями людей, а уровнем развития производительных сил.

Но и сам возможный уровень развития производительных сил зависит, на определенном, достаточно высоком этапе их развития, от системы организационно-трудовых отношений в процессе производства.  Например, во времена господства темпорального способа увеличения продуктивности общественного производства, никакой “делократизацией” людей нельзя было заставить заниматься возделыванием полей больше физически необходимого им времени для обеспечения пищей себя и своей семьи, и только жестокое принуждение с применением насилия оказалось способно резко увеличить объем производимого продукта до уровня, позволявшего содержать значительный штат надсмотрщиков, сборщиков налогов и административную пирамиду во главе с фараоном, императором и т.д. Здесь повышению производительности труда за счет совершенствования организационно-трудовых отношений ставился предел имеющимися в распоряжении людей средствами производства, требующими большей частью тяжелого ручного труда.

Возможность альтернативы появилась только тогда, когда общество оказалось в состоянии не использовать в процессе производства внеэкономическое принуждение как основной стимул для работников. Это стало возможным только на капиталистической стадии развития общественного производства, при достижении определенного, весьма высокого уровня развития производительных сил на основе машинного способа производства. Но в наше время дальнейшему увеличению производительных сил общества, на что, в принципе, способен машинный способ производства, поставлен заслон в виде безнадежно отставшей от требований времени форме организационно-трудовых отношений между людьми в процессе производства. Из метода развития производительных сил, каким они были во времена тейлоризма и изобретения конвейера Фордом, они превратились в их тормоз, в первую очередь, за счет присущего им отчуждения человека от результатов его труда.

Изменив форму организационно-трудовых отношений можно добиться резкого увеличения уровня развития производительных сил общества, тем самым открыв дорогу к смене системы производственных (а вслед за ними и прочих общественных) отношений, основанных на эксплуатации, иными, от этой эксплуатации свободными.

Вместе с исчезновением отчуждения работника от результата его труда, исчезнут и негативные явления, им порождаемые. Каждый работник станет на своем месте творцом. Все, что для этого необходимо, это – дать возможность работнику быть хозяином, то есть, не только быть собственником доли предприятия, но и по своему усмотрению делать затраты на производство своего продукта. Но цену на продукт своего труда он не вправе назначать сам. Цена устанавливается в процессе соглашения продавца с покупателем, ведущейся вокруг цены, установленной  государством, таким образом, чтобы она приближалась к общественно-необходимой цене, основывающейся, в свою очередь, на общественно-необходимых (средних в масштабах общества) затратах труда на ту или иную продукцию.

 Здесь подход Ю.Мухина перекликается  с выводами В.Белоцерковского, пришедшего к необходимости назначения государством своеобразной “цены” для инвестиций, причем таким образом, что на нее должны ориентироваться все остальные инвесторы. Эта цена – ничто иное, как стандартная цена на товар “инвестиции”, в которую входит, помимо процентной ставки, задающей уровень конкуренции, еще и обязательство продажи предприятия по себестоимости работникам. Любой частный инвестор сможет выиграть инвестиционный конкурс только в том случае, если предложит лучшие условия по сравнению с государственной ценой инвестиций.

Точно таким же образом стандартная цена в других обстоятельствах превращает конкуренцию из агрессивной, монополистической, имеющей целью концентрацию и возрастание капитала – в конкуренцию рыночную, и в конкуренцию между продукцией, а не между ее производителями.

Иными словами, при замене организационно-трудовых отношений, основанных на эксплуатации, отношениями нового типа возникнет принципиально новый способ  повышения производительных сил общества, который будет иметь то же значение для возникновения коммунистического общества, какое имел машинный способ – для возникновения общества капиталистического.