Послевоенная Германия

Униженная, разрушенная, побеждённая и разделённая. Под гнётом репараций и всеобщего осуждения. Вряд ли в 1945 году тот путь, который прошла Германия, став фактически страной номер один в Европе, мог показаться не фантастикой, а чем-либо ещё.

Восстановление послевоенной Германии часто ассоциируют с канцлером Конрадом Аденауэром. И это правильно. Этому великому политику немцы многим обязаны. Но экономические достижения Германии вряд ли можно связать с его именем. Аденауэр говорил об экономистах как о людях, которые после смерти больного после долгого исследования могут установить причины его смерти.

Гораздо менее известным в широких кругах неэкономистов является имя Людвига Эрхарда. Именно с этим именем связывают экономические реформы, позволившие Германии не просто вернуться в высшую лигу, а фактически стать ведущим мировым игроком (4-я экономика мира в 2013 году после США, Китая, Японии согласно номинальному значению ВВП).

Давайте рассмотрим ситуацию, с которой Германия «стартовала» после Второй мировой войны.

«Это было время, когда мы в Германии занимались вычислениями, согласно которым на душу населения приходилось раз в пять лет по одной тарелке, раз в двенадцать лет – по паре ботинок, раз в пятьдесят лет – по костюму. Мы рассчитали, что только каждый пятый младенец может быть завернут в собственные пеленки и что лишь каждый третий немец может надеяться быть похороненным в собственном гробу».

Эта фраза Эрхарда переносит нас в реалии конца 40-х – начала 50-х. Представьте себя на месте людей, которым два десятка лет до того ежедневно говорили об избранности и исключительности арийской расы и пришедших к настоящей нищете. Каким образом Германии удалось довольно быстро вернуться к образцовой экономике и создать настоящее экономическое чудо?

В основе реформ лежало несколько принципов:

– денежная реформа и отказ от государственного регулирования цен, марка как надежное платежное средство;

– заявленная неолиберальная модель, но фактически реализовывался социально-рыночный сценарий с довольно весомой ролью государства; сам Эрхард считал это компромиссом с реальностью, когда социалистические идеи доминировали;

– ограничение государственных расходов и условия для развития предпринимательской активности;

– новая технологическая основа благодаря плану Маршалла;

– поощрение предпринимательской активности;

– земельная реформа;

– политическая воля Конрада Аденауэра для «прикрытия» реформ.

Французские экономисты Жак Зюэфф и Андре Пьетр описали в своё время результаты реформ: «Черный рынок внезапно исчез. Витрины до отказа наполнились товарами, фабричные трубы задымили, а на улицах засновали грузовики. Повсюду мертвая тишина развалин уступила место шуму стройплощадок. И как бы ни удивителен был размах этого подъема, еще более удивляла его внезапность. Он начался во всех областях экономической жизни в день валютной реформы как бы по удару колокола… Еще за вечер до этого немцы бесцельно слонялись по городам, чтобы с трудом добыть скудную пищу. На следующий день все думали о том, чтобы производить. Вечером их лица выражали безысходность, а наутро вся нация с надеждой смотрела в будущее. Поэтому нет сомнений в том, что решающий подъем в немецкой экономике начался с валютной реформы».

Либеральная модель экономики с рядом компромиссов в части обеспечения наиболее незащищённых слоев населения, помноженные на немецкое трудолюбие, дали невероятный результат, когда в Германии темпы роста экономики на протяжение нескольких десятилетий оставались наибольшими в Европе.

Была ли политика Эрхарда универсальной либо Германии отчасти повезло? Да, внешние факторы также играли на стороне немцев.

План Маршалла помогал восстановлению экономики, война в Корее позволила занять лидирующие позиции в экспорте оружия. Но всё же внутренние обстоятельства были главной движущей силой – немцы откровенно хотели жить достойно и готовы были ради этого работать много и тщательно.

Объединение Западной и Восточной Германии в 1990 году сделало страну явным лидером новой Европы, локомотивом экономики ЕС.

Несколько фактов о сегодняшней экономике Германии: