10.4. Перестройка и крах социалистической экономики

В 1985 году Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран М.С. Горбачев[164], провозгласивший курс на ускорение социально-экономического развития страны. Первоначально он не носил принципиально нового характера, а вполне укладывался в рамки испытанного мобилизационного метода решения проблемы ускоренного экономического развития. С учетом требований времени центральным направлением являлось развитие научно-технического прогресса и на этой основе осуществление новой индустриальной модернизации народного хозяйства на базе ускоренного развития машиностроения.

Конкретные мероприятия по ускорению были предложены группой экономистов под руководством академика А.Г. Аганбегяна[165]. Новая, очередная модернизация народного хозяйства требовала колоссальных средств. В одну лишь реконструкцию и техническое перевооружение производства, без учета расходов на реформы системы управления, подготовку кадров и т. д., планировалось вложить 200 млрд руб.

Другим компонентом «курса на ускорение» явилась политика активизации «человеческого фактора» на основе внедрения нового стиля руководства (дебюрократизация), борьбы с алкоголизмом. Началась реорганизация отдельных звеньев системы управления народным хозяйством, сводившаяся к ликвидации одних и созданию других ведомств, что сопровождалось широкой кампанией по обновлению и омоложению кадров. В перечисленных составляющих «курса на ускорение» без труда угадывался традиционный стиль руководства командно-административной системы.

Вместе с тем появились и новые противоречивые элементы, не укладывавшиеся в традиционную схему. Так, например, в 1986 г. по инициативе партии была развернута популистская кампания по борьбе с «нетрудовыми доходами», призванная объяснить гражданам СССР причины дестабилизации рынка потребительских товаров, а также втиснуть хозяйственную инициативу в жесткие рамки социалистической законности. Однако в том же году был принят Закон СССР от 19 ноября 1986 г. «Об индивидуальной трудовой деятельности», который с многочисленными оговорками легализовал частное предпринимательство.

Непоследовательность, противоречивость мероприятий горбачевского курса свидетельствовали об отсутствии стройной программы реформ, а также о мощном сопротивлении новациям со стороны консервативной части партийно-бюрократического аппарата. К началу реформ он насчитывал 18 млн человек, на содержание которых расходовалось свыше 40 млрд руб.

Неудивительно, что положительный эффект от осуществления мероприятий «ускорения» носил исключительно краткосрочный характер. В 1985–1986 годы темпы роста производительности труда в промышленности и строительстве превысили среднегодовые показатели XI пятилетки в 1,3 раза, на железнодорожном транспорте – в 3 раза, росли инвестиции в социальную сферу. Однако антиалкогольная кампания нанесла сильный удар по государственному бюджету, способствовала дальнейшей дестабилизации потребительского рынка. Только за первый 1986 г. антиалкогольной кампании госбюджет недосчитался 9 млрд руб.

Логика преобразований, сопротивление со стороны части номенклатуры наряду со стремлением горбачевского руководства расширить общественную опору реформ сделали приоритетными социально-политические задачи. В январе 1987 г. был провозглашен курс на развитие «гласности» и демократизацию советского общества. Эта политика ослабила влияние консервативной части номенклатуры на ход реформ, расширила социальную базу перестройки.

В июне 1987 г. было принято решение о проведении экономической реформы. В целом ее идеология уходила корнями в косыгинскую реформу 1965 г., но при этом носила более радикальный характер. Главной целью преобразований провозглашался переход от административно-командных методов хозяйственного руководства к экономическим, к режиму регулируемого рынка с социальной ориентацией. Достижение поставленной цели предполагало решение ряда задач:

• расширение самостоятельности предприятий путем их перевода на полный хозрасчет, самофинансирование и частичное «самоуправление»;

• развитие индивидуальной и кооперативной форм собственности;

• привлечение иностранного капитала в форме совместных предприятий;

• реформирование системы ценообразования и финансово-кредитной системы.

В ходе реализации реформы выявилась ее противоречивость, проявились положительные и отрицательные последствия. Так, по Закону СССР от 30 июня 1987 г. «О государственном предприятии (объединении)» предприятия получили право при выполнении государственного заказа относительно самостоятельно планировать свою деятельность на основе прямых контрактов с поставщиками и потребителями, заключать договора с другими предприятиями, выходить на внешний рынок, осуществлять совместную деятельность с иностранными партнерами и т. д.

Однако этот закон не предусматривал изменения формы собственности, что, с одной стороны, не затрагивало основы всевластия административно-командной системы, методы которой, по замыслу реформы, должны были смениться на экономические, а с другой, не создавало рыночных мотиваций, подлинной заинтересованности руководства и коллектива предприятий, остававшихся на положении наемных работников. В то же время ряд положений реформы способствовал некоторому ослаблению централизованного контроля, ослаблял позиции непосредственного руководства предприятия в связи с введением системы выборности директоров.

Данные условия в целом способствовали развитию негативных явлений как на микро-, так и макроуровнях. Например, существенное повышение доли прибыли, оставляемой в распоряжении предприятий, подталкивало их руководство под давлением коллективов на сворачивание инвестиционных программ, направление средств в фонды экономического стимулирования, главным образом на повышение заработной платы. Рост прибыли предприятий при условии сокращения капиталовложений обеспечивался за счет повсеместного завышения цен на продукцию, отказа предприятий от производства низкорентабельной продукции. Подобное положение способствовало ухудшению макроэкономических показателей. На фоне устойчивого роста занятых в промышленном производстве работников происходило «проедание» ресурсов предприятий, что вело к замедлению общих темпов развития производства, нарастанию инфляционных явлений. Развитию инфляции, пока еще в подавленном виде, способствовало и сохранение системы государственных субсидий, несмотря на решительные попытки перевода предприятий в режим самофинансирования.

Еще одним негативным последствием реформы стал рост криминализации экономики, не в последнюю очередь связанный с предоставленной руководству предприятий возможностью самостоятельного использования его средств при одновременном ослаблении системы централизованного контроля за их расходованием. Средства предприятий, а также часть государственных средств «перекачивались» в кооперативные структуры, создававшиеся при государственных предприятиях. Эффект от этой финансовой схемы получали члены кооператива, а предприятие и государство лишались значительной части средств.

Преобразования, коснувшиеся сельскохозяйственных предприятий, сводились к перестройке системы управления, расширению самостоятельности колхозов и совхозов, внедрению арендных договоров, т. е. предоставлению крестьянским семьям права арендовать угодья на длительный срок и распоряжаться произведенной продукцией. Как и в промышленности, преобразования в аграрном секторе в целом не способствовали развитию заинтересованности в эффективном ведении хозяйства. Совхозы и колхозы находились под опекой вновь созданной управленческой суперструктуры – Государственного агропромышленного комитета, в то время как крестьяне-арендаторы ощущали постоянный дефицит в финансировании, технике и т. д. И здесь причина негативного эффекта преобразований крылась в неразрешенности проблемы собственности. Надежды на возрождение села с помощью развития арендных отношений не оправдались. В итоге к лету 1991 г. хозяйства арендаторов охватывали лишь 2 % земельных угодий и 3 % поголовья скота.

В развитие Закона об индивидуальной трудовой деятельности был принят Закон СССР от 26 мая 1988 г. № 8998-XI «О кооперации в СССР», легализовавший мелкое предпринимательство. Основная масса кооперативов была сосредоточена в сфере производства товаров народного потребления, строительстве и торгово-посреднической деятельности. Кооперативное движение приняло широкий размах, к началу 1991 г. в нем было занято приблизительно 5 % самодеятельного населения СССР. Его развитию способствовал нараставший год от года дефицит на рынке потребительских товаров и услуг, высокий уровень совокупного спроса с учетом постоянно растущего объема накоплений граждан. Это обстоятельство приводило к резкому взвинчиванию кооперативных цен, которые все более стали ориентироваться на сегмент потребительского рынка с неэластичным по цене спросом (зажиточные слои населения).

В кооперативном секторе в тот период формировались капиталы, сыгравшие в последующем определенную роль в период приватизации. Слабость законодательных основ функционирования сектора, его относительно высокая рентабельность в условиях нарастающей дестабилизации потребительского рынка, финансово-кредитной системы в целом способствовали росту криминализации и в этой сфере хозяйства.

В ходе экономических реформ обострились финансовые проблемы. Одной из причин являлась сложившаяся за многие годы убежденность советского руководства во второстепенности данной сферы по отношению к производственной. Попытки осуществления новой индустриальной модернизации (политика «ускорения»), желание быстрого решения острых социальных проблем, откровенно популистские шаги реформаторов в сочетании с негативными последствиями преобразований уже в первые годы перестройки существенно нарушили и без того хрупкий макроэкономический баланс. Положение усугубил и ряд внешних, экстраординарных обстоятельств: снижение мировых цен на энергоносители, непредвиденные расходы на ликвидацию последствий Чернобыльской катастрофы и землетрясения в Армении, продолжение войны в Афганистане, резкое обострение противоречий между странами – членами СЭВ и др. В результате привычный для советского государства дефицит консолидированного бюджета, оценивавшийся примерно в 2–3 % и покрываемый обычно за счет сбережений населения в государственном Сбербанке, стал стремительно расти. Если в 1985 г. дефицит составлял всего 1,8 %, то в 1986 г. – уже 5,7 %, в 1987 г. – 6,4 %, а в 1988 г. – 9,2 %. В абсолютных же показателях он вырос с 18 млрд руб. в 1985 г. до 90,1 млрд руб. в 1988 г.

Отрицательной была и динамика валютных резервов, косвенным доказательством чего может являться введение специального «туристического» курса рубля, который был в 10 раз ниже курса Сбербанка России. Развитие кризиса происходило на фоне углубления разрыва между ростом доходов населения и ростом производства, ухудшения внешнеторгового баланса и роста внешнего долга страны.

В условиях развития бюджетного, финансового кризиса руководство страны наметило ряд мероприятий ценового и фискального характера. Однако, опасаясь окончательно растратить популярность, оно не решилось на их осуществление, предпочитая обратиться к Западу за кредитной помощью. Нерешительность, растерянность руководства способствовала дальнейшему развитию кризисных явлений, которые начали особенно явно проявляться на рынке потребительских товаров.

В условиях ухудшения социально-экономической ситуации начался процесс быстрой эрозии власти. КПСС теряла позиции, инициатива переходила к демократическим движениям и партиям, которые в свою очередь эксплуатировали популистские лозунги, пытаясь возглавить массовое забастовочное движение, вспыхнувшее в стране, для завоевания власти. Усиление демократической, антипартийной коалиции способствовало переходу инициативы от КПСС к Советам в ходе выборов 1989 и 1990 гг. Под давлением бастующих и обновленного демократического состава Советов руководство приняло решение об увеличении заработных плат и социальных пособий, что еще более усугубило сложившийся макроэкономический дисбаланс, усилило кризис на рынке потребительских товаров.

Всего за шесть лет перестройки с 1985 по 1990 г. денежные доходы населения увеличились на 56 %, а денежные сбережения – на 76 %. Особенно бурный рост избыточной денежной массы наблюдался в 1990 г., всего же за шесть лет ее прирост составил 96 %. Хроническое разбухание избыточной денежной массы сопровождалось падением покупательной силы рубля.

С целью стабилизации денежного рынка и сокращения дефицита бюджета правительством В.С. Павлова, сменившим в начале 1991 г. кабинет Н.И. Рыжкова, была проведена очередная денежная реформа. Изъятие из обращения 50– и 100-рублевых купюр и их обмен на купюры нового образца при одновременном увеличении приблизительно в 3 раза государственных розничных цен дало положительный, но краткосрочный эффект. Значительное сокращение избыточной денежной массы и установившееся весной 1991 г. относительное макроэкономическое равновесие было вновь нарушено начавшейся эмиссией, с помощью которой государство стремилось выполнить взятые на себя обязательства. С этого момента сфера денежного обращения вышла из-под контроля государства. Реформа, таким образом, не изменила положения на потребительском рынке, где рост дефицита товаров продолжал значительно опережать рост цен. Негативным ее последствием стало падение жизненного уровня подавляющей массы населения, что способствовало стремительному сокращению социальной базы, на которую опирались идеологи перестройки.

Одним из главных факторов кризиса политики перестройки, а также кризиса государственности в рамках СССР на рубеже 1980–1990-х гг. стал резкий подъем сепаратистских настроений в национальных республиках. Межнациональные конфликты (в Азербайджане, Армении, Грузии, Киргизии, Молдавии, Узбекистане, советских республиках Прибалтики и др.) вели к разрушению единого экономического пространства страны, способствовали ускоренной деградации сложившейся системы управления единым народно-хозяйственным комплексом и в результате усугубляли общую кризисную ситуацию. Обновленное в ходе демократических процессов руководство национальных республик повсеместно форсировало начавшийся спонтанно процесс отделения республик от союзного государства, названный парадом суверенитетов. Республиканское руководство, не считаясь с центром, расширяло собственные полномочия не только в правовом пространстве, но и в экономической сфере. Особенно болезненным явилось стремление руководства республик по сути к отказу от бюджетных взаимоотношений с центром, игнорирование его распоряжений. В этих условиях руководство СССР самостоятельно искало источники покрытия общегосударственных расходов, что вызвало резкий рост дефицита бюджета и, как следствие, дальнейшее развитие инфляционных процессов. Так, например, М.С. Горбачев в нарушение союзного законодательства незадолго до августовских событий 1991 г. изъял из Государственного банка средства в размере 93 млрд руб. на содержание армии и государственного аппарата.

Политика суверенизации была не только следствием стремления местной элиты к безраздельной власти, но и объективно обосновывалась кризисным состоянием отжившей, предельно идеологизированной системы межнациональных отношений. Она отражала не всегда обоснованные надежды нового руководства республик на самостоятельный выход из системного кризиса с учетом национальных особенностей республик и национальных приоритетов.

В этих условиях руководство СССР начало подготовку нового союзного договора, призванного учесть сложившиеся политические реалии. Весной 1991 г. в Ново-Огарево прошла встреча руководителей девяти союзных республик по согласованию проекта нового союзного договора, подписание которого было намечено на 20 августа.

Однако процесс оформления обновленного союза был прерван попыткой переворота 18–22 августа 1991 г., в результате которого произошло кардинальное изменение всей внутриполитической ситуации в стране. Власть перешла в руки российского руководства, а большинство республик отказалось от подписания союзного договора. В декабре 1991 г. руководители России, Украины и Белоруссии объявили о прекращении действия Союзного Договора от 1922 г. и создании Содружества Независимых Государств (СНГ), которое объединило 11 бывших союзных республик, за исключением Грузии и государств Прибалтики.

Кардинальное изменение политической ситуации сопровождалось лавинообразным нарастанием экономических проблем. К концу 1991 г. в стране сложилось тяжелейшее политико-экономическое положение, которое требовало радикальных незамедлительных преобразований. За 1991 год национальный доход снизился более чем на 11 %, валовой внутренний продукт – на 13 %, промышленное производство сократилось на 2,8 %, сельскохозяйственное – на 4,5 %, добыча нефти и угля упала на 11 %, выплавка чугуна – на 17 %, производство пищевой продукции – более чем на 10 %. Валовой сбор зерна сократился на 24 %, а его государственные закупки – на 34 %.

Параллельно с этим углублялся бюджетный кризис. Сфера денежного обращения, инфляция все более выходили из-под контроля. Положение усугублялось крушением прежней системы управления экономикой, разрывом хозяйственных связей в рамках бывшего СССР, деградацией внешнеэкономических отношений, конфликтной внутренней социально-политической ситуацией и т. д. В этих сложнейших условиях российское руководство вынуждено было снова приступить к осуществлению реформ.