4. Предметные закономерности исторического общественного развития

4. Предметные закономерности исторического общественного развития

Человек появился вследствие миллионов лет эволюционного и революционного развития животного мира. По своей природе он стайное животное, и в этом его человеческая сущность. В стайном существовании зародились и развились сложные, как личные, так и общие эмоции, стала в высшей мере подвижной психическая восприимчивость окружающего мира, появились речь и знаковые способы общения. Это позволяло стаям людей вести успешную борьбу за выживание среди других животных, которые были наделены дающими заметное преимущество физическими способностями. Только в стайном существовании стало возможным накопление навыков и знаний об окружающем мире и способах воздействия на него, были созданы первые орудия труда, охоты и первое оружие против врагов. Выражаемое в речи и знаках накопление стайных знаний породило зачатки сознания, без которого нельзя было передавать знания от поколения к поколению, усложнять их с каждым поколением. Сознание позволило усложнять взаимодействие между членами стаи для использования новых орудий труда и оружия самым действенным образом, и стайное существование, в котором под воздействием сознания на психическое отражение мира зарождалась этническая культура, начало преобразовываться в родовое первобытнообщинное существование.

По мере возрастания значения сознания, речи и с преобразованием посредством них психического отражения окружающего мира в этническое бессознательное умозрение, выражаемое через религиозное языческое мифотворчество и этнические культы, ритуальные действа, первобытные общины с родственными связями объединялись в устойчивые сообщества с родоплеменным общественным самоуправлением. Родоплеменное общественное самоуправление стало возможным вследствие появления общественного насилия в его высшем проявлении, а именно в виде общественной власти. Все члены человеческого сообщества вынуждены были соучаствовать в выстраивании такой власти и подчиняться ей, ибо все особи, которые по причинам мутации, поражения связанной с бессознательным стайным поведением наследственности проявляли склонность к самостоятельному существованию, к индивидуализму, неизменно погибали. Как погибали и те, кто терял свою стаю или общину. Естественный отбор человека шёл в направлении усложнения его стайного, общинного и общественного существования. Только таким образом человеческий вид приобретал преимущества в борьбе за выживание и увеличение своей численности, и именно способностью к непрерывности революционного и эволюционного усложнения стайного поведения человек удалялся в своём развитии от человекообразной обезьяны и вытеснил её из общих ниш борьбы за существование.

Стайное, первобытнообщинное и родоплеменное существование возникали под воздействием самой природы, в условиях тёплого и жаркого климата Африки. Но борьба за ограниченные средства жизнеобеспечения в условиях роста численности человеческого вида вытесняла часть общин в Азию и Европу, в том числе на север этих континентов, где несколько месяцев в году вода замерзала, вследствие фазового перехода становилась льдом. В крайне суровых, непригодных для человекообразной обезьяны условиях борьбы за существование некоторые человеческие общины смогли выживать благодаря выделяющимся и наследуемым особым склонностям к развитию сознания, к ускоренному и усложнённому накоплению знаний об окружающем мире, о природе и погодных изменениях, к совершенствованию орудий охоты и рыбной ловли. Накопление количественных особенностей, необходимых для выживания на севере, вызывало мутационные скачкообразные изменения психики и мозговой деятельности, которые расширяли способности к изобретению и изготовлению орудий труда, к систематизации знаний. А вследствие мутаций областей мозга, отвечающих за сознание, из северных родовых общин выделились те, что поднялись до умений воздействовать на окружающий мир для его изменения посредством совершенствования орудий труда и самого содержания общинного труда, общинного разделения обязанностей. Они научились на время зимних сезонов строить общинные укрытия от холода, осёдлые поселения, делать сезонные запасы питания, обрабатывать шкуры животных и деревья, приручать животных и выращивать растения. Именно у них зародилось осёдлое землепользование и земледелие, но в условиях севера не смогло получить самостоятельного развития, заменить охоту и рыбную ловлю, сезонное собирательство.

Совершенствующие борьбу за выживание мутации существенно увеличили значение сознания, развивали общинные отношения и общинную власть на основе усиления личной самодеятельности отдельных особей в коллективной, общей борьбе за существование. Иначе говоря, мутации в условиях севера создали новую расу, у которой было обострённо творческое, опирающееся на сознание отношение к окружающему миру. Это позволяло новой, белой расе, посредством знаний, сознания и особого развития орудий труда и охоты изменять враждебную среду обитания, делая её пригодной не только для выживания, но и для расширяющегося воспроизводства, для увеличения своей численности. Именно у неё, ещё в условиях севера произошло то коренное изменение способа получения средств жизнеобеспечения, которое получило название неолитической революции. У новой расы появилась моногамная семья, стали зарождаться интересы семейной собственности. Так она получила существенные эволюционные преимущества. Плотность заселения её общинами отдельных земель, главным образом у рек, на берегах морей и озёр стала непрерывно возрастать. Родственные общины уже не разбредались, а расширяли культовое взаимодействие, создавали союзы общин, племена с представительным самоуправлением родовых старейшин и усложняемым разделением обязанностей.

Возвращаясь на юг, откуда предки новой расы были вытеснены на север, союзы северных племён быстро покоряли, теснили или уничтожали другие расы и на степных и лесостепных просторах превратили приручение животных в скотоводство. В долинах разливных рек с обилием солнечных дней, где союзы близкородственных, этнических племён северной расы оседали и от скотоводства переходили к земледелию, возникали интересы земельной собственности и государственная власть родовой знати. Главной целью государственной власти родовой знати явилась борьба с родоплеменным общественным самоуправлением, с родоплеменной общественной властью ради принуждения союзов племён к устойчивому сосуществованию на обрабатываемых землях и ради распределения большей части получаемых от земледелия продуктов труда в пользу знати. Государственная власть родовой знати сосредотачивалась в особых поселениях, в городах, где она создала письменность, ремесленную деятельность, историческое бытиё и первые цивилизации.

Государственная власть знати породила особое противоречие между её целью бороться с независимостью родоплеменной общественной власти и самой этой общественной властью, выражающей сущность человека, как стайного животного. Данное диалектическое противоречие между государственной властью и родоплеменной общественной властью стало первопричиной цивилизационного общественного развития. Оно принуждало государственную власть знати усиливаться за счёт необщественных, чиновно-полицейских способов управления, укреплять свою опору на человеческие особи, чуждые подчиняемым ею этническим родоплеменным общественным отношениям. А в ответ вызывало потребность этнической родоплеменной общественной власти изменяться, углублять и усложнять взаимодействие между бессознательными носителями природной человеческой сущности для противодействия противообщественным целям и способам управления государственной власти знати. Когда эволюционная, накапливающая количественные изменения борьба составляющих это противоречие противоположностей достигала уровня борьбы полярных противоположностей, противоречие разрешалось революционным или скачкообразным изменением, как родоплеменных общественных отношений, так и государственной власти. Первое общественное бытиё, которое стало эволюционно и революционно складываться, развиваться на основе единства и борьбы данных противоположностей, то есть из-за появления и усложнения государственного насилия, проявляющегося в видах, как физического, так и религиозного языческого насилия, было бытиём языческой этнической народности.

Народность создавалась государственным насилием, направленным на подавление местнического родоплеменного общественного умозрения, и без государственного насилия существовать не могла. Но одновременно она оказывала существенное диалектическое воздействие на государственное насилие, определяла направление его развития. Главная историческая особенность народности состоит в том, что она возникает из этнически родственных племён, потому что объединяется государственной властью знати через захват родами знати части полномочий родоплеменной общественной власти. И государственная власть первоначально может быть устойчивой только при невольных уступках знати традициям родоплеменных общественных отношений, только в качестве общественно-государственной власти, то есть этнической. Государственная власть знати оказывается вынужденной опираться на языческие духовные и культурные традиции, родоплеменные по существу, что обуславливает рыхлость единства народности, заставляет государство часто применять военное физическое насилие для подавления непрерывно тлеющего родоплеменного местничества и стремлений к возрождению независимой родоплеменной общественной власти. Чтобы ослабить зависимость существования государственной власти от физического насилия, понадобилось перерабатывать языческие родоплеменные культы в языческие государственные культы, чем и занялись жрецы.

Развивающееся для усиления государственной власти религиозное языческое мифотворчество отталкивалось от этнического родоплеменного мифотворчества. Жрецы, которые занимались мифотворчеством, изучая природную бессознательную сущность человека, создавали самое долгосрочное по воздействию, религиозное государственное насилие. Религиозное насилие опиралось на накопленные жрецами знания о способах применения религиозных культов, и эти знания использовались для подчинения бессознательной этнической родоплеменной общественной власти сознанию государственной власти. Благодаря религиозному насилию государственная власть смогла поколениями развиваться во времени, накапливать и усложнять средства цивилизационного освоения окружающего мира. На основе воздействия религиозного насилия жрецов на бессознательное родоплеменное умозрение складывался особый, развивающийся во времени строй государственного общественного бытия, который явился по сути придающего ему долгосрочную устойчивость мировоззренческого насилия языческим историческим строем. Однако поскольку языческое цивилизационное мировоззрение государственной власти выстраивалось на основаниях родоплеменного религиозного мировосприятия, постольку оно зависело от памяти о родоплеменной общественной власти, а потому вольно или невольно морально поддерживало родоплеменную общественную власть в её противоборстве с государственной властью. Это было главной причиной того обстоятельства, что языческая народность оставалась неустойчивым видом общественного бытия, распадалась при упадке и гибели создающей её государственной власти.

Наиболее устойчивой государственная власть, а с нею и народность оказывалась там, где вследствие эволюционного и скачкообразного развития противоборства государственной власти и родоплеменной общественной власти религиозная мифология поднималась до философского осмысления человеческого общественно-государственного бытия, как части вселенского миропорядка, и приходила к выводу о пространственно-временном развитии и самого миропорядка и человеческого общества-государства. Только такая власть с течением времени создавала великие цивилизации государствообразующего этноса, которые поднимались, достигали расцвета и гибли внутри исторической эпохи языческого строя, определяя само развитие этого строя.

Языческий строй знал два вида наиболее устойчивой общественно-государственной власти, два вида определяющих его развитие цивилизаций.

Первыми появились, так называемые, восточные земледельческие цивилизации, в которых складывались кастовые государственные отношения с централизованным, замыкающимся на царя текущим управлением. Равновесие между государственной властью родовой знати и родоплеменной общественной властью достигалось при кастовом выстраивании государственных отношений тем, что каждая каста закрепляла в самой себе традиции родоплеменной общественной власти и общественной собственности. Главная, земельная собственность принадлежала кастам, а не отдельным лицам или родам, она лишь распределялась между родами в зависимости от их текущего положения в кастах. Соответствующей, кастовой была религиозная философская мифология. Эти цивилизации зарождались и складывались в плодородных долинах разливных рек, в жарком климате с обилием солнечных дней, сосредотачивались на земледелии и получении урожаев зерновых.

Но на средиземноморском побережье Европы, где не было разливных рек, а природа не позволяла жить только земледелием, зародилась древнегреческая цивилизация, которая в полной мере сохранила особые способности белой расы к борьбе за изменение окружающей среды обитания. Вследствие большого значения личного сознания и самостоятельности каждого члена родоплеменного общества у северной белой расы закрепилась моногамная семья. А с моногамной семьёй внутри общинной собственности выделялись интересы семейной собственности. При этом существенно возрастало значение согласования интересов семейных собственников в общественных собраниях, и общественная власть занималась, главным образом, упорядочиваем интересов семейной собственности. Благодаря укреплению прав семейной собственности появились условия для широкого развития семейной и личной предприимчивости, семейного и личного проявления творческих и созидательных задатков, склонностей к изменению окружающего мира, как непременного условия выживания. Соответствующими были религиозные языческие культы, родоплеменные мифы. Этим закладывались предпосылки для перехода от экстенсивного общинного землепользования к интенсивному хозяйственному развитию, которые и раскрепостились в полисах Древней Греции.

Переход к осёдлому образу жизни в условиях гористой природы и сезонных изменений климата европейского средиземноморья не позволял отказываться от скотоводства и охоты, и развитие интересов семейной собственности оказывалось необходимым для самой действенной борьбы за существование через изменение среды обитания. Из-за небольших долин, где возникали осёдлые поселения, возникающие местные полисные государства оставались небольшими и этническими, что только усиливало зависимость знати от традиций родоплеменной общественной власти, ужесточая противоборство между ними. Государственная власть знати в таких обстоятельствах не могла добиться искоренения традиций представительного самоуправления родоплеменных сообществ и полного подчинения родоплеменной общественной власти. В самих же полисах, укреплённых городских поселениях, где сосредотачивалась государственная власть знати, интересы семейной собственности получили толчок к развитию в ремесленном производстве жизненно необходимых для освоения природы орудий труда, войны и охоты, а так же потребительских изделий, а потому развивались и традиции семейного представительного самоуправления. Интересы семейной собственности в полной мере раскрепощались при переходе к товарному производству и рыночному товарно-денежному обмену. А под влиянием городов интересы семейной собственности выделялись, развивались и в земледелии, создавая и в земледелии конкуренцию семей нацеленных на товарное производство земельных собственников и имущественное расслоение вследствие втягивания их в товарно-денежные отношения. Религиозная жреческая мифология полисных городов-государств поднималась до философского осмысления миропорядка на основаниях развития интересов семейной собственности и личной творческой предприимчивости, отразив способность личности через творческую, самоотверженную борьбу добиваться успеха в воздействии на богов природы, в получении соответствующего материального, общественного, социального положения для себя и своей семьи. Благодаря такой мифологии, в древнегреческих городах складывалась представительная общественно-государственная власть, которая подчиняла себе знать, а высшим проявлением представительной общественно-государственной власти явилось демократическое самоуправление граждан полисной народности, то есть общественно-государственное самоуправление средних имущественных слоёв семейных собственников.

Семейная собственность давала наибольший доход при разумном, расчётливом, рациональном ведении дел и разумных, расчётливых, рациональных общественных отношениях. Поэтому в полисах религиозное языческое мировидение постепенно подчинялось социально-политическому, рациональному классовому мировосприятию. Такое мировосприятие основывалось на расчётливой борьбе между слоями с разными интересами семейной собственности за проведение внутренней и внешней политики полиса, когда каждый слой с общими интересами семейной собственности объединялся для политического отстаивания своего понимания общественного блага, для навязывания его другим слоям с иным пониманием такого блага. Полисные социально-политические, классовые имущественные отношения создавали благоприятную среду для полного раскрепощения сознания, для стремления сознания осмыслить природу исходя из неё самой, найти не религиозные, не мифологизированные объяснения причин возникновения природного и человеческого бытия. На основе интересов семейной собственности в древнегреческих полисах родилось научное познание, появилась научная философия, как область умственных методологических исследований, занимающаяся изучением наиболее общих закономерностей и причинно-следственных связей природного мира, мышления и общественного бытия. А поскольку общественно-государственная власть семейных собственников основывалась на родоплеменном, то есть этническом архетипическом умозрении, постольку в древнегреческих полисах складывалось рациональное расовое и этническое самосознание. В полисах делался сознательный вывод, что этническое и расовое самосознание является главным основанием для демократического цивилизационного развития. Так сложился второй вид цивилизации, как европейской цивилизации белой расы.

Кастовые цивилизации, не имеющие средних имущественных слоёв семейных собственников, не могли перейти к хозяйственному рационализму и интенсивному развитию. Исчерпав возможности для экстенсивного развития на основе интересов земельной общинной собственности, будучи не в силах создать условия для городского ремесленного производства и рационального мировосприятия, они приходили к историческому застою, замыкались на самих себе, на собственных языческих мифах и иррациональных региональных традициях. Полисное же цивилизационное сознание древних греков через становление прав семейной собственности обеспечило переход к интенсивному хозяйственному и социально-политическому, культурному развитию. Это подталкивало их к стремлению рационально осмыслить и познать всю вселенную, чтобы на основе непрерывного роста производительности труда осуществлять её освоение, пусть даже первоначально умозрительное, фантастическое, а начинать освоение вселенной через расширение осваиваемых территорий на земле.

Раскрепощение интересов семейной собственности достигалось при рыночном товарно-денежном обмене, и он в полисных государствах развился до рыночного капитализма. Однако рыночный капитализм дал возможность выживать и накапливать имущественные и финансовые состояния не только через хозяйственную, трудовую деятельность, но и через торговую коммерцию и ростовщичество, в том числе через обслуживание межполисной торговли и торговли с государствами и цивилизациями за пределами Древней Греции. А доходы от посреднического участия в товарно-денежном обмене создавали условия для выживания тем, в ком архетипическое общественное умозрение было слабо выраженным или вовсе исчезало. У тех, в ком ослабевало или исчезало архетипическое умозрение, разрывалась бессознательную связь с прошлым и будущим полисного этнократического общества, с ячейкой общества, каковой являлась семья. Иначе говоря, у них происходил кризис семейных отношений, кризис представлений о семейной собственности, зарождались и укоренялись, как не связанные с общественными и социально-производственными отношениями, интересы получения личной сиюминутной выгоды любой ценой и любыми средствами. Среди таких представителей полисного гражданства главными побудительными мотивами поведения становились интересы безмерного расширения спекулятивной коммерции, ростовщичества, складывалось космополитическое мировосприятие гражданина мира.

Интересы выразителей не связанной полисными общественными отношениями личной собственности получили преимущества после завоеваний Александра Македонского, в огромном эллинистическом мире военно-бюрократических империй. Их носители вместе с потерей архетипического умозрения теряли сущность человека, как стайного животного, они выпадали из общей направленности эволюции человеческого вида, то есть, по существу дела, являлись вырожденцами. Они выживали постольку, поскольку паразитировали на рыночном посредничестве при распределении созданных чужой созидательной деятельностью средствах жизнеобеспечения, и у них закреплялись паразитические повадки и обоснования своего образа существования через особое развитие сознания. Накопление их численности и финансового влияния подталкивало изменения самих государственных отношений. Посреднические способы получения доходов сближали их с военной бюрократией эллинистических империй. Под влиянием выразителей спекулятивно-коммерческих и ростовщических слоёв горожан военная бюрократия эллинистических империй создавала необщественные учреждения укрепления государственной власти, преобразую этнократическую общественно-государственную власть в чиновно-полицейскую государственную власть, заинтересованную не столько в развитии социального взаимодействия и общественного производства, сколько в получении денежных доходов через посреднические услуги и военную дань. Из-за таких изменений государственных отношений эллинистические цивилизации после взлёта могущества и процветания на основе хозяйствования и эксплуатации опыта социального взаимодействия подчинённых народностей приходили к хозяйственному, цивилизационному застою и упадку.

Завоевав эллинистические цивилизации, генералы Римской империи по сути превратили Рим в новую и единую столицу эллинистического мира и унаследовали все проблемы этого мира. Как было в эллинистических империях, бюрократия и наёмная военщина со времени Юлия Цезаря установили полное господство в Римской империи, создав такую государственную власть, которая полностью подавила родоплеменную общественную власть, а через сложную систему законов, через юридическую систему прав и обязанностей личности поставила родоплеменную общественную власть, родоплеменные общественные отношения вне закона. Эта победа военно-бюрократической государственной власти в конечном итоге стоила Римской империи невиданного в мировой истории разложения и распада социальных, общественных, семейных связей и обязанностей, а с ними разложения и самой государственной власти и всего языческого строя на огромных пространствах римского мира.

Чтобы спасти государственную власть, император Константин перенёс столицу в Восточную, эллинистическую часть империи, где распространялось и набирало влияние среди населения греческое христианство, предлагающее выстраивать народные общественные отношения внутри единого имперского пространства. В 325 году он созвал первый Вселенский собор, на котором были утверждены догматы христианского вероучения, как государственной религии. С этого времени начались Средние Века, нарастало наступление нового, идеалистического исторического строя и становление господства народных общественных отношений. Греческое христианство позволило укрепить, усилить императорскую власть в Восточной, Византийской империи, отразить там внешние угрозы для европейской цивилизации.

Но императорская государственная власть в ублюдизированной Западной Римской империи рухнула под давлением окружающих империю варварских племён, носителей ярко выраженной родоплеменной жизненной силы. Она не смогла возродиться ни в каком виде, и Западная Европа на сотни лет была отброшена к господству родоплеменного варварства, закономерному следствию распада цивилизационных социально-общественных отношений языческого строя в условиях господства семейных собственников. Достижения древнегреческой и римской языческой цивилизации возрождались и распространялись во всей Европе посредством греческого христианского мировоззрения. Это происходило, как в Западной Европе, которую прежде частью освоили, частью начинали осваивать римляне, так и в Восточной Европе, где впервые в холодном климате средней и северной полосы создавались государства местных племён славян и германцев. Поэтому за исключением Византийской империи идеалистический строй в Европе оказался не отягощённым эволюционной преемственностью с языческим строем и приобрёл самые выраженные черты.

Схожие причины кризиса языческих государственных отношений вызывали упадок и смену языческого строя идеалистическим строем и в других субконтинентальных пространствах Евразии, где возникли древние земледельческие цивилизации. Но на этих пространствах прежний языческий строй не разрушил земледельческих общинных отношений, а потому и идеалистический строй развивался иначе, преобразуясь из языческого строя с сохранением его хозяйственных, цивилизационных застойных традиций кастовых государственных отношений и общинного земледелия. Тем не менее ход преобразования языческого строя в идеалистический строй имел общие закономерности.

Во времена расцвета языческого строя растущая зависимость хозяйственной деятельности и производства от товарообмена, устремления общественно-государственной власти навязывать свои интересы соседям, стали причиной войн ради захвата одними государствами других, что вело к созданию государствами с наиболее сильными воинскими соединениями полиэтнических империй. В таких полиэтнических империях государственная власть должна была постоянно поддерживать своё физическое насилие за счёт произвола чуждого этническим общественным отношениям чиновничьего управления и многочисленных военных подразделений, для пополнения которых понадобилось привлекать всевозможных наёмников. Государственная власть в языческих империях неуклонно теряла общественно-государственное содержание и становилась неустойчивой. Она гибла либо из-за мятежей, вследствие возбуждения местных бессознательных традиций родоплеменных общественных отношений, либо в войнах с сильной, непосредственно опирающейся на традиции этнической родоплеменной общественной власти общественно-государственной власти. Гибель имперской государственной власти влекла за собой распад этнической государствообразующей народности на местные племена с господством родоплеменной общественной власти, что обуславливало быстрое очищение племён от ублюдизированных, потерявших общинное архетипическое умозрение элементов. Если эти племена вновь объединялись общественно-государственной властью, которая вновь создавала из них государствообразующую народность, возрождённое подчинение инстинктов личного самосохранения инстинктам родового, общинного самосохранения среди этнической народности делало эту общественно-государственную власть сильной и воинственной, готовой вновь вести войны и завоевания. Так было, например, с Персией.

В позднюю эпоху языческого строя, по мере роста соприкосновения и столкновения хозяйственных, торговых интересов многочисленных государств непрерывно возрастала неустойчивость межгосударственных отношений. Следствием стало частое возникновение и исчезновение государств и народностей, учащающиеся разрушительные войны между государствами. В конце концов самой воинственной государственной властью в субконтинентальном цивилизационном пространстве создавалась субконтинентальная империя, и несколько субконтинентальных империй пришли в соприкосновение.

В субконтинентальных империях Евразии и на Севере Африки многообразие религиозных языческих верований не позволяло выстроить единую языческую мифологию, приемлемую всем вовлечённым в имперское пространство этносам. В отличие от Римской и Византийской европейских империях, где общинные отношения и языческая религиозность вытеснялась рационализмом семейных и личных собственников, в земледельческих империях противоречия между государственной властью и родоплеменными общественными отношениями продолжали играть важнейшее значение. Эти противоречия обострялись до предела, а именно до такого состояния, когда их могло сдерживать только вооружённое, оторванное от этнических общественных отношений насилие. Всё существование таких империй стало зависеть от состояния военного насилия, от противоборства организующих его группировок или отдельных лиц. Полная зависимость всех сторон жизни империй от внутреннего военного противоборства, от военно-бюрократического существа государственной власти не позволяло выстроить долгосрочное целеполагание развитию государственных отношений, оно заставляло империи жить сиюминутными интересами, не связанными с цивилизационными интересами, превращалось в паразитирование на прежних достижениях языческих цивилизаций. В субконтинентальных империях нарастали признаки цивилизационного упадка и разложения, растущего влияния необщественных сил, подчинения требующих долгосрочного целеполагания производственных интересов сиюминутным спекулятивно-коммерческим интересам, что поощряло ублюдизацию и способствовало захвату собственности не имеющими архетипического умозрения, не связанными общественно-производственными отношениями прослойками населения. Тем самым в империях исчезали необходимые, получаемые через производство средства жизнеобеспечения для подавляющего большинства населения, а потому теряла смысл сама имперская государственная власть и нарастала её неустойчивость.

На основе накопленных при языческих цивилизациях философских знаний об устройстве мира и человеческого бытия, выдающимися мыслителями и их последователями начинались поиски достижения устойчивости имперской государственной власти через частичную или полную замену языческого родоплеменного мировосприятия особым, идеалистическим цивилизационным мировоззрением, призванным задать империям спасительное стратегическое целеполагание и подчинить ему военное насилие. Цивилизационное мировоззрение, разрабатываемое для обоснования философского идеала имперских государственных отношений, должно было основываться на господстве интересов созидания, производства и необходимых этому общественных отношениях. Его задачей было возродить общественные социально-производственные связи внутри империй и придать им долгосрочную, стратегическую устойчивость внутри имперского пространства. Иначе говоря, идеалистическое мировоззрение было порождено имперским цивилизационным сознанием для продолжения его развития, которое становилось невозможным без подчинения сознанию природного человеческого бытия, тех противоречий бытия, которые порождались государственными отношениями и вели к разложению общественной сущности человека.

В идеалистическом цивилизационном мировоззрении этническое языческое многобожие многих этносов заменялось представлениями о единой творящей вселенную духовной сущности, о единой первопричине мироздания, которая выступала породившим мир и человека вселенским богом. Эта духовная сущность, единый бог, по своей сути стремится выстроить вселенную гармоничной, упорядоченной понятиями о справедливости, с идеальным цивилизационным человеческим общественным бытиём, схожим с тем, с которых человек соприкоснулся в далёком прошлом, в «золотом веке», но затем своими плотскими животными страстями уничтожил его, этот «золотой век» общинной справедливости и гармонии. И чтобы перебороть хаос, войны, распад архетипических общественных отношений, необходимо всем живущим в едином имперском пространстве подчинить свои животные плотские страсти духовному стремлению воплотить божественный идеал, как вселенский идеал, а для этого возродить ячейку сохранения и отбора архетипического умозрения, земледельческую общину с первобытнообщинной справедливостью и общинной собственностью.

В таком идеале интересы семейной собственности не находили оправдания. Это закладывало в христианское монотеистическое мировоззрение, которое создавалось для придания устойчивости эллинистическому имперскому миру, а затем древнеримскому имперскому пространству, внутреннее противоречие с первопричиной возникновения древнегреческой цивилизации. Данное противоречие находило своё проявление в противоборстве мистики общинного мировосприятия еврейского Ветхого Завета, с одной стороны, и рационализма греческой философии, определяющей мировоззренческий духовный настрой в Новом Завете, – с другой. Ветхий Завет отрицал интенсивный городской путь развития, требовал через сознательный упадок европейской городской цивилизованности возрождать общинное экстенсивное земледельческое хозяйствование, привлекая опыт государственных отношений восточных кастовых цивилизаций, а именно цивилизаций Египта и Ближнего Востока. Такого противоречия не было в изначально выражающем интересы земледельческой цивилизации буддизме, и именно данное противоречие стремился снять ислам, избавляясь от рациональной эллинистической философии и предельно упрощая Ветхий Завет.

Имперская государственная власть в конечном итоге везде привлекала идеалистическое мировоззрение для своего спасения. Из-за установления господства монотеистических мировоззрений в Евразии и Северной Африке возникли несколько замкнутых субконтинентальных цивилизационных пространств с долгосрочным целеполаганием цивилизационного развития. Устойчивость им придавал собственный, субконтинентальный идеал вовлечённого в имперские государственные отношения этнического народного общества, разрывом с родоплеменным языческим мировосприятием преодолевающего зависимость существования общественных отношений народности от государственной власти. Народное общественное бытиё оказывалось зависимым только от монотеистического мировоззрения, существуя только в мировоззренческом идеале и через него. Так произошла смена языческого строя идеалистическим строем на континентах Евразии и Африки. Наиболее полно монотеистический идеал был разработан в европейском греческом христианстве. Христианство, отталкиваясь от особенностей развития древнегреческой цивилизации, рассматривало его, как революционный идеал, при том рациональном понимании революции, как скачкообразного изменения сущности явления, которое возникло в полисных государствах Древней Греции и Рима. Поэтому именно в христианском цивилизационном пространстве становление народных этнических обществ происходило через сложное накопление количественных изменений государственных отношений и общественного сознания, приводящее к Народным революциям, которые революционно уничтожали народнические общественные отношения, чего не было в других идеалистических цивилизационных пространствах.

Народные революции и завершили в Европе 17-го столетия по христианскому летоисчислению многовековую историческую эпоху Средних веков, эпоху перехода от народнических отношений к народным обществам идеалистического строя. Этнические родоплеменные общества, которые противоборствовали с государственной властью и толкали раннефеодальные государства к удельно-крепостнической раздробленности, сменились в Европе 17-го века народными обществами вследствие зарождения и углубления единства и борьбы противоположных интересов сословных каст удельных крепостников землевладельцев и общинного крестьянства. При Народных Реформациях, которые являлись следствием и продолжением Народных революций, происходило существенное изменение содержания удельно-крепостнических отношений. Удельно-крепостнические, феодальные землевладельцы вынуждены были для противостояния росту монотеистического сословного сознания крестьянства делать уступки дворянству, отказываться от боярского сеньорального удельно-крепостнического феодального права, чтобы вместе с дворянством создавать и укреплять сословно-кастовые управленческие отношения на моральной и нравственной основе монотеистического идеологического насилия.

Монотеистическое народное умозрение крестьянства имело то важное свойство, что оно позволяло сохранять в крестьянской деревне традицию первобытнообщинных этно-родовых отношений и после распада родоплеменной общественной власти, как традицию, перенесённую в осёдлые земледельческие отношения. Народное умозрение крестьянства было следствием революционных скачков естественного отбора и являлось продолжением совершенствования природных свойств человека, как стайного животного. Оно использовало жизнестойкость биологических бессознательных инстинктов первобытнообщинных и местнических родоплеменных общественных отношений для борьбы за народное этническое существование. Это и делало народ жизнестойким и устойчивым обществом, состоящим из совокупности многих местных общин, сохраняющих традиции этнических родоплеменных отношений. Местные общины объединялись в податную сословную касту главных участников производственных отношений народным идеалистическим мировоззрением и общим религиозным бессознательным умозрением, этническим и архетипическим по своей природе.

В условиях удельно-крепостнических или феодальных отношений Средних Веков разложение родоплеменной общественной власти происходило постольку, поскольку совершалось обосновываемое монотеистической идеологией укрепление феодальной государственной власти. В христианском цивилизационном пространстве родоплеменная общественная власть, в конце концов, распадалась, ? что было причиной и следствием Народных революций, ? создавая предпосылки для завершающего этапа развития удельно-крепостнической государственной власти, когда она преобразовывалась в сословно-кастовый феодально-бюрократический абсолютизм. Монотеистическая идеология в это время полностью сливалась с архетипической родовой первобытнообщинной религиозностью и превращалась в монотеистическую религию, объединяющую местные родовые, деревенские отношения на основе идеи народного общества в народную сословную касту крестьянства, не только не покушаясь на традиции первобытнообщинных отношений, но поощряя их. Единство и живучесть народного общественного бытия как раз и обеспечивались за счёт сохранения среди деревенского крестьянства равенства и самоуправления, свойственного первобытнообщинным отношениям, и посредством монотеистической христианской этики и морали отражения этих отношений в среде сословно-кастового дворянства.

В результате смерти народности и рождения в горниле Народной революции народно-феодального общества иррациональный монотеизм превращался в главную основу христианского народного мировоззрения и делал народное мировидение библейски историческим и философски вселенским, всё более чуждым поддержке местнической феодальной раздробленности, которая опиралась на родоплеменные традиции общественной власти. Монотеизм, становясь основой мировоззрения народа, связывал его с историей развития древних языческих цивилизаций, преобразуя в наследника этих цивилизаций. Монотеизм способствовал централизации государства и укреплял феодально-государственную власть через усиление церковного и дворянского сословного надзора над всей удельно-крепостнической собственностью, что становилось возможным из-за существенного ослабления воздействия на народное мировоззрение традиций языческих культов, которые мифологизировали местную родоплеменную общественную власть и местнические интересы.

Всякая христианская Народная революция являлась следствием общегосударственного кризиса в конкретном государстве. Поэтому она зарождала, инициировала народно-общественную власть, народную духовность в обстоятельствах конкретного же государства. Если, некогда единая, этническая народность после феодальной раздробленности оказывалась под властью разных государств, и её народнические отношения восстанавливались разной государственной властью, то Народные революции среди этой народности происходили не одновременно и протекали в разных обстоятельствах. В результате, первоначальная народность распадалась на этнически родственные, но различные народы, прошедшие через разные инициативные потрясения, приводящие к смерти народности и рождению народа. Так, из бывшей в 10-13 веках единой древнерусской народности в 17 веке возникли великорусский, малорусский и белорусский народы.

Изначально греческое христианство распространялось в основном в Европе, и самыми восприимчивыми к нему оказались этносы белой расы. Именно среди них и совершались Народные революции, скачкообразно создавались народные общественные отношения, как революционно отрицающие народнические отношения. Это укрепляло внутреннюю устойчивость государственной власти настолько, что позволило начать христианское имперское освоение остального мира, вывело христианские народы на новый уровень цивилизационного усложнения производственных отношений и производительных сил. Европейские этносы белой расы через философию христианства стали подлинными наследниками древнегреческой цивилизации, что выразилось в возрождении среди них интересов семейной собственности в пределах народного сословно-кастового идеала общественных отношений и появления в Европе новой, буржуазно-капиталистической формации идеалистического строя, после Народных революций сменяющей удельно-крепостническую формацию. Исламский мир, который покорил собственно эллинистическое цивилизационное пространство, сначала вследствие частичного завоеваниями его арабами, а затем окончательного захвата тюрками, показал неспособность воспринять творческое созидательное начало древнегреческой цивилизации, научно-революционную философию эллинизма. В нём не получило распространение революционное понимание идеалистического строя и народных общественных отношений, сохранялись и культивировались пережитки языческих родоплеменных и народнических отношений. Краткосрочные эпохи потребительского процветания арабских государств, а затем Османской империи были эпохами именно потребительского процветания, обусловленного паразитизмом на выдающихся достижениях древнегреческой цивилизации. И сопровождаемое неуклонным цивилизационным упадком процветание арабского халифата, а потом Османской империи продолжалось до тех пор, пока такой паразитизм был возможным.